Аннотация. На основе документов Государственного архива Тульской области (ГА ТО) в статье рассматривается изобретательская деятельность капитана 191-го пехотного Ларго-Кагульского полка Лазарева по созданию прибора для стрельбы из винтовки под определённым углом возвышения на Тульском оружейном заводе (1912—1916 гг.). Делается вывод о том, что в Российской империи поощрялась изобретательская деятельность, и правительство готово было выделять на это существенные суммы денежных средств, а изобретатели пользовались значительной свободой действий, им предлагались лучшие исполнители проектов.
Ключевые слова: Российская империя;Тульский оружейный завод; Тульский государственный музей оружия; изобретательская деятельность; прибор для стрельбы из винтовки под определённым углом возвышения; капитан Лазарев; Ф.В. Токарев; Н.А Ясников; А.В. Кун; Н.И. Холодовский.
Summary. Based on documents from the State Archives of the Tula Region, the article examines Captain Lazarev’s inventive activity at the 191st Largo-Kagul Infantry Regiment to create a device for firing rifles at a certain angle at the Tula Arms Factory (1912—1916). It concludes that inventive activities were encouraged in the Russian Empire and the government allocated significant amounts of money for them, and inventors had considerable freedom of action and were offered the best project executors.
Keywords: Russian Empire; Tula Arms Factory; Tula State Museum of Weapons; inventive activity; device for firing a rifle at a certain elevation angle; captain Lazarev; F.V. Tokarev; N.A. Yasnikov; A.V. Kun; N.I. Kholodovskiy.
КЛАДОВ Илья Олегович — заместитель заведующего экскурсионным отделом Тульского государственного музея оружия, соискатель учёной степени кандидата исторических наук
«РАБОТА ВЕЛАСЬ ЛУЧШИМИ МАСТЕРАМИ С МАКСИМАЛЬНОЙ ТОЧНОСТЬЮ»
Создание капитаном Лазаревым прибора для стрельбы из винтовки под определённым углом возвышения на Тульском оружейном заводе (1912—1916 гг.)
Тульский оружейный завод неоднократно выступал технической площадкой для изобретения и испытания новых видов вооружения и военного оборудования. Распространённой практикой в Российской империи при организации разработки систем оружия являлось прикомандирование военных лиц (офицеров) к оружейным заводам. Этим предприятиям поручалась не только реализация проекта, но и оказание всесторонней помощи изобретателю по усовершенствованию его образца1.
В статье рассматривается деятельность некоторых офицеров, выступавших в роли конструкторов-изобретателей, прикомандированных к Тульскому оружейному заводу в начале XX века. Более подробно освещается информация об изобретении капитана 191-го Ларго-Кагульского пехотного полка Лазарева — приборе для стрельбы из винтовки под определённым углом возвышения. К сожалению, имя и отчество изобретателя установить не удалось. Деятельность Лазарева до этого не отображалась в исследованиях и имеет ряд особенностей, которые отличают её от изысканий прочих прикомандированных офицеров.
В журнале отдела по оружейной части Артиллерийского комитета от 12 февраля 1913 года о приборе для стрельбы из винтовки под определённым углом возвышения капитана Лазарева сообщается, что офицер предоставил 2 винтовки с приборами (по приказу от 26 октября 1912 г.). Поскольку приборы сделаны кустарно на месте (в г. Оренбурге), части прибора не вполне точно пригнаны и недостаточно надёжно функционируют. Ввиду данного обстоятельства возникает необходимость заказать прибор на Тульском оружейном заводе с точной подгонкой деталей под контролем изобретателя. При этом самого конструктора также отправляют в Тулу на 6 месяцев2.
Подобная командировка не исключительный случай. Практически в то же время здесь работали подполковник Н.А. Ясников и генерал-лейтенант Н.И. Холодовский. При этом условия их конструкторской деятельности могли значительно разниться.
Стоит отметить, что в общей канве документов, посвящённых работе Лазарева, упоминается имя Фёдора Васильевича Токарева: капитану Лазареву так же, как и подъесаулу Токареву, проводившему эксперименты с винтовками, были назначены 3 руб. суточных3, в связи с чем мы можем судить об идентичной оплате труда конкретно этих двух офицеров.
Если предположить, что подъесаул Токарев и капитан Лазарев находились в похожих условиях, то положение Николая Ивановича Холодовского разительно отличалось. Дело в том, что успех продвижения того или иного изобретения в России в начале ХХ века зачастую в значительной мере зависел от личности изобретателя, а точнее наличия у него протекции4. Н.И. Холодовский, кроме того, что имел высокий чин генерал-лейтенанта, располагал рычагами давления на высшем административном уровне, чему немало способствовало личное знакомство с членами императорской семьи. Все эти обстоятельства привели к тому, что руководство Тульского оружейного завода (ТОЗ) было вынуждено уделять образцу Холодовского внимание даже в тяжелейших условиях начавшейся Первой мировой войны5. Однако по объективным причинам, в частности, в связи с явными недостатками предлагавшейся Холодовским винтовки, на вооружение российской армии принята она не была.
Вместе с тем, не всегда высокий чин имел значение: так, начальник Тульского оружейного завода генерал-лейтенант А.В. Кун представлял на рассмотрение ГАУ предложения по усовершенствованию рамки прицела стоявшей на вооружении винтовки, которые были отклонены сразу, без попытки воплощения6.
Согласно рапорту начальника оружейного полигона при офицерской стрелковой школе г. Ораниенбаума от 15 июня 1914 года начальнику Тульского Императора Петра Великого оружейного завода в мае был прислан образец приспособления капитана Лазарева для рассмотрения и испытания. В рапорте содержится информация о том, что приспособление не удалось пригнать к универсальному прицельному станку Иосифа Николаевича Ливчака, который применялся для нескольких действий, например, для точной пристрелки винтовок, для производства показных стрельб, для определения точек прицеливания в зависимости от атмосферных явлений, для определения силы патронов и для обучения прицеливанию и точной оценки степени успехов обучаемых. От капитана Лазарева требовалось сообщить правила пригонки его прибора к станку7.
Из замочной мастерской Тульского оружейного завода сообщалось, что изготовление прибора велось исключительно под личным руководством самого капитана Лазарева. Постоянно производились изменения размеров частей прибора, и только после изготовления нескольких экземпляров частей размеры вносились в изменённые чертежи. Полностью чертежи переписывались дважды8.
Множественное изменение конструкции образцов, переписывание чертежей — типичное явление. Это наблюдалось и во время работы генерал-лейтенанта Н.И. Холодовского, и во время работы подполковника Н.А. Ясникова9.
Из рапорта от 4 июля 1913 года становится известно, что стоимость изготовления двух приборов системы Лазарева составила 13 178 руб. 21 коп.10 Для примера: на опытные работы Холодовского годом ранее было отпущено 2000 руб.11, затем сумма была увеличена до 5000 руб.12, а общая стоимость работ составила 64 306 руб. 84 коп. Это включало в себя представление к переделке 288 трёхлинейных винтовок и 42 тыс. боевых остроконечных патронов13.
Очередное упоминание о приборе Лазарева мы встречаем лишь спустя три года. 29 марта 1916 года военное ведомство запросило отчёт о положении дел с прибором: в чём заключались изменения первоначального проекта, создан ли окончательный вариант, в каком количестве изготовлен и где находится14. Мы можем предположить, что данный перерыв в работе над изобретением связан с тем, что Лазарев, как и упомянутый ранее Токарев, с началом Первой мировой войны был отправлен в действующую армию.
Согласно рапорту из замочной мастерской прибор окончательно усовершенствован не был, и неизвестно, сколько всего их было сделано. В свою очередь, военное ведомство прислало запрос в Тулу о том, каким образом могло случиться так, что завод не был осведомлён о количестве приборов, как расходы могли превысить 13 тыс. руб., а работа затянуться на пару лет15. Из этого можно сделать вывод, что либо на изготовление прибора выделялось не менее 13 тыс. руб., либо бюджет вообще не был оговорён изначально. В любом случае это показывает заинтересованность правительства в создании подобного прибора.
8 июня 1916 года заведующий мастерской штабс-капитан Лукьянов объяснял, что профессиональный чертёжник два месяца занимался чертежами, и потом Лазарев ещё неоднократно вносил правки. Например, в приборе было 58 деталей, а стало 20—22. На изготовление одного прибора требовалось 4 пуда 13 фунтов 48 золотников металла, что при весе готового прибора около 2 фунтов даёт представление о количестве изготовленных деталей и объясняется тем, что много частей было испорчено вследствие неправильно сделанных расчётов. При этом отмечается, что «работа велась лучшими мастерами с максимальной точностью»16 — затраты на заработную плату «лучшим мастерам», т.е. высококвалифицированным рабочим, тоже в некоторой степени могут объяснить высокую стоимость изделия.
После окончательной доработки изобретения Лазарева его итоговая стоимость составила 61 руб. 95 коп. Доподлинно известно о создании двух приборов17.
Согласно рапорту помощника начальника завода по технической части от июня 1916 года капитан Лазарев, несмотря на длительное пребывание на заводе, так и не дал окончательных чертежей своего прибора. Те чертежи, что имелись, были составлены специалистами завода и отправлены Лазареву почтой. Назад они возвращены не были, а без них выпустить прибор было невозможно18.
История создания прибора на этом обрывается, и дальнейшая его судьба неизвестна. Однако на её основе можно ещё раз подтвердить вывод о том, что в Российской империи поощрялась изобретательская деятельность, и правительство готово было выделять на это существенные денежные средства. Кроме того, принимая во внимание нюансы создания прибора, можно заключить, что изобретатели имели большую свободу действий и им предлагались лучшие исполнители проектов. По крайней мере, в этом конкