Аннотация. Поддержка китайскими добровольцами военных усилий молодого Советского государства неплохо изучена историками. Однако некоторые её аспекты как ввиду политических обстоятельств, так и с учётом специфики источников были выяснены не до конца, а позже оказались на некоторое время вовсе забытыми или получили явно предвзятое освещение. В статье на основе анализа воспоминаний советских участников Гражданской войны в России предпринята попытка с позиций современности научно осмыслить отражение в мемуарной литературе тех объективных и субъективных факторов, которые обусловили мотивы вступления воинов-китайцев в ряды советских войск и их роль в боевых действиях. Авторы пришли к выводу, что в восприятии советских мемуаристов китайцы-красноармейцы были честными трудовыми людьми, оказавшимися в тяжёлых условиях, ставшими как под влиянием обстоятельств, так и по зову сердца исключительно надёжными и самоотверженными воинами Красной армии.
Ключевые слова: Гражданская война; Красная армия; советская мемуаристика; образ китайских воинов; китайский батальон Алапаевска; полк «Красные Орлы»; Богунский полк; китайский батальон Владикавказа; убийства китайцев украинскими националистами в Мелитополе; убийства китайцев японскими интервентами в Хабаровске; Трипольская трагедия; Лю Сен-сю; Сэн Фу-ян; Ши Да-пу; Пау Ти-сан; Ко Гуань; Ян Си-сян; Ли-Ван.
ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА
КОЛОБОВ Андрей Николаевич — заведующий кафедрой военно-политической работы в войсках (силах) филиала Военной академии материально-технического обеспечения имени генерала армии А.В. Хрулёва, кандидат педагогических наук
ЕФИМОВ Алексей Александрович — старший преподаватель кафедры военно-политической работы в войсках (силах) филиала Военной академии материально-технического обеспечения имени генерала армии А.В. Хрулёва, кандидат исторических наук, доцент
АНОХИНА Ирина Анатольевна — преподаватель кафедры военно-политической работы в войсках (силах) филиала Военной академии материально-технического обеспечения имени генерала армии А.В. Хрулёва, кандидат исторических наук
КИТАЙЦЫ «БЫЛИ ОЧЕНЬ ДИСЦИПЛИНИРОВАННЫ И ДРАЛИСЬ ДО ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ КРОВИ»
Образ китайцев — воинов Красной армии периода Гражданской войны в советской мемуаристике
Широкомасштабные военные конфликты как правило не обходятся без участия в составе противоборствующих сторон добровольцев-иностранцев. На сегодняшний день такого рода человеческий ресурс играет немалую и, по-видимому, возрастающую роль в усилиях главных участников вооружённого противостояния. Поэтому обращение к военно-историческому опыту привлечения иностранных граждан для участия в боевых действиях на стороне отечественных Вооружённых сил представляется актуальным.
Одной из наиболее крупных по своим масштабам и значению акций по допуску иностранцев в ряды отечественной армии явились действия большевистского правительства в период Гражданской войны 1918—1922 гг. Достаточно вспомнить о латышских стрелках, венгерских «красных гусарах», сербских бойцах Первой Конной армии.
По-своему очень интересен факт активного участия в Гражданской войне в России на стороне большевиков китайских воинов-добровольцев. Вряд ли представители какого-либо другого народа Востока, жившего за пределами бывшей Российской империи, столь же массово служили в рядах Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА, Красная армия). При этом воины-китайцы внесли в характер вооружённой борьбы определённую национальную специфику и этнический колорит, вызвавшие особое внимание советских воинов.
Проанализируем такой специфический исторический источник, как советская мемуарная литература. При всей её субъективности воспоминания бывалых людей содержат уникальные факты, описания, оценки и соображения, которые при комплексном и критическом подходе к ним способны адекватно отразить немалую часть исторической истины и составить достаточно объективный образ воина-китайца РККА 1918—1920 гг.
В первую очередь, следует разобраться в том, кем с точки зрения советских мемуаристов были в классовом отношении добровольно вступившие в Красную армию китайские граждане. Не менее важно понять и мотивы тех, кто изъявил готовность сражаться и умирать вдали от своей родины.
Большевистский деятель С.И. Аралов (в период Гражданской войны — начальник Оперативного отдела Народного комиссариата по военным делам, член Революционного военного совета Республики) подчёркивал, что в 1918 году председатель Совета народных комиссаров (СНК) РСФСР В.И. Ленин с большим вниманием относился к вопросу организации китайских формирований в составе советских войск. Особенно интересовало главу СНК социальное происхождение китайских бойцов. Поэтому С.И. Аралов специально выяснил, что в частности в Москве в китайский полк численностью около 2000 человек были приняты исключительно бедняки, рабочие, грузчики (кули)1.
