Аннотация. В статье рассматривается работа техническо-эксплуатационной службы советских ВВС во время краткосрочного, но достаточно интенсивного вооружённого конфликта с Японией в районе озера Хасан летом 1938 года. Советская авиация наносила по позициям противника бомбовые и штурмовые удары, вела разведку и осуществляла снабжение своих войск. Специалисты техническо-эксплуатационных служб ВВС Дальневосточного Краснознамённого фронта и Тихоокеанского флота непосредственно занимались технической эксплуатацией авиационной техники, поддерживали её в боеготовом состоянии и готовили к боевым вылетам, чем внесли большой вклад в обеспечение выполнения советской военной авиацией поставленных перед ней задач.
Summary. The paper explores the work of the Soviet Air Force technical and exploitation service during the brief but fairly intense armed conflict with Japan in the vicinity of Lake Khasan in the summer of 1938. Soviet aircraft bombed and assaulted enemy positions, conducted reconnaissance and delivered supplies to own troops. Specialists of the Air Force technical and exploitation services within the Far Eastern Red Banner Front and Pacific Fleet were directly engaged in technical maintenance of aircraft equipment, kept it in a combat-ready condition and prepared it for sorties, which largely contributed to the Soviet military aviation carrying out the assignments set to it.
ЛОКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ И ВООРУЖЁННЫЕ КОНФЛИКТЫ ХХ— XXI вв.
АВЕРЧЕНКО Сергей Викторович — преподаватель кафедры истории войн и военного искусства Военного учебно-научного центра «Военно-воздушная академия имени профессора Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина», полковник, кандидат исторических наук
(г. Воронеж. E-mail: aviator1ww@mail.ru).
«НАШ ТЕХНИЧЕСКИЙ СОСТАВ РАБОТАЛ БЕЗУПРЕЧНО»
Деятельность техническо-эксплуатационной службы ВВС во время вооружённого конфликта у озера Хасан
29 июля 1938 года разгорелся давно тлевший на дальневосточных границах СССР вооружённый конфликт с Японией у озера Хасан. С началом боевых действий советское высшее военно-политическое руководство сразу решило дать сокрушительный отпор японцам, используя для этого все возможные силы, включая авиацию.
Перед началом конфликта Военно-воздушные силы (ВВС) Дальневосточного Краснознамённого фронта (ДКФ)1 имели в своём составе 1300 самолётов. Командовал ими комбриг П.В. Рычагов. Ещё 500 самолётов имелось в составе ВВС Тихоокеанского флота (ТОФ). Ими командовал комбриг С.Ф. Жаворонков. Это была внушительная сила2.
До 1 августа боевую авиацию в зоне конфликта использовать запрещалось, т.к. опасаясь разрастания конфликта, военное руководство считало, что на тот момент её сил в данном районе недостаточно. Вместе с тем приморскую авиагруппу ВВС ДКФ привели в боевую готовность ещё 24 июля. Тогда же по приказанию командующего ВВС ДКФ комбрига П.В. Рычагова стали готовить 4 эскадрильи истребителей И-15 к перебазированию на передовые аэродромы3.
Передислокация была необходима потому, что авиачасти ВВС ДКФ постоянно базировались далеко от района боёв, севернее и восточнее Владивостока. На юге же, в сторону Посьета и Хасана, стационарных аэродромов не было. От Владивостока до озера Хасан по прямой 130 км, от Уссурийска — 183, от Спасск-Дальнего — 300. Бомбардировщики могли производить вылеты в район Хасана с мест постоянного базирования, а вот для истребителей, и особенно штурмовиков, это было далековато. Подыскание в этом районе подходящих площадок и подготовку полевых аэродромов начали ещё до конфликта4. К началу боевых действий были подготовлены 3 полевых аэродрома: Заимка Филипповского (сейчас дер. Филипповка между дер. Барабаш и Занадворовка, 117 км до оз. Хасан), Августовка (в 2 км от пос. Славянка — 79 км), Новокиевское (сейчас пос. Краскино — 34 км)5.
В конце июля 1938 года на эти площадки были перебазированы по несколько эскадрилий истребителей И-15 и И-15бис. Участник событий, в то время заместитель командира эскадрильи 48-го истребительного авиаполка старший лейтенант Г.В. Зимин, так описывал положение на аэродроме Заимка Филипповского: «На маленьком полевом аэродроме, с двух сторон зажатом горами, находились 75 самолётов»6. По официальным данным, здесь во время конфликта базировались 44 истребителя И-15, а на аэродроме Новокиевское — 367.
Командующий 1-й Краснознамённой армией комкор Г.М. Штерн, по окончании событий докладывая на Военном совете при Народном комиссаре обороны (НКО) СССР об организации передислокации части авиации на передовые аэродромы, сказал следующее: «Это очень резко повлияло на авиационную обстановку, потому что мы из наших истребительных полков вынуждены были вырывать с мясом площадки и создавать кустарные аэродромы и базы»8.
