точки зрения. Суждения. версии
Шпаковская Светлана Вячеславовна — доцент кафедры «Коммуникационный менеджмент» Пензенского государственного университета, кандидат исторических наук
(г. Пенза. E-mail: svetashpak1@mail.ru)
«Историческая басня» интернета
Некоторые подробности о вымышленном событии 1910 года
Сегодня средства массовой информации (СМИ) могут представить нам практически любые сведения, в любом объёме, на любую тему. Однако вся проблема не в количестве информации, а в достоверности опубликованного и озвученного. А тут ещё к тиражированию «басен» добавился Интернет. Выкладываемые им «произведения» так называемой научно-популярной литературы, то есть чтива, предназначенного для массового читателя, подаются с саморекламой о «строго научной основе». На самом деле достоверность этой «доступной научной информации» чаще всего остаётся крайне низкой. Таким образом, даже нелепость, многократно тиражируемая и неудержимо распространяемая в «обществе высоких технологий», становится достоянием этого общества, не вызывая у него даже никаких сомнений. Словом, дезинформация становится историческим фактом, а правдивые опровержения — ложью и вымыслом.
Наглядным примером подобного явления в области исторического знания, попавшего как в печатные, так и в электронные СМИ, в том числе в Интернет, может служить история с так называемым Фиумским инцидентом, или Инцидентом в Фиуме, якобы имевшим место в конце августа 1910 года. Причём в нашем отечественном информационном пространстве утверждается, что он едва не привёл к войне между Австро-Венгерской монархией и Россией. Чтобы убедиться в этом достаточно заглянуть на сайт «Военно-морской флот России»1. Вот как там излагаются подробности произошедшего.
«19 августа 1910 года отряд русских кораблей контр-адмирала Н.С. Маньковского в составе линкора “Цесаревич” и крейсеров “Рюрик”, “Богатырь” и “Адмирал Макаров” прибыл на рейд черногорского порта Антивари для участия в праздновании 50-летнего юбилея царствования короля Черногории Николая I. На борту флагманского линейного корабля “Цесаревич” находился великий князь Николай Николаевич со свитой. После окончания торжеств отряд отправился в обратный путь, в ходе которого зашёл в Фиуме (г. Риека, Хорватия). При подходе к крепости эскадра произвела положенный салют наций, но ответного приветствия из крепости не последовало. Великий князь со свитой сошли на берег и в этот же день на поезде отправились через Австрию в Россию. К вечеру на рейд Фиуме пришла австро-венгерская эскадра под флагом командующего морскими силами вице-адмирала Монтеккуколи. “Цесаревич” опять произвел положенный салют, и снова ответных выстрелов не прозвучало. Контр-адмирал Маньковский отправился к Монтеккуколи с визитом, но у трапа был встречен флаг-капитаном командующего австро-венгерским флотом, который сообщил, что “командующий принять не может, так как у него гости”. При отходе русского адмирала от флагманского корабля полагающегося по международным правилам салюта произведено не было».
Когда «чаша терпения русских офицеров переполнилась», флаг-капитан Маньковский явился «к обидчикам» за объяснением происшедших «оскорбительных для Андреевского флага случаев». Австрийцы растерянно объясняли «всё это» досадной оплошностью. Русская же сторона потребовала, чтобы «завтра с подъемом флага и крепость и эскадра» произвели положенный салют. В ответ было обещано, что «крепость салют русскому отряду и его адмиралу произведет». Правда, снова с оговоркой: дескать, эскадра выполнить справедливое требование «не может», так как в 4 часа утра (до подъёма флагов) «должна срочно выйти в море». Но и на очередную изворотливость нашёлся достойный ответ: русские не выпустят австро-венгерскую эскадру с рейда без салюта. В подтверждение угрозы на наших кораблях пробили боевую тревогу и зарядили орудия, направив их на флагманский австрийский корабль; крейсер «Рюрик» встал на выходе из бухты. Дважды австрийские представители поднимались на «Цесаревич» с объяснениями «необходимости эскадры выйти рано утром», но контр-адмирал Маньковский был непреклонен.
