Аннотация. В статье рассматривается один из эпизодов неудачного начала Русско-японской войны 1904—1905 гг. — гибели минного транспорта «Енисей». Действия «Енисея» и его команды 27—29 января 1904 года изложены в официальных документах и были опубликованы ещё в 1910-х годах. Анализ ранее не использовавшихся исследователями воспоминаний судового врача А.А. Агафонова позволяет не только дополнить обстоятельства участия «Енисея» в боевых действиях, но и узнать об отношении офицеров и команды судна к исполнению воинского долга. Известие о постановках русских мин и гибели кораблей, по мнению автора, удержало японское командование от морских десантных операций вблизи Дальнего и Порт-Артура.
Ключевые слова: Российская империя; Япония; Русско-японская война; минный транспорт «Енисей»; минная постановка; Порт-Артур; Талиенванская бухта; капитан 2 ранга В.А. Степанов; лейтенант П.Я. Дрешер; А.А. Агафонов.
Summary. The paper examines one of the episodes of the unsuccessful beginning of the Russo-Japanese War of 1904—1905, associated with the sinking of the minesweeper Yenisei. The actions of Yenisei and its crew on January 27—29, 1904 are described in official documents and published in the 1910s. The analysis of the memoirs of ship’s doctor A.A. Agafonov, previously not used by researchers, enables us not only to supplement the circumstances of the Yenisei’s participation in combat operations, but also to learn about the attitude of the ship’s officers and crew towards their military duty. According to the author, news about Russian mines and shipwrecks helped to prevent Japanese commanders from carrying out landing operations in the Dalny and Port Arthur area.
Keywords: Russian Empire; Japan; Russo-Japanese War; mine transport Yenisey; laying mines; Port-Arthur; Dalian Bay; captain II rank V.A. Stepanov; lieutenant P.J. Drescher; A.A. Agafonov.
ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
ТОЛОЧКО Александр Валентинович — командир войсковой части, полковник, кандидат исторических наук
«…ЕСЛИ МИННЫЙ ТРАНСПОРТ ИСПОЛНИЛ СВОЙ ДОЛГ, ТО МОЖЕТ И ПОГИБНУТЬ…»
Минный транспорт «Енисей» в Русско-японской войне 1904—1905 гг.
Начало Русско-японской войны было крайне неудачным для русского флота. В ночь на 27 января 1904 года в Порт-Артуре были подорваны эскадренные броненосцы «Ретвизан», «Цесаревич» и крейсер «Паллада»; в Чемульпо затонули крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». А 29 января в Талиенванском заливе произошёл нелепый и трагический инцидент: на собственной мине подорвался и затонул минный транспорт «Енисей».
Минный транспорт «Енисей» и однотипный с ним «Амур» были новейшими боевыми судами. По своей сути они были минными заградителями, но из-за отсутствия такого класса судов в русском флоте их официально называли минными транспортами.
Строительство минных транспортов «Амур» и «Енисей» было предусмотрено судостроительной программой 1895 года. Они были заложены на стапелях Балтийского завода в 1898 году и в 1901 году введены в строй. «Амур» и «Енисей» имели водоизмещение 2500 т, ход 17 узлов, артиллерийское вооружение (пять 75-мм и семь 47-мм орудий) было достаточным для отражения атак миноносцев. Главным оружием минных транспортов были 450 мин и приспособления для их установки.
В марте 1902 года оба минных транспорта прибыли в Порт-Артур. Изначально их планировали использовать в мирное время в качестве стационеров, а в военное — после израсходования мин — для несения крейсерской службы.
29 апреля 1902 года командиром «Енисея» был назначен капитан 2 ранга Владимир Александрович Степанов1. Он участвовал в проектировании минных транспортов и считался одним из лучших офицеров-минёров русского флота2. В Порт-Артуре Степанов жил только своим кораблём и командой. В грядущей войне он видел своё судно «храбрым дружинником, налёты которого наводили бы страх на неприятеля»3. Часть его непосредственных подчинённых: мичманы С.Н. Власьев4, Б.А. Хрущов5, А.М. Де-Симон6, Б.А. Дриженко7, П.А. Вильгельмс8 и надворный советник А.А. Агафонов9 были назначены на минный транспорт в конце 1903 года. Основная же часть команды совершила на «Енисее» переход из Балтийского моря на Дальний Восток, в 1902—1903 гг. принимала участие в учебных постановках мин и считалась опытной и готовой к морской службе.
Хронология событий, имевших место 27—29 января 1904 года на минном транспорте «Енисей», и обстоятельства его гибели описаны лейтенантом Дрешером10, мичманом С.Н. Власьевым11 и надворным советником Агафоновым12. Информацию, приведённую ими, а также содержащуюся в некоторых других документах можно суммировать следующим образом.