Именно это перебазирование истребителей и штурмовиков на плохо подготовленные, с недостаточной инфраструктурой полевые аэродромы и создало основные проблемы с технической эксплуатацией авиационной техники (АТ) во время конфликта у оз. Хасан.
За эксплуатацию авиатехники в ВВС отвечала техническо-эксплуатационная служба (ТЭС)9. Согласно руководящим документам того времени техническая эксплуатация материальной части ВВС (самолётов, моторов, приборов и оборудования) включала в себя: хранение, уход и сбережение, подготовку матчасти к полёту и приём после полёта, контроль за исправным состоянием, ремонт и транспортировку АТ, ведение эксплуатационно-технического учёта10.
Временные передовые аэродромы не были подготовлены для нормального обслуживания такого большого количества самолётов, которое туда перегнали. Не хватало технических построек, спецмашин (топливозаправщиков, водомаслозаправщиков) и просто грузовиков. Не хватало на этих площадках и инженерно-технического состава (ИТС)11. К примеру, на авиабазах Тихоокеанского флота во время конфликта не хватало 60 проц. водомаслозаправщиков12. Да и в целом тыл ВВС оказался не готов к обеспечению боевых действий авиации с полевых аэродромов на новом операционном направлении и плохо справлялся с подвозом на них средств материального снабжения13.
Нехватка инженерно-технического состава на передовых аэродромах была обусловлена неукомплектованностью им авиационных частей и соединений на Дальнем Востоке в целом. Одной из причин этого некомплекта ИТС была волна репрессий, прокатившаяся по ДКФ и ТОФ в 1937—1938 гг. Так, по данным известного исследователя репрессий в Красных армии и флоте в 1930-е годы В.С. Мильбаха, в период с 1 мая 1937 по 15 января 1938 года из ВВС Отдельной Краснознамённой Дальневосточной армии (ОКДВА) были уволены 150 человек инженерно-технического состава. В 1938 году процесс продолжался. К 17 марта были арестованы и представлены к увольнению из РККА ещё 81 специалист ИТС из ВВС ОКДВА14. Аналогичные репрессии развернулись и на флоте. По сведениям того же исследователя, только с 11 апреля по 11 августа 1937 года из ВВС ТОФ были уволены по политическим мотивам 196 человек, 45 из них относились к инженерно-техническому составу15.
Авиацию в районе боевых действий начали применять с 1 августа. К этому времени на ближайшие к месту боёв аэродромы были перебазированы 160 бомбардировщиков со штурмовиками и 250 истребителей. Японские позиции атаковали бомбардировщики СБ, истребители И-15 и И-16, штурмовики Р-5ССС и Р-Z. Бомбардировщики использовали фугасные бомбы ФАБ-50 и ФАБ-100, а также 2,5-килограммовые осколочные бомбы АО-2,5, высыпаемые из цилиндрических кассет — «вёдер Онисько». Истребители и штурмовики сбрасывали на противника фугасные и осколочные бомбы калибров 8, 10, 32, 50 и 250 кг, и обстреливали его позиции пулемётным огнём.
4 августа 1938 года был издан приказ народного комиссара обороны СССР № 0071, во вступительной части которого говорилось: «Для готовности к отражению провокационных нападений японо-маньчжур и для того, чтобы быть готовыми в любой момент нанести мощный удар зарывающимся наглым японским агрессорам по всему фронту, немедленно привести в полную боевую готовность войска Дальневосточного Краснознамённого фронта и Забайкальского военного округа (ЗабВО)…», а затем шла приказная часть. Военной авиации касался пункт 3: «Военно-воздушные силы ДКФронта и ЗабВО привести в полную боевую готовность»16. Далее подробно ставились задачи по оперативному применению, перебазированию и снабжению авиачастей.
Были там и пункты, касавшиеся вопросов эксплуатации авиационной техники в условиях начавшегося конфликта:
«г) обеспечить весь лётный состав кислородными приборами для высотных полётов и необходимым запасом кислорода; приборы проверить, запломбировать;
д) Военным советам ДКФронта, ЗабВО, 1-й и 2-й армий и Хабаровской группы немедленно провести через специальные лётно-технические группы совместно с командованием проверку готовности материальной части самолётов, вооружения и приборов. Такую проверку производить не менее четырёх раз в месяц. Командирам и комиссарам авиачастей проверку производить ежедневно;
е) командирам и комиссарам авиачастей обеспечить быстроту заправки самолётов, подвески бомб и заполнения патронами…»17.
Массированное же применение авиации советскими войсками у озера Хасан было осуществлено 6 августа, в день решающего штурма спорных высот. Командовавший операцией комкор Г.М. Штерн так поставил задачу авиации: «Нужны два вылета авиации для подготовки атаки пехоты, каждый по 60 бомбардировщиков… 60 бомбардировщиков иметь в резерве в готовности к немедленному вылету на случай контрнаступления противника и для помощи пехоте при подавлении узлов обороны»18.
