Аннотация. В статье на основе архивных материалов Пензенской области рассмотрены вопросы формирования Красной армии в 1918 г. на добровольческой основе, показаны трудности, с которыми столкнулась советская власть при создании новых воинских частей и подразделений.
Summary. On the basis of the Penza region’s archival materials the article considers the issues of forming the Red Army in 1918 on a voluntary basis, shows the difficulties facing the Soviet power in creating new military units and subunits.
ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
ПОЛЯКОВ Роман Юрьевич — начальник кафедры Пензенского филиала Военной академии материально-технического обеспечения, полковник, кандидат технических наук, кандидат исторических наук, доцент
(г. Пенза. E-mail: r.u.polyakov@mail.ru)
«В РЯДЫ ДОБРОВОЛЬЦЕВ… СТАЛИ ПОПАДАТЬ НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ»
Формирование красноармейских частей на принципах добровольчества в 1918 году (на примере Пензенской губернии)
Результатом Октябрьской революции 1917 года стали ликвидация прежней российской государственности и упразднение практически всех её институтов, в том числе и всеобщей воинской повинности — основного механизма комплектования Вооружённых сил страны. Идеологи большевизма полагали, что новая, Красная армия будет комплектоваться исключительно на добровольческих началах лучшими представителями трудящихся, готовыми отдать все силы и жизнь для защиты социалистического Отечества. На деле, однако, оказалось не совсем так. Добровольчество не смогло обеспечить потребности армии и флота в личном составе, затрудняло планомерную подготовку резервов, подрывало дисциплину. Всё это заставило советское правительство принять решение о комплектовании Вооружённых сил на основе воинской обязанности с соблюдением при этом строгого классового отбора: изданный 29 мая 1918 года декрет ВЦИК имел название «О переходе к всеобщей мобилизации рабочих и крестьянской бедноты в Красную Армию». 10 июля 1918 года 5-й Всероссийский съезд Советов в своём постановлении «Об организации Красной Армии» одобрил принцип её комплектования на основе воинской обязанности, после чего добровольчеству стала отводиться лишь вспомогательная роль.
Пензенская губерния издавна являлась местом дислокации, а также формирования значительных воинских контингентов. Первые отряды Красной гвардии и боевых рабочих дружин здесь начали создаваться сразу же после установления советской власти. 27 декабря 1917 года (8 января 1918 г.) 4-й общегубернский крестьянский съезд принял решение об организации красногвардейских отрядов при каждом сельском, волостном и уездном совете. В их создании активное участие приняли солдаты 98-го запасного полка. Возглавлял Пензенскую Красную гвардию, а также Пензенский коммунистический рабоче-крестьянский ударный полк участник Первой мировой войны (а позже и Великой Отечественной) бывший штабс-капитан Б.А. Сорокин.
20 марта 1918 года в Пензе был создан так называемый Центральный штаб Красной армии, который наряду с организацией воинских подразделений из местных добровольцев занимался и формированием частей из военнопленных чехов, мадьяр. Так был сформирован 1-й чехословацкий революционный полк, 28—29 мая 1918 года принявший активное участие в обороне города от восставшего Чехословацкого корпуса, а позже и в подавлении крестьянских выступлений в губернии против советской власти. Одно время полком командовал А. Шипек, кстати, оставшийся в СССР, подвергшийся репрессиям, но в 1955 году реабилитированный. 16 октября 1918 года полк был переименован в Пензенский местный караульный батальон, часть бойцов перешла в 21-й отдельный батальон губернской ЧК.
В конце мая Центральный штаб преобразуется в губернский военный комиссариат; в числе его первых военкомов были В.Н. Коржинский и В.В. Кураев — уроженец города Пензы, присланный сюда лично В.И. Лениным для установления советской власти, с января 1918 года возглавлявший Совет губернских комиссаров, один из организаторов кровавого подавления крестьянского восстания в августе 1918 года в с. Кучки Пензенского уезда1.
