В конце апреля в г. Троицк к Апраксину прибыл турецкий курьер с письмом от визиря, в котором тот писал, что ему известны приготовления России к войне против Турции, и просил разъяснить причины нарушения «постановленного мира». Для того, чтобы показать Турции, как опасны для нее заигрывания с Швецией, Петр дал возможность курьеру лично убедиться в том, что действительно сделаны большие приготовления и если Турция нарушит нейтралитет, русский флот может быть направлен к Константинополю. Убедившись в этом, посланец визиря поклялся, что Турция и «в мыслях не имеет начинать войну против России», и заверил, что сейчас же после его прибытия правительство пришлет подтвердительные мирные статьи. Во время переговоров с русским послом П. А. Толстым 20 апреля визирь уверял его в дружественных отношениях Турции к России и заявил о готовности султана дать «наикрепчайшие указы в Крым и Белогородскую орду и Кубань, и протчия подданные орды… дабы ни един за границу не был пропущен»1.
Через несколько дней Петр писал Апраксину, что «Здесь слава богу все добро и иных ведомостей не имеем, только что здесь Турской посланный объявил, что получил он письмо из Крыму от Керченского паши, что присланные в Крым от шведов и запорожцев высланы без дела назад»2. Убедившись в достижении своей цели, Петр I решил приостановить дальнейшие приготовления к морскому походу, ограничившись требованием к Турции об «утверждении мира».
К середине мая переговоры с Турцией закончились. 20 мая русское правительство получило копию с указа, посланного султаном «в Крым, и на Кубань и в Белгородскую орду, чтобы мир с его Царским Величеством свято и не нарушимо содержали и помощи королю-Карлу Шведскому и Лещинскому и Гетману Мазепе не чинили, и татар не токмо в помощь, но и за границу отнюдь не выпущали под смертною казнию»3.
Твердая, но дружественная политика русского государства по отношению к Турции не замедлила дать результаты. Шведский король потерпел неудачу. Вмешательство Турции в войну против России было временно исключено.
Переход изменника гетмана Мазепы к шведам способствовал оживлению сепаратистских тенденций верхушки Запорожского казачества. Меньшая часть казачества с кошевым атаманом К. Гордиенко во главе была непримиримым врагом Московского государства и стремилась перетянуть сечевиков на сторону Карла XII и Мазепы. Гордиенко призывал польских панов на Украину. В апреле «на отъезжем карауле войсками коронного (гетмана Витявского) были пойманы два курьера с письмами от Гордиенко к Лещинскому и казакам, обретающимся на Ингуле, Ингульце и Боге и иных речках». В этих письмах кошевой призывал Лещинского на Украину, а казаков — «к нему вору на случение»4.
Кошевому Гордиенко не удалось, однако, повести за собою значительную часть казачества. Основная масса казачества была против шведских интервентов, Мазепы и их агента К. Гордиенко. Они послали письмо к Мазепе, в котором именовали себя царским войском и подчеркивали, что будут действовать в целях освобождения Украины от вторжения иноплеменников. Но несмотря на это, положение в Запорожской Сечи было довольно неустойчивым. Поэтому Петр I проводил по отношению к Сечи осторожную политику. С одной стороны, он действовал увещаниями «ученить (их) добром по самой крайней, возможности»; с другой стороны, он принимал более действенные меры к тем казакам, которые пытались выступить против русского государства. Для этого он предложил Меншикову направить «полка два или больше, взяв из гарнизонов, послать Каменный затон с добрым командиром… и чтоб оные конечно при самом вскрытии воды плыли (от Киева вниз по Днепру. — Б. Т.) также и вам левую руку у неприятеля брать и не далеко быть надлежит, а особливо, когда ежели оной пойдет за фельдмаршалом или к Днепру»5.
При выделении командира группы войск, отправляемых в Запорожскую Сечь, Петр советовал Меншикову: «чтоб лутче иного командира над Шарфом отправляемым в Каменный затон, ученить из брегадиров (буде из пеших не выберетца, то хотя из конных) кто поумнее, ибо там не все шпагою, но и ртом действовать надлежит, а кого, то полагаюсь на Вас»6.
В Запорожскую Сечь были направлены лучшие командиры петровской армии: Ренне, Г. Волконский и Яковлев; последний очевидно был во главе отряда, так как он там оставался до тех пор, пока не было сломлено сопротивление запорожцев.
По совету крымского хана К. Гордиенко удалось при содействии Мазепы поднять часть казачества на борьбу против русского государства. Прибывшие в Запорожскую Сечь посланцы Мазепы с воззванием и деньгами подкупили некоторую часть сотников и добились созыва Рады. 12—13 марта Рада постановила перейти на сторону шведов.
Предательская политика верхушки казачества усложняла взаимоотношения России с Турцией. Мазепа просил и крымского хана и Порту (Принять их «…под своей протекцией»7.
Колебания в политике Турции по отношению к России подогревали надежду верхушки казачества на помощь извне. Петр I вынужден был принять самые решительные меры, чтобы привести к повиновению восставших и помешать им оказывать вредное влияние на отношения с Турцией. В начале мая восставшие запорожцы были разгромлены. Гордиенко удалось привести к Карлу XII только незначительную часть казаков. Сечь была захвачена; кроме того, Яковлев сжег все суда, собранные запорожцами для Карла. Шведская армия потеряла бывшие в ее распоряжении средства для переправы через Днепр.
«При известии о катастрофе, — писал Сильтман в своем дневнике,— в шведской главной квартире замечалась большая растерянность»8.
Овладение Запорожской Сечью оказало большое влияние на украинское казачество. Значительная часть сторонников Мазепы и Карла XII «начали поворачиваться к ним спиной, поняв захватнический характер политики шведского короля, который стремился превратить Украину в свою колонию. Свободолюбивый украинский народ в тесном содружестве с братским русским и белорусским народами оказал упорное сопротивление шведским захватчикам и их агентам Мазепе и Гордиенко.
Большие надежды король возлагал на Польшу. Однако Станислав Лещинский, разбитый рыбинским генералом, сторонником Августа, едва сам держался в Польше и не мог оказать помощи шведам.
Такова была обстановка накануне полтавской операции. Петру I удалось пресечь попытки шведского короля и Мазепы поднять против русского государства украинское и запорожское казачество и втянуть в войну против России крымских татар и Турцию. Но Карл XII все-таки решил начать осаду Полтавы и дать генеральное сражение русским войскам.
Примечания:
- ТИРВИО (Труды императорского русского военно-исторического общества). Дневник пребывания царя в Воронеже, т. III, стр. 165. [↩]
- Там же, [↩]
- ТИРВИО, т. III. Дневник пребывания царя в Воронеже. [↩]
- Бычков. Материалы, т. I, стр. 656. [↩]
- ТИРВИО, т. III, стр. 109. [↩]
- Т а м ж е. [↩]
- Там же, т. IV, стр. 91 [↩]
- Стилле. Карл XII как стратег и тактик, стр. 85—86. [↩]