В ночь на 27 января 1904 года минный транспорт «Енисей» находился в Западном бассейне внутреннего рейда Порт-Артура. Свободные от службы офицеры по обыкновению собрались в кают-компании. Там за чаем они продолжили ставший уже обычным разговор о том, будет война с Японией или нет. Почвой для него были многочисленные слухи, ходившие в последнее время в Порт-Артуре. Кто-то утверждал, что японцы начнут боевые действия без объявления войны. Кто-то сообщил, что японский флот уже находится у Вей-Хай-Вея (порт на северо-восточном побережье Шаньдунского полуострова, в 210 км от Порт-Артура).Присутствовавшие пришли к выводу, что, если слухи верны, нападения японских миноносцев можно ожидать уже этой ночью. Около 22 часов офицеры стали расходиться по каютам. Но их отдых продлился недолго.
В 23 часа 35 минут раздался взрыв мины, выпущенной японским миноносцем в эскадренный броненосец «Ретвизан». Несмотря на то, что «Ретвизан» открыл огонь, на флагманском броненосце «Петропавловск» считали, что на одном из русских миноносцев произошёл случайный взрыв из-за неосторожного обращения с минным аппаратом. И только последующие сообщения о торпедировании эскадренного броненосца «Цесаревич» и крейсера «Паллада», интенсивная артиллерийская стрельба на внешнем рейде убедили командование русской эскадры, что началось то, чего они давно ждали, — война с Японией13.
И хотя в отражении ночной атаки минный транспорт «Енисей» участия не принимал, эта ночь стала для его команды «бессонной и полной тревоги». Сигналом с Золотой горы гребным судам было приказано идти для оказания помощи «Ретвизану» и при необходимости снять с него команду. С «Енисея» спустили две шлюпки-шестёрки, и они под командованием офицеров ушли на внешний рейд. Чуть позже на Золотой горе был подан сигнал «Амуру» и «Енисею» поднимать пары и выходить на внешний рейд. «Енисей» был подготовлен к выходу, однако дополнительных указаний не поступило, и он остался на прежнем месте. Всю ночь свободные от вахты офицеры и матросы находились на палубе. Никто толком не знал, что происходит на внешнем рейде. И только офицеры, возвратившиеся на шестёрках, привезли известия, шокировавшие всех.
Лейтенант Н.Н. Ромашев14 доложил, что, когда он держался около кормы «Ретвизана», за его шестёркой прошла японская мина. Мичман Вильгельмс сообщил, что видел вице-адмирала О.В. Старка15 на мостике «Петропавловска». По его словам, «адмирал был совершенно убит и растерян нападением».
После прибытия гребных судов капитан 2 ранга Степанов пригласил офицеров в кают-компанию и поздравил всех с началом войны. Он призвал офицеров к «общей трудной работе» и выразил уверенность, что с приходом Балтийского флота «мы задавим коварного врага». Речь командира была с восторгом принята присутствовавшими.
Ранним утром 27 января на борт «Енисея» «на минутку» поднялся капитан 2 ранга М.В. Бубнов16. С однокашником по Морскому корпусу и лучшим другом Степанов был откровенен. Предчувствуя скорую гибель, он просил друга передать поцелуй своим детям17 (капитан 2 ранга Степанов овдовел в 1897 г., в России у него остались две дочери).
В 9 часов капитан 2 ранга Степанов приказал начать подготовку мин к постановке без вставления запалов. Из погребов были подняты 100 мин, и половина их была подготовлена. В это время к Порт-Артуру подошли главные силы японского флота, и в 11 часов 15 минут по городу и порту был открыт огонь. Неприятельские снаряды ложились и в непосредственной близости от стоявшего без паров на двух якорях минного транспорта. «Енисей» осыпало осколками взрывавшихся снарядов, а 6-дюймовым снарядом был снесён носовой боевой фонарь. В случае попадания снаряда в минный транспорт и детонации находившихся на палубе мин от взрыва могли пострадать и соседние корабли. Времени на спуск мин в трюм не было, и капитан 2 ранга Степанов приказал вынуть запальные стаканы, что снижало вероятность взрыва мин, и приспустить шлюпки. Находившиеся на борту «Енисея» осознавали опасность, но ни у кого не было «ни тени страха». Встретив отпор береговых батарей и русской эскадры, японские корабли в 11 часов 50 минут прекратили обстрел и скрылись за горизонтом.
Днём капитан 2 ранга Степанов был вызван в штаб наместника18. Будучи уверенным, что «Енисею» будет поставлена задача по минированию неприятельских баз, он обратился к команде и предложил не желавшим идти с ним «на опасное предприятие» списаться с судна. Однако таковых не оказалось.
