В начале 1793 г. французская армия насчитывала около 220 тыс. человек. 24 февраля 1793 г. Конвент объявил дополнительный добровольный набор 300 тыс. человек. Для ускорения набора в департаменты были посланы 32 депутата Конвента, облеченные неограниченными полномочиями.
Опасность, угрожавшая Франции, заставила Конвент декретировать всеобщее ополчение. Следующие обстоятельства подготовили проведение этого мероприятия. К 10 августа в Париж съехались делегаты первичных собраний Франции, чтобы торжественно сообщить Конвенту о результатах народного голосования. Только что принятая конституция гласила, что каждый француз является защитником родины. Внешняя опасность требовала мобилизации всех сил страны на защиту родины.
«Весь народ и в особенности массы, т.-е. угнетенные классы, были охвачены безграничным революционным энтузиазмом: войну все считали справедливой, оборонительной, и она была на деле таковой. Революционная Франция оборонялась от реакционно-монархической Европы»1.
Идея всенародного ополчения была понята всеми как средство спасения страны. О ней заговорили сразу и делегаты первичных собраний, и Якобинский клуб, и Комитет общественного спасения, и Конвент.
12 августа 1793 г. Барер от имени Комитета общественного спасения предложил Конвенту обращение ко всему народу, начинавшееся призывом: «К оружию, французы! К оружию! Встанем все, как один! Свобода зовет на защиту всех, кто дал ей клятву в верности». Конвент, заслушав предложение Комитета общественного спасения, положил его в основу декрета «О всенародном ополчении» от 23 августа 1793 г. Сущность этого декрета заключалась в следующем: до тех пор пока враг не изгнан с территории республики, все французы будут находиться в состоянии постоянной мобилизации; никто из призванных на военную службу не имеет права заменить себя другим лицом; молодые люди первые пойдут сражаться, женатые будут призваны делать оружие, женщины — шить одежду и ухаживать за ранеными.
Практическое осуществление всеобщего ополчения требовало, однако, определенных организационных форм. Призванных нужно было обучить и вооружить. Поэтому декретом от 23 августа 1793 г. на роенную службу призывались в первую очередь молодые люди от 18 до 25 лет, холостые и бездетные вдовцы. Остальные возрасты должны были призываться постепенно, по мере необходимости. Таким образом, система периодических пополнений регулировала принцип всенародного ополчения. Первая реквизиция дала 450 тыс. человек. К концу 1793 г. система реквизиции довела численность армии до 642 тыс. человек.
Якобинское правительство провело в жизнь слияние добровольческих батальонов с линейной армией, в принципе решенное еще в феврале 1793 г. 12 августа Конвент декретировал осуществление «амальгамы». Однако операция эта была чрезвычайно сложна, и завершение ее затянулось до 1794 г. Ко времени фактического осуществления «амальгамы» армия состояла из трех частей: линейные войска, добровольческие батальоны 1792 и 1793 гг. и лица, призванные по обязательному набору в конце августа 1793 г. Слияние происходило следующим образом: один батальон линейных войск сливался с двумя батальонами волонтеров или призванных. Эта новая боевая единица составляла полу-
бригаду. Следующими, более крупными единицами являлись дивизии?» включавшие части пехоты, артиллерии и кавалерии. К июню 1794 г. слияние было закончено, и численный состав дивизий был установлен в количестве от восьми до десяти тысяч человек.
В начале 1794 г. Франция смогла выставить против коалиции армию численностью свыше 600 тыс. человек, в то время, как коалиция располагала лишь 400 тыс. человек.
Огромные усилия, затраченные для спасения армии, увенчались успехом. Лето 1793 г. было временем наибольшей внешней опасности. С сентября 1793 г. были сделаны первые успешные шаги. 6-8 сентября командующий северной армией Гушар разбил неприятеля при Гондшосто. 15 октября заменивший Гушара Журдан выполнил план и разбил неприятеля при Ваттиньи. Северная и эльзасская границы были очищены от неприятеля. Поголовный набор давал непрерывное пополнение армии. Каждое удачное сражение увеличивало энтузиазм французских: войск. Во главе армий и на всех ответственных постах находились люди,, выдвинутые революцией, получившие свое назначение за боевые успехи люди, которым доверяла солдатская масса и революционная Франция.
Чрезвычайно трудно было разрешить вопрос о комплектовании высшего командного состава. Национальное собрание выдвинуло на командные посты кадровых офицеров из дворян, участвовавших в войне за независимость Соединенных Штатов Америки (Бирон, Кюстин и др.). Это участие рассматривалось, как признак сочувствия революционным идеям. Лафайет стал командиром национальной гвардии (т. е. той вооруженной силы, которая по преимуществу должна была защищать революцию), как человек, известный по американской войне. Жирондисты передали командные посты в армий малоизвестным до того времени штаб-офицерам королевской армии. Таково было выдвижение Дюмурье, занимавшего в королевской армии второстепенные должности.
Якобинская диктатура доверила управление революционной армией новым лицам. Командные посты на фронтах заняли люди, тесно связанные по своему происхождению с мелкой революционной буржуазией: сыновья адвокатов (Брюн, Жубор, Марсо, Шарпантье), сыновья кузнецов (Келлерман, Гушар), сыновья мелких торговцев или лица, занимавшиеся ранее мелкой торговлей (Журдан, Леклэрк, Ожеро), сын мелкого винодела (Пишегрю), солдаты старой армии (Массена, Сульт, Латур-д-Оверно); люди неизвестного происхождения, вроде полуиспанца Миранда, полуитальянца Руска и метиса Александра Дюма — стали бригадными, дивизионными генералами и командующими армиями. Почти все они были произведены в генералы до 25-летнего возраста. Якобинская диктатура быстро продвигала даровитых людей. Сын смотрителя королевской псарни Гош до революции сначала был солдатом, а затем сержантом гвардейского полка; в 24 года он уже лейтенант, в 25 лет — бригадный генерал; в октябре 1793 г. он становится дивизионным генералом и в том же году командующим армией. Такова же была военная карьера десятков других генералов французской революции. Но характерно, что не было случая продвижения на командные посты ни рабочих, ни крестьян.
Примечания:
- Ленин. Соч., т. XXI, стр. 190. [↩]