Одновременно и поведение германских делегатов на Лондонской конференции возымело свое действие: против английских предложений образовалось франко-австро-русско-германское большинство, и конференция в августе разошлась ни с чем. Англичане были сильно разочарованы этим исходом, а колониальные круги были сильно раздражены процедурами Нахтигаля, но до разрыва не дошло. Гранвиль написал жалобу1 Герберту Бисмарку и, перечислив уступки, сделанные им по разным вопросам, заботливо спросил, чем же вызвана такая перемена в германской политике в отношении Англии. Герберт, посоветовавшись, конечно, с отцом, ответил2, пустив в ход все свое красноречие, что общественное мнение в Германии за последние несколько лет стало сильно интересоваться колониальными и заокеанскими вопросами, и само правительство вынуждено считаться с этим. Оно думало, что ввиду дружественных отношений между обеими странами эти стремления не встретят сопротивления со стороны Англии, в особенности если принять во внимание их малые размеры по сравнению с колониальными владениями Англии. Между тем, на запрос германского правительства английский кабинет не отвечал чуть ли не шесть месяцев; в то же время капский парламент принимает известную резолюцию. Германия хочет «добрых» отношений с Англией, и нет ни малейшего сомнения, что старые отношения будут восстановлены, как только станет ясно, что Англия так же дружественно относится к колониальным предприятиям Германии, как последняя до сих пор относилась к Англии во всех политических вопросах. В результате всех этих перипетий английское правительство известило Берлин нотой от 22 сентября , 1884 г., что «оно приветствует Германию в тех частях побережья, которые еще не включены в границы Капской колонии и вообще еще не находятся в британском владении».
Мы несколько подробно изложили эту историю приобретения Германией первой колонии главным образом потому, что возникшее в этой связи первое столкновение с Англией явилось прообразом всех дальнейших конфликтов между обеими державами на колониальной почве. Эти конфликты, расширяясь и обостряясь по мере роста удельного веса колониальных вопросов во внешней политике обеих держав с приближением и наступлением эпохи империализма в собственном, ленинском значении этого слова, постепенно, через двадцать лет, привели к полному разрыву между ними. Жернова истории мелют медленно, но верно, и авантюра с людерицкой концессией была первым зернышком, которое в них попало.
Фактически не успело оно перемолоться, как уже попало в жернова второе, третье, четвертое зерно, и прежняя возня возобновилась с новой силой. Тот же Людериц, любитель бухт, в ноябре 1884 г. приобрел через агента у короля зулусов Динизулу бухту Санта Лючию на юго-восточном берегу Африки. Губернатор Наталя, как только узнал об этом, поспешил поднять над бухтой английский флаг, ссылаясь на какой-то договор 1843 г., заключенный Наталем с туземными вождями. Берлин опять засыпал Лондон протестами, и переговоры длились несколько месяцев, закончившись отказом Германии от своих новых притязаний в обмен за уступки, которые Англия ей сделала в Камеруне3.
Одновременно вспыхнули трения из-за Новой Гвинеи, отделенной от Австралии лишь Торресовым проливом, для эксплоатации мифических богатств которой в 1884 г. была основана Германская новогвинейская компания. До сих пор некоторые исторические права на остров имела Голландия, открывшая его, и ее флаг развевался (или должен был развеваться) на северо-западной оконечности острова. Но сейчас вмешалась Англия и объявили всю южную часть острова принадлежащей Австралии, предоставив немцам поднять флаг над северо-восточной частью. Но в начале 1885 г. англичане раздували и подняли флаг также на северном берегу и прилегающих островах. Бисмарк яростно протестовал, и они вынуждены были убрать свой флаг.
Около того же времени возник спорный вопрос о Самоанских островах, где орудовали немецкие фирмы, пользуясь теми же торговыми и консульскими привилегиями, что и их американские и английские конкуренты. В 1884 г. на главном острове архипелага, Апии, немецкий негоциант Брандейс добился у самоанского князька учреждения административного совета из четырех членов, двух туземцев и двух немцев, с участием германского консула, который, не долго думая, в следующем году поднял над островом германский флаг. На этот раз протесты посыпались со стороны Англии и Америки, и разгоревшаяся борьба затянулась на ряд лет.