Во время непродолжительного схода на берег капитан 2 ранга Степанов случайно встретился с сотрудником порт-артурской газеты «Новый Край» П. Ларенко19. На его вопрос о положении дел Степанов «отрывисто» ответил: «Что касается минного дела, то мы уже проиграли его. Мы должны были наперёд знать, не только когда начнётся война, но даже час, когда неприятельский флот намеревался покинуть свой порт. Тогда бы я должен заградить им выход минами, и тут наша эскадра могла бы сразу уничтожить все главные силы неприятеля. Заграждать же свои порты от неприятеля — это не задача моих транспортов». На реплику Ларенко о том, что минное дело очень рискованное для самих исполнителей, Степанов ответил: «Как все военные предприятия вообще. Опасность всюду одинаковая. Но если минный транспорт исполнил свой долг, то может и погибнуть, хотя бы от собственных мин — это не беда. К этому должен быть готов каждый командир минного транспорта». При этих словах они пожали друг другу руки и расстались. Ларенко заметил, что «он очень спешил»20.
Около 16 часов капитан 2 ранга Степанов получил от наместника план минного заграждения порта Дальний и приказание следовать туда немедленно. «Енисею» предписывалось идти в Талиенванский залив и поставить поперёк входа в него две линии мин. Одну — от материка до о. Норд-Саншан-Тау, другую — от Зюйд-Саншан-Тау до о. Пань-Тау, оставив средний проход в порт свободным. После окончания постановки мин Степанову предписывалось идти в Дальний. Там, предупредив портовые власти о выставленном минном заграждении, он должен был вывести из порта суда нейтральных государств. Затем минный транспорт должен был оставаться в Дальнем, «приняв все предосторожности»21.
Около 17 часов «Енисей» вышел в море. На корабле снова начали подготовку мин к установке. Неожиданно капитан 2 ранга Степанов получил приказ вернуться в Порт-Артур. Приготовление мин было приостановлено. В Порт-Артуре к «Енисею» присоединился крейсер «Боярин», и в его сопровождении минный транспорт вновь отправился в Дальний. Оба судна шли без огней. Обстановка была напряжённой: сведений о противнике не было, беспроволочные телеграфы постоянно принимали сигналы с японских кораблей. Возможно поэтому во время ночного похода вначале за японские миноносцы были прияты прибрежные камни, а чуть позже русские корабли едва не открыли взаимный огонь, приняв друг друга за неприятеля. Несмотря на то, что «Енисей» шёл полным ходом и часть команды находилась на боевых постах, подготовка мин была возобновлена, и к 22 часам первые 100 из них были готовы к установке.
Крейсер «Боярин» довёл минный транспорт до Талиенванского залива и ушёл в Порт-Артур. «Енисей» был оставлен в опасном районе без охраны.
До 24 часов 27 января «Енисей» выставил заграждение в северном проходе из 100 мин. Ночью подходить к о. Норд-Саншан-Тау было опасно, поэтому у берега остался проход шириной в 5 кабельтовых, который предстояло заградить позже. Ночь «Енисей» провёл на якоре у о. Хенд. Команде был предоставлен непродолжительный отдых.
С 6 часов 28 января на «Енисее» начали приготовление следующих 108 мин. Благодаря непрерывной работе к 11 часам они были подготовлены. Несмотря на очень свежую погоду, минный транспорт снялся с якоря и подошёл к месту постановки. В это время с «Енисея» заметили силуэт военного судна. Капитан 2 ранга Степанов приказал приготовиться к бою и даже пошутил, что «теперь драться будет совсем хорошо, так как уже снят верхний слой мин, который помещался в трюмах выше ватерлинии». Но неизвестное судно прошло, не заметив «Енисея», и минный транспорт продолжил постановку. Установка мин этой линии продолжалась до 13 часов, при этом только одна из мин всплыла.
Затем из трюмов подняли следующую партию в 112 мин (для окончания заграждения южного прохода) и начали их приготовление. К 18 часам мины были подготовлены и в течение часа выставлены. Таким образом, поперёк Талиенванского залива было выставлено 320 мин на протяжении 7 миль.
После этого «Енисей» встал на якорь на рейде Дальнего. Там Степанов настоятельно рекомендовал градоначальнику потушить огни на молах и маяке Сан-Шан-Тво для затруднения ориентировки неприятельских кораблей.
В погребах минного транспорта осталось 82 мины, и Степанов решил прикрыть ими пропуск в северной линии и увеличить плотность южной линии. 29 января с 3 до 6 часов оставшиеся мины были подготовлены к установке.
Утро 29 января было ясным, свежим и морозным. В 6 часов «Енисей» снялся с якоря и начал выводить коммерческие пароходы из Дальнего. При этом для скрытия истинного положения минного заграждения транспорт сделал несколько лишних поворотов на рейде. После вывода коммерческих пароходов между островами Сан-Шан-Тау демонстративно были поставлены 2 учебные мины (с песком).