Однако, по сведениям Рудольфа Гарашина (в годы Гражданской войны — командира интернационального мадьярского полка), среди китайских добровольцев Москвы можно было встретить и ранее достаточно успешных, но в бурный революционный период потерявших своё положение людей. К таковым, к примеру, относился весьма авторитетный у китайцев-красноармейцев некий «дядя Ли» — до Октябрьской революции 1917 года трудившийся поваром в очень престижном и дорогом московском ресторане «Яр»2.
Другой мемуарист, А.Д. Блохин, будучи в рассматриваемый период военным комиссаром Замоскворецкого района Москвы, также занимался делами интернациональных частей Красной армии, в том числе китайских. А.Д. Блохина приятно поразили непритязательность и высокая сознательность китайских воинов. Данные качества выражались в том, что прибывшие летом 1918 года с фронта на отдых в столицу китайцы-красноармейцы были до предела изнурены, многие ходили в лаптях, а то и просто укутывали ноги мешковиной. Однако винтовки и пулемёты китайского отряда в отличие от обмундирования находились «в блестящем состоянии»3.
Недели через две после прибытия в Москву китайцы стали рваться на фронт: «Русские за Советскую власть бух-бух, а китайцы Москва сиди, хлеб кушай — так не годится»4. Тогда по распоряжению командования был существенно увеличен рацион питания китайцев. Ещё через неделю специальная врачебная комиссия предложила увеличить паёк китайских бойцов до «полуторного»5. Но, как подчеркнул А.Д. Блохин, через две недели китайцы с великой радостью поменяли отдых в тылу и повышенный паёк на отправку на фронт6.
Мемуарист С.И. Моисеев (во время Гражданской войны — комиссар 38-го Московского Рогожско-Симоновского района Добровольческого советского полка, одного из первых рабочих полков Красной армии) вспоминал, что настоящим любимцем полка стал красноармеец-китаец Лю Сен-сю. Молодой рабочий пришёл в полк добровольцем летом 1918-го. Китайский воин отличался большой ненавистью к врагам советской власти, чрезвычайно обострившейся в результате событий левоэсеровского мятежа, когда ему пришлось драться с эсеровскими боевиками, применявшими коварные приёмы ведения уличных боёв7.
Герой Гражданской войны И.Э. Якир в 1918 году, находясь на территории Бессарабии, получил под свою команду отряд, состоявший из нескольких сотен китайцев. Ранее эти люди работали лесорубами в тылу Румынского фронта. По словам мемуариста, они были голыми, голодными и представляли собой «ужасную картину». Румыны жестоко издевались над китайскими рабочими, избивали и даже убивали их. Это обстоятельство, по мнению И.Я. Якира, сыграло немаловажную роль в политическом выборе китайцев8.
Однако И.Э. Якир описал и такой эпизод, который не менее характерно отражал настроения китайских бойцов: «Жалованья китайцы по 50 рублей получали и на жалованье очень серьёзно смотрели. Жизнь легко отдавали, а плати вовремя и корми хорошо. Да, так вот. Приходят это ко мне их уполномоченные и говорят, что их “нанималось” 530 человек и, значит, за всех я и должен платить. А скольких нет (в бою этом мы, пожалуй, человек 80 потеряли), то ничего — остаток денег, что на них причитался, они промеж всеми поделят. Долго я с ними толковал, убеждал, что неладно это, не по-нашему. Всё же они своё получили. Другой довод привели — нам, говорят, в Китай семьям убитых посылать надо»9.
Любопытно также, что ближайшим помощником И.Э. Якира был китаец Сэн Фу-ян, считавший себя не командиром Красной армии, а «капитаном китайской службы»10.
Советские газеты сообщали, что Сэн Фу-ян «происходит из бедной семьи пограничного коменданта. Испытавший с детства нужду и горе, он примкнул к социалистической китайской партии, принимая участие в революционных выступлениях»11.
Полковник РККА Г.С. Данилюк с 1918 года служил в сформированном Н.А. Щорсом 1-м Богунском полку, а с июня 1919-го командовал 2-м Богунским полком 1-й Украинской повстанческой дивизии. По воспоминаниям ветерана, весной 1919-го в полк влились 70 добровольцев-китайцев, до этого трудившихся грузчиками и рабочими на разных мелких предприятиях, преимущественно в прачечных Киева и Харькова12. Они были очень выносливыми, нетребовательными бойцами, скромными и доверчивыми людьми. Трудолюбие и добросовестность помогли им в короткое время, уже в боевой обстановке стать хорошими воинами13.
