Из истории вооружения и техники
Коршунов Эдуард Львович — начальник научно-исследовательского отдела (военной истории Северо-Западного региона Российской Федерации, г. Санкт-Петербург) Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, подполковник (E-mail: himistory@yandex.ru)
Химические войска ленинградского фронта в Великой Отечественной войне
С началом боевых действий Красной армии против вторгшихся в пределы Советского Союза немецких войск перед химическими подразделениями и частями Северного (с 26 августа 1941 г. Ленинградского) фронта ставились следующие задачи: организация противохимической защиты личного состава и объектов тыла; боевое применение огнемётно-зажигательных средств; дымовое обеспечение. Собственная же готовность к применению отравляющих веществ (ОВ) в ответ на химическое нападение противника не предусматривалась ввиду отсутствия активных средств, а также вывода в резерв Ставки 25-го и 56-го отдельных батальонов противохимической обороны (ПХО)1.
Деятельность химической службы и химических войск фронта имела ряд существенных, порой даже уникальных особенностей, вызванных прежде всего отсутствием боевого соприкосновения с неприятелем до вступления в войну Финляндии, а затем блокадными условиями. Кроме того значительное удаление запасов материальных средств от государственной границы позволило избежать их потерь (в отличие от западных округов) и своевременно сформировать головные химические склады (ГХС) для 7, 14 и 23-й армий2.
Документы свидетельствуют, что только в четырёх случаях не удалось избежать существенных потерь химического имущества: в 23А при её отходе в августе 1941 года; полностью утраченные запасы 48-й армии менее чем за месяц (с 19 августа по 12 сентября); на Лужском рубеже (при обороне и отступлении); в ходе боевых действий на «Невском пятачке». Уменьшению общих потерь поспособствовал и случайный срыв предусмотренной ранее передислокации военного склада № 302 из Ленинграда на ст. Красный Холм (Ярославская железная дорога). Находясь в городе и имея отделения на станциях Шувалово и Ладожское Озеро, он обеспечивал успешное решение нескольких задач: осуществление мер ПХЗ во время осады, снабжение войск огнемётно-зажигательными и дымовыми средствами, проведение мероприятий по содержанию имущества и лабораторному контролю за ним, выполнение ремонтных работ3.
Характерной особенностью стало также получение весьма значительного объёма химического имущества и вооружения от местной промышленности (498 вагонов только за период с 22 июня по 31 декабря 1941 г.). Ни один фронт в годы войны не работал так плотно и продуктивно по изысканию возможностей и использованию местной производственной базы. Много пользы принесли широкое и эффективное сотрудничество военных специалистов с научными организациями и учреждениями, расположенными в Ленинграде, рационализаторская и изобретательская работа. Так, 30 июля 1941 года из Научно-испытательного химического института ВМФ на имя начальника химотдела полковника В.С. Довгаля поступило для согласования тактико-техническое задание на стационарный огнемёт4. В сентябре из числа имевшихся в наличии на заводе № 174 имени К.Е. Ворошилова комплектов оборудования огнемётных танков ОТ-133 были установлены 30 огнемётных точек на укреплённом рубеже под Ленинградом. Тогда же Ленинградским текстильным институтом были предложены натриевый запал для воспламенения огнесмеси в бутылках и дополнительная смесь для воспламенения бутылок натриевыми запалами в зимних условиях при низкой температуре, что без задержек стало использоваться5. Ценной оказалась разработка сотрудниками Государственного института прикладной химии огнезащитной замазки. После удачных испытаний почти все чердачные помещения (90 проц.) были обработаны этим составом в течение августа—сентября6.
Отличительной особенностью боевой деятельности химических войск Ленинградского фронта являлись, как уже отмечалось, условия осадного положения. Вместе с тем, если сравнивать с другими фронтами, здесь постоянно ощущалась реальная угроза применения противником химического оружия7. Хотя ПХЗ войск и объектов тыла и не прошла проверку в условиях действительной химической войны, однако осуществлявшее её специфическое формирование РККА явилось, как утверждали исследователи, «службой реально действующей»8. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Войска радиационной, химической и биологической защиты. 1918—2008. М., 2008. С. 55; Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Ф. 217. Оп. 1238. Д. 1. Л. 117—119; Д. 3. Л. 322—325.
2 ГХС № 1751 для 14-й армии (Кандалакша), ГХС № 1752 для 7-й армии (ст. Сулоярви), ГХС № 1775 для 23-й армии (ст. Сяйнэ).
3 ЦАМО РФ. Ф. 217. Оп. 1238. Д. 4. Л. 312—314; Д. 85. Л. 42—62.
4 Там же. Д. 1. Л. 72.
5 Там же. Д. 72. Л. 17—20.
6 Соловьев Н.А., Судариков А.М., Широкова И.Г. Ленинградские химические институты — фронту / Сборник материалов Всероссийской научной конференции «65-летие снятия блокады Ленинграда и освобождения Ленинградской области». СПб.: ЛГУ, 2009. С. 193.
7 Подробнее об этом см.: Коршунов Э.Л. Опасность химического нападения в ходе блокады немецкими войсками Ленинграда // Воен.-истор. журнал. 2010. № 1. С. 22—25.
8 Красильников М.В., Петров Г.И. История химической службы и войск химической защиты Советской Армии. М.: ВАХЗ, 1958. С. 244.