ГРЕЧЕСКИЙ ДВОРЯНИН ИЗ АРХОНТСКИХ ДЕТЕЙ И РОССИЙСКИЙ ГРАФ Д.Д. КУРУТА

image_print

Несомненно, яркой и многогранной личностью в истории России XIX века навечно остался Дмитрий Дмитриевич Курута (1770—1838), грек по национальности, выпускник 1787 года гимназии Чужестранных единоверцев. Офицер-моряк, сумевший добиться на российской военной службе графского достоинства, чина генерала от инфантерии, ставший кавалером многих российских и иностранных орденов, в том числе ордена Св. Андрея Первозванного. Его портрет работы Д. Доу находится в Военной галерее 1812 года Зимнего дворца в Санкт-Петербурге.

Греческий дворянин из архонтских детей, Дмитрий Курута родился в Константинополе, в возрасте около 13 лет был определен в греческую гимназию (гимназию Чужестранных единоверцев) в Санкт-Петербурге. Здесь своими способностями, успехами в учебе, примерным поведением и покладистым характером обратил на себя внимание и был рекомендован Екатерине II для обучения ее внука великого князя Константина Павловича «эллино-греческому языку», для повседневного общения и организации детских игр1.

Таким образом, в августе 1786 года Дмитрий Курута был определен в услужение к 7-летнему Константину Павловичу. Сделано было это в рамках реализации так называемого греческого проекта — мечты Екатерины II о восстановлении Византийской империи и подготовке ее внука Константина к занятию греческого престола. Именно поэтому уже при крещении он был наречен именем основателя Константинополя и последнего императора Византии, а в его обучении и воспитании большое участие принимали греки2.

Даже «грудною кормилицею» Константина была гречанка Елена Иордановна. Он постоянно был окружен сверстниками-греками — товарищами его детских игр, а «дядькой» к малолетнему цесаревичу был определен 16-летний Дмитрий Курута. Будущая элита планируемой империи исподволь готовилась в гимназии Чужестранных единоверцев*, внешнеполитическая деятельность также нацеливалась на решение данной перспективной задачи3.

Завершив обучение в греческой гимназии, Дмитрий Курута в октябре 1787 года был выпущен подпоручиком в Санкт-Петербургский гренадерский полк4 с определением к великому князю Константину Павловичу для продолжения обучения последнего греческому языку. Следует заметить, что Константин Павлович неоднократно показывал неплохое знание языка, обычаев и традиций греков.

Так, после аудиенции у Екатерины II в апреле 1790 года греческая делегация в составе Христоса Лаккиотиса, Паноса Дзираса, майора Сатири, а также капитана Николаоса Пангалоса была представлена цесаревичу Константину, который выслушал делегатов говоривших на греческом языке, хорошо понял их, а затем пожелал посланцам успехов в борьбе, в осуществлении их планов, поговорил с ними на их родном языке, чем очень обрадовал делегатов-греков5.

Вместе с тем современники отмечали, что Константин Павлович охотно говорил по новогречески только с Дмитрием Курутой, в повседневном же общении пользовался им нечасто, хотя продолжал совершенствоваться в знании данного языка и в отсутствие Д.Д. Куруты. Так, например, в 1793 году Екатерина II установила выдавать жалованье из сумм Кабинета ее величества «за обучение греческому языку» премьер-майору Ивану Христовскому, «находившемуся при их высочествах великих князьях»6.

В 1788 году подпоручик Дмитрий Курута, по его настоятельным просьбам, был наконец «определен на флот за мичмана» на корабль «Европа», затем на фрегат «Бричеслав», где стал изучать военно-морское дело в ходе практических плаваний в Финском заливе, боевой подготовки экипажей кораблей.

Через год, в апреле 1789-го, получив достаточную флотскую закалку, морские знания и практический корабельный опыт, Дмитрий Курута производится в чин мичмана, становится офицером флота и на кораблях «Князь Владимир», «Всеславль» участвует в крейсерстве на Балтийском море и в первом для него морском бою — Эландском сражении со шведским флотом, в котором отличился, «проявив отличную распорядительность». В 1790 году он переводится в Выборг на гребной флот и получает в свое командование галеру «Кронверк», на которой совершает плавания к берегам Швеции, а затем принимает участие в Роченсальмском морском бою. «За оказанную в сражении храбрость» и «отличие в оном» мичман Д.Д. Курута производится в лейтенанты флота.