В начале 1918 года Г.В. Третьяков командовал красногвардейским отрядом. Под Таганрогом отряду повстречались 10 голодных, оборванных китайцев. Выяснилось, что они бежали с Приднепровья от «шибко плохих людей» — украинских националистов, которые в феврале 1918-го в Мелитополе учинили зверскую расправу над китайской общиной города, убив свыше полусотни китайцев, в том числе 11 женщин и 23 ребёнка14.
Китайцы попросились в отряд. Сначала, как признался Г.В. Третьяков, красногвардейцы думали, что китайцы готовы служить ради хлеба насущного. Но китайцы убедили командование, что они как рабочие хотят бороться против врагов советской власти. В качестве доказательства своей искренности они согласились на очень тяжёлое для них условие — отрезали свои косы, что для выходцев из северо-восточных провинций Китая являлось грубым нарушением весьма почитаемого старого обычая15.
По информации мемуаристов, в 1918 году в г. Алапаевске был создан известный на Урале китайский батальон. Ядром этого подразделения, весной 1918-го насчитывавшего до 800 бойцов, стали китайские рабочие как из Алапаевска, так и из ближайших районов. В дальнейшем в состав формирования включались китайские пролетарские отряды из Перми, Кизела, Чусовского завода и других мест16.
Генерал-полковник Ф.И. Голиков весной 1918 года в юношеском возрасте стал бойцом РККА и сражался на Восточном фронте, служил в составе 1-го Крестьянского Коммунистического полка «Красных Орлов» 29-й стрелковой дивизии 3-й армии. В начале октября 1918-го полк, дислоцировавшийся в районе Алапаевска, пополнился двумя ротами китайских добровольцев — около 200 человек. Все они, как отметил советский военачальник, были рабочими уральских заводов, а также шахтёрами и лесорубами17.
Известный советский писатель П.П. Бажов, автор книги сказов «Малахитовая шкатулка», в годы Гражданской войны тоже сражался в рядах 1-го Крестьянского Коммунистического полка «Красных Орлов» 3-й армии Восточного фронта. Когда в конце 1918 — начале 1919 года полк действовал на пермском направлении, в него вступили два бойца-китайца. Русские красноармейцы в шутку одного звали «Милюков», другого — «Гучков»18. По сведениям П.П. Бажова, до вступления в Красную армию «Милюков» и «Гучков» работали в России на угольных копях. Однако, как выяснилось, один из них оказался квалифицированным пулемётчиком, ранее окончившим Мукденскую военную школу и участвовавшим в вооружённом сопротивлении порабощению Китая империалистическими державами19.
Бывший комиссар 1-го Павлоградского революционного полка А.Х. Федин вспоминал, что в составе воинской части в мае 1918 года была сформирована рота китайских добровольцев в количестве 180 человек. До вступления в РККА они более двух лет работали на строительстве Черноморской железной дороги.
А.Х. Федина удивило, что китайцы, заявлявшие о своём стремлении вернуться на родину, с огромным интересом относились ко всему происходившему в революционной России. Они спрашивали, большие ли силы у Красной армии, насколько сильны белые, верно ли, что у помещиков отбирают землю, а Советы не делят людей на белых и жёлтых и что труд белых и жёлтых оплачивается одинаково20.
Кроме того, китайцы горячо одобрили то, что советская власть, по их мнению, не давала поблажки ни тем, кто торговал опиумом, ни тем, кто его курил. Один из китайцев поразил А.Х. Федина, продекламировав наизусть статью В.И. Ленина «Китайская война», в которой разоблачался крупный европейский бизнес, применивший вооружённое насилие ради получения права торговать в Китае опиумом. «Мы спи, — говорил этот китаец, прикладывая ладонь к щеке и поясняя, как Китай спит, одурманенный опиумом, — а нам спать — нет, нам вставать нада, революция нада»21.
Приверженность китайских воинов РККА идеям революции отмечена и в воспоминаниях участника Гражданской войны А.С. Шипека. Он поведал, что весной 1918 года, когда проводилась эвакуация жителей г. Одессы, чешским, сербским и китайским бойцам, сформированным в один отряд, которым и командовал А.С. Шипек, было поручено сопровождать вывезенное из Государственного банка золото. Его было много, оно заняло весь трюм парохода. Когда золото выгрузили в Феодосии, понадобился целый железнодорожный состав для его дальнейшей перевозки. Охрану вагонов доверили именно китайцам. Их в отряде было около 200 человек. А.С. Шипек признавал, что китайские бойцы иногда просто поражали его своей выдержкой, дисциплинированностью, хладнокровием и, что самое главное, высокой «революционной сознательностью». Как подчеркнул мемуарист, китайские воины оказались людьми «исключительной честности». На всём длинном и тяжком пути «золотого поезда», с опасностями, стычками, перестрелками, не было случая, чтобы хоть один из 200 китайских бойцов сделал малейшую попытку нарушить свой долг22.