После ухода иностранных судов «Енисей» выставил дополнительную линию из 40 мин в южном проходе. Постановка прошла удачно — всплывших мин не было.
Затем «Енисей» приступил к постановке последней линии в северном проходе для перекрытия пропуска, оставленного 27 января. К 12 часам постановка была окончена, но одна из мин всплыла (предположительно из-за неисправности зажима на катушке). Капитан 2 ранга Степанов приказал уничтожить её огнём из винтовок и 47-мм ютового орудия. Однако попасть в мину не удавалось. Минный офицер мичман Власьев предложил командиру не трогать её, так как она находилась во второй линии, и «неприятель, прежде чем её заметит, найдёт на мины первой линии», либо позже, по успокоению ветра, уничтожить из парового катера или шестёрки. Степанов предложение Власьева не принял, посчитав, что большая зыбь и пятибалльный ветер опасны для шлюпок.
Для более удобного ведения огня Степанов приказал подойти к минному заграждению кормой, ориентируясь на берег и всплывшую мину. Артиллеристы из орудия, матросы из винтовок продолжили стрельбу по «упрямой» мине. При этом штурманский офицер мичман Хрущов дважды предупреждал командира об опасном сближении с линией минного заграждения. Возможно, выстрелами из орудия был перебит минреп, и мина поплыла по ветру к берегу, однако находившиеся на палубе «Енисея» заметили это не сразу. Сам же минный транспорт после установки мин, израсходования угля и воды имел меньшую, чем обычно, осадку. Поэтому ветром его постепенно и незаметно сносило к берегу — на первую линию минного заграждения. Мичман Хрущов, находясь на вышке у компаса, проверил пеленг на гору Самсон и обнаружил, что транспорт почти снесло на первую линию минного заграждения. Он громко крикнул находившемуся на переднем мостике командиру: «Владимир Александрович, мы на минах, надо уходить!». Степанов дал команду вахтенному офицеру мичману Дриженко: «Скорее уходите! Кладите на борт и полный ход вперед!». Также он велел прекратить стрельбу по мине.
Дриженко приказал рулевому положить на борт и передвинул ручку машинного телеграфа на «полный вперёд». Транспорт пошёл вправо, тут же последовал взрыв с правой стороны под мостиком в районе 4-го погреба. Мин на «Енисее» уже не было, однако в 4-м погребе находились пироксилиновые шашки (около 6 пудов) для подрывных партий, которые сдетонировали. Транспорт получил огромную пробоину и стал быстро тонуть. Взрывом вырвало весь правый шкафут с выступом 75-мм орудия, мичман Дриженко и несколько матросов были убиты на месте, мичман Власьев тяжело ранен, а капитан 2 ранга Степанов и надворный советник Агафонов получили лёгкие ранения.
По свидетельству лейтенанта П.Я. Дрешера22, «неожиданный взрыв ошеломил всех, но, несмотря на ясно осознанную всеми опасность, несмотря на ужасный вид искалеченных людей», паники на «Енисее» не было. Офицеры для спасения уцелевших отдавали команды, матросы их исполняли.
Капитан 2 ранга Степанов приказал спускать гребные суда, а команде спасаться. При этом он достал револьвер и добавил: «Без суматохи, кто бросится первым, прострелю голову!». Затем он выбросил за борт секретные книги и документы.
Лейтенант Дрешер руководил спуском на воду гребных судов. Механик Н.Д. Яновский23 приказал остановить машину и травить пар и только после этого разрешил машинной команде подняться на палубу и спасаться. Надворный советник Агафонов дал команду на эвакуацию больного из лазарета и пытался оказывать первую помощь пострадавшим на верхней палубе. Фельдшер Богданов успел взять перевязочный материал, которого позже хватило для всех пострадавших.
Несмотря на слаженную работу по спуску гребных судов, одну из шестёрок захлестнуло волной, и из восьмерых человек, находившихся в ней, спасся лишь один. Паровой катер № 2 перевернуло вверх дном (его машина была сдана в порт для ремонта). Паровой катер № 1, баркас, два вельбота, полубаркас и шестёрка были спущены на воду, чуть позже был спущен самодельный (из деталей рангоута) плот. Необходимо отметить, что попасть на гребные суда непосредственно с палубы «Енисея» удалось далеко не всем. Оставшиеся на «Енисее» бросались в воду и пытались доплыть до ближайших гребных судов. Некоторые снимали с себя одежду и обувь и использовали койки в качестве спасательных кругов.