Комиссариат проводил активную деятельность в военной сфере. В июне в губернском центре были сформированы 1-й Пензенский советский пехотный полк, пулемётная рота, артиллерийские батареи, рабочие отряды, проводятся призывы бывших офицеров, солдат четырёх возрастов, военных врачей и фельдшеров, начато формирование 1-й и 2-й Пензенских пехотных дивизий, а также 1-й армии под командованием бывшего поручика лейб-гвардии Семёновского полка М.Н. Тухачевского.
Забегая несколько вперёд, отметим, что 17 декабря 1918 года в Пензе для подготовки младшего командного состава были созданы пулемётные курсы под началом бывшего генерала Г.А. Крейднера (Крейтнера). После его гибели в 1919 году на деникинском фронте курсы возглавил также бывший офицер подполковник Д.Н. Постников. За 4 года состоялись 17 выпусков — около двух тысяч младших командиров.
Всего в годы Гражданской войны в Пензенской губернии были сформированы и располагались 5 дивизий, 8 бригад, 19 полков, 16 батальонов, два отряда особого назначения, 20 госпиталей и ряд других армейских подразделений2. 16 марта 1918 года В.В. Кураев констатировал: «Советская власть прочно укрепилась. Отдельные попытки беспорядков ликвидированы. В распоряжении Совета имеются большие вооружённые силы, батальоны, броневики, артиллерия, пулемётные команды»3. Но это была, так сказать, лицевая сторона медали. Оборотная, то есть повседневная действительность, выглядела куда печальнее.
Областные партийные власти и военное командование удручало положение с формированием воинских подразделений на принципах добровольчества. Предполагалось, что каждый вступающий в армию доброволец должен представить соответствующую рекомендацию, принять военную присягу и дать обязательство служить не менее полугода, находясь при этом на полном государственном обеспечении. Но плохая организация этого дела на местах, нехватка, а то и отсутствие продовольствия и обмундирования нередко шли вразрез с этими правилами. Так, большинство добровольцев не желали не только отправляться на фронт, но и вообще покидать родные места. Например, для укомплектования частей Саратовского гарнизона из Сердобска были направлены 42 человека, из которых 15 сразу же подали рапорта об увольнении. Остальных отбирали по жеребьёвке4. Поэтому многие записывались в караульные роты, находившиеся, как правило, по месту жительства. На фронт эти подразделения не отправлялись. Возникла абсурдная ситуация: силы красных как бы росли, а в действующую армию отправлять было некого. Из сформированных в Пензе к апрелю 1918 года трёх пехотных и одного пулемётного батальонов численностью 1157 человек поехать на Восточный фронт оказались «готовы» лишь 300 добровольцев. В связи с этим в декабре 1918 года было принято решение — добровольцев в караульные роты не зачислять5. Но этот запрет некоторые уездные военкомы успешно обходили, принимая в местные караульные роты не только добровольцев, но и лиц, самовольно оставивших свои воинские части. Например, летом 1920 года керенский (с 1940 г. Вадинск) уездный военком М. Комов незаконно включил в уездную караульную роту 5 дезертиров из действующей армии6. Более того, организацией Красной армии здесь ведала городская управа7.
Нежелание многих солдат уезжать из родных мест заставило военную коллегию Пензенской губернии создать в марте 1918 года особый орган — штаб по формированию добровольческих отрядов для отправки на внешний фронт8. Правда, штаб мало что изменил: количество желающих участвовать в боевых действиях оставалось довольно низким.
Заключавшиеся с добровольцами контракты плохо исполнялись обеими сторонами, что приводило к большой текучести кадров. Например, только в марте—апреле 1918 года в воинские подразделения Пензенского гарнизона поступили 763 добровольца, а уволились 378, то есть примерно половина9. Кроме, так сказать, законного увольнения, договоры расторгались раньше положенного времени с лицами, находившимися в самовольных отлучках, то есть с дезертирами, естественно, заочно, что составляло обычно четверть личного состава10. Многие увольнялись по причине нежелания служить. Под эту формулировку командование подгоняло всех, от кого хотело избавиться.
