Аннотация. В статье исследуется роль бывших русских морских офицеров, оказавшихся в эмиграции, в молодёжном движении.
Summary. The article examines the role of former Russian naval officers in abroad exile, in youth movement.
РУССКОЕ ВОЕННОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ
ТОЛОЧКО Александр Валентинович — начальник штаба в/ч 25922, подполковник
«Вдали от России — быть полезным Отечеству»
Эмигрантская молодёжь 1930-х годов
История молодёжного движения с участием наших соотечественников, в том числе и в погонах, полна поучительных примеров, требующих вдумчивого изучения всех обстоятельств этого явления. В предлагаемой читателям статье, подготовленной её автором специально для «Военно-исторического журнала», освещается деятельность так называемых младороссов. О важности избранной автором темы свидетельствует повышенный интерес к ней не только отечественных1, но и зарубежных исследователей2. Как правило, в публикациях отмечается, что основу «младороссов» составляли представители молодого поколения эмиграции. Такой вывод, подтверждавшийся архивными документами, можно считать бесспорным. При этом вопрос об участии в движении бывших русских военнослужащих остаётся до сих пор малоизученным, хотя около половины числившихся в его рядах, к примеру в 1934 году, являлись участниками Первой мировой и Гражданской войн3. О принадлежности к организации военных моряков и вовсе встречаются лишь упоминания.
Один из отечественных исследователей в работе, посвящённой младоросскому движению, отмечал, что «их трёхстепенная структура — движение, партия, орден — отличалась подвижностью, сочетанием разноуровневых элементов»4. Такой подход позволял привлекать в ряды сообщества не только молодёжь, но и представителей старшего поколения, прежде всего из числа бывших военнослужащих. Структура была сложной и разветвлённой, а само движение, по мнению его руководителей, представляло из себя «совокупность лиц и организаций»5. Часть лиц из его состава, которые «в своей политической деятельности добровольно объединятся, подчиняя её водительству и руководству младоросской иерархии», составляли Младоросскую партию. Вершиной движения был орден, куда входили члены партии, рассматривавшие намеченные задачи6 как «главную цель своей жизни». С ней они обязаны были добровольно согласовывать «не только свою политическую работу, но и свою общественную деятельность и личную жизнь»7.
К средине 1930-х годов, времени, можно сказать, своего расцвета, «орден» распространил своё влияние даже на отдалённые углы русского рассеяния. Его организационно-территориальные формирования в зависимости от местных условий подразделялись на районы, подрайоны, бригады, звенья, очаги, ячейки и группы. Помимо них имелось несколько «специфических» подразделений; например, казачьи, военно-морские* организации, женские и спортивные группы. Следует заметить, что бывшие офицеры российского императорского флота состояли членами младоросских организаций, созданных не только в «столице русского зарубежья» — Париже, но и в ряде других городов — Лионе, Гельсингфорсе, Шанхае, Сан-Пауло, где занимали даже руководящее положение. Некоторые представители «морской семьи» имели многочисленные контакты с лидерами младороссов и даже отчасти косвенно принимали участие в формировании идеологии движения.
Важно и ещё одно обстоятельство: представители молодого поколения эмиграции в начале — середине 1920-х годов, то есть до официального выхода на политическую сцену русского зарубежья, активно занимались самообразованием, в том числе и путём проведения диспутов с представителями различных других групп. Один из таковых имел место в Париже (1925 г.), в котором со стороны «молодёжи» принимали участие А. Казем-Бек (будущий глава движения младороссов), К. Елита-Вильчковский (будущий управляющий делами Младоросской партии и редактор газеты «Бодрость»), К. Шевич и М. Штенгер (будущие заместители главы движения), В. Збышевский (будущий секретарь Главного совета движения). Их оппонентами-«стариками» выступали публицист-славянофил А. Башмаков, бывший депутат Государственной думы П. Крупенский, контр-адмирал Г. Бутаков, капитан 1 ранга А. Щеглов и капитан 2 ранга Г. Граф.
Так что же заставляло абсолютно аполитичных в недалёком прошлом бывших морских офицеров активно и сознательно участвовать в одном из наиболее противоречивых и до конца не понятых современниками движений? По-видимому, их приход под младоросские знамёна был сугубо индивидуален, хотя ощутимое влияние на них, очевидно, оказали и особенности сообщества, выразившиеся в «исключительных идеологии, целях, перспективах». Во-первых, младоросское движение изначально ориентировалось на великого князя Владимира Кирилловича, возможного претендента на престолонаследие, явными или тайными сторонниками которого были многие морские офицеры. Во-вторых, армия младороссами признавалась «стержнем стихийно возрождающейся Русской государственности», что не могло не привлекать к ним бывших офицеров8. В-третьих, младоросская идеология давала своим приверженцам реальную надежду на возвращение на родину в обозримом будущем, призывая их «вдали от России быть полезными Отечеству», «востребованными членами общества». В-четвёртых, многоступенчатая иерархия младоросского движения позволяла некоторым бывшим офицерам реализовать свои честолюбивые замыслы. И, наконец, в-пятых, внешние атрибуты (взаимное приветствие, синие форменные рубашки, значки, орденские знаки и «очаговые» знамёна9) тоже были привлекательными.