На рассвете на «несговорчивой эскадре» стали «разводить пары», но, убедившись в неуступчивости другой стороны и её готовности к бою, отказались от амбиций.
Вскоре над кораблями обоих государств были подняты флаги, а с крепости и эскадры произвели положенный салют. Только после этого последняя смогла покинуть бухту. Провожая её, матросы на всех русских кораблях находились в строю, а корабельные оркестры играли австро-венгерский гимн. В ответ звучал русский гимн. Таким образом достоинство России и честь Андреевского флага были защищены, а инцидент — исчерпан.
4 сентября наш отряд тоже покинул Фиуме. Без малого два месяца спустя на подходе к Кронштадту контр-адмирала Маньковского встречал командующий флотом Балтийского моря Н.О. Эссен. Когда речь зашла об инциденте в Фиуме и риске, которому подверглись русские корабли, Маньковский коротко объяснил своё решение так: «Честь Андреевского флага стоит риска!»
Кроме цитируемого сайта на данную тему полным-полно «изложений блоггеров». Например, сообщалось, что в книге А. Федечкина и С. Виноградова со ссылкой на то, что её содержание «кем-то выложено в Интернете», можно прочитать как «на русских кораблях сыграли боевую тревогу, в плутонги подали боезапас, а орудия расчехлили и навели на австрийский флагман». Есть об этом информация и на сайтах «Морской редактор»2, «Русская жизнь»3 и ещё на многих других. В 1996 году появилась соответствующая публикация в журнале «Вокруг света» (№ 7), озаглавленная «Под флагом адмирала» (автор капитан 1 ранга Л. Маковкин). Если обстоятельно ознакомиться со всеми материалами, то уже приведённые сведения можно дополнить множеством иных важных деталей. Например, такими.
Как уже упоминалось, на борту «Цесаревича» находился великий князь Николай Николаевич со свитой, и на мачте броненосца развевался его флаг. 19 августа эскадра (без «Славы», которая из-за поломки машин осталась в Тулоне) зашла в черноморский порт Антивари (ныне — Бар во вновь независимой Черногории) для участия в праздновании 50-летия царствования короля Николая I. Торжества проходили в столице страны Цетинье, куда великий князь и отправился и где королю был вручён российский фельдмаршальский жезл, в результате чего тот оказался «последним российским фельдмаршалом». После окончания торжеств эскадра (уже без «Адмирала Макарова», ушедшего на Крит) отправилась обратно в Россию, но Николай Николаевич «по причине неотложных дел на родине» решил ехать домой на поезде. Чтобы высадить его, корабли зашли в Фиуме (ныне — Риека, в Хорватии), одну из главных морских баз Австро-Венгрии. Когда им, просалютовавшим крепости, та ответила молчанием, контр-адмирал Маньковский отправился в каюту великого князя за консультацией. Однако Николай Николаевич, как сообщает автор статьи А. Храмчихин (сайт «Русская жизнь». 2008. 5 ноября), повёл себя в этой ситуации «в высшей степени своеобразно»: дескать, оскорбление, нанесённое России, его не задело. По соображениям царедворца, поскольку после ухода из Антивари «Цесаревич» идёт уже не под его флагом, а под флагом контр-адмирала, то следовательно Маньковскому и разбираться с тем, что произошло, и решать, как действовать. Сам же Николай Николаевич теперь «просто частное лицо, которому пора на поезд». Сказал так — и отбыл на берег.
Почти сразу после того, как великий князь покинул борт «Цесаревича», отправившись «вершить свои великие дела», к Фиуме подошла австро-венгерская эскадра (более 20 броненосцев и крейсеров) под флагом австрийского морского министра и командующего военно-морскими силами страны вице-адмирала Монтеккуколи. Снова был необходим обмен салютом наций. Русские были гостями, кроме того, Монтеккуколи был старше Маньковского по званию. Поэтому вновь первыми салют дали наши корабли. Но и эскадра, так же, как и крепость до этого, не стала им отвечать. До сих пор, как сообщает Храмчихин, остаётся неясно, оскорбили австрийцы русских намеренно или «по причине бардака», которого в «лоскутной империи» хватало.