Комбриг П.В. Рычагов даже перевыполнил задание. Вместо 120 бомбардировщиков было выделено 140. В 15 часов 15 минут по целям на сопках Заозёрная, Безымянная и Богомольная нанесли удар 99 скоростных бомбардировщиков СБ. Через час по сопке Заозёрная и высоте 68,8 отбомбились 41 тяжёлый бомбардировщик ТБ-3, крайние из которых сбросили 10 бомб по 500 кг и 6 — по 1000 кг19. По словам комкора Г.М. Штерна, эта бомбёжка произвела на противника большой эффект: «Смотреть было жутко»20.
Для инженерно-технического состава подготовка большого количества бомбардировщиков к одновременному вылету была сложной задачей. 140 самолётов надо было тщательно осмотреть, заправить топливом, маслом и водой. А также подвесить бомбы и снарядить их взрывателями, снарядить патронами все пулемёты.
К примеру, тяжёлый бомбардировщик ТБ-3 на земле обслуживали 5 человек технического состава. В перечень предполётного осмотра ТБ-3 входили 44 пункта21. В самолёте было 4 бензобака ёмкостью по 1990 л. На заправку каждого бака в зависимости от наличия средств механизации уходило от 2 до 3,5 часа. В систему смазки каждого мотора заливалось 120 л масла, а в систему охлаждения по 100—120 л воды. Все моторы необходимо было опробовать на земле до вылета. Параллельно подвешивались бомбы и набивались 38 дисков к 8 пулемётам ДА (Дегтярёв авиационный), устанавливавшимся на самолёте. Необходимо учесть, что 6 августа на ТБ-3 подвешивали не использовавшиеся в мирное время бомбы больших калибров. Соответственно, и практики в их подвеске у технических специалистов по вооружению было мало или не было совсем. А технологии подвески под самолёт бомб калибра до 50 кг и массой в тонну имели существенные различия. Во втором случае нужны были специальные приспособления, тележки, лебёдки и желательно опыт. Если ТБ-3 вылетал на задание с бомбами в 500 и 1000 кг, то на их подвеску только под один самолёт 40 человек тратили 3 часа! Поэтому к данному процессу в помощь вооруженцам подключались все свободные люди22.
Но на помощь техсоставу бомбардировщиков пришла природа. 4 и 5 августа стояла нелётная погода, а вылеты 6 августа начались уже после полудня, и все бомбардировщики удалось вовремя и качественно подготовить к выполнению задания. Всего в двух массированных ударах по позициям японцев 6 августа советские бомбардировщики ТБ-3 и СБ сбросили 1592 бомбы общим весом 122 тонны23.
Другой, более сложной проблемой, вставшей, как говорится, «в полный рост» перед техническим составом советских авиачастей, стала нехватка в действующих частях истребительной и штурмовой авиации младших технических специалистов по авиавооружению.
Штурмовики Р-5ССС и истребители И-15 из-за их мощного пулемётного вооружения (плюс бомбы на подвесках) и отсутствия воздушного противника во время боёв у озера Хасан применялись в основном для штурмовых ударов. Целями были позиции японской пехоты на спорных пограничных высотах и артиллерия противника на сопредельной территории, откуда вёлся огонь по нашим наступавшим войскам. Так, например, 8 августа истребители И-15 совершили 110 самолёто-вылетов на штурмовку пехотных и артиллерийских позиций противника. В течение всего конфликта И-15 выполнили около 50 проц. от числа всех самолёто—вылетов советской авиации24. В обобщающем материале по итогам конфликта отмечалось, что истребители И-15 «за период операции для атаки пехоты и артиллерии противника произвели свыше 400 самолёто-вылетов»25.
На истребителях И-15 были установлены 4 синхронных пулемёта ПВ-1 калибра 7,62 мм с боекомплектом по 750 патронов на каждый. Всего для И-15 требовалось перед каждым полётом набивать в ленты 3000 патронов. Также на 4 внешних держателях могли подвешиваться мелкие бомбы общим весом до 40 кг26.
Штурмовик Р-5ССС имел на вооружении 4 скорострельных крыльевых 7,62-мм пулемёта ШКАС (Шпитального — Комарицкого авиационный скорострельный) с питанием из лент по 200 патронов на каждый. Ещё один ШКАС с лентой на 1000 патронов в специальном ящике стоял на турели у лётчика-наблюдателя. Итого для вылета Р-5ССС на задание необходимо было набить в 5 лент 1800 патронов. Кроме того, штурмовик во внутреннем бомбоотсеке и на 4 внешних подвесках мог нести до 700 кг бомб калибра от 8 до 250 кг27.
Вот эту огневую мощь советское командование и направляло на штурмовые удары по врагу. Лётчик В.С. Гаврилов так описывал атаку японской батареи нашими самолётами: «Я перевёл самолёт на крутое пике, спустился до 800 метров и разом из всех пулемётов залил батарею свинцом и сбросил бомбы. Набрал высоту, развернулся. Посмотрел вниз: результаты были неплохие. Бомбы разметали орудия противника, разорвали ящики со снарядами. К разрушенной батарее бежали японцы. Я их снова угостил пулемётным дождём»28. Показателен также налёт группы штурмовиков Р-5ССС на позиции противника 8 августа. На японскую пехоту западнее высоты Безымянная они сбросили 256 осколочных бомб АО-10 и штурмовали её пулемётным огнём с малых высот, выпустив 10 390 пуль29.