В 1791 году Курута получает назначение в Рижскую флотилию, в которой около года командует плавучей батареей «Двина», накапливая ценный опыт командования парусным судном7. В 1792 году он отзывается в Санкт-Петербург и состоит при наследнике цесаревиче Павле Петровиче.

В 1793 году, как хорошо подготовленный, опытный, надежный офицер, отлично знающий греческий и турецкий, неплохо французский и итальянский языки, лейтенант Курута прикомандировывается к чрезвычайному и полномочному посольству и сопровождает посла генерала М.И. Голенищева-Кутузова в качестве инженерного офицера «для снятия планов и сочинения атласов от Криулена до самого Константинополя»8.

В ходе почти 2-летней командировки он зарекомендовал себя как неплохой дипломат-разведчик, подготовленный к осуществлению топографических и картографических работ. Ему удалось осуществить снятие планов местности, провести измерение дорог, составить карты и планы многих географических районов, что по достоинству было оценено. «За особливое искусство и радение в исполнении возложенных на него поручений» после возвращения из Оттоманской Порты, в июле 1795 года, лейтенант Курута произведен в чин капитан-лейтенанта и оставлен «по-прежнему при его императорском высочестве»9.

Однако уже в следующем году Дмитрий Курута был назначен командиром фрегата «Автроил», крейсировал около шведских берегов, «содержал за Роченсальмским портом брандвахтенный пост». В 1797—1798 гг. на своем фрегате осуществляет боевую подготовку, плавания в Финском заливе. Затем отзывается в Санкт-Петербург и с 1799 по 1803 год командует отрядом в 10 иолов**, а потом и всей эскадрой в составе 30 иолов, которая несла патрульную службу, охрану императорских резиденций с моря, разведку в районе своих берегов. Эскадра иолов ежегодно крейсировала у Петергофа, совершала сложные «эволюции» и боевые упражнения; в 1799—1800 гг. непосредственно под наблюдением Павла I участвовала в учениях и маневрах по плану императора. За успехи в руководстве эскадрой иолов Дмитрий Курута награждается Павлом I: в 1799 году орденом Св. Анны III степени, в 1800-м — орденом Св. Иоанна Иерусалимского. В этом же году ему пришлось выполнить «секретное поручение императора», провести значительные топографические и геодезические исследования и работы. Кроме того, как указывают документы, капитан-лейтенант Д.Д. Курута «учредил между Красною горкою и Нарвою по берегу маяки и сигналопроизводство шарами и распределил места для телеграфов», что имело огромное значение для обеспечения безопасности Санкт-Петербурга с моря, заложило основы для создания единой государственной системы обеспечения судовождения, наблюдения и связи.

С 1801 по 1803 год он постоянно состоит при великом князе Константине Павловиче «для командования гребными судами»10, занимается флотскими проблемами. Однако в марте 1803 года Дмитрий Курута производится в подполковники армии и высочайшим указом назначается в свиту великого князя Константина Павловича по квартирмейстерской части11. Так завершается морская часть многогранной служебной карьеры Дмитрия Дмитриевича Куруты, отдавшего флоту России около 15 лет своей жизни. Во время службы на флоте он зарекомендовал себя умелым и отважным моряком, искусным командиром парусного и гребного флота, отличался храбростью в морских сражениях, выносливостью в походах. Его усилиями была создана система маяков, берегового наблюдения, связи и оповещения, положено начало созданию телеграфной связи столицы.

В 1805 году подполковник Курута находился вместе с Константином Павловичем в гвардейском корпусе российской армии, действовавшей в Австрии, участвовал в сражении с французами при Аустерлице, где впервые отличился в сухопутном сражении и «за отличную храбрость и мужество» был пожалован орденом Св. Владимира IV степени с бантом.