Требуя соблюсти положенный ритуал, русский морской военачальник, конечно, понимал, что в случае боя никаких шансов у его отряда нет, так как превосходство австрийцев, с учётом орудий крепости, было примерно 10-кратным. Но он, как и его подчинённые, твердо знали: за честь флага и России нужно стоять до конца. Поэтому три русских корабля готовились воевать с двумя десятками австрийских, поддерживаемых мощной крепостью.
Но русские выиграли этот «безогненный бой», поскольку, надо полагать, их противники, встретившись с «законной решимостью», осознавали, что по крайней мере их флагмана русские изуродовать всё же успеют, да и начинать войну, причиной которой станет их собственное, ничем не объяснимое хамство, вряд ли стоит.
Что же касается различных размышлений о возможности начала боевых действий между двумя государствами, способными «перерасти в мировую войну», то они очень уж надуманны. Эти предположения можно отнести, что, думается, будет справедливее, не к реальной (именно на такую оценку претендуют их авторы), а к так называемой альтернативной истории. Да и вряд ли утром 2 сентября 1910 года на русских и австрийских кораблях, «заваривающих кашу мировой бойни», по мнению «альтернативщиков», и как бы «приближающих Первую мировую войну 1914—1918 гг.» своим противостоянием, заглядывали так далеко в будущее. Их «сиюминутная» оценка происшествия подтвердилась и дальнейшими обоюдными действиями. Лишь только флаги и гюйсы на «Цесаревиче», «Рюрике» и «Богатыре» пошли вверх, загрохотали и салютные пушки в крепости Фиуме, и на всех кораблях австрийской эскадры. «Маньковский, — уведомляет А. Храмчихин, — считал залпы. Их было двадцать один, полноценный салют наций. Русский адмирал выиграл этот бой. Он одной своей волей отстоял честь Андреевского флага и честь России. Продемонстрировав готовность пролить свою и вражескую кровь, он предотвратил кровопролитие»4.
Вслед за этим австрийские корабли сразу же начали сниматься с якорей и двинулись в море мимо русского отряда. Маньковский прекрасно знал морские обычаи: команды «Цесаревича», «Богатыря» и «Рюрика» по его приказу были выстроены на палубах, оркестры заиграли австрийский гимн. И теперь всё происходило взвешенно, разумно, честь по чести: австрийские команды тоже были построены как положено, а оркестры играли в ответ наш гимн. Ссориться с русскими они больше не хотели, потому как слишком дорого это могло им обойтись.
4 сентября ушли из Фиуме и наши корабли (их миссия была выполнена).
Все излагалось как будто правильно, если бы не домыслы и инсинуации. Ну как, к примеру, оценить риторический вопрос следующего содержания: а надо ли пожалеть о том, что почувствовавшие себя хозяевами в Средиземном море австрийцы предстали в Фиуме «не только хамами, но и трусами?..». Ещё больше удивляет надуманный вариант «сослагательного» вывода: не дрогни, не уступи «хозяева» (а «гости» уж точно бы стояли на своём) — всё повернулось бы иначе, переросло бы в военные действия. А раз так, то и инцидент в заштатном пункте приобрёл бы и всеобщую известность, и историческую значимость, наподобие «происшествия в Сараево» — предтечи мировой войны 1914—1918 гг. Само собой разумеется, не канули бы в безвестность и геройский адмирал, и его героический отряд. «Через девять лет, — сетует Храмчихин, — когда не было уже на планете ни Российской, ни Австро-Венгерской империй, а “Цесаревич” (переименованный в “Гражданина”), “Богатырь” и “Рюрик” гнили в Кронштадте (ни один из этих кораблей в море больше не вышел) в маленьком русском городе Ельце 60-летний вице-адмирал Николай Степанович Маньковский был арестован ВЧК и убит в тюрьме»5. Попал же он вместе со своими подчинёнными в «зону безмолвия и забытья», по тогдашним «альтернативным соображениям» и нынешним «интернетовским подсказкам», так уж получается, из-за оттяжки Первой мировой и непредотвращения революционной катастрофы 1917-го.