Из офицеров только лейтенанты Дрешер24 и Ромашев, а также мичман Де-Симон оказались в шлюпках, избежав «купания» в ледяной воде. Раненого мичмана Власьева его подчинённые минёры на руках спустили в шестёрку. Мичманы Вильгельмс, Хрущов и надворный советник Агафонов после недолгого пребывания в воде были подняты на паровой катер и полубаркас. Механик Яновский, доложив командиру о том, что машина остановлена, а команда приступила к спасению, бросился в воду. Он был одним из лучших пловцов эскадры, и самоуверенность погубила его: он поплыл не к своим гребным судам, а к паровому катеру, который спешил из Дальнего на помощь. На катер его подняли в бессознательном состоянии. От переохлаждения он умер, и в Дальний доставили уже его безжизненное тело.
Капитан 2 ранга Степанов остался на палубе последним. Он уже хотел бросится в воду и плыть к паровому катеру, но услышал крик в жилой палубе. Это кричал забытый у денежного ящика часовой. Степанов спустился вниз, снял его с поста и вместе с ним поднялся на верхнюю палубу. Там часовой снял с себя сапоги, верхнюю одежду и, взяв койку, прыгнул за борт. Степанов, взяв две койки в руки как плавсредство, тоже бросился в воду. Мимо него несло плотик, на котором спасались машинисты. С плотика Степанову протянули весло, он попытался ухватится за него, но при этом выпустил койки и, потеряв плавучесть, пошёл ко дну (возможно потому, что он был в сапогах и тёплом пальто).
Находившийся на паровом катере № 1 надворный советник Агафонов приказал взять на буксир переполненные спасёнными баркас и шестёрку и направил свою «флотилию» к берегу. Перевернутый паровой катер № 2, на днище которого находились несколько человек, ветром несло к берегу. Остальные гребные суда ещё некоторое время находились около тонувшго транспорта, вылавливая плававших в ледяной воде людей.
Через 15 минут после взрыва «Енисей» перевернулся и затонул, погружаясь носом. На фоне сумрачного неба и водного пространства вид гибнущего судна с развивающимися кормовым и стеньговыми флагами был тяжёл и величественен. На шлюпках спаслись лейтенанты Дрешер и Ромашов, мичманы Де-Симон, Власов, Хрущов и Вильгельмс, врач Агафонов и 201 матрос.
Необходимо отметить, что с сигнальной вышки Дальнего видели, как «Енисей» стрелял из орудия, а потом взорвался. Портовые власти предположили, что он был взорван японскими миноносцами, и оправили к месту его гибели два паровых катера.
Добравшись до берега, Агафонов повёл спасённых в ближайшую китайскую рыбачью деревню. Китайцы пустили замёрзших и усталых русских моряков в фанзу и принесли тёплые вещи. Несколькими минутами позже к берегу пристали остальные гребные суда. На берегу командование экипажем принял лейтенант Дрешер. Он повёл подчинённых в деревню, а один из вельботов отправил к месту катастрофы. Вернувшийся вельбот нашёл и спас часового, которого капитан 2 ранга Степанов снял с поста.
В это время Агафонов совместно с фельдшером Богдановым оказывал пострадавшим первую помощь: раненые были перевязаны, а замёрзших пытались вернуть к жизни растиранием. К сожалению, ни спирта, ни возбуждающих средств у них не было, водки в деревне тоже не оказалось. Поэтому обмороженных людей растирали мокрой тканью или голыми руками, а затем закутывали в тёплые вещи. Однако, несмотря на старания, спасти удалось не всех. У умершего от переохлаждения мичмана Хрущова от растирания местами кожа была стёрта до крови.
Через некоторое время паровые катера из Дальнего подошли к бухте. Один из них остановился у китайской деревушки, где находились спасённые моряки. Офицеры и матросы погрузились на них и на свои гребные суда, которые были взяты катерами на буксир. С собой «енисейцы» везли тела мичмана Хрущова и 9 матросов, умерших на берегу от переохлаждения.
В 19 часов печальная флотилия подошла к набережной Дальнего. Местные жители с ужасом и состраданием смотрели на замасленных, ободранных и окоченевших «енисейцев». После выгрузки матросов увели в казарму 14-го пехотного полка, раненые мичман Власьев и 20 матросов были помещены в местную больницу, а офицеров приютили местные жители.
Вечером того же дня лейтенант П.Я. Дрешер телеграммой доложил вице-адмиралу О.В. Старку об окончании минной постановки, обстоятельствах гибели «Енисея», спасённых офицерах, количестве погибших матросов и просил дальнейших указаний25.
31 января мичманХрущов, механик Яновский и умершие на берегу матросы были похоронены на русском кладбище в Дальнем с воинскими почестями. Похоронам предшествовало отпевание в городском соборном храме. До сих пор в «старой» части русского кладбища в Даляне (бывшем русском Дальнем) сохранился массивный монумент с крестом. На нём ещё можно прочитать: «Братская могила мичмана Б.А. Хрущова, инженер-механика Н.Д. Яновского и девяти нижних чинов, погибших на минном транспорте “Енисей” 29 января 1904 года»26.
О действиях офицеров и команды «Енисея» при постановке мин информации немного. Так, лейтенант Дрешер считал, что вся команда действовала умело и с полной отдачей: «За время этой лихорадочной, напряжённой работы команда, отлично сознавая опасное положение своё, старалась перегнать друг друга в рвении и усердии; офицерам осталось только следить за правильностью приёмов и соблюдением мер предосторожности». Описывая действия подчинённых, минный офицер мичман Власьев подчёркивал, что «за все три дня я не встретил необходимости кого-либо понуждать к работе, делать какие-либо замечания; все делали своё дело так, как только может делать русский матрос, не знающий ни устали, ни опасности». Надворный советник Агафонов отмечал, что 28 января «команда не хотела отдыхать, пока не будет выполнена вся работа».
После гибели «Енисея» появился слух, обросший в некоторых изданиях «достоверными подробностями», о том, что капитан 2 ранга Степанов добровольно остался на гибнувшем судне27. Эта версия повторялась и в более поздних публикациях28. Как же на самом деле погиб командир минного транспорта «Енисей», мы, пожалуй, не узнаем: вряд ли «всплывут» не известные ранее источники о тех событиях, да и их непосредственных участников давно нет в живых. В 1904 году подробности гибели «Енисея» и его командира необходимо было скрыть от неприятеля, а позже они оказались скрытыми и от общественности в России29. Тем не менее «геройская» гибель Степанова могла отчасти прикрыть его самоуверенность и надежду на русское «авось», приведшие к гибели новейшего боевого судна и многочисленным жертвам.
Далее произошла ещё одна трагедия — на минах, установленных «Енисеем», подорвался крейсер «Боярин». В Дальний был направлен капитан 1 ранга Н.А. Матусевич с миноносцами «Выносливый» и «Властный» для спасения крейсера. В его распоряжение была назначена уцелевшая команда «Енисея» при офицерах. Однако 1 февраля «Боярин» затонул, а потому «енисейцы» в Дальнем стали не нужны.
2 февраля офицеры и матросы «Енисея» убыли на пассажирском поезде в Порт-Артур. Команда была одета в одежду, полученную от местных жителей. В Порт-Артуре матросы прямо с вокзала были направлены на разные корабли и суда эскадры. Мичман Власьев и несколько матросов были помещены в госпиталь.
Совещание морских начальников под председательством наместника признало проведённое «Енисеем» минирование Талиенванского залива неудачным30 (возможно, из-за недостаточной прочности минрепов и малого веса якорей несколько мин были выброшены на берег). Поэтому командир минного транспорта «Амур» получил приказ выставить дополнительные минные банки перед Дальним и «исправить дурно поставленные транспортом “Енисей” мины»31. 3 февраля «Амур» прибыл в район Талиенвана и завершил работу погибшего «товарища».
В марте 1904 года бывший старший офицер «Енисея», уже произведённый в капитаны 2 ранга Дрешер, вышел с ходатайством о награждении офицеров и команды минного транспорта «за молодецкую работу по постановке минного заграждения Талиенванской бухты, а также за примерную распорядительность и точное исполнение долга в момент гибели их корабля при спасении тонущих людей». Однако эти документы погибли на эскадренном броненосце «Петропавловск». Поэтому в июне 1904 года Дрешер, «имея пример награждения за боевые заслуги разных лиц, не умаляя заслуг всех офицеров и всей команды», повторно представил к награждению наиболее отличившихся.
Несмотря на то, что последующие события в Порт-Артуре затмили гибель «Енисея», «за постановку минного заграждения и проявленную распорядительность при спасении команды» в 1904 году были награждены: капитан 2 ранга Дрешер — орденом Станислава 2-й степени с мечами; мичманы Власьев и Де-Симон — орденами Анны 4-й степени32.
Не было в числе награждённых лейтенанта Ромашева и мичмана Вильгельмса. Возможно, Дрешер не считал их «наиболее отличившимися». Это может быть справедливо в отношении мичмана Вильгельмса, который не выполнил задачу по уничтожению всплывшей мины артиллерийским огнём. А вот хладнокровие и распорядительность лейтенанта Ромашева, руководившего при постановке мин их подкаткой, было особо отмечено мичманом Власьевым в отчёте.