В 1806—1807 гг. он участвует во всех походах и сражениях гвардейского корпуса в Пруссии. За отличие в бою с французами под Гейльсбергом Д.Д. Курута, в январе 1808 года произведен в полковники. В ноябре 1809 года полковник Д.Д. Курута «за выслужение 25 лет в офицерских чинах» получил орден Св. Георгия IV степени и вскоре был назначен адъютантом к цесаревичу великому князю Константину Павловичу, а несколько позже командиром Дворянского полка (по строевой части), оставаясь при этом на должности адъютанта Константина Павловича12. Созданный по высочайшему повелению в марте 1807 года при 2-м кадетском корпусе Волонтерский корпус для ускоренной подготовки офицеров из числа малоимущих дворян (в возрасте от 16 лет и старше) со сроком обучения 2 года в 1808 году был переименован в Дворянский полк. Данное учебное заведение подчинялось директору 2-го кадетского корпуса и имело с ним общие администрацию, лазарет, столовую, учебно-материальную базу и единый, по сути, преподавательский состав. Такое подчиненное положение Дворянского полка командованию 2-го кадетского корпуса сохранилось до 1832 года, когда Дворянский полк стал самостоятельным военно-учебным заведением, затем преобразованным в 1855 году в Константиновский кадетский корпус13.

Таким образом, являясь командиром Дворянского полка (своеобразного факультета 2-го кадетского корпуса), Дмитрий Курута вынужден был заняться организацией учебно-воспитательного процесса, проблемами ускоренной подготовки офицерских кадров для армии накануне грозных событий 1812 года.

Так, участвуя в 1810 году в полевых занятиях под Петергофом, на которых присутствовал Александр I, кадеты Дворянского полка продемонстрировали отличную подготовку. За успешно проведенные полком учения, разводы, парады полковнику Д.Д. Куруте было объявлено «высочайшее благоволение и особенная благодарность». В следующем году ему за успешно проведенные полковые учения было объявлено «высочайшее удовольствие», а за успехи Дворянского полка «в познании порядка военной службы», его командир был награжден орденом Св. Анны II степени14.

С началом войны 1812 года полковник Курута в действующей армии исполнял должность обер-квартирмейстера гвардейского корпуса. Принимал активное участие в сражениях под Бородино и Красным, в которых отличился храбростью и распорядительностью, за что в декабре 1812 года был награжден медалью за боевую кампанию 1812 года. За особые отличия в бою при Спас-Купле произведен 25 декабря 1812 года в генерал-майоры15.

Участвовал генерал Д.Д. Курута и в Заграничных походах русской армии 1813—1814 гг., исполняя должность начальника штаба при великом князе Константине Павловиче. В 1813 году он принял участие в сражениях при Лютцене, Бауцене, под Дрезденом, Кульмом и Лейпцигом. За особое отличие в управлении войсками в сражении под Кульмом высочайше пожалован золотой шпагой с надписью «За храбрость», за Лейпцигское сражение награжден орденом Св. Анны I степени. В 1814 году генерал-майор Курута участвовал в походе во Францию, хорошо проявил себя во всех сражениях, предшествующих взятию Парижа, за что пожалован бриллиантами к ордену Св. Анны I степени.

За умелое руководство войсками, отличия в ходе сражений 1813—1814 гг. пожалован кавалером целого ряда иностранных орденов и медалей. В 1815 году генерал-майор Курута был назначен начальником Главного штаба войск, подчиненных великому князю Константину Павловичу, а в ноябре того же года утвержден директором 2-го кадетского корпуса и шефом Дворянского полка, с оставлением в прежних должностях. Свыше 15 лет до 1831 года он официально являлся директором крупнейшего в России военно-учебного заведения, размещенного в Санкт-Петербурге16.

Наряду с этим Курута, произведенный в сентябре 1816 года в генерал-лейтенанты, остается начальником Главного штаба цесаревича Константина Павловича «главнокомандующего польскими войсками, русскими гвардейским отрядом и IV (Литовским) пехотным корпусом»17 и вынужден находиться в Варшаве, руководить штабом, управлять повседневной и боевой деятельностью подчиненных Константину Павловичу войск. Организаторская, управленческая деятельность Д.Д. Куруты, отнимающая массу времени и сил, высоко оценивается великим князем и императором Александром I. Он неоднократно награждается высшими российскими и иностранными орденами. Нет необходимости перечислять все полученные им награды, отметим лишь некоторые из них.