Лётчик-истребитель Г.В. Зимин, летавший на И-15, вспоминал, что за время этого пограничного конфликта пилоты авиагруппы с полевого аэродрома Заимка Филипповского совершили по 15—20 боевых вылетов. Сам он со своим ведомым сделал 32 вылета, из них несколько на разведку, а остальные на штурмовку30. Учитывая, что наша авиация применялась в зоне конфликта для нанесения ударов по наземному противнику с 1 по 10 августа (11-го летали только на разведку), получается в среднем по два вылета в день у пилота, а у некоторых и по три.
Большая огневая мощь для самолёта-штурмовика являлась важной характеристикой. Но все эти пулемёты необходимо было обслуживать: после каждого боевого вылета со стрельбой снимать с самолётов, чистить от порохового нагара и смазывать, а затем снова устанавливать на место31. Напомним — на И-15 стояли 4 пулемёта, на Р-5ССС — 5. И к каждому новому вылету надо было набить патронные ленты — по 3000 и 1800 патронов на И-15 и Р-5ССС соответственно. И так два—три раза в день, по количеству боевых вылетов. К утренним вылетам самолёты и их вооружение готовили с вечера, а к последующим дневным — сразу после посадки.
Попробуем разобраться, как же обстояла ситуация с наличием авиационных специалистов-оружейников в частях и подразделениях советской военной авиации, участвовавших в хасанских событиях. По штату № 15/806 (мирного времени), утверждённому 27 января 1938 года, в легкобомбардировочной, легкоштурмовой и истребительной авиационных эскадрильях на 12 боевых самолётов полагалось иметь 1 начальника службы вооружения, 1 старшего техника по вооружению и 14 мотористов авиационных — мастеров по вооружению, из них 4 старших32. В случае начала войны Вооружённые силы страны должны переходить на штаты военного времени. В авиации они отличались от штатов мирного времени в первую очередь увеличенным количеством наземного обслуживающего персонала, в т.ч. и специалистов по вооружению. Во время боевых действий у озера Хасан воинские части, соединения и объединения ДКФ и ТОФ на штаты военного времени не переходили, поэтому будем опираться именно на эти цифры.
Рассмотрим ситуацию на примере эскадрильи истребителей И-15. Они перебазировались на передовые аэродромы по одной—две эскадрильи от полка. Самолёты перелетали лётом, а технический состав следовал на автомашинах. В первых эшелонах на эти площадки было выделено недостаточно наземного персонала, и в эскадрильях ощущалась нехватка людей для подготовки техники к полётам. Со временем люди прибывали ещё, но оружейников всё равно не хватало33.
Ключевыми моментами в эксплуатации авиационного вооружения во время конфликта были чистка пулемётов — по 4 на каждом самолёте и набивка пулемётных лент патронами — по 3000 шт. В эскадрилье И-15 было 12 боевых самолётов — итого 48 пулемётов. Беря в среднем по два боевых вылета в день, получаем, что за этот день специалисты по вооружению должны были снять, почистить, смазать и установить обратно 96 пулемётов (2 вылета х 12 самолётов х 4 пулемёта), а также набить в ленты 72 тыс. патронов (2 вылета х 12 самолётов х 3000 патронов).
На весь этот объём работ в эскадрилье было два офицера-руководителя (начальник службы вооружения и старший техник по вооружению) и 14 авиамотористов — мастеров по вооружению. Офицеры занимались организацией работы мастеров и контролировали её качество, получали боеприпасы со складов, проверяли их соответствие заявкам и пригодность к использованию, проводили осмотры материальной части вооружения на самолётах. Мастера же по вооружению как раз и должны были выполнить своими руками всю работу. То есть почистить в день по 6—7 пулемётов каждый и набить в ленты более чем по 5000 патронов. Но это при полной укомплектованности. На полевых же аэродромах вооруженцев не хватало. Для расчёта примем некомплект специалистов по вооружению в 20 проц. Тогда объём работ для мастеров по вооружению в типовой боевой день возрастает до чистки 8—9 пулемётов и набивки в ленты примерно по 6400 патронов. Это много сложной, физически тяжёлой и в то же время кропотливой и ответственной работы. Понятно, что специалисты службы вооружения в эскадрильях на передовых аэродромах не справлялись с навалившимся на них большим объёмом работ. А ведь о важности именно таких операций говорилось в приказе наркома обороны СССР № 0071: «…обеспечить быстроту заправки самолётов, подвески бомб и заполнения патронами…»!