Участник Гражданской войны Г.Ф. Коваль в 1918 году командовал полубатареей и красногвардейским бронепоездом на Уссурийском фронте, затем вплоть до окончания войны партизанским отрядом Вяземского района Приамурья. Он отмечал, что на российском Дальнем Востоке китайцы, вступавшие в РККА, ранее в основном занимались охотой и искали жэньшень23.
Кроме того, по сведениям Г.Ф. Коваля, в Красную армию и партизанские отряды активно шли китайцы, работавшие на Уссурийской железной дороге: кочегарами на паровозах, рабочими депо, ремонтными рабочими путей24. Они заявляли, что желают «учиться революции» и применить эту «науку» на своей родине25. Многие китайцы, также указал Г.Ф. Коваль, личным участием поддержавшие большевиков в Гражданской войне, считали победу советской власти в России своим кровным делом26.
По его свидетельству, китайцами двигала и ненависть к японским интервентам27. Не последнюю роль в формировании этой ненависти сыграли жестокие репрессии японцев в отношении жителей китайской слободки в г. Хабаровске28.
В партизанском отряде Г.Ф. Коваля находился китаец Ши Да-пу, уроженец Гиринской провинции Китая, сын крестьянина-бедняка. Ребёнком он попал в Россию, работал «мальчиком на побегушках» в опиекурильнях Владивостока, юнгой на пароходах, портовым грузчиком. В 1918-м он вместе с русскими грузчиками одним из первых вступил в ряды Красной гвардии29. Именно против японских интервентов Ши Да-пу сражался с особенным ожесточением. В одном из боёв, стреляя из пулемёта по японцам, он «захлёбывался от радости» и с каждой выпущенной по врагу очередью приговаривал: «Шима, япоза? Мало-мало пухо? Ха! Сичаза будет хо!». Г.Ф. Коваль перевёл эти слова так: «Что, японец? Мало-мало плохо? Ха! Сейчас будет хорошо!»30.
В целом анализ мемуарной литературы позволяет согласиться с выводом Е.Г. Калкаева (научного сотрудника отдела Китая Института востоковедения РАН): китайские отряды Красной армии периода Гражданской войны создавались преимущественно из неквалифицированных рабочих31. При этом на Дальнем Востоке в отряды красных партизан могли входить и китайские разбойники — хунхузы32.
Отдельной стороной образа китайских добровольцев в сочинениях советских мемуаристов была их исключительная дисциплинированность, впечатлявшая бойцов и командиров РККА. По оценке И.Э. Якира, китайское формирование, которым ему довелось командовать в 1918 году на территории Приднестровья, было «не батальоном, а игрушкой»33.
Генерал-лейтенант НКВД П.А. Судоплатов в годы Гражданской войны состоял в рядах 44-й стрелковой дивизии Красной армии. Как поведал ветеран отечественных спецслужб, в многонациональной дивизии служили и китайцы, особенно запомнившиеся ему тем, что «были очень дисциплинированны и дрались до последней капли крови»34.
Генерал-полковник Ф.И. Голиков, характеризуя китайских воинов 29-й стрелковой дивизии РККА, отметил крепкую дисциплину в их рядах. По наблюдениям военачальника, китайцы безоговорочно выполняли любое требование не только батальонного или ротного командира, но и взводного, и отделённого. Сами китайцы-красноармейцы строго следили за порядком35.
Красный партизан А.Н. Ярёменко писал об одном из китайских отрядов, действовавших в период Гражданской войны против белых и интервентов в районе Чугуевки Приморской области: «Дисциплина у них образцовая. Цель борьбы с колчаковцами и японцами для них ясна»36.
Участник Гражданской войны П.И. Кобаидзе вспоминал, как в 1918-м командир дислоцированного во Владикавказе китайского батальона Красной армии Пау Ти-сан объяснял пристрастие китайцев к порядку и дисциплине особенностями национального характера, сформированного в результате специфической трудовой деятельности многих поколений. Например, они были способны сажать руками каждое пшеничное зёрнышко в отдельности, корзинами таскать землю, чтобы создать поле там, где его не было. Китайский командир подчеркнул, что для такого рода работы нужна огромная внутренняя собранность. Но, по его словам, чтобы сделать из китайского пахаря или кули хорошего воина, нужно было довести до его сознания следующую истину: хорошо ухаживай за землёй — и ты будешь хорошим крестьянином, хорошо выполняй все требования воинского устава — и ты будешь хорошим солдатом. Недаром, как отмечал П.И. Кобаидзе, китайский батальон Пау Ти-сана считался во Владикавказе образцовым формированием Красной армии37.