Так, в марте 1818 года «в признательность заслуг, оказанных в пользу польских войск» генерал-лейтенанту Куруте был пожалован польский орден Белого орла; в 1820 году объявлено «высочайшее благоволение за особое усердие и труды в содержании варшавских военных российских и польских госпиталей»; в октябре того же года Д.Д. Куруте «в воздаяние отличной службы» пожалован орден Св. Александра Невского; в 1825-м «за содействие в доведении войск российской лейб-гвардии и польской армии до отличного устройства» и в «вознаграждение отлично усердной и ревностной службы» Д.Д. Куруте пожалованы бриллиантовые знаки ордена Св. Александра Невского; в 1826 году «за отличные услуги на пользу Отечества» вручен орден Св. Владимира I степени18.

Заслуженно награждаемый за честную и добросовестную службу России генерал Курута при всех обстоятельствах проявлял исключительную преданность и верность членам императорской семьи. И это было особо отмечено в указе Николая I о возведении дворянина генерал-лейтенанта Д.Д. Куруты в графское достоинство в августе 1826 года. В нем говорилось: «В воздаяние отличных его заслуг, оказанных Отечеству, нам и любезному нашему его императорскому высочеству государю цесаревичу и великому князю Константину Павловичу в долговременном при его высочестве служении, Всемилостивейше пожаловали ему с нисходящим от него потомством графское Российской империи достоинство»19. Несомненно, это была высокая, заслуженная оценка деятельности Дмитрия Дмитриевича Куруты на благо государства, который 40 лет с незначительными перерывами практически постоянно находился при великом князе, был его учителем, авторитетным наставником, ближайшим другом, бескорыстным советчиком и помощником в служебных делах20.

Когда в ноябре 1830 года в Королевстве Польском вспыхнуло вооруженное восстание, генерал Д.Д. Курута сделал все, чтобы спасти жизнь великого князя, и, выполняя его волю, осуществил организованный отвод российских гвардейских частей в пределы России, чтобы избежать кровопролития и массовых потерь среди гражданского населения.

Позже, следуя приказу императора, управлял войсками в сражениях при Вавре, Грохове и Остроленке. Направленный с частью российских войск в Литву, генерал Курута, соединившись с отрядами генерала барона Сакена и князя Хилкова, в ожесточеннейшем сражении под Вильно разгромил основные силы мятежных войск Гелгуда и изгнал их остатки в Пруссию, что во многом способствовало полному подавлению восстания в октябре 1831 года.

Заслуженной наградой графу Д.Д. Куруте за смелое руководство войсками по разгрому мятежных сил Гелгуда, за особые «боевые отличия», как отмечалось в высочайшем указе, стал чин генерала от инфантерии.

После внезапной кончины великого князя Константина Павловича в 1831 году генерал от инфантерии Курута подает прошение об отставке его с должности директора 2-го кадетского корпуса и постепенно отходит от активной деятельности, хотя в июне 1832 года он был назначен членом Военного совета и числился на службе21.

В 1836 году в ознаменование 50-летнего юбилея назначения его в ближайшее окружение к членам императорской семьи за многолетнее, беззаветное служение на благо России граф Д.Д. Курута, награждается высшим российским орденом Св. Андрея Первозванного22. И это была закономерная оценка служебной деятельности, славной и бескорыстной жизни грека — российского графа.

Д.Д. Курута так и не создал своей семьи, остался бездетным и всего себя без остатка посвятил только воинской деятельности, не имея иных интересов, кроме служебных, государственных.

Около 15 лет генерал Курута официально являлся директором 2-го кадетского корпуса. Учитывая, что он наряду с этим фактически исполнял и другие весьма ответственные должности, что большую часть служебного времени проводил в Варшаве, управление подчиненным ему кадетским корпусом осуществлялось весьма своеобразно.

С высочайшего дозволения в отсутствие Д.Д. Куруты в Санкт-Петербурге корпусом повседневно в течение многих лет руководил артиллерийский полковник А.И. Маркевич, выросший за это время в чинах до генерал-лейтенанта. Это был ученый-артиллерист, преподававший данную военную науку великим князьям Николаю и Михаилу Павловичам, весьма подготовленный, уважаемый и ответственный человек, автор учебника «Курс артиллерийского искусства», служившего длительное время основным руководством по артиллерии в российской армии. Имея столь достойного заместителя, Д.Д. Курута мог не волноваться за положение дел во 2-м кадетском корпусе23.