Несколько конкретных, но вполне типичных примеров.
Старшего лейтенанта П. Вильгельмса в ряды «ордена младороссов» привёл, можно сказать, долгий путь размышлений, сомнений и исканий. Как и многие русские эмигранты, он пытался лично переосмыслить всё произошедшее за последние годы как с Российским государством в целом, так и с его семьёй. Его отец, отставной контр-адмирал, погиб во время Мировой войны, один из старших братьев — в Порт-Артуре; второго брата «казнили самосудом» матросы в 1905 году, а третьего, пребывавшего в СССР, репрессировали. Придя к печальному выводу, что политика прежнего руководства привела Российскую империю к краху, Вильгельмс питал надежду на «новые экономические преобразования», которые принесла бы с собой государственная политика «возрождённой России», дополненная «моральным фактором». Возможность реализации «собственной выстраданной программы» немолодой уже бывший офицер10 «увидел в программе Союза младороссов»11. Это позволило ему обратиться к одному из высокопоставленных членов союза с письмом. В нём примечательны такие строки: «Усматривая в Союзе Младороссов вполне определённую, ясную, а главное жизненную политическую программу, отвечающую моим воззрениям и верованиям, я бы хотел посильной работой быть полезным Союзу»12.
Став членами авторитарной партии, бывшие морские офицеры в своей политической деятельности во многом следовали указаниям высшего руководства движения и были ограничены партийной («орденской») дисциплиной. Однако и в её рамках выделялось несколько направлений деятельности, где каждый, по его представлению, мог быть «полезным Отечеству вдали от России». В первую очередь, это касалось пропаганды «младоросских идей», что осуществлялось как в «своём кругу», то есть среди бывших морских офицеров, так и среди широких слоёв русской эмиграции. В первом случае использовались занятия в политшколе, которые велись по специальной программе, разработанной отделом подготовки кадров Союза младороссов. Они проходили еженедельно по средам в вечернее время в помещении «представительства Союза младороссов на Францию»13. Для членов «военно-морского очага» посещение этих занятий, руководили которыми, как правило, старшина или политрук, было обязательным, остальные желающие допускались на них только по личным приглашениям младороссов. Что же касается популяризации младоросских идей среди остальной части рассеянной по всему миру «морской семьи», то она велась в основном на страницах военно-морских и младоросских изданий. В них публиковались различного рода призывы и обращения к морякам. В одном из этих изданий, например, младоросс лейтенант А. Геринг обращался не только «к своим», но и «ко всей “морской семье”» со словами: «Государь Император**, наш августейший адмирал, твёрдо и ясно указал нам путь, которым надлежит идти. Путь чести, путь долга, путь жертвенного отказа от всего личного, во имя служения общей единой великой идее. Вперёд же, братья, моряки-младороссы, по этому пути. В общей работе, в тяжёлой борьбе спаяется наша дружба, выкуется наше младоросское братство»14. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См., напр.: Климович Л.В. Идеология и деятельность молодёжных организаций Русского Зарубежья в 1920-е — начале 1940-х гг. Дисс. … канд. ист. наук. 2010.
2 См., напр.: Massip M. La verite est fille du temps: Aleksandr Kazem-Beg et l’emigration russe en occidente (1902—1977). Geneve, 1999.
3 Союз в 1934 году // Младоросская Искра. Париж. 1934. № 35.
4 Косик В.И. Молодая Россия в эмиграции // Славяноведение. 2000. № 4. С. 5.
5 Более подробно см.: Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 64. Оп. 1. Д. 3-а. Л. 7.
6 Одной из главных задач считалось «установление в России нового строя на началах национализма, социальности и монархизма»; РГВА. Ф. 64. Оп. 1. Д. 3-а. Л. 7.
7 Там же. Л. 8.
8 Армия оплот русской государственности // Бодрость. Париж. 1935. № 60.
9 В крыже знамени «Военно-морского очага Союза младороссов», к примеру, был изображён Андреевский крест.
10 П. Вильгельмс вступил в Младоросскую партию в 1934 г. в возрасте 46 лет.
11 В сентябре 1934 г. Союз Младороссов был реорганизован в Партию.
12 Бодрость. Париж. 1938. № 172.
13 См.: Закрытые занятия политшколы // Младоросская Искра. Париж. 1934. № 37.
14 Геринг А. Призыв моряков-младороссов // Младоросская Искра. Париж.1934. № 35.