Разумеется, мемуаристы оставили информацию и о поведении китайских бойцов непосредственно в сражениях. В конце концов именно боевая эффективность этих воинов и стала основой их положительного образа в воспоминаниях советских участников Гражданской войны.
С.И. Аралов подчеркнул необычайную стойкость, отвагу и храбрость китайских частей на Украине, где ему лично пришлось видеть их в боях38.
И.Э. Якир так оценивал боеспособность китайских воинов РККА времён Гражданской войны: «Китаец — он стоек, он ничего не боится. Брат родной погибнет в бою, а он и глазом не моргнёт: подойдёт, глаза ему прикроет, и всё тут. Опять возле него сядет, в фуражке — патроны и будет спокойно патрон за патроном выпускать. Если он понимает, что против него враг <…> то плохо этому врагу. Китаец будет драться до последнего»39.
В 1918 году неподалёку от Одессы китайские бойцы из батальона И.Я. Якира сражались с немцами. К сожалению, из боя не вышел расчёт пулемёта. Но через 12 вёрст он нагнал свой отступавший батальон. Командир расчёта был тяжело ранен, двое других китайцев не только «приволокли» его, но и принесли с собой пулемёт. В то время такой поступок выглядел, по выражению И.Э. Якира, «сильно». Дело в том, что отступавшие полки русской армии оставляли целые склады с оружием. Пулемёт стоил 5 рублей, а то и дешевле. За эти же деньги можно было купить пушку. Но китайцы и раненого своего, и вверенное им оружие не бросили40.
М.Б. Дубасов во время Гражданской войны являлся секретарём подпольного Подольского райкома комсомола г. Киева. В июле 1919-го он участвовал в бою, известном как «Трипольская трагедия», когда несколько десятков юношей и девушек, служивших во 2-м Киевском караульном полку, были захвачены в плен украинскими националистами в районе села Триполье и казнены. По свидетельству М.Б. Дубасова, среди красноармейцев находился китайский доброволец Ко Гуань. Он, стоя по горло в днепровской воде, отстреливался до последнего патрона, защищая Знамя полка. Смертельно раненный китайский воин утонул в Днепре, но не сдался врагу41.
Полковник Г.С. Данилюк, повествуя о боевых делах китайских воинов в составе 2-го Богунского полка 1-й Украинской повстанческой дивизии на Украине, отметил, что в первых же боях китайская рота показала большое упорство в наступлении и особенно в обороне. В случаях вынужденного отхода приходилось почти силой отводить их на новый рубеж42.
Летом 1919 года в районе г. Староконстантинова 2-й Богунский полк вёл тяжёлый бой с петлюровцами, которых огнём поддерживал бронепоезд. По рассказу Г.С. Данилюка, вдруг поднялась и, перебежав шоссе, бросилась к стоявшему бронепоезду 5-я рота: «Развёрнутой цепью по открытому полю, крича что-то своё, китайцы бежали, не останавливаясь. Красные батальоны и петлюровцы на опушке леса прекратили огонь, словно замерли от удивления. Ещё минута, и рота была уже в мёртвом пространстве и мгновенно облепила бронепоезд. Китайцы лезли на орудийные башни, стреляли из винтовок внутрь через орудийные и пулемётные амбразуры, стучали прикладами в броню. Поезд умолк»43.
Бой был выигран красными. Но 14 китайских воинов отдали свои жизни за эту победу. Мемуарист писал: «Стоя без шапок, мы смотрели на худые тела и лица убитых бойцов и думали по-разному, но об одном и том же: какая беззаветная отвага и самопожертвование горели в сердцах этих людей, отрезанных многими тысячами километров от своей Родины! Один пожилой красноармеец-украинец в этот момент назвал китайцев “нашими братьями, самыми дорогими братьями”»44.
В Северной Осетии осталась память о китайском бойце РККА Василии Ян Си-сяне, рабочем из Мукдена. На одном из участков фронта, под станцией Ермоловской, Ян Си-сян бесстрашно вступил в единоборство с вражеским бронеавтомобилем. У него не было гранат, чтобы подорвать тяжёлую машину и уничтожить башенный пулемёт, наносивший красноармейцам большой урон. Но когда броневик приблизился к его окопу, Ян Си-сян одним прыжком оказался на бронеплощадке и ударом винтовки согнул ствол башенного пулемёта. Винтовка разлетелась в щепы, но искалеченный пулемёт умолк, броневик был обезврежен и захвачен вместе с его экипажем45.