Конечно, в силу сложившихся обстоятельств официальный директор явно недостаточно участвовал в повседневном управлении кадетским корпусом. Однако нельзя утверждать, что Курута полностью самоустранился от руководства военно-учебным заведением и не решал важнейшие, принципиальные вопросы организации и совершенствования подготовки офицеров для российской армии, что с ним не согласовывались главнейшие вопросы жизнедеятельности кадетского корпуса, не учитывалось его мнение. При непосредственном участии Д.Д. Куруты был решен вопрос о введении новых штатов кадетского корпуса в 1816 году, когда число кадет было увеличено до 700 человек. При его участии расширилась библиотека, появились новые учебные кабинеты и полигоны, был создан музей кадетского корпуса, построены каменные флигеля для корпусных педагогов, нижних чинов и служителей, увеличилось число учебных предметов, количество педагогов и воспитателей, осуществлялись и другие изменения, идущие во благо обучаемым.

Конечно, зачастую инициатором подобных дел выступал генерал А.И. Маркевич, но его разумную инициативу Д.Д. Курута неизменно одобрял, поддерживал и помогал реализовывать, опираясь на свои высокие связи. Лишенный мелочных амбиций, Д.Д. Курута не мешал работать своему заместителю, всемерно поддерживал его служебный авторитет, рост в чинах, представлял к наградам.

Завершая рассказ о служебной деятельности генерала от инфантерии графа Д.Д. Куруты, следует особо отметить его деловые, воинские и нравственные качества, способствующие успеху его служебной карьеры, блистательному взлету.

Следует подчеркнуть, что Д.Д. Курута 45 лет практически постоянно находился в самом ближайшем окружении великого князя Константина Павловича, заслужил его искреннюю любовь и полное доверие, был посвящен во многие государственные тайны. По оценке современников, Дмитрий Курута был «ближайшим другом и самым доверенным лицом» Константина Павловича, «постоянно выступал во множестве событий жизни цесаревича», при этом великий князь ни разу не имел повода усомниться в своем учителе и друге, в его искренности и честности, постоянно его возвышал держал около себя, зная, что он всегда защитит интересы своего патрона24, не предаст. Князь Вяземский писал о нем: «Человек умный и не злой… он, вероятно, никому вреда умышленно не делал». По воспоминаниям современников «цесаревич называл Куруту своим учителем, иногда спрашивал его совета, а иногда ругал»25.

Небольшого роста, смуглый, с темными курчавыми волосами и тихим голосом Курута внешне не производил большого впечатления, хотя за неказистой внешностью скрывались: отвага, острый ум, целеустремленность, преданность друзьям, придворная ловкость и хитрость. Несомненно влияние Дмитрия Куруты на Константина Павловича, которое современники считали «безусловно благотворным». Только он умел сдерживать вспыльчивость, гнев великого князя, успокаивать его, гасить ярость словами: «Цейчас будет исполнено». Курута мог стойко, не смущаясь, выносить взрывы великокняжеского гнева и ярости, обычно «выражающиеся в потоке ругательств, преимущественно на греческом языке, которыми осыпал его великий князь». Зато успокоившись после подобных вспышек, цесаревич был благодарен Д.Д. Куруте за его сдержанность и понимание случившегося, преданность и искренность и обычно прислушивался к его советам, рекомендациям и просьбам26.

В многочисленных сражениях на море и на суше Дмитрий Курута неизменно демонстрировал свою исключительную храбрость и стойкость, воинскую хитрость и распорядительность, отличное знание военного и морского дела, пользовался любовью и доверием своих подчиненных, умел повести их за собой.

Славные деяния генерала Д.Д. Куруты на благо России, его воинские и человеческие качества нашли свое отражение и в графском гербе Куруты, высочайше утвержденном Николаем I в сентябре 1827 года: «На щите, разделенном на три части, в левой верхней трети, в золотом поле, парящий вверх орел, держащий в лапах крест; во второй трети, в красном поле, из облака выходящая рука, облеченная в золотые латы и держащая меч, вверх поднятый. В нижней части, в голубом поле, корабль с распущенными парусами и около него играющие в воде дельфины»27.