Постановка мин в Талиенванском заливе дорого обошлась русскому флоту — на своих минах были потеряны крейсер «Боярин» и минный транспорт «Енисей». А ведь правильное применение судов этого типа могло повлиять на ход войны на море. Единственный крупный успех русского флота (уничтожение японских броненосцев «Хацусэ» и «Ясима») был достигнут благодаря действиям минного транспорта «Амур».
В то же время описываемые события имели важное значение для всего хода войны. Известие о постановках русских мин и гибели кораблей в какой-то степени удержало японское командование от операций в этом районе в начале войны. Именно в тот период сухопутная оборона Порт-Артура не была готова к осаде, а войска в Южной Маньчжурии малочисленны. Японский десант вблизи Дальнего в начале войны имел бы катастрофические последствия для Порт-Артура и русской эскадры. Вместо этого японские войска медленно продвигались через Корею. Только к середине июля Талиенванская бухта была очищена японцами от русских мин, и использование ими удобного порта Дальнего как базы сухопутной армии стало безопасным33.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Степанов 2-й Владимир Александрович (1858—1904). Окончил Морской корпус, артиллерийский и минный классы, Николаевскую Морскую академию. В 1890—1895 гг. флагманский минёр учебного артиллерийского отряда, затем морской агент в Турции, старший офицер броненосца «Петропавловск», с 1901 г. флагманский минный офицер штаба начальника эскадры Тихого океана. Изобрёл автоматическую систему постановки мин на ходе, участвовал в проектировании минных заградителей.
2 Дискант Ю.В. Порт-Артур. М., 2003. С. 66.
3 Агафонов А.А. Воспоминания о гибели транспорта «Енисей» // Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 452. Оп. 1. Д. 20. Л. 49 об.
4 Власьев Сергей Николаевич (1880—1955). Окончил Морской корпус (1900). С декабря 1903 г. минный офицер минного транспорта «Енисей». При гибели «Енисея» получил рваную рану головы и потерял 8 зубов. После излечения минный офицер броненосцев «Цесаревич» и «Победа». В декабре 1904 г. на катере прорвался в Чифу. Принимал участие в Мукденском сражении. Участник Первой мировой войны. В Гражданскую войну в Добровольческой армии и Вооружённых силах Юга России. Капитан 1 ранга. Эмигрировал во Францию. Состоял в Морском собрании в Париже. Получил советский паспорт. Умер в Версале.
5 Хрущов Борис Александрович (1883—1904). Окончил Морской корпус в 1902 г. (первым по успеваемости с занесением на мраморную доску). После выпуска назначен на крейсер «Богатырь», где исполнял обязанности ревизора, вахтенного начальника и младшего штурмана. В 1903 г. поступил вольнослушателем в Восточный институт во Владивостоке. С декабря 1903 г. штурманский офицер минного транспорта «Енисей».
6 Де-Симон Анатолий Михайлович (1880—1918). Окончил Морской корпус (1900). С ноября 1903 г. вахтенный офицер минного транспорта «Енисей». Участник Первой мировой войны. Капитан 2 ранга. С 1918 г. в РККФ.
7 Дриженко Борис Александрович (1880—1904). С предпоследнего курса Морского корпуса переведён юнкером на Черноморский флот. В 1903 г. произведён в мичманы с назначением в Квантунский флотский экипаж. На крейсере «Баян» совершил переход в Порт-Артур. С ноября 1903 г. вахтенный начальник минного транспорта «Енисей».
8 Вильгельмс 2-й Павел Альфредович (1882—1904). Окончил Морской корпус (1901) и артиллерийский класс в 1903 г., артиллерийский офицер 2 разряда. С ноября 1903 г. артиллерийский офицер минного транспорта «Енисей», с мая 1904 г. командир батареи «Орлиное гнездо» на сухопутном фронте. Погиб при отражении штурма 6 августа 1904 г.
9 Агафонов Александр Александрович (1886—1940). С октября 1903 г. старший судовой врач минного транспорта «Енисей». В апреле 1904 г. «по болезни» отправлен в Россию. Впоследствии статский советник, старший врач 1-го Балтийского флотского экипажа. В Гражданскую войну в Вооружённых силах Юга России. Остался в России, умер в Севастополе.
10 См.: Рапорт старшего офицера минного транспорта «Енисей» командующему флотом Тихого океана от 1 июня 1904 г. № 9 // Русско-японская война 1904—1905 гг. Действия флота. Документы. Отдел III. 1-я Тихоокеанская эскадра. Кн. 1. Вып. 1. СПб., 1911. С. 58—60.
11 См.: Отчёт по минной части на минном транспорте «Енисей» с 27 по 29 января 1904 г. // Там же. С. 60—65.
12 Агафонов А.А. Указ. соч. Л. 49—63.
13 См.: Рапорт начальника эскадры Тихого океана вице-адмирала Старка Наместнику от 6 февраля 1904 г. № 628 // Русско-японская война 1904—1905 гг. … С. 13.