В августе 1918 года китайский батальон под командованием Пау Ти-сана принял участие в тяжёлых боях с белогвардейскими повстанцами во Владикавказе. Один из китайских отрядов закрепился в здании воинского присутствия, где располагался штаб частей РККА. Здесь шла «война этажей», драка по вертикали: белоказаки захватили первый этаж дома, а на втором держались десятка два китайцев-красноармейцев. Казаки сначала не знали, с кем имеют дело, и, стреляя вверх, кричали: «Сдавайтесь, большевички! Русских не тронем, осетин не тронем, а если китайцы у вас есть — вяжите их. Вместе вешать будем»46.
В ответ сверху гремели залпы. Но винтовочная стрельба не наносила большого вреда ни тем, кто занимал низ, ни тем, кто отстаивал верх. Стены построенного на века здания в состоянии была пробить разве только крепостная артиллерия. Исход борьбы решался либо силой, либо хитростью. Китайцы сделали ставку на последнее. Началось с того, что казаки услышали над головой стук: сверху пробивали потолок. Когда дыра величиной с кулак была пробита, красные затихли. Казаки начали палить в отверстие, но скоро стало очевидно, что стрельба под таким углом не могла причинить противнику никакого вреда. Тогда казаки стали отводить душу в ругани. В ответ в проломе появился подвешенный на верёвке листок бумаги. Его опускали не спеша, с расстановками. Казаки сорвали листок, расправили, стали разглядывать. На листке оказался карандашный рисунок: улыбающийся красноармеец с узким китайским разрезом глаз показывает кукиш бородатому чубатому казаку в погонах. Белые сгрудились вокруг рисунка. Того, видимо, наверху только и ждали. В отверстие полетела граната. От её взрыва уцелели немногие. После этого красноармейцы пробили потолки и в других комнатах первого этажа, закидывая врага гранатами47.
Применили китайцы и гранаты-«маятники». Тут опять проявились их находчивость и умение быстро приспособиться к необычным условиям «войны этажей». Гранату-«маятник» бросали так: подвязывали на верёвке и метали из окна с таким расчётом, чтобы она, описав подобно маятнику дугу, залетала в окно нижнего этажа. Казаки нигде и ни на одну минуту не чувствовали себя спокойно, да и потери несли немалые. В конце концов китайцам удалось вырваться из здания и прорваться к основным силам красных48.
Тогда же, в августе 1918 года во Владикавказе, в здании Совнаркома Терской республики, сражалась с мятежниками горстка китайцев-красноармейцев. Они держались пять суток. Когда кончились боеприпасы, китайские воины отбивались от врага штыками и гранатами. От всей группы осталось только трое. Их, оказавшихся в плену, стали зверски истязать: вырезали на спинах звёзды, подвешивали за руки на деревьях. Двое китайских бойцов умерли, но одного удалось освободить подоспевшим красноармейцам. Когда китайца сняли с дерева и привели в сознание, он первым делом спросил: «Винтовка где? Винтовку давай!..». Обессиленный, он рвался в бой49.
Генерал-полковник Ф.И. Голиков свидетельствовал, что осенью 1918 года китайские бойцы 29-й стрелковой дивизиисражались до последней возможности. Когда заканчивались патроны, они бросались в штыки50. При этом, по наблюдению мемуариста, штыков на винтовках у китайских бойцов сохранилось больше, чем в других подразделениях51.
Ф.И. Голиков утверждал, что белые особенно ненавидели китайцев и в бою старались уничтожить их в первую очередь. Если кого-нибудь из китайцев захватывали в плен, зверски терзали, а потом убивали52.
И.Э. Якир также отметил, что белые казаки «не миловали» китайцев, считали их «изуверами», «нехристями», «шпионами немецкими». По словам мемуариста, в то время «казак китайца как поймает <…> обязательно убьёт, да ещё над ним и поиздевается»53.
Генерал-лейтенант Г.П. Софронов, служивший во время Гражданской войны в штабе 29-й стрелковой дивизии, заметил, что в бою китайцы-красноармейцы вели себя по-разному: оборонялись стойко, наступали же менее активно. Когда видели рядом командира, сражались геройски. Но если он выходил из строя, боеспособность их резко падала. Имели место случаи, когда всё китайское подразделение снималось с передовых позиций, чтобы проводить в тыл раненого командира. Воспрепятствовать этому было трудно54.
Генерал-лейтенант К.Ф. Телегин, осенью 1918 года сражавшийся в составе 51-й стрелковой дивизии 3-й армии, рассказал, что в октябре в районе села Артамоново на реке Туре белогвардейцами была окружена китайская рота. Китайцы сражались до последнего патрона и гранаты. Дело дошло до рукопашной схватки. Китайцев выручили подоспевшие красноармейцы. На поле боя в живых остались лишь двое китайцев. Но К.Ф. Телегин был поражён тем, что они нисколько не обрадовались спасению. Оказывается, в китайской роте действовал неписаный закон: вместе бороться и вместе умирать. И двое живых не хотели жить, коль нет остальных. Они пытались покончить с собой, умоляли пристрелить их, рыдали, как дети, в отчаянии бились головой о землю. С большим трудом удалось увести их, успокоить, убедить, что они отважно дрались с врагом55.
Один из советских партизан, воевавший с белыми и интервентами в Ольгинском районе Приморья, наблюдал здесь и действия китайских партизан. Их, по словам мемуариста, отличали беспримерная выдержка и дух самоотречения, ярким примером которых служит следующий боевой эпизод: «С изумлением и недоумением мы наблюдали, как один китаец принял устойчивую позу наподобие “чехарды”, а два других положили ему на спину “пушку”. Она представляла из себя саженный ствол, немногим меньше дюйма в диаметре. В тыльной части ствола, сбоку, был продёрнут шнур, который поджёг один из несших “пушку”. Второй китаец крепко прижал к телу приклад. Раздался оглушительный выстрел. Оба китайца, державших допотопное оружие, упали замертво»56.
В начале 1920 года в боях на реке Катунь белые части прижали роту красноармейцев к берегу. Необходимо было переправиться по реке, лёд которой едва держался, и привести помощь. Красноармеец-китаец Ли-Ван, махнув рукой в сторону советских частей, сказал: «Моя туда <…> за красными» — и бросился в воду. Белые открыли яростную стрельбу, но Ли-Ван, не обращая внимания на огонь, расчищал себе дорогу ото льда и плыл на тот берег. Руки его были изрезаны льдом, голова в крови. Всё-таки Ли-Ван добрался до другого берега, отыскал и привёл помощь. Рота была спасена и враг разбит. Но отважный герой умер от ран и потери крови57.
Командир стрелкового полка Мигин в воспоминаниях о Гражданской войне утверждал, что китайские воины являлись лучшими бойцами-интернационалистами, «играли важную роль» в красноармейской массе, что они были дисциплинированны, выдержанны и терпеливы: «Истекая кровью, затыкая тряпками раны <…> бросались они в атаку», из боя «уходили они последними»58.
Таким образом, советские мемуаристы сформировали образ китайского воина РККА — стойкого бойца-интернационалиста, надёжного, самоотверженного и умелого. Как правило, авторы воспоминаний подчёркивали принадлежность китайских бойцов к «международному пролетариату», более того, к наиболее обездоленным и угнетённым его категориям, поэтому участие китайцев в Гражданской войне на стороне большевиков считалось делом исключительно добровольным и политически «естественным». Наряду с этим китайцы рассматривали себя в качестве «учеников» и последователей большевистской революции в России, опыт и уроки которой намеревались перенести на китайскую почву.
Другой доминантой образа китайского воина, сформированного в советской мемуаристике, стали честность, дисциплинированность, скромность, непритязательность. Они органически связывались с высокой идейно-политической, опять-таки «революционно-пролетарской» сознательностью китайских бойцов-интернационалистов.
Третьей составляющей образа сражавшихся против врагов большевиков китайских воинов стали их высокие боевые качества: верность солдатскому долгу, стойкость, самоотверженность, смелость, войсковое товарищество, готовность вести борьбу до конца, ярко выраженная ненависть к врагам революции.
Однако мемуары советской эпохи содержали и такие на первый взгляд незначительные факты, которые отразили и некоторые другие стороны образа китайцев, сражавшихся «за дело мирового пролетариата» в рядах Красной армии. Очевидно, что оказавшихся в России китайцев привела в РККА помимо прочего и необходимость добыть тот самый «хлеб насущный», ради которого, собственно, они ранее и прибыли в нашу страну. Как указал исследователь Е.Г. Калкаев, «вступление в ряды Красной армии стало для многих из них способом выживания в чужой, незнакомой среде»59.
Китайцы учитывали также и ту исключительную, круто замешанную на расизме враждебность, с которой относились к ним противостоявшие большевикам военно-политические силы.
Столь же очевидно, что многие китайские бойцы смотрели на происходившие события сквозь призму интересов своей страны так, как их понимали. В частности, заметно, что китайцы были негативно настроены к государствам, участвовавшим в империалистическо-колониальном угнетении Китая, в том числе к странам Европы, к царской России, но особенно — к Японии. Поскольку большевистская Россия являлась врагом их врагов, китайские интернационалисты, считая себя находившимися на «китайской службе», полагали правильным помогать Красной армии вести борьбу против белых — представителей старой России, а также против иностранных интервентов.
Другими словами, китайскими воинами РККА двигали не только классовые соображения, но и патриотизм, органично сочетавшийся с мотивом солидарности с российским народом, ведшим справедливую борьбу против агрессии «коллективного Запада» той исторической эпохи и его лакеев вроде украинских националистов, «прославившихся» своими тяжкими преступлениями в отношении беззащитных людей.