Умер генерал от инфантерии граф Д.Д. Курута в 1838 году, в возрасте 68 лет, не имея рядом родных и близких. Известно, что похоронен он был в Стрельне*** в Спасо-Преображенской церкви, которая, к сожалению, полностью ныне разрушена. Хотя могила генерала Д.Д. Куруты утрачена, но память о нем жива. Не забыты историками его славные дела на благо России, они золотыми буквами вписаны в историю российского государства. Сегодня, любознательные, вдумчивые посетители Военной галереи 1812 года Зимнего дворца могут постоять у портрета известного военачальника, генерала о инфантерии, графа Куруты Дмитрия Дмитриевича — героя 1812 года, задуматься о вкладе этого человека в историю России28.

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 2, 16.

2 Энциклопедия военных и морских наук. СПб., 1889. Т. IV. С. 348.

3 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 3, 16.

4 Там же. Л. 13; Военная энциклопедия. СПб., 1911. Т. XIV. С. 424.

5 Арш Г.Л. Этеристское движение в России. М., 1970. С. 86—87.

6 Приложение к камер-фурьерскому церемониальному журналу 1793 года. СПб., 1892. С. 25.

7 Общий морской список. СПб., 1890. Ч. IV. С. 196; РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 3.

8 Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 406. Оп. 7. Д. 2. Л. 342; Общий морской список. Ч. IV. Л. 196.

9 РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. 7. Д. 2. Л. 342; РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 5.

10 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 3, 6; Общий морской список. Ч. IV. С. 197.

11 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 6.

12 Там же; Военная энциклопедия. Т. XIV. С. 424.

13 Крылов В.М. Кадетские корпуса и российские кадеты. СПб., 1998. С. 33.

14 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 6; Военная галерея 1812 г. СПб., 1912. С. 129.

15 Крылов В.М. Указ. соч. С. 159; РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 6.

16 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 17; Военная галерея 1812 г. С. 129.

17 Военная энциклопедия. Т. XIV. Л. 424.

18 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 9—10.

19 Там же. Л. 4, 20.

20 Долгоруков П. Родословная книга. СПб., 1855. Ч. II. С. 302.

21 Военная галерея 1812 года. С. 128.

22 Военная энциклопедия. Т. XIV. С. 424.

23 Крылов В.М. Указ. соч. С. 137, 140; Военная энциклопедия. СПб., 1910. Т. VII. С. 91.

24 Русский биографический словарь. СПб., 1903. Т. VIII. С. 613.

25 Военная энциклопедия. Т. XIV. С. 425.

26 Карпович Е.П. Цесаревич Константин Павлович. СПб., 1899. С. 15—18; Русский биографический словарь. Т. VIII. С. 613.

27 РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 12—13.

28 Военная галерея 1812 года. С. 128.

 

 

Пряхин Юрий Дмитриевич.

Родился 31 августа 1933 г. в г. Владивостоке.

Окончил Тихоокеанское высшее военно-мореходное училище (1956), Военно-политическую академию им. В.И. Ленина (1968).

Работал в Высшем военно-морском инженерном училище им. Ф.Э. Дзержинского (1973—1975), в Киевском Высшем военно-морском политическом училище (1984—1991), в Институте истории Украины НАНУ (1992—1996), с 1997 г. профессор кафедры военно-гуманитарных дисциплин Военно-морской академии.

Капитан 1 ранга в отставке, доктор исторических наук, профессор.

Специалист в области истории ВМФ и роли Греции в истории России.

Имеет ряд научных трудов, в том числе «Поселение архипелагских греков в Керчи-Еникале» (1997, 1998), «Греческие волонтеры в Крымской войне 1853—1856 гг.» (1997), «Братья Монганари в истории России» (2004). (Санкт-Петербург).



* С 1972 г. корпус Чужестранных единоверцев.

** Иол — малое парусно-гребное военное судно, вооруженное одной пушкой и стрелковым оружием десанта, привлекаемое для охраны побережья, высадки десанта и др. целей.

*** Комплекс дворцово-парковых ансамблей XVIII — первой половины XIX вв., находящийся рядом с Петергофом.