Но эскадрильи вели боевые действия, поставленные задачи необходимо было выполнять, и технический состав находил нужные решения. Работу стали разделять. Снятием, установкой и чисткой пулемётов занимались обученные люди — мастера по вооружению, а к набивке патронами пулемётных лент стали привлекать всех мало-мальски свободных людей на аэродроме. При наличии времени к чистке пулемётов, не считаясь с рангами, присоединялись инженеры по вооружению полков, начальники службы вооружения эскадрилий и старшие техники по вооружению. Комиссар одной из эскадрилий И.А. Лильчицкий на встрече с писателями после окончания боевых действий рассказывал: «Можно привести такой пример. Вы знаете, что есть специальные службы. Есть люди, которые имеют дело с вооружением, есть люди, которые имеют дело с материальной частью. А в боевой обстановке никто не считается, что это твоё, а это моё дело. Народ работал так: если надо, всю ночь сидят над тем, чтобы привести в полную боевую готовность агрегат, даже не касающийся его. Они сами чистили пулемёты, чтобы наши пулемёты не подвергались ржавчине. Народ был настолько спаян, что сами инженеры засучивали рукава и всем составом, кому и не положено это делать, чистили пулемёты и вооружение. Это имеет большое значение в деле сохранения материальной части»34.
С набивкой пулемётных лент тоже всё было не так-то просто. Патроны от пулемётов ПВ-1 набивались в ленты вручную. Перед этим необходимо было проверить все патроны на отсутствие дефектов. Потом вставить 750 патронов в ленту и выровнять их специальным ручным инструментом — выравнивателем. И далее к следующей ленте35. При двух боевых вылетах в день для всей эскадрильи необходимо было набить в ленты 72 тыс. патронов. К этой работе на аэродромах стали привлекать всех, кто хоть какое-то время был не занят своими делами. Но при некомплекте техсостава всех специальностей людей всё равно не хватало. Тогда к набивке патронами лент подключались лётчики, штурманы, лётчики-наблюдатели и воздушные стрелки36. Когда и это не помогало, на некоторых аэродромах для снаряжения пулемётных лент стали привлекать крестьян из близлежащих деревень37.
В эскадрилье комиссара И.А. Лильчицкого к набивке патронов в ленты подключились даже жёны лётно-технического состава. При перебазировании эскадрилий на передовые аэродромы все они остались в местах постоянного расположения частей, но старались всячески поддерживать своих мужей. Иногда они даже выезжали на полевые аэродромы. Привозили письма и передачи мужьям и сослуживцам, оборудовали для них столовые и медпункты, помогали в организации быта. И, увидев на аэродроме проблему со снаряжением пулемётных лент, присоединились к этой работе. Комиссар так отозвался о них: «Надо сказать, что у нас замечательные жёны, и что наших жён надо поднимать… Надо сказать, что они набивали нам боеприпасы. Набитые нашими жёнами боеприпасы работали как часы. Они набивали очень точно, добросовестно, а работа эта кропотливая. Всё это показывает, что наши жёны в любую минуту встанут вместе с нами на защиту Родины»38.
Надо отметить, что случай привлечения женщин (гражданских) для помощи специалистам по вооружению во время боевых действий у озера Хасан был единичным. Но вместе с фактом привлечения к работам по снаряжению пулемётных лент патронами местных крестьян он ярко показывает всю остроту данной проблемы (необходимость быстро подготовить к повторному вылету материальную часть стрелкового вооружения на штурмовиках и истребителях, имевших на борту по 4—5 пулемётов).
Автору известен всего один аналогичный случай в советских ВВС, когда жёны военных авиаторов помогали им с чисткой пулемётов и набивкой лент патронами в период до 1941 года. Это случилось во время Советско-финляндской войны 1939—1940 гг. в 12-й отдельной истребительной авиаэскадрилье ВВС Краснознамённого Балтийского флота, имевшей на вооружении истребители И-15бис и И-153 «Чайка», каждый тоже с 4 пулемётами39. Как видим, те же проблемы и те же решения. Широкого распространения практика привлечения женщин к работе с авиационным вооружением в ВВС РККА до Великой Отечественной войны не получила. Эти случаи были именно разовыми. Позже, в годы войны девушки проходили военную службу в авиачастях на должностях мастеров по вооружению и занимались техническим обслуживанием авиационного вооружения.
Так или иначе, благодаря правильному распределению работы с подключением к непосредственному обслуживанию авиавооружения руководящего инженерного состава, с привлечением для снаряжения пулемётных лент всего свободного аэродромного люда, включая лётно-подъёмный состав, женщин, крестьян из окрестных деревень, проблема своевременной и качественной подготовки к боевым вылетам была решена.
Боевые действия вскрыли и некоторые недостатки в работе специалистов по вооружению. В частности — слабое знание техниками по вооружению материальной части.
Также либо из-за перегруженности мастеров по вооружению работой, либо из-за плохого знания ими процедуры подготовки пулемётов к применению в советских истребительных авиачастях за время хасанских событий было 28 случаев прострела лопастей винтов по причине плохой регулировки синхронизаторов40. Это, в свою очередь, прибавляло работы техникам самолётов и ремонтным органам. Винты приходилось срочно менять и ремонтировать.
Необходимо отметить хорошую работу во время конфликта технических специалистов, непосредственно обслуживавших авиационную технику, — инженеров по эксплуатации, авиационных техников и механиков, мотористов. Как на базовых аэродромах, так и на временных полевых площадках они смогли организовать работу, технически грамотно эксплуатировали материальную часть и своевременно готовили её к боевым вылетам.