Впрочем, справедливости ради нужно отметить, что в том же Интернете находятся и иные высказывания, ставящие похвалу под сомнение и называющие «исторические сведения» всего лишь красивой легендой6. Однако, судя по всему, проверить подлинность справедливых замечаний так особо никто и не удосужился, хотя в них приводился даже номер архивного дела из фондов РГА ВМФ с рапортом контр-адмирала Н.С. Маньковского.
Если обстоятельно изучить упомянутый документ, то из него можно узнать о примечательных подробностях, вместившихся на 13 страницах, правда, машинописного, а не рукописного текста, хотя он и отпечатан на пишущей машинке того времени, то есть с «ятями» и «фитой»7. Следующим по значимости должна была стать копия расшифрованной телеграммы, посланной Маньковским морскому министру по поводу имевших место событий 28—29 августа, а не 1—2 сентября 1910 года8. Наконец, «важный свидетель» — вахтенный журнал флагманского броненосца «Цесаревич», зафиксировавший все события, происходившие на борту корабля в указанное время9.
Была ещё «шифровка» командира отряда. «Вчера сделал визит, — сообщается в ней, — австрийскому адмиралу Монтекукули (так в тексте — С.Ш.). Принят не был под предлогом, что у адмирала завтракают гости. При отваливании салюта не получил. Через три часа адмирал отдал визит, я не принял, сказав через флаг-капитана, что меня нет на корабле. Адмирал сообщил, что не салютовал мне вследствие времени отдыха и просил ему не салютовать. Прождав до спуска флага, потребовал салют, который и получил сегодня в 8 утра. Подробности Посольской вализой. № 137. Маньковский».
В рапорте адмирала событие изложено несколько подробнее:
«28-го в 6 час. 30 минут утра на рейд пришел австрийский крейсер “Kaiser Karl VI”, под флагом полного адмирала. В 8 часов обменялся с ним салютом и одновременно послал с поздравлением флаг-офицера, который по возвращении донёс, что на крейсере находится адмирал Монтекукули. Через ½ часа на “Цесаревич” прибыл с ответным визитом австрийский офицер, который сообщил, что адмирал на берегу и вернётся около 10 часов. Так как с 10 часов его не было, а у меня было заранее условлено ехать в это время на берег с визитами, то я с флаг-капитаном в сопровождении консула уехал в город… Вернулся я около 11 ½ часов. В 12 с флаг-капитаном и командиром “Цесаревича” поехал с визитом на австрийский крейсер. На трапе меня встретил штаб-офицер, который сообщил, что адмирал принять меня не может, так как он завтракает и у него гости. В это время на шканцах играла музыка, но не марш, а какую-то арию и не прекратила играть даже тогда, когда катер пристал к трапу. Когда я отвалил, салюта мне не произвели. По возвращении на корабль я приказал при ответном визите адмирала Монтекукули сказать, что меня нет дома, музыки не вызывать и салюта не производить. Около 3-х часов к трапу на моторном катере прибыл адмирал Монтекукули. Его встретил на нижней площадке трапа флаг-капитан и передал, что меня нет дома. Адмирал просил передать, что он не салютовал мне, так как во время моего визита был отдых и просил ему также не салютовать. Подождав салюта до захода солнца и не получив его и зная, что крейсер ночью собирается уйти, я послал флаг-капитана к командиру его или флаг-капитану, если таковой имеется, с заявлением, что я не получил следуемого мне салюта. Флаг-капитан застал крейсер готовым к уходу через полчаса, но командир был ещё на берегу, а потому передал мое поручение старшему офицеру с просьбой сообщить о последующем распоряжении через офицера. Через ½ часа с крейсера прибыл офицер и сообщил, что крейсер останется до утра и в 8 часов произведёт салют.
29-го августа в 8 часов утра австрийский крейсер произвёл салют в 13 выстрелов с подъёмом русского флага на фор-стеньге, после чего снялся с якоря и ушёл»10.
Вот собственно и весь «инцидент», связанный с исполнением морских традиций и принятым на военных судах того времени обязательным чинопочитанием. Превратившись в «альтернативную историю» стараниями наших «историков», он, по сути дела, «гиперболизировал» крейсер в эскадру, равную чуть ли не всему австро-венгерскому флоту, «выплеснул» на доверчивого интернетовского «завсегдатая» неверные даты, факты, выводы.