_____________________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Москвичи на фронтах Гражданской войны. М.: Московский рабочий, 1960. С. 20.
2 Гарашин Р. Красные гусары. М.: Воениздат, 1970. С. 30, 31.
3 Москвичи на фронтах Гражданской войны. С. 75—77.
4 Там же. С. 78.
5 Там же.
6 Там же.
7 Моисеев С.И. Полк рабочей Москвы. М.: Воениздат, 1960. С. 47, 48, 79, 80.
8 Якир И.Э. Воспоминания о гражданской войне. М.: Воениздат, 1957. С. 10—12.
9 Там же. С. 13.
10 Там же. С. 11.
11 Цит. по: Калкаев Е.Г. Формирование Китайского батальона в Москве в 1918 году // Военно-исторический журнал. 2019. № 1. С. 38.
12 Незабываемое. Сборник воспоминаний участников гражданской войны в СССР. М.: Воениздат, 1961. С. 257, 258.
13 Там же. С. 258.
14 Дунаевский А.М., Новогрудский Г.С. По следам ПАУ. История одного литературного поиска. М.: Воениздат, 1962. С. 48.
15 Там же. С. 49, 50.
16 Данилов В.А. Интернационалисты на Урале и в Сибири. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд., 1972. С. 61; Дунаевский А.М., Новогрудский Г.С. Указ. соч. С. 232, 233.
17 Голиков Ф.И. Красные орлы. М.: Воениздат, 1959. С. 64.
18 Бажов П.П. Бойцы первого призыва. Свердловск: Свердловское книжное изд-во, 1958. С. 108, 109.
19 Там же. С. 110, 111.
20 Дунаевский А.М., Новогрудский Г.С. Указ. соч. С. 45, 46.
21 Там же. С. 46.
22 Там же. С. 128, 129.
23 Этих дней не смолкнет слава. Воспоминания участников гражданской войны. М.: Политиздат, 1958. С. 190, 191; Коваль Г.Ф. По долинам и по взгорьям. М.: Советская Россия, 1958. С. 131, 132.
24 Коваль Г.Ф. Указ. соч. С. 132, 133.
25 Этих дней не смолкнет слава… С. 192.
26 Там же. С. 203.
27 Там же. С. 193, 195.
28 Там же. С. 197, 198.
29 Коваль Г.Ф. Указ. соч. С. 153.
30 Там же. С. 155.
31 Калкаев Е.Г. Указ. соч. С. 37.
32 Ларин А.Г. Китайские мигранты в России. М.: Восточная книга, 2009. С. 88.
33 Якир И.Э. Указ. соч. С. 10, 11.
34 Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930—1950 годы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. С. 16, 17.
35 Голиков Ф.И. Указ. соч. С. 64.
36 Дальний Восток за 40 лет Советской власти: сб. статей / Отв. ред. В.А. Шварёв. Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Дальневосточного филиала им. В.Л. Комарова Сибирского отд. Академии наук СССР, 1958. С. 154, 155.
37 Дунаевский А.М., Новогрудский Г.С. Указ. соч. С. 99.
38 Москвичи на фронтах… С. 20.
39 Якир И.Э. Указ. соч. С. 12.
40 Там же.
41 Этих дней не смолкнет слава… С. 333.
42 Незабываемое… С. 258.
43 Там же. С. 259.
44 Там же. С. 260.
45 Дунаевский А.М., Новогрудский Г.С. Указ. соч. С. 9, 10.
46 Там же. С. 129—131.
47 Там же. С. 131, 132.
48 Там же. С. 132, 133.
49 Там же. С. 133, 134.
50 Голиков Ф.И. Указ. соч. С. 65.
51 Там же. С. 72.
52 Там же. С. 94.
53 Якир И.Э. Указ. соч. С. 24, 25.
54 Софронов Г.П. Неподвластное времени. М.: Воениздат, 1976. С. 204.
55 Незабываемое… С. 194.
56 Дальний Восток за 40 лет Советской власти… С. 155.
57 Попов Н.А. Участие китайских интернациональных частей в защите Советской республики в период гражданской войны (1918—1920 годы) // Вопросы истории. 1957. № 10. С. 122.
58 Там же. С. 121.
59 Калкаев Е.Г. Указ. соч. С. 38.
Фото с сайта: «Циденков Г. «Вэй хундан!» — «За красную партию!» // warspot.ru. 3 сентября 2019 г.; Материалы историко-документальной выставки «И пошёл брат на брата… Гражданская война в России. 1918—1922» // Портал Архивы России (rusarchives.ru). 25 декабря 2018 г.