Известны случаи, когда сами командиры подбивали солдат уходить из армии. Вот один из примеров. В мае 1918 года командир 1-й Пензенской советской батареи Лысенко агитировал своих подчинённых дезертировать, что несколько военнослужащих и сделали11. В некоторых частях одной из причин самовольных отлучек являлись неуставные взаимоотношения на национальной почве, как, например, в Кузнецком гарнизоне, где проживало много лиц татарской национальности12.
Особенно велик был поток дезертиров из пензенских частей в летние месяцы 1918 года, когда выяснилось, что надо будет отправляться на Восточный фронт. Так, только в течение августа 1-й Пензенский советский пехотный полк покинули около 300 человек. В начале сентября убывал на фронт 4-й Сердобский полк. Но перед самой отправкой его покинули 20 проц. солдат13. Иногда уходили целыми ротами14. Это говорит, во-первых, о том, что далеко не все записывались в ряды Красной армии из идейных соображений или по причине высокого гражданского сознания, а во-вторых — о плохой постановке на местах агитационно-пропагандистской и организационной работы. Во многих уездах её вообще не было. Запись в РККА первых добровольцев в губернии началась только с конца мая 1918 года, но их численность оставалась крайне низкой. Так, в Мокшанском уезде к августу 1918 года удалось сформировать лишь один взвод из 16 человек15. Подобное состояние уездное руководство объясняло начавшимися полевыми работами, отсутствием финансирования и инструкторов-офицеров16.Несколько лучше проходила вербовка в Пензенском уезде, где за июнь—август в армию вступили 1159 человек17. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В сентябре 1918 г. В.В. Кураев был отозван в Москву, работал на руководящих постах в ряде организаций, в 1933 г. за антисталинское выступление был исключён из членов ВКП(б), арестован, сослан в ссылку, весной 1936 г. накануне освобождения снова арестован и 1 декабря 1937 г. приговорён к расстрелу. Реабилитирован в 1955 г.
2 См.: Пензенская энциклопедия. М., 2001. С. 96.
3 Государственный архив Пензенской области (ГА ПО). Ф. р-575. Оп. 1. Д. 14. Л. 9.
4 Там же. Ф. р-1897. Оп. 1. Д. 6. Л. 82, 105; Ф. р-1827. Оп. 1. Д. 4. Л. 17.
5 Там же. Ф. р-216. Оп. 1. Д. 6. Л. 22; Ф. р-1077. Оп. 1. Д. 12. Л. 1.
6 Там же. Ф. р-473. Оп. 4б. Д. 75.
7 Там же. Ф. п-132. Оп. 1. Д. 4. Л. 4.
8 Там же. Ф. р-1159. Оп. 1. Д. 12. Л. 54.
9 Там же. Ф. р-2. Оп. 1. Д. 15. Л. 3—15; Д. 17. Л. 1—44. Д. 18. Л. 2—22.
10 Там же. Ф. р-1426. Оп. 1. Д. 35. Л. 9, 16, 57, 156, 159, 180; Д. 17. Л. 8; Д. 34; Л. 10—15.
11 Там же. Ф. п-132. Оп. 1. Д. 4. Л. 8.
12 Там же. Ф. р-1548. Оп. 1. Д. 1. Л. 71, 83.
13 Там же. Ф. р-1827. Оп. 1. Д. 9. Л. 132, 158; Д. 6. Л. 145.
14 Там же. Ф. п-132. Оп. 1. Д. 11. Л. 160, 199, 263.
15 Там же. Ф. р-718. Оп. 1. Д. 32. Л. 7.
16 Там же. Ф. р-1159. Оп. 4. Д. 31. Л. 45, 95; Советская деревня глазами ВЧК — ОГПУ — НКВД. Т. 1. М., 1998. Л. 71, 72.
17 ГА ПО. Ф. р-1159. Оп. 4. Д. 31. Л. 69, 88, 93, 132, 135; Ф. р-704. Оп. 1. Д. 9. Л. 10.