Наконец, на восточном берегу Африки, где до сих пор не было ни одного немецкого купца, ни одной немецкой фактории, «путешественник» д-р Петерс решил основать германскую «Индию» и, сколотив Германскую восточноафриканскую компанию, тайком пробрался через о. Занзибар на материк и там при помощи «договоров» с местными князьками и вождями «приобрел» территорию в 140 тыс. кв. км с намерением расширить ее на север и на юг, а также на запад, с тем чтобы создать огромную колониальную территорию, «достойную» Германской империи. Захваченные врасплох англичане ничего другого не могли придумать, как образовать такую же компанию, захватить полосу земли от Момбаза на берегу Индийского океана до оз. Виктория, отрезав тем самым германские владения от султаната Биту, вассального владения султана занзибарского, с которым немцы еще раньше заключили договор о протекторате. После этого между обеими компаниями началась гонка по всем направлениям, чтобы захватить побольше земли в ущерб конкуренту и дорваться до берега, который состоял во владении занзибарского султана. Последний, по наущению, несомненно, англичан, пробовал оказать сопротивление немцам, но оно было сломлено демонстрацией германской эскадры и высадкой под ее защитой на острове претендента на престол в лице брата султана. В конце концов обе стороны пошли на мировую и поделили между собой все спорные территории, оставив султану лишь остров и небольшую полосу земли на берегу4.
Все эти захваты и споры сопровождались взаимными протестами, бесчисленными нотами, угрозами, интригами, шантажем и даже физическим насилием. Немцы жаловались на то, что англичане, обладая такими огромными колониями, находят возможным чинить им препятствия в незначительной колониальной экспансии, несмотря на столь дружественное отношение их к Англии по всем вопросам европейской политики5. Англичане в свою очередь жаловались, что немцы только й делают, что вторгаются в круг их давнишних интересов и ищут колоний там, где их приобретение задевает интересы Англии. Зачем, например, им захотелось бухту Санта Лючия, несмотря на то, что они этим заведомо дают выход к морю бурам? Не думали ли они этим помогать бурам в борьбе с англичанами за преобладание в Южной Африке? Не явилось ли это ответом на интриги президента Крюгера6, который на обратном пути из Лондона, где он заключил с либеральным правительством новый договор, был принят германским императором в Потсдаме и на парадном обеде заявил: «Наша республика подвергается величайшим опасностям: благодарение богу, что мы можем взирать на ваше величество и вашу империю взорами любви и надежды»7. И зачем немцам понадобилось проникновение в Новую Гвинею, являющуюся фактически частью австралийской территории, не занятой лишь по той же причине, по какой еще не занята центральная часть самого материка? Какие права немцы имели на о-ва Самоа, с которыми и у англичан и у американцев имеются старые договоры и стратегическое значение которых определяется для них их положением на перекрестке путей из Австралии в Америку и Китай? Что же касается Занзибара и его материковых владений на восточноафриканском берегу, то немцы ведь знали о существовании давнишнего английского протектората над султанатом, о старых английских спорах по поводу этой территории с Францией. Все это тем более странно, что у немцев нет каких-либо коммерческих интересов и прав в этой части Африки.
Примечания:
- Там же, № 751. [↩]
- «GP», IV, № 752. [↩]
- Дармштеттер. «История раздела Африки», стр. 85. [↩]
- Дармштеттер. «История раздела Африки», стр. 87 и след.; Ронэ, La Question d’Afrique, стр. 177—179 и 199—203. [↩]
- Бисмарк писал в инструкции послу в Лондоне: «Англия обладает такими гигантскими колониальными владениями, что трудно понять, как она может оказывать недоверие и недоброжелательство сравнительно скромным колониальным начинаниям родственного ей германского народа и пользоваться своим традиционным влиянием в заокеанских странах для того, чтобы срывать наши предприятия там» («GP», IV, №790). Этот аргумент о скромности германских пожеланий и огромных колониальных владениях Англии будет еще много раз повторяться — вплоть до мировой войны. [↩]
- Крюгер, Пауль (1825—1904), крупный политический деятель и президент, возглавлявший борьбу буров за независимость. [↩]
- Ронэ. Назв. соч., стр. 176. [↩]