Подтверждением того, что в действительности всё было именно так, а не иначе, является и вахтенный журнал броненосца «Цесаревич» — флагманского корабля российской эскадры. Записано же в нём буквально следующее:
«Суббота 28 августа 1910 года на бочке на рейде Фиуме под контр-адмиральским флагом. С полуночи. Случаи.
6 ч. 30 м. — Начали утреннюю приборку.
6 ч. 55 м. — Пришёл с моря и встал на рейд на якорь австрийский крейсер “Kaiser Karl VI”.
8 ч. 00 м. — Подняли австрийский флаг и произвели 17 выстрелов австрийскому адмиральскому флагу. Австрийский крейсер салютовал 17 выстрелами.
12 ч. 00 м. — Вино и обед.
12 ч. 5 м. — Произвели салют в 17 выстрелов австрийскому губернатору.
1 ч. [13 ч.] 30 м. — Чай.
2 ч. 00 м. — Произвели салют в 7 выстрелов русскому консулу.
3 ч. 55 м. — Окончили дневные работы. (Сигнал) стричься и бриться. Под парами котлы №№ 6, 7.
5 ч. 00 м. — Подняли молитвенный флаг. Началось Богослужение (Всенощная).
5 ч. 55 м. — Окончили богослужение.
6 ч. 00 м. — Вино и ужин.
6 ч 30 м. — Сигнал адмирала.
7 ч. 30 м. — Проветрить палубы. Задраить переборки. Взяли правый якорь нос. клюз.
7 ч. 50 м. — Сигнал адмирала. Под парами котлы №№ 6, 7.
8 ч. — Молитва, раздача коек.
8 ч. 30 м. — Подняли шестёрку № 1.
9 ч. 00 м. — Закрыли камбуз.
11 ч. 5 м. — Прекратили пары на катере № 1.
12 ч. 00 м. — Прекратили пары на катере № 3. Под парами котлы № 6 и № 7. Сего числа принято хлеба белого 36 пудов, картофеля 90 пудов, луку 3 пуда 30 фунтов, капусты свежей 3 пуда, томатов 30 фунтов».
Поставивший подпись вахтенный офицер лейтенант барон Мирбах засвидетельствовал таким образом все события истекшего дня, опровергая тем самым интернетовский «предбоевой миф» о том, что в его вахту наши матросы «спали, не раздеваясь возле орудий, а в плутонги были поданы боевые припасы».
Процитируем дальше вахтенный журнал.
«29-ого августа.
8 ч. 00 м. — Австрийский крейсер “Kaiser Karl VI” снялся с якоря и ушёл в море. Произведено 15 выстрелов.
10 ч. 00 м. — Принял на “Цесаревич” командира порта и мэра города.
10 ч. 40 м. — Отбыл с “Цесаревича” командир порта. Салют 13 выстрелов»11.
Так что из этих записей тоже нельзя делать выводы о «военных приготовлениях на русских кораблях». Капусту, да, на “Цесаревич” принимали, ну а снаряды как лежали всё это время, так и оставались нетронутыми в снарядных погребах!
В заключение следует заметить, что наша российская история, в том числе и история отечественного военно-морского флота, достаточно славна и без того, чтобы дополнять её «легендами», не имеющими под собой реальной основы, разве что некоторые авторы, в данном случае интернетовские, желают «устранить» из неё очередное «белое пятно».
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Военно-морской флот России. www.navy.su.index.htm
2 Морской редактор. www.russian.kiev.
3 Русская жизнь. www.rulife.ru/mode/article/1002.
4 Там же.
5 Там же.
6 За честь флага (Ник — «Dirk»). www.wap.kortic.borda.ru
7 Российский государственный архив Военно-морского флота. Ф. 417. Оп. 1. Д. 4002. Л. 194—200.
8 Там же. Л. 158.
9 Там же. Ф. 870. Оп. 1. Д. 42514. Л. 71—76.
10 Там же. Ф. 417. Оп. 1. Д. 4002. Л. 199, 199 об.
11 Там же. Ф. 870. Оп. 1. Д. 42514. Л. 76.
С.В. Шпаковская