Инженеры авиаполков по эксплуатации инструктировали и проверяли работу инженеров эскадрилий, организовывали и контролировали ход ремонта повреждённой материальной части, взаимодействовали с мастерскими и складами, тыловыми подразделениями для своевременного обеспечения технического состава необходимым имуществом.
Высокие образцы профессионализма показывали и техники самолётов с мотористами. Так, например, в эскадрилье скоростных бомбардировщиков СБ воентехник 2 ранга Н.А. Ериванлы за 8 часов заменил на самолёте оба мотора, в которых обнаружились дефекты. Вверенная ему материальная часть всегда работала безотказно41.
Весь инженерно-технический состав трудился с большим желанием и самоотдачей. Приведём ещё одно воспоминание комиссара И.А. Лильчицкого: «Вот деталь из работы нашего технического состава. Например, скажешь одному технику — принеси кусочек фетра, все 5—6 человек разбегаются во все углы, чтобы принести этот кусочек. Видно, что народ хочет как можно быстрее сделать. А если на машине дефект, то не один техник работает, а все. Боевая обстановка показала, что дружба наших людей очень велика. Были такие случаи, когда на одной машине много дефектов, и за минуты они успевали разобрать и собрать машину, вводя её в строй. Такая спайка имеет большое значение»42.
А комиссар истребительной эскадрильи лейтенант М.С. Злой дал такую оценку техсоставу своей эскадрильи: «Технический состав, не считаясь со временем, во все дни боя отлично справлялся с задачами обеспечения безаварийной работы материальной части. Техники… отличной работой обеспечили безотказное действие всех машин эскадрильи»43.
К сожалению, имелись и единичные случаи недосмотра за состоянием материальной части со стороны техников самолётов. В одной из истребительных эскадрилий на самолёте была обнаружена неисправность вооружения, а техник доложил, что аппарат готов к вылету. Техник получил взыскание, этот факт был разобран на партийном собрании и послужил уроком для остального технического состава. В остальных случаях в этой эскадрилье материальная часть всегда была вовремя и качественно подготовлена к боевым вылетам44.
В различной литературе автору удалось найти несколько упоминаний о представителях ИТС авиационных частей во время боёв у озера Хасан. Это военинженер 1 ранга М.П. Бакшин, военинженеры 3 ранга И.П. Безграмотный, А.А. Кривошеин, Б.М. Ромашкин, П.С. Степанов, Л.В. Фалин, воентехники 2 ранга В.М. Дорошенко, М.Е. Драницын, И.И. Квитко, М.К. Шохин, Н.А. Ериванлы, моторист К.М. Петраков, оружейный мастер А.И. Золотарёв.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 октября 1938 года за отличия во время хасанских боёв орденов и медалей были удостоены 10 военинженеров (автором установлено, что 5 из них: Бакшин, Безграмотный, Кривошеин, Ромашкин, Фалин — это авиационные инженеры) и 124 воентехника. К сожалению, в указе награждённые перечислены без указания рода оружия или принадлежности к воинской части, поэтому определить, кто из воентехников авиатор, по этому наградному документу невозможно. Кроме того, данным указом награждены ещё 6351 человек младшего командного и рядового состава РККА и РККФ и гражданских. Среди них есть и авиационные специалисты — мотористы, механики, оружейные мастера, но специальности награждённых в документе не указаны45.
Считаем необходимым упомянуть руководителей техническо-эксплуатационных служб Военно-воздушных сил ДКФ и ТОФ. К сожалению, установить персоналии этих руководителей именно на август 1938 года пока не удалось. В ВВС Дальневосточного Краснознамённого фронта ТЭС возглавлял главный инженер ВВС фронта, одновременно являвшийся инженером воздушной армии особого назначения. Во второй половине 1930-х годов эту должность (тогда ещё главного инженера ВВС ОКДВА) занимал военинженер 2 ранга Алексей Алексеевич Колчанов. Но в марте 1937 года он был арестован и через год расстрелян. Кто занимал должность после него, и был ли вообще кто-то назначен на эту должность до хасанских событий, пока не выяснено46. Техническо-эксплуатационную службу ВВС Тихоокеанского флота возглавлял инженер по эксплуатации. По найденным сведениям, в 1934 году эту должность уже занимал военинженер 2 ранга Иван Николаевич Крылов. Позже он тоже был арестован, но перед самым конфликтом, в июне—июле 1938 года47. Именно эти два военных инженера организовывали работу всего инженерно-технического состава ВВС ДКФ и ТОФ в течение нескольких лет перед рассматриваемыми событиями, и в успешном выполнении боевых задач нашей дальневосточной военной авиацией во время конфликта у озера Хасан есть большая доля их заслуг.
Действия советской авиации во время вооружённого конфликта у озера Хасан высшее военно-политическое руководство СССР в целом оценило хорошо. В постановлении Главного военного совета РККА от 31 августа 1938 года «О событиях у озера Хасан» говорилось: «…японцы были разбиты… только благодаря боевому энтузиазму бойцов, младших командиров, среднего и старшего командно-политического состава… а также благодаря умелому руководству операциями против японцев т. Штерна и правильному руководству т. Рычагова действиями нашей авиации»48.
