Аннотация. Статья посвящена вопросам, связанным с участием бельгийских коллаборационистских формирований в агрессивной войне гитлеровской Германии, её союзников и сателлитов против Советского Союза 1941—1945 гг. Войну на советской земле валлонские легионеры начали в селе Карабиновка Павлоградского района Днепропетровской области, прибыв по железной дороге в Днепропетровск (Украина) 6 ноября 1941 года из учебного лагеря в Польше. 10 ноября 1941 года на фронт под Ленинград прибыл легион СС «Фландрия». Общее число бельгийцев, кто лично оказал помощь германским вооружённым силам, достигало 23 тыс. человек. На 26 июня 1945 года в системе ГУЛВИ НКВД содержалось 1888 рядовых и 5 офицеров военнопленных бельгийцев. За редкими исключениями уцелевшие в боях против Красной армии бельгийские коллаборационисты, совершившие военные преступления, понесли заслуженное наказание.
Summary. The paper is about the participation of Belgian collaborator formations in the aggressive war of Hitler Germany, its allies and satellites against the Soviet Union in 1941—1945. Walloon legionnaires started fighting on Soviet territory in the village of Karabinovka of the Pavlograd District, Dnepropetrovsk Region, having arrived by rail in Dnepropetrovsk, Ukraine, on November 6, 1941, from their training camp in Poland. On November 10. 1941, an SS legion named Flanders arrived at the front near Leningrad. The number of Belgians personally aiding the German armed forces reached 23 000. By June 26, 1945, the NKVD POW camps had 1 888 Belgian privates and five officers. With very few exceptions, the Belgian collaborators who had survived the fights against the Red Army and committed war crimes received their just deserts.
ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1941—1945 гг.
ПАНКОВ Олег Дмитриевич — начальник Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации
«БЕЛЬГИЮ МОЖНО ОТНЕСТИ К РАЗРЯДУ НАИБОЛЕЕ ЛОЯЛЬНЫХ ГИТЛЕРОВСКОМУ РЕЖИМУ ГОСУДАРСТВ»
Бельгийские легионеры на советско-германском фронте
Уже восемьдесят один год отделяет нас от начала Великой Отечественной войны — самой страшной в истории нашей Родины, победить в которой удалось лишь ценой невероятного напряжения и огромных жертв. Немецко-фашистские захватчики на временно оккупированной территории СССР совершили столько преступлений, что расследование их ведётся до сих пор и далеко не закончено. Уже выявлено и доказано свыше 11 млн случаев геноцида против советских мирных граждан. Следственный комитет, Генеральная прокуратура, судебные учреждения продолжают большую работу в этом направлении, которую курирует Управление по общественным проектам Администрации Президента Российской Федерации. Принятые судебные решения позволили зафиксировать понятие «геноцид» в отечественных правовых актах, что даёт возможность введения понятия геноцида мирного населения Советского Союза со стороны немецко-фашистских оккупантов на международном уровне. По инициативе Генерального прокурора Российской Федерации И.В. Краснова подготовлен законопроект, который нормативно закрепит понятия «нацизм», «фашизм» и «геноцид народов Советского Союза», что должно показать незыблемость принципов международного права, признанных Уставом Нюрнбергского международного военного трибунала1.
Вместе с тем, установленные факты и решения, принятые в ходе Нюрнбергского процесса, начинают забываться европейскими партнёрами России, которые с упорством, достойным лучшего применения, продолжают попытки ревизии истории Второй мировой войны и её итогов. В связи с этим необходимо напомнить, что в агрессии фашистской Германии против Советского Союза участвовали не только немецкие войска и войска гитлеровских союзников, сателлитов. Среди захватчиков были добровольческие формирования, созданные из граждан и подданных нейтральных и оккупированных стран. Только в рядах ваффен-СС служили до 200 тыс. европейских коллаборационистов, которые помимо этого служили ещё и в частях вермахта. Были среди них и бельгийцы — валлоны и фламандцы. Последние сразу после поражения Бельгии и её оккупации немецкими войсками начали записываться в полк СС «Вестланд», который вошёл в состав 5-й моторизованной дивизии СС «Викинг», а чуть позже и в легион СС «Фландрия». Первые не считались нацистами германским народом и записывались в состоявший в вермахте легион «Валлония». Фламандцы говорили на диалектах голландского, а валлоны — французского. После подготовки в немецких учебных лагерях оба подразделения, личный состав которых получил немецкое вооружение и немецкую форму, принесли присягу Гитлеру и были отправлены воевать за «новую единую Европу»2. Можно заметить, что сегодня Брюссель — политический центр Евросоюза и место расположения штаб-квартиры НАТО. Вряд ли бельгийские коллаборационисты в 1941 году представляли себе будущее именно так, но факт остаётся фактом.
В конце октября — начале ноября 1941 года легионы «Валлония» и «Фландрия» прибыли на советско-германский фронт. Бельгийские добровольцы отправились на восток в надежде, что в благодарность за участие в войне против СССР оккупировавшие страну германские нацисты поспособствуют достижению целей, которые ставили перед собой их лидеры Л. Дегрель и С. де Клерк. Цели у валлонских националистов и фламандских сепаратистов были различными. Первые стремились к объединению с северофранцузскими департаментами в «Великую Бургундию», вторые — к объединению с Нидерландами. Но что действительно объединяло бельгийских ультраправых, так это то, что их не устраивало существование свободной и суверенной Бельгии. Они стремились не к восстановлению независимости, а к разрушению государства, которое не считали своим. Правда, у Гитлера было иное мнение по поводу захваченной Бельгии. Следуя идеям пангерманизма, он тоже собирался объединить Бельгию, Голландию, Северную Францию, а также ещё целый ряд европейских государств и регионов, но в составе Германской империи. Ему виделось нечто вроде воссоздания Священной Римской империи германской нации, где Великая Германия отождествлялась со Срединной Европой. Строить последнюю и отправились бельгийские «волонтёры», поступившие на службу в вермахт и ваффен-СС3. Заметим, что лозунг единой Европы широко использовался в первую очередь эсэсовскими идеологами. После войны о войсках СС генерал Гудериан писал: «Не следует забывать, что европейская идея впервые была осуществлена в этих войсках и что между европейскими нациями были созданы узы, которые лучше было не разрушать»4.
По словам Л. Дегреля, нападение Германии на Советский Союз открыло для него и его сторонников уникальную возможность — возможность стать товарищами своих завоевателей. Он утверждал: «Завоевать престиж, который позволит нам в момент реорганизации Европы говорить с высоко поднятой головой от имени своих героев, от имени своих павших, от имени своей нации, которая принесла в жертву свою кровь. Защитники и строители новой Европы отправились в Россию для того, чтобы спасать Европу от советского нашествия со всеми его ужасами, а вовсе не для того, чтобы служить интересам Германии. Великий Германский Рейх… предложит двадцати миллионам человек, теснящимся на старом континенте, такие возможности для прогресса, что эти территории станут исходной точкой для создания Европейской федерации»5. Не обращая внимания на некоторое логическое несоответствие — ведь на самом деле в 1941 году произошло не советское нашествие на Европу, а европейское нашествие на СССР — Дегрель от имени бельгийских коллаборационистов заявлял, что они отправились сражаться «за Европу, Европу Вергилия и Ронсара, Европу Эразма и Ницше, Рафаэля и Дюрера, Европу Св. Игнатия и Св. Терезы, Европу Фридриха Великого и Наполеона Бонапарта»6.
Свою борьбу за вышеперечисленное валлонские легионеры начали в селе Карабиновка Павлоградского района Днепропетровской области. Отправившись из учебного лагеря Ревенвурм (г. Мезеритц в Польше) 17 октября, легион 6 ноября по железной дороге прибыл в Днепропетровск, откуда через Новомосковск маршем выдвинулся в Карабиновку, где простоял около трёх недель; после этого подразделение вновь шло маршем через Павлоград и Гришино до Щербиновки, где дислоцировалось до конца января 1942 года7. Эти перемещения были связаны с тем, что немецкое командование испытывало сомнения и колебания по поводу того, как использовать 373-й пехотный батальон «Валлония». Таким было в вермахте официальное название легиона, подчинявшегося попеременно то одному, то другому соединению. По распоряжению группы армий «Юг» батальон должен был быть подчинён 97-й лёгкой пехотной дивизии 4-го армейского корпуса 17-й армии, но по прибытии на фронт оказался в 100-й лёгкой пехотной дивизии 11-го армейского корпуса той же армии. 100 лпд в конце ноября была отправлена на Миус-фронт, где вошла в подчинение 1-й танковой армии, тогда как батальон остался на месте и в начале декабря перешёл в подчинение 97-й лёгкой пехотной дивизии. 21 декабря 1941 года «Валлонию» передали в непосредственное подчинение 52-го армейского корпуса, а в конце января батальон был вновь подчинён 100 лпд, вошедшей к тому моменту в состав оперативной группы «Макензен» (3 тк 1 ТА с приданными соединениями и частями)8.
Передвижения и переподчинения валлонского легиона обусловливались не только и даже не столько изменением оперативной обстановки, сколько обстановкой, сложившейся в самом подразделении. Временно оккупированная Советская Украина осенью—зимой 1941—1942 гг. произвела на бельгийских «строителей новой Европы» гнетущее впечатление. Мемуары Дегреля, записавшегося рядовым в 1-ю роту легиона, пестрят словами «вонь», «дерьмо», «грязь», «снег», «метель», «мороз» и т.д. и т.п. «Русская грязь непобедима», «ужасные зимние метели» и, конечно, привычные к этому русские (красные) советские бойцы и партизаны, которые якобы только поэтому «безусловно пользовались превосходством над тысячами мучающихся европейских солдат»9. Среди легионеров распространялись болезни, обморожения, дезертирство. Были и случаи самоубийств, что быстро сокращало состав подразделения ещё до вступления в бой. Если из Ревенвурма выехали 869 человек, то на место дислокации прибыли 755, а к 24 января 1942 года в батальоне «Валлония» числились 625 солдат, унтер-офицеров и офицеров на довольствии, из них боевого состава 444 человека10. В составе добровольческого подразделения были как 17-летние юноши, родители которых просили немецкое командование вернуть их домой, что в отношении некоторых действительно было сделано, так и мужчины старше 40 и даже 50 лет. Часть легионеров обратилась к командованию с просьбой отпустить их в Бельгию, вместо чего они были отданы под военный суд. Получая 500 г хлеба и суп один раз в день, солдаты и унтер-офицеры воровали пайки как со склада, так и друг у друга. От них не отставали и некоторые офицеры — так, командир 1-й роты капитан Ван Дамм не брезговал хищениями и подлогами, присваивая суммы, якобы выплаченные гражданскому персоналу. Бывший первый командир легиона «шеф-лейтенант» Ф. Руло, который в бельгийской армии имел сержантское звание, интриговал против действующего командира капитана Ж. Якобса, пока тот не был снят и заменён капитаном П. Паули. Л. Дегрель вёл обоюдную борьбу как против немецкого офицера связи лейтенанта Л. Леппина, так и против батальонного врача хирурга С. Мьеса. Объясняется это тем, что Дегрель вне службы возглавлял «Движение рексистов», а Мьес принадлежал к «Лиге защиты народа». Первое больше ориентировалось на итальянский фашизм, вторая — на германский национал-социализм, по поводу чего тот и другой вместе со сторонниками выясняли отношения между собой, тогда как малочисленная политически нейтральная часть легионеров выступала против обоих11.
Положение в легионе не являлось секретом для немецкого командования, которое было далеко не в восторге от таких «союзников». Штаб 4-го армейского корпуса по докладу командира 97-й лёгкой пехотной дивизии характеризовал 373-й Валлонский пехотный батальон как подразделение, бесполезное в военном отношении, и распорядился забрать у него часть вооружения, которое было передано 97 лпд и 9 пд. Оперотдел 17-й армии 21 декабря 1941 года и 8 января 1942 года доносил: «Трудности с валлонским батальоном. С одной стороны, батальон жалуется в ОКВ на несправедливое отношение со стороны германского командования. С другой стороны, отчёты группы “фон Шведлера” (IV корпус) свидетельствуют, что поведение войск граничит с предательством… использование валлонского батальона остаётся запрещённым, в зависимости от его внутренней сплочённости»12. В связи с этим валлонские легионеры в течение первых месяцев пребывания на фронте находились весьма далеко от передовой и использовались для охраны тылов и борьбы с партизанами.
В районах последовательной дислокации Валлонского батальона действовали сравнительно немногочисленные группы партизан и подпольщиков. В Щербиновке находилась подпольная боевая парторганизация, в районе — отряды Г.М. Чуева и С.И. Коржука численностью 26 человек. При этом их акции были достаточно эффективными: так, большое впечатление на бельгийцев произвёл поджог гаража с 90 немецкими грузовиками, что произошло в Новомосковске в день прибытия туда легионеров13. Но валлоны не столько боролись с партизанским движением, сколько под этим предлогом занимались мародёрством и грабежом мирного населения14. В легион «Валлония» записались около двух десятков русских белоэмигрантов, получивших в основном нестроевые звания. Один из них, зондерфюрер Р.В. Завадский, в своём дневнике отмечал, что в Щербиновке в январе—феврале 1942 года ему не только приходилось заниматься «вылавливанием наших дезертиров, но и расследовать грабежи наших солдат»15.
Грабежами деятельность легионеров не ограничивалась. Некоторые из них, действуя как по желанию, так и по приказу, осуществляли казни рабочих и крестьян, обвинявшихся в партизанской деятельности, связи с подпольем, сопротивлении оккупационным властям, саботаже и т.п. Тот же Завадский в записи от 15 ноября 1941 года свидетельствует: «Наши офицеры и солдаты ходят смотреть и снимать фотографии расстреливаемых партизан и рабочих. Происходит убийство по методу Ч[резвычайной] К[омиссии]. Занимаются этим жандармы. Нашёлся один любитель и среди легионеров. Утром мать одного из расстрелян[ных] руками разгребала едва засыпанные землёй тела и, найдя своего сына, оставила над ним три цветка. Бедная женщина, бедный 18 лет юноша. Ты погиб так просто — выстрел сзади за ухом и пинок ноги, чтобы свалить тело в яму, которая тебя ждёт. Но о тебе останется память в виде фотографии у одного из любителей сильных ощущений и строителей нового порядка. Господи, спаси Россию!»16. В отличие от белоэмигрантов у валлонских легионеров никаких ностальгических сантиментов по поводу России и русских не было. Тот же Дегрель без тени смущения вспоминал, как он в составе расстрельного взвода участвовал в казнях рабочих и с этнографической отстранённостью замечал: «Русские, которых приговаривали к смертной казни, принимали свою судьбу с покорностью фаталистов»17. Впрочем, и зондерфюрер Завадский нечасто проявлял сентиментальность. В частности, написал 17 января 1942 года: «Вчера повесили двух партизан для острастки. Кажется, произвело впечатление»18. Вероятно, речь идёт о событии, описанном одним из взводных легиона «Валлония» в протоколе от 16 декабря 1941 года: «В 8 часов 16.12 в Щербиновке расстреляны: 1) Стефанский Самуэль, рождения 1921 г., еврей, за пропаганду и за передачу сведений противнику после побега из плена; 2) Татаренко Александр, 16 лет, за грабёж и не сдачу оружия»19. В свою очередь, в рапорте от 26 декабря 1941 года командир отделения 4-й роты К. Боскион обстоятельно доносил, что командир роты приказал ему привести в исполнение смертный приговор в отношении одного русского гражданина. Ввиду позднего времени казнь отложили до утра, арестованного взяли под усиленный караул в составе младшего командира и трёх солдат. «Приговор был приведён в исполнение 24.12.41 г. в 7.00 командой в составе 6 чел. Смерть наступила моментально. Инцидентов никаких не произошло», — пунктуально отчитывался легионер20.
Эти и другие документы штаба 373-го пехотного батальона были захвачены в первом бою валлонских легионеров против частей Красной армии, произошедшем 28 февраля — 1 марта 1942 года в Громовой Балке южнее Барвенково. 18 января войска Юго-Западного и Южного фронтов перешли в наступление на Харьков и Днепропетровск и в течение десяти дней добились значительных успехов. Для нанесения контрудара немецкое командование создало оперативную группу «Макензен», в состав которой был включен и Валлонский батальон. Его передали боевой группе «Маркуль» в распоряжение командира 369-го усиленного хорватского пехотного полка 100-й лёгкой пехотной дивизии. Позже передали в группу «Трёгер», уже в составе которой он после трехнедельного пребывания во втором эшелоне занял оборону в Громовой Балке. Это произошло 20 февраля — в день, когда советские войска вновь перешли в наступление. 28 февраля позиции легионеров были атакованы частями 106 сд (подполковник В.С. Савченко) и 121 тбр (полковник Н.Н. Радкевич) 57-й армии (генерал-лейтенант Д.И. Рябышев). В ходе тяжёлого боя валлоны, поддержанные хорватской батареей ПТО, немецкими танками и самоходными орудиями, немецким батальоном 100 лпд и пикирующими бомбардировщиками, сумели удержать населённый пункт, однако уже на следующее утро Громовая Балка была занята советскими войсками.
Первый настоящий бой произвёл ошеломляющее впечатление на бельгийских коллаборационистов. Один из захваченных в плен легионеров, солдат 1-й роты Ш. Ванеас, показывал: «Батальон в Громовой Балке был расположен на отдых, и атака русских, а особенно русской артиллерии, была настолько массирована и неожиданна, что большинство не знали, что делать, метались из стороны в сторону, попадали под артогонь и тут же погибали»21. 1 марта фельдфебель Дегрель и командир 373-го батальона капитан Паули обратились к командиру 100 лпд с просьбой отвести подразделение с передовой. Первый особенно упирал на то, что, призывая добровольцев записываться в Валлонский легион, он рассчитывал лишь на символическую акцию демонстрации участия рексистов в борьбе с русскими большевиками, а не на участие в настоящих боях, т.к. понесённые тяжёлые потери плохо скажутся на их энтузиазме. Пленные легионеры также показывали, что они никак не ожидали оказаться на передовой линии. Потери были действительно тяжёлыми: 71 убитый и 150 раненых, в строю остались 2 офицера из 22. Просьба была удовлетворена, и 2 марта 1942 года утративший боеспособность после первого же боя с регулярными частями Красной армии 373-й Валлонский батальон был отведён в тыл22.
Продолжение боевых действий Валлонского батальона в плане ожесточённости сражений с советскими войсками и понесённых в них потерь мало отличалось от их начала. После участия в боях на харьковском направлении подразделение было вновь передано 97-й лёгкой пехотной дивизии, держало оборону по Северскому Донцу в районе Изюма, получило пополнение, доведя свою численность до исходной. Затем в ходе операции «Блау» в течение полутора месяцев маршем двигалось на юг, пока, наконец, в середине августа не достигло Майкопа. Насытившись захваченной икрой и водкой, легионеры пришли в прекрасное настроение. «Мы все верили, что война закончилась, — вспоминал позднее Дегрель. — Всё вокруг было зачищено, и мы готовились пересечь Кавказ. Прибыл приказ для нашей дивизии. Цели: Адлер, затем Сухуми, расположенный рядом с турецкой границей. Мы быстренько прикинули: Тифлис к Рождеству, Вавилон весной! На берегах священных рек Тигр и Евфрат мы встретимся с Африканским корпусом маршала Роммеля, который перейдёт Суэцкий канал!»23. Но мечтам Дегреля о скором и победоносном окончании войны сбыться было не суждено. С 18 августа по 11 ноября 373-й батальон участвовал в наступательных боях на туапсинском направлении, потеряв за это время 854 человека убитыми и ранеными, после чего был снят с фронта. 187 уцелевших легионеров были отправлены в тыл, а оттуда переброшены на полигон Мезеритц, где батальон, переданный с 1 мая 1943 года в состав ваффен-СС, начал переформирование в 5-ю штурмовую бригаду СС «Валлония»24.
Похоже сложился боевой путь на Восточном фронте легиона СС «Фландрия». 10 ноября 1941 года легион в составе 1112 человек прибыл на фронт в районе Ленинграда, где был подчинён 2-й пехотной бригаде СС 28-го армейского корпуса 18-й полевой армии группы армий «Север». В их числе были 950 фламандцев и 162 немца: последние занимали почти все унтер-офицерские и половину офицерских должностей. В дальнейшем фламандская часть находилась в оперативном подчинении 126, 58, 20 пд и различных боевых групп. Она вела бои как против партизан, так и против регулярных частей 54-й, 2-й ударной и других советских армий Ленинградского и Волховского фронтов в районах Мга, Кириши, Погостье, оз. Ильмень, Колпино, Красный Бор. В первом же бою с частями Красной армии Фламандский легион потерял до 100 человек убитыми и 300 человек ранеными, а после ещё нескольких боёв утратил почти весь командный состав. Так, 1-я рота только за один день сменила трёх командиров. Как показывал захваченный в мае 1942 года солдат-фламандец Г. Жюстэн, постоянные потери действовали угнетающе как на бельгийских легионеров, так и на немецких унтер-офицеров, влитых в состав «Фландрии» из элитных частей и соединений СС, которые свысока относились к фламандцам, упрекая их в лени и обжорстве. Впрочем, на тот момент настроение у легионеров было ещё довольно боевым: Жюстэн заявлял: «Они все убеждённые националисты и считают своим долгом сражаться дальше хотя бы ради того, чтобы отомстить за смерть павших товарищей»25. Так они и сражались вплоть до 1 апреля 1943 года, когда в штандарте СС «Фландрия» в строю остались 50 человек. После этого остатки части были отправлены в тыл на переформирование в 6-ю штурмовую бригаду СС «Лангемарк»26.
Вновь сформированные валлонская и фламандская бригады СС, получив автотранспорт и усиленные штурмовыми орудиями, снова отправились на советско-германский фронт. Бригада «Лангемарк» 31 декабря 1943 года была переброшена в район восточнее Бердичева и сразу подверглась атакам советских войск. Уже через пять дней фламандские эсэсовцы начали паническое бегство, бросая боеприпасы и вооружение. Потери были таковы, что к 6 январю 1944 года во 2-й роте осталось в живых менее половины солдат, а из 200 человек 1-й роты уцелели 30 человек, при этом 72 солдата и унтер-офицера в районе Чуднов добровольно сдались в плен. Отведённая в район Ямполь, месяц спустя бригада была разгромлена вторично. Остатки части расположились у Черновцов, где получили пополнение, но его хватило ненадолго. После мартовских боёв под Каменец-Подольском в строю остались около 400 человек, так что «Лангемарк» была снята с фронта и отправлена на территорию Польши для восстановления. Пока прибывало пополнение, сводный батальон бригады был отправлен под Нарву, где в ходе июльских боёв 1944 года понёс большие потери. На 10 сентября 1944 года в строю оставались 245 человек, ещё через десять дней — 130 человек. После этого остатки боевой группы были выведены с фронта и возвращены в бригаду, которая с октября начала переформировываться в одноимённую дивизию — 27-ю добровольческую гренадерскую дивизию СС «Лангемарк»27.
Штурмовая бригада СС «Валлония» включала в свой состав 10 рот, в т.ч. танковую, противотанковую, зенитную и роту штурмовых орудий, а также взвод пропаганды — около 30 военных журналистов, корреспондентов и фоторепортёров на 3 легковых и 2 грузовых автомашинах; личный состав — 38 офицеров, 219 унтер-офицеров и 1715 солдат, всего 1972 человека. В конце ноября 1943 года бригада прибыла под Корсунь и заняла оборону по р. Ольшанка от Мошны до Байбузы. 1-я рота за 20 дней оборонительных боёв потеряла 45 человек убитыми; в начале января 1944 года в боях под Теклино бригада потеряла до 200 человек. 28 января войска 2-го Украинского фронта перешли в наступление и в районе Корсунь-Шевченковского окружили крупную группировку противника. К середине февраля в бригаде остались около 1600 человек без автотранспорта, артиллерии и штурмовых орудий. 18 февраля 1944 года окружённая группировка пошла на прорыв, в результате которого удалось выйти из окружения 632 военнослужащим из состава бригады. Они были выведены на отдых в Бельгию, а затем на переформирование в Германию, при этом боевая группа в составе 440 человек в конце июля была отправлена под Нарву. За десять дней боёв численность подразделения сократилась до 260 человек, из них лишь 32 человека не имели ранений. В конце сентября остатки группы были выведены в Германию, где с 19 октября 1944 года бригада начала переформировываться в 28-ю добровольческую гренадерскую дивизию СС «Валлония»28.
Обе дивизии находились в процессе формирования, когда в конце января 1945 года их отправили в Померанию, где в составе 3-го танкового корпуса СС они вели бои в районе Арнсвальд — Старгард против войск 1-го Белорусского фронта. Бельгийские эсэсовцы понесли огромные потери. Так, численность дивизии «Валлония» к началу марта снизилась с 4000 до 1200 человек. В середине марта 1945 года остатки обеих дивизий были сведены в боевую дивизионную группу, занявшую позиции на Одере в районе Штеттина. 20 апреля в ходе Берлинской наступательной операции соединения 65-й армии (генерал-полковник П.И. Батов) форсировали Одер. В двухдневных боях «Валлония» и «Лангемарк» были полностью разгромлены. Только принадлежавший первой батальон «Дерикс» в течение 21 апреля потерял 470 человек из 600. Распадаясь на ходу на отдельные группы, остатки двух соединений начали отступать на северо-запад в направлении Висмар — Любек к демаркационной линии, где в начале мая 1945 года сдались англичанам29.
Красная армия не участвовала в освобождении Бельгии, но она освободила немало бельгийцев, заключённых в немецких концлагерях. Среди них были как классово, политически и идеологические близкие члены бельгийской компартии, так и во всех отношениях противоположные им военнослужащие бельгийской армии, томившиеся в нацистском плену с 1940 года. 4 мая 1945 года советскими войсками был освобождён генеральный секретарь Коммунистической партии Бельгии К. Релеком, арестованный гестапо 6 июля 1943 года. «С меня потребовали показаний о местонахождении всего актива партии, — рассказывал он. — Когда я отказался отвечать на этот вопрос, меня стали пытать путём подвешивания на верёвке, привязанной к назад закинутым рукам. Эта пытка длилась около 3—4 часов. Потом меня избивали палкой. Меня посадили в камеру, величиной немного больше одного квадратного метра, высотой в 120 сантиметров, где целый день заставляли стоять на ногах в полусогнутом состоянии. Когда меня выводили во двор, на голову мне надевали мешок… С мешком на глазах, ничего не видя, я обязан был пройти нужное расстояние, ни разу не споткнувшись, а споткнулся — сразу следовал удар в голову, от которого я, как правило, терял сознание»30. Релеком провёл 8 месяцев в концлагере Брендонк под Брюсселем, затем был переведён в Заксенхаузен. В ночь на 21 апреля 1945 года ввиду приближения частей Красной армии 26 тыс. узников Заксенхаузена охранники отправили в «марш смерти» к побережью Балтийского моря с тем, чтобы погрузить их на баржи и утопить. Хотя сделать это нацистам не удалось, около половины заключённых погибли или были расстреляны, а уцелевших освободили советские войска в лесу западнее Гривитц31.
27 апреля 1945 года войсками 2-го Белорусского фронта был освобождён лагерь Пренцлау. Среди заключённых были 2311 офицеров бельгийской армии, находившихся там более пяти лет, в т.ч. 33 генерала. Это были начальник бельгийского генштаба генерал-лейтенант Ф. Минкельс, командующий ВВС генерал-лейтенант Э. дю Биевер, главный интендант генерал-лейтенант Э. Ганос, командующий артиллерией генерал-лейтенант Э. Ренард, начальники родов войск и служб, командиры корпусов и дивизий, в т.ч. командир 5-го армейского корпуса генерал-лейтенант Э. Ван дер Берген — старший среди бельгийских офицеров. Их 5 мая самолётами доставили в Москву, 7 мая — поездом в Одессу, а уже 12 мая бельгийские генералы отправились на корабле на родину. В письме от 3 мая 1945 года за подписями Минкельса и Ван дер Бергена на имя командующего 2-м Белорусским фронтом маршала К.К. Рокоссовского освобождённые высшие офицеры армии Бельгии рассказывали о тяготах германского плена. Кроме нескольких ранений и убийств охраной лагеря, наиболее тяжёлыми для бельгийцев оказались условия содержания. Жили 3200 человек в одной казарме. В лагере практиковались изъятие ценностей по прибытии, обязанность отдавать честь немецким офицерам независимо от звания, выдача урезанного немецкого пайка в случае получения посылок из дома или от американского Красного Креста, конфискация сигарет и т.п. Бельгийские генералы приносили свою благодарность освободителям: «Вы знаете, сколь глубока наша признательность по отношению к одному из самых знаменитых военачальников этой прекрасной армии, увидеть которую нам позволили события последних дней. Мы счастливы случаем выразить Вам, господин Маршал, чувства нашего уважения и преданности… Желаем, господин Маршал, успеха Вашему оружию — до полной капитуляции врага»32.
До полной капитуляции врага оставалось уже недолго. 9 мая 1945 года благодаря героизму Красной армии и самоотверженности советского народа страшный враг всего человечества был окончательно повержен. За совершённые преступления немецко-фашистские захватчики должны были понести заслуженное наказание, и это касалось не только германских нацистов, но и поддерживавших их сателлитов и коллаборационистов. Среди последних оказалось немало бельгийцев. Число тех, кто лично оказал помощь германским вооружённым силам, достигало 23 тыс. человек. М. Богарт утверждал: «Бельгию можно отнести к разряду наиболее лояльных гитлеровскому режиму государств»33. Трибуналы послевоенной Бельгии вынесли 4170 смертных приговоров валлонским и фламандским коллаборационистам. 230 из них были приведены в исполнение34. Сдача в плен англо-американским союзникам не помогла бельгийским легионерам. Сумевший перебраться в Испанию и тем самым избежавший заслуженной кары Л. Дегрель позже вспоминал, как в апреле 1945 года он, будучи уже штандартенфюрером СС и командиром 28-й дивизии СС «Валлония», отправился в Берлин. 2 мая Дегрель был повышен лично рейхсфюрером Гиммлером до бригадефюрера СС и генерал-майора войск СС35. Там он с помощью Риббентропа запросил союзников об участи своих добровольцев-эсэсовцев в случае, если они попадут в плен к англичанам или американцам, и получил ответ, что с ними будут обращаться как со всеми военнопленными. «Это было нормально. Такая новость приободрила моих парней», — вспоминал Дегрель36. Однако после победы союзники забыли о данных обещаниях, и, по словам того же Дегреля, бельгийские «герои Восточного фронта, каждый из которых был ранен, и не один раз, были отданы в лапы свирепой бельгийской политической полиции, подвергнуты публичному проклятию, брошены в тюрьмы и концентрационные лагеря как обычные международные преступники. Сотни были приговорены к смерти, а несколько тысяч — к заключению в тюрьме на 10 и более лет»37.
Следует отметить, что среди приговорённых к смерти и казнённых «героев Восточного фронта» не было тех, кого взяли в плен части Красной армии. Советское законодательство оказалось более гуманным, чем европейское. 26 мая 1947 года указом Президиума Верховного Совета в СССР была отменена смертная казнь в мирное время. На 26 июня 1945 года в системе ГУПВИ НКВД содержались 2 658 469 военнопленных, в т.ч. бельгийцев — 1888 рядовых и 5 офицеров. К 1 февраля 1947 года из 1 308 691 человека остававшихся военнопленных было 143 рядовых и 13 офицеров бельгийцев. На 1 января 1949 года согласно справке ГУПВИ ситуация с военнопленными бельгийцами была такова: всего пленён 2021 человек, убыли — 1925 человек, в т.ч. репатриированы 1734 человека, передан в лагеря ГУЛАГ — 1, переданы на учёт интернированных — 7, убыли в тюрьмы — 7, бежал — 1, умерли — 175, состояли на 1 января 1949 года — 96 человек38. Таким образом, подавляющее большинство бельгийских военнопленных уже через полтора года после окончания войны были репатриированы. Осуждены к различным срокам наказания были лишь те лица, чьи преступления были тщательно расследованы и доказаны.
В частности, В. Каретте (1922 г. р.), сын домовладельца и хозяина ресторана в Антверпене, окончил гимназию и поступил в университет, владел голландским, французским, английским и немецким языками, побывал во Франции, Англии, Люксембурге. С такими данными, если уж не бороться против оккупировавших Бельгию нацистов, можно было заниматься бизнесом или чем бы то ни было другим, но Каретте избрал иной путь. В мае 1942 года он записался добровольцем в дивизию ваффен-СС «Викинг». В 5-м артиллерийском полку дослужился до командира взвода в звании лейтенанта, 9 мая 1945 года был взят в плен. 22 ноября 1947 года военный трибунал войск МВД Киевской области рассмотрел дело Каретте, обвинявшегося в участии в истреблении мирных советских граждан на временно оккупированной территории СССР. Так, после занятия Батайска он забрасывал гранатами подвалы домов, где укрывалось гражданское население, участвовал в облавах, а в феврале 1944 года поджигал жилые дома в районе г. Корсунь-Шевченковский. На этом основании Каретте был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. I. Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года. Этот указ назывался «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников». Наказанием по ч. I была смертная казнь через повешение, но после её отмены максимальным наказанием стало заключение в ИТЛ сроком на 25 лет. Соответственно, Каретте был приговорён к 25 годам заключения39.
А. Баудине (1921 г. р.), сын домовладельца и редактора газеты в г. Веммель, окончил школу и медицинский факультет Брюссельского университета, был членом партии «Фламандский национальный союз». Владел голландским, французским, немецким, итальянским, румынским языками, дважды путешествовал по Африке. В мае 1942 года записался добровольцем в легион СС «Фландрия», затем служил в штурмовой бригаде СС «Лангемарк», ефрейтор. 8 марта 1944 года был взят в плен партизанами под Шепетовкой. Был обвинён в том, что в феврале 1944 года в селе Белгородка Каменец-Подольской области участвовал в облаве, в результате которой были захвачены двое советских граждан, в их расстреле Баудине принимал участие. В марте того же года при отступлении лично поджёг 5 домов в Белгородке и 10 домов в Ямполе. Был осуждён на 25 лет ИТЛ40.
Ни Каретте, ни Баудине всего срока наказания не отбыли. 5 сентября 1955 года они были депортированы, т.е. переданы по акту бельгийским властям в Берлине. Не так произошло с И. Ваутерсом (1924 г. р.), уроженцем с. Дворя близ Брюсселя. Из крестьян, окончил среднюю школу. 15 сентября 1943 года поступил добровольцем в штурмовую бригаду СС «Лангемарк», рядовой. Был взят в плен в марте 1944 года в районе Ямполя, осуждён за поджог двух домов в с. Белгородка и шести домов в с. Дворец, участие в изъятии продуктов и скота и расстрелах мирных граждан. Он лично расстрелял двух женщин и двух мужчин в Белгородке. Получил 25 лет ИТЛ. Отбывал наказание с 22 мая 1948 по 22 декабря 1960 года. Администрация Дубравного ИТЛ МВД РСФСР обратилась в военный трибунал Оренбургского гарнизона с представлением о смягчении меры наказания в соответствии с Указом Президиума ВС СССР от 25 апреля 1960 года, но трибунал, изучив материалы дела и обратив внимание на то, что заключённый систематически отказывался от работы, угрожал служащим, многократно получал взыскания, нашёл, что Ваутерс в совершённых преступлениях не раскаивается и на путь исправления не встал, в силу чего 3 марта 1961 года ходатайство было отклонено41.
По Указу от 19 апреля 1943 года судили не только военнопленных легионеров, но и бельгийцев, обвинявшихся в совершении преступлений против советских пленных и гражданского населения. Так, Г. Амеель (1918 г. р.) обвинялся в том, что, поступив добровольно в 1942 году в немецкую военно-строительную «Организацию Тодта», в течение 1943 года под Ленинградом руководил опустошением лесов Пушкинского заповедника АН СССР, а в 1944 году, служа комендантом лагеря для советских военнопленных в м. Мярьямаа, Эстония, грубо относился к ним, издевался и систематически их избивал. В чём был уличён показателями свидетелей и документами. Первоначально он был осуждён по ст. 58-3, но 24 января 1951 года военный трибунал войск МВД Эстонской ССР пересмотрел его дело и приговорил в соответствии со ст. I Указа от 19 апреля 1943 года к 25 годам заключения в ИТЛ. В ответ на кассационную жалобу и последующее заявление Амееля Генеральному прокурору СССР трибуналом и затем военным прокурором войск МГБ Ленинградского округа ему было разъяснено, что ст. I Указа от 19 апреля 1943 года «предусматривает ответственность за оказание активной помощи немецким оккупантам в период Великой Отечественной войны 1941—1945 годов и злодеяния, чинимые против советских граждан, т.е. то, в чём он и признан судом виновным», и что «по Советскому уголовному закону ст. 4-5 УК РСФСР иностранцы, совершившие преступления на территории СССР, несут уголовную ответственность на тех же основаниях, что и граждане СССР, за исключением иностранцев, пользующихся правом экстерриториальности, на основании чего он как бельгийский подданный, совершивший преступление на территории СССР, осуждён на основании Советского закона правильно»42. Других судили по иным статьям. Так, А. Газенбрукс (1915 г. р.), бельгийский подданный, бухгалтер с высшим образованием, в мае 1942 года прибыл для работы в г. Ровно, при попытке вернуться домой был задержан членами УПА — «Украинская повстанческая армия», доставлен к областному проводнику ОУН («Организация украинских националистов») по кличке «Шпак», в беседе с которым дал согласие вступить в ОУН. В течение января 1943 — апреля 1945 года Газенбрукс под кличкой «Заходный» исполнял обязанности радиста, пока не был арестован. 24 апреля 1947 года осуждён военным трибуналом войск МВД Дрогобычской области по ст. 54-2 и 54-11 УК УССР к лишению свободы сроком на 10 лет без поражения в правах и без конфискации имущества43.
Подводя итог, следует сказать, что за редкими исключениями все уцелевшие в боях против Красной армии бельгийские коллаборационисты, принимавшие участие в нацистской агрессии против СССР и совершившие военные преступления, понесли заслуженное наказание. Это хороший урок для тех, кто захотел бы вновь попробовать «защитить Европу», напав на Россию.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Кикнадзе В.Г. Как защитить свою историю? Государственная политика современной России в сфере сохранения исторической памяти и обеспечения медиабезопасности: направления, противоречия, результаты и перспективы. М.: Вече, 2022. С. 32—35, 162—164; он же. Российская политика защиты исторической правды и противодействия пропаганде фашизма, экстремизма, и сепаратизма. М.: Прометей, 2021. С. 576—596; он же. Великая Отечественная война 1941—1945 гг. Историческая правда о ключевых событиях и явлениях в вопросах и ответах. М.: Прометей, 2020. С. 7—29; Решение псковского суда о геноциде народов СССР вступило в силу // РИА Новости. 5 октября 2021; В России подготовили законопроект, закрепляющий понятие геноцид народов СССР // РИА Новости. 6 сентября 2021; В администрации президента оценили решения судов о геноциде в войну // РИА Новости. 6 декабря 2021; Россия продолжит процесс признания геноцида советских граждан в годы ВОВ // РИА Новости. 16 декабря 2020.
2 Littlejohn D. Foreign Legions of the Third Reich. Vol. 2. Belgium, Great Britain, Holland, Italy and Spain. San José: R. James Bender Publishing, 1987. Р. 57; Уильямсон Г. СС — инструмент террора. Смоленск: Русич, 1999. С. 194; Семёнов К.К. Войска СС: история, структура, боевое применение. М.: Яуза-пресс; Эксмо, 2009. С. 56; Хоффман Т. «Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал. М.: Яуза-пресс, 2011. С. 6; Богарт М. Бельгия: фламандские и валлонские добровольцы в составе войск СС // Україна у Другій світовій війні: джерела та інтерпретації (до 65-річчя Великої Перемоги). Матеріали міжнародної наукової конференції. Киев: Аеростат, 2011. С. 109—116; Гетьманчук М. Iноземннi громадяни у вiйскових формуваннях СС нацистськой нiмеччини (1939—1945 рр.) // Historical and Cultural Studies. 2018. V. 5. № 1. Р. 24, 28.
3 Мельников Д.Е. Всемирно-исторические итоги победы свободолюбивых народов над германским империализмом во Второй мировой войне // Вопросы истории. 1960. № 5. С. 58; Якобсен Х.-А. Вторая мировая война: некоторые итоги // Вопросы истории. 1995. № 7. С. 82; Дашичев В.И. Стратегия Гитлера — путь к катастрофе, 1933—1945: исторические очерки, документы и материалы в 4 т. Т. 1. Подготовка ко Второй мировой войне, 1933—1939. М.: Наука, 2005. С. 78, 125.
4 Деборин Л.М. «Срединная Европа» — оружие германских империалистов (из истории идеологической подготовки двух мировых войн) // Вопросы истории. 1954. № 8. С. 31.
5 Дегрель Л. Эсэсовский легион Гитлера: откровения с петлёй на шее. М.: Яуза, 2012. С. 18.
6 Дегрель Л. Указ. соч. С. 10, 12, 20.
7 Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 228. Оп. 709. Д. 512. Л. 2, 34—35.
8 Там же. Л. 2, 8; Neidhardt H. Mit Tanne und Eichenlaub. Kriegschronik der 100. Jäger-Division, vormals 100. leichte Infanterie-Division. Graz: Stocker-Verlag, 1981. S. 450; Liénard A. Légion Wallonie : Wallonisches Infanterie-Bataillon 373. T. 1. Saint-Martin-des-Entrées: Editions Heimdal, 2015. Р. 113—118; От Буга до Кавказа. Содерж.: Гейер Г. IX армейский корпус в Восточном походе 1941 года. Макензен фон Э. От Буга до Кавказа: III танковый корпус в кампании против Советской России 1941—1942 годов. М.: АСТ; Транзиткнига, 2004. С. 285; Завадский Р.В. Своя чужая война. Дневник русского офицера вермахта 1941—1942 гг. М.: Посев, 2014. С. 193.
9 Дегрель Л. Указ. соч. С. 32, 58; Айрапетов А.Г., Молотков С.Н. Вермахт в войне против СССР (историко-психологический аспект) // Новая и новейшая история. 2010. № 4. С. 34—37.
10 ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 709. Д. 512. Л. 8, 33—34; Дробязко С.И., Романько О.В., Семёнов К.К. Иностранные формирования Третьего рейха. М.: АСТ; Астрель, 2011. С. 176; Завадский Р.В. Указ. соч. С. 124, 152.
11 ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 709. Д. 512. Л. 3, 8—9, 16—17, 23—24, 34—35, 94, 97; Завадский Р.В. Указ. соч. С. 196, 197; Mabire J. Légion Wallonie: Au front de l’Est 1941—1944. Paris: Presses de la Cité, 1987. Р. 16, 25.
12 ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 709. Д. 512. Л. 39; Завадский Р.В. Указ. соч. С. 198, 199.
13 Дегрель Л. Указ. соч. С. 34; Завадский Р.В. Указ. соч. С. 200, 201.
14 ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 709. Д. 512. Л. 3, 8—9, 35.
15 Завадский Р.В. Указ. соч. С. 148, 152.
16 Там же. С. 126.
17 Дегрель Л. Указ. соч. С. 58.
18 Завадский Р.В. Указ. соч. С. 149.
19 ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 709. Д. 512. Л. 40.
20 Там же. Л. 43.
21 Там же. Л. 96.
22 Там же. Оп. 701. Д. 1040. Л. 89; Д. 1041. Л. 9; Ф. 425. Оп. 10399. Д. 51. Л. 46; Оп. 10353. Д. 0023. Л. 174—177; Ф. 3108. Оп. 1. Д. 2. Л. 45, 65—66; Ф. 10741. Оп. 1. Д. 4. Л. 25; Neidhardt H. Op. cit. S. 154, 163, 164; Obhodas A., Mark J. Croatian Legion The 369th Reinforced (Croatian) Infantry Regiment on the Eastern Front 1941—1943. Sydney: Leaping Horseman Books, 2010. P. 94, 103, 434; Liénard A. Op. cit. S. 146—165; Панков О.Д. Громовая Балка: первый бой Валлонского легиона против частей Красной Армии в 1942 г. // Известия Воронежского государственного педагогического университета. 2020. № 4(289). С. 153—158.
23 Дегрель Л. Указ. соч. С. 165.
24 Дробязко С.И., Романько О.В., Семёнов К.К. Указ. соч. С. 178, 179; Богарт М. Указ. соч. С. 115; Дегрель Л. Указ. соч. С. 163, 227.
25 ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 114. Л. 76.
26 Там же. Ф. 500. Оп. 12486. Д. 355. Л. 3, 8; Ф. 32. Оп. 11306. Д. 114. Л. 72—76; Дробязко С.И., Романько О.В., Семёнов К.К. Указ. соч. С. 188—190.
27 ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2675. Д. 285. Л. 31, 38, 182—183; Д. 371. Л. 19, 48 об., 55 об.; Семёнов К.К. Дивизии войск СС: история организации, структура, боевое применение. М.: Яуза-пресс, 2007. С. 122, 123; Дробязко С.И., Романько О.В., Семёнов К.К. Указ. соч. С. 190—192.
28 ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2761. Д. 86. Л. 56—74; Ф. 500. Оп. 12480. Д. 302. Л. 13; Мощанский И.Б. Освобождение Правобережной Украины. М.: Вече, 2011. С. 85, 86; Дробязко С.И., Романько О.В., Семёнов К.К. Указ. соч. С. 178—182; Богарт М. Указ. соч. С. 116.
29 ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 672. Л. 205; Ф. 500. Оп. 12486. Д. 355. Л. 4; Д. 356. Л. 3, 13; Последний штурм (берлинская операция 1945 г.). М.: Воениздат, 1975. С. 26, 251—254; Шойфлер X., Тике В. Марш на Берлин 1944—1945. М.: Эксмо, 2005. С. 374—376, 540.
30 ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 596. Л. 118.
31 Там же. Л. 116—118.
32 Там же. Ф. 427. Оп. 11125. Д. 84. Л. 46—50; Залеева А.Н. Пренцлау — Москва — Брюссель: история освобождения бельгийских генералов // Международная жизнь. 2010. № 5. С. 47—51.
33 Богарт М. Указ. соч. С. 116.
34 Там же.
35 Залесский К.А. Командиры национальных формирований СС. М.: АСТ; Астрель, 2007. С. 89.
36 Дегрель Л. Штурмовая бригада СС. Тройной разгром. М.: Яуза-пресс, 2012. С. 225.
37 Там же.
38 Военнопленные в СССР, 1939—1956: документы и материалы. М.: Логос, 2000. С. 142, 175, 238.
39 Российский государственный военный архив. Ф. 461п. Оп. 4. Д. 190762. Л. 3—22.
40 Там же. Д. 190759. Л. 8—22.
41 Там же. Ф. 460п. Оп. 4. Д. 187921. Л. 3—11.
42 Там же. Ф. 461п. Оп. 4. Д. 167589. Л. 2—8, 37, 48, 59, 87, 95, 98.
43 Там же. Д. 167587. Л. 4, 7, 33, 37, 51.