14 Ромашев Николай Николаевич (1881—1920.). С 1901 г. ревизор минного транспорта «Енисей». С апреля 1904 г. минный офицер крейсера «Диана», затем в штабе крепости. Отказался идти в плен и вернулся из Порт-Артура в Россию. Участник Первой мировой войны. В Гражданскую войну в Вооружённых силах Юга России. Капитан 1 ранга. Умер в Севастополе.
15 Старк Оскар Викторович (1846—1928). Окончил Морской корпус (1864). Вице-адмирал. С 10 октября 1902 г. командующий флотом в Тихом океане. Сдал командование вице-адмиралу С.О. Макарову и «по болезни» отозван в Россию. Эмигрировал в Финляндию.
16 Бубнов Михаил Владимирович (1859—1930-е). Окончил Морской корпус (1876). Во время Русско-японской войны командир канонерской лодки «Бобр», затем командир Квантунского флотского экипажа. Добровольно пошёл в плен. Впоследствии адмирал, товарищ морского министра. Эмигрировал в Финляндию.
17 Бубнов М. Порт-Артур: воспоминания о деятельности Первой Тихоокеанской эскадры и морских команд на берегу во время осады Порт-Артура в 1904 г. // Морской сборник. 1906. № 5. С. 42.
18 Алексеев Евгений Иванович (1843—1917). Военный и государственный деятель. С 30 июля 1903 г. наместник Его Императорского Величества на Дальнем Востоке. Проявлял крайнюю враждебность к Японии. С 28 января 1904 г. главнокомандующий сухопутными и морскими силами на Тихом океане. После ряда поражений русской армии заменён генералом А.Н. Куропаткиным. 8 июня 1905 г. уволен с должности наместника. Умер в Ялте.
19 Литературный псевдоним сотрудника порт-артурской газеты «Новый Край» Павла Петровича Гроссмана. См.: Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, учёных и общественных деятелей. Т. IV. М., 1960. С. 148.
20 Ларенко П. Страдные дни Порт-Артура. СПб., 1906. С. 67, 68.
21 См.: Начальник временного морского штаба Наместника Е.И.В. — командиру минного транспорта «Енисей» 27 января 1904 г. № 122 // Русско-японская война 1904—1905 гг. … С. 57.
22 Дрешер Пётр Яковлевич (1866—1905). С июля 1903 г. старший офицер минного транспорта «Енисей». Капитан 2 ранга. Умер от болезни.
23 Яновский Николай Дмитриевич (1870—1904). Окончил Морское инженерное училище (1893). Проходил службу на судах Черноморского флота. В октябре 1902 г. назначен на эскадру Тихого океана механиком миноносца «Бдительный». С июня 1903 г. судовой механик минного транспорта «Енисей».
24 В некоторых публикациях указывается, что лейтенант Дрешер длительное время находился в воде, что привело к тяжёлой болезни и смерти в августе 1905 г. Однако врач Агафонов упомянул, что «он сел в шлюпку без купания и был в теплом пальто». См.: Агафонов А.А. Указ. соч. Л. 60.
25 Телеграмма старшего офицера минного транспорта «Енисей» Начальнику эскадры Тихого океана 29 января 1904 г. // Русско-японская война 1904—1905 гг. … С. 58.
26 Интернет-ресурс: www.poxoronka/forum/kitaj/67877-russkie-voenno-morskie-zakhoronenia-v-azii.
27 Ларенко П. Указ. соч. С. 72—74.
28 Минные транспорты «Амур» и «Енисей» // Судостроение. 1988. № 3.
29 Штер А.П. На крейсере «Новик». СПб., 1908. С. 39.
30 Протокол совещания 30 января № 4 // Русско-японская война 1904—1905 гг. … С. 82.
31 Начальник Временного Морского Штаба Наместника Е.И.В. контр-адмиралу Лощинскому 29 января 1904 г. // Там же. С. 85.
32 Челомбитко А.Н. Офицеры флота, корпусов, гражданские и медицинские чины, судовые священники Морского ведомства — участники Русско-японской войны. М.: Форум Кортик, 2016. С. 74, 115, 124.
33 Крестьянинов В.Я. Морская минная война у Порт-Артура. СПб., 2006. С. 14.
Иллюстрации из источников: Челомбитко А.Н. Офицеры флота, корпусов, гражданские и медицинские чины, судовые священники Морского ведомства — участники Русско-японской войны. М.: Форум Кортик, 2016; Русско-японская война 1904—1905 гг. Действия флота. Документы. Отдел III. 1-я Тихоокеанская эскадра. Кн. 1. Вып. 1. СПб., 1911. С. 203; Интернет-ресурс: poxoronka.