Современные исследования японских авторов приводят данные о низкой результативности ударов советской авиации, оценивая их по количеству убитых и раненых японских военнослужащих. Но вместе с тем и они признают, что удары советских ВВС внесли большой вклад в общую победу СССР в этом конфликте: «В результате воздушные атаки советской авиации дезорганизовывали, а также значительно подавляли моральный дух японской армии»49.
В успехи советской авиации в боях у озера Хасан большой вклад внёс инженерно-технический состав техническо-эксплуатационных служб Военно-воздушных сил Дальневосточного Краснознамённого фронта и Тихоокеанского флота. Своим самоотверженным трудом на аэродромах ИТС обеспечил выполнение поставленных перед авиацией задач. Самолёты вовремя готовились к боевым вылетам, осматривались, ремонтировались, заправлялись необходимыми горючими и смазочными материалами. Под них подвешивались бомбы, чистились и смазывались пулемёты, набивались патронами пулемётные ленты. Всего за время конфликта советская авиация произвела 1028 боевых вылетов, сбросила на противника 4265 бомб общим весом 208 779 кг и выпустила из пулемётов 303 250 пуль50.
В период конфликта ИТС советских ВВС решала две трудные задачи: 1) обеспечение массированного авиаудара по японским позициям 140 бомбардировщиков 6 августа 1938 года и 2) обеспечение своевременных чистки стрелкового оружия самолётов и снаряжения пулемётных лент для них к очередным боевым вылетам в условиях нехватки специалистов по вооружению. С обеими этими задачами, так же как и с остальными текущими работами по их предназначению, специалисты техническо-эксплуатационной службы ВВС справились.
Общую оценку работы инженерно-технического состава советской военной авиации во время вооружённого конфликта у озера Хасан дал командующий ВВС Дальневосточного Краснознамённого фронта комбриг П.В. Рычагов: «Наш технический состав работал безупречно. Он неустанно готовил к бою материальную часть»51.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дальневосточный Краснознамённый фронт был сформирован 1 июля 1938 г. на основании приказа народного комиссара обороны СССР от 28 июня того же года на базе Особой Краснознамённой Дальневосточной армии. В состав фронта вошли управление, 1-я и 2-я Краснознамённые армии, Хабаровская группа войск.
2 Колесниченко К.Ю., Левшов П.В. Советская авиация в вооружённом конфликте у озера Хасан (июль—август 1938 г.) // Военно-исторический журнал. 2018. № 8. С. 5.
3 Протокольная запись доклада командующего 1-й Краснознамённой армией комкора т. Штерна о событиях в районе озера Хасан на заседании Военного совета при народном комиссаре обороны в присутствии товарища Сталина и т.т. Молотова, Кагановича Л.М., Калинина, Андреева, Жданова и Микояна // Военный совет при Народном комиссаре обороны СССР. 1938, 1940 гг.: документы и материалы. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. С. 211; Котельников В.[Р.] Было дело на Хасане… // Авиамастер. 2003. № 2. С. 12.
4 Протокольная запись… С. 210.
5 Зимин Г.В. Истребители. М.: Воениздат, 1988. С. 17; Колесниченко К.Ю., Левшов П.В. Указ. соч. С. 6.
6 Зимин Г.В. Указ. соч. С. 17.
7 «На границе тучи ходят хмуро…» (к 65-летию событий у озера Хасан): аналитические материалы. Жуковский; М.: Кучково поле, 2005. С. 210.
8 Протокольная запись… С. 210.
9 В предвоенный период служба ВВС, занимавшаяся технической эксплуатацией авиатехники, прошла путь от своего зарождения до полного сформирования. До 1933 г. эта служба называлась технической, с 1933 по 1940 г. — техническо-эксплуатационной, а с июня 1940 по март 1942 г. — эксплуатационно-технической службой ВВС Красной армии. Для однообразия в статье используется название, существовавшее во время хасанских событий, — техническо-эксплуатационная служба (ТЭС) ВВС.
10 Наставление по техническо-эксплуатационной службе ВВС РККА (НТЭС-33). М.: Воениздат, 1933. С. 7; Наставление по техническо-эксплуатационной службе (НТЭС-36). М.: Воениздат, 1936. С. 187.
11 Котельников В.[Р.] Указ. соч. С. 12.
12 Колесниченко К.Ю., Левшов П.В. Указ. соч. С. 11.
13 Малахов Д.Н. Особенности тылового обеспечения боевого применения авиации в военном конфликте у озера Хасан // Военная мысль. 2020. № 3. С. 103—110.
14 Мильбах В.С. Особая Краснознамённая Дальневосточная армия (Краснознамённый Дальневосточный фронт): политические репрессии командно-начальствующего состава, 1937—1938 гг. СПб.: Изд-во С-Пб. ун-та, 2007. С. 172.
15 Он же. Политические репрессии командно-начальствующего состава, 1937—1938 гг. Тихоокеанский флот. СПб.: Изд-во С-Пб. ун-та, 2013. С. 126, 209—284.
16 Приказ Народного Комиссара Обороны СССР Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова № 0071 от 4 августа 1938 г. «О приведении в полную боевую готовность войск Дальневосточного фронта и Забайкальского военного округа в связи с провокацией японской военщины у озера Хасан» // Русский архив: Великая Отечественная. Т. 13 (2-1). Приказы народного комиссара обороны СССР. 1937 — 22 июня 1941 г. М.: ТЕРРА, 1994. С. 54.
17 Там же. С. 55.
18 Колесниченко К.Ю., Левшов П.В. Указ. соч. С. 8.
19 Там же. С. 9; Котельников В.[Р.] Указ. соч. С. 16, 17.
20 Протокольная запись… С. 215.
21 Контрольный осмотр самолёта ТБIII—4М17. М.: Издание УВВС МВО, 1933. С. 7—45.
22 Котельников В.Р. Бомбардировщик ТБ-3: воздушный суперлинкор Сталина. М.: Коллекция; Яуза; ЭКСМО, 2008. С. 26—33.
23 Мощанский И., Хохлов И. Бои у озера Хасан. 29 июля — 11 августа 1938 года. М.: БТВ—МН, 2002. С. 57.
24 Колесниченко К.Ю., Левшов П.В. Указ. соч. С. 9, 10.
25 «На границе тучи ходят хмуро…»… С. 211.
26 Маслов М.[А.] Истребитель И-15: курносый забияка. М.: Полигон, 2001. С. 43, 46.
27 Котельников В.Р. Легендарный Р-5 — авиаразведчик, штурмовик, бомбардировщик, ракетоносец, торпедоносец, летающий огнемёт. М.: ВЭРО Пресс; Яуза; ЭКСМО, 2011. С. 62—66, 82, 110.
28 Гаврилов [В.С.] Как мы бомбили врага // Как мы били японских самураев: сборник статей и документов / Сост. Ю. Жуков, М. Гольдберг. М.: Молодая гвардия, 1938. С. 250.
29 Котельников В.[Р.] Было дело на Хасане… С. 17.
30 Зимин Г.В. Указ. соч. С. 19.
31 Временное руководство по осмотру и ремонту пулемёта «ШКАС» средствами войсковых частей ВВС РККА. М.: Воениздат, 1938. С. 5, 6; Описание 7,62 мм пулемёта ПВ1 / Сост. А.К. Лашков. 2-е изд. М.: Воениздат, 1933. С. 50, 51.
32 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 29. Оп. 47. Д. 596. Л. 93—98.
33 Котельников В.[Р.] Было дело на Хасане… С. 12.
34 РГВА. Ф. 40917. Оп. 1. Д. 52. Л. 36.
35 Описание 7,62 мм пулемёта ПВ1… С. 55, 56.
36 Дворецкий Г. Комиссары-лётчики // Как мы били японских самураев… С. 260.
37 Котельников В.[Р.] Было дело на Хасане… С. 12.
38 РГВА. Ф. 40917. Оп. 1. Д. 52. Л. 35.
39 Аверченко С.В. Женская помощь в эксплуатации авиационного вооружения во время Советско-финляндской войны 1939—1940 гг. // Военно-исторический журнал. 2019. № 3. С. 87—89.
40 Мильбах В.С. Особая Краснознамённая Дальневосточная армия… С. 191.
41 Моченков М. Всегда в боевой готовности // Бои у Хасана: партийно-политическая работа в боевой обстановке. М.: Воениздат, 1939. С. 232.
42 РГВА. Ф. 40917. Оп. 1. Д. 52. Л. 36.
43 Злой М.[С.] Боевая жизнь эскадрильи // Бои у Хасана… С. 230.
44 Дворецкий Г. Указ. соч. С. 260.
45 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 25 октября 1938 г. «О награждении орденами и медалями СССР командного, начальствующего состава, красноармейцев Рабоче-Крестьянской Красной Армии и пограничной охраны, членов семей комначсостава, работников госпиталей и торгового флота» // Интернет-ресурс «КонслультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru.
46 Мильбах В.С. Особая Краснознамённая Дальневосточная армия… С. 234; Бирюков И.П. Воспоминания об учёбе и первых авиационно-технических учебных заведениях // Интернет-ресурс «Солдат.ру». http://www.soldat.ru.
47 Мильбах В.С. Политические репрессии командно-начальствующего состава, 1937—1938 гг. Тихоокеанский флот… С. 278; Бирюков И.П. Указ. соч.
48 Главный военный совет РККА. 13 марта 1938 г. — 20 июня 1941 г.: документы и материалы. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. С. 136.
49 Касахара К. Бои у озера Хасан: анализ числа и характера потерь Японии и СССР // Российский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 4. С. 306—308.
50 РГВА. Ф. 35083. Оп. 1. Д. 110. Л. 46.
51 Рычагов П.[В.] Советская авиация на защите дальневосточных границ // Как мы били японских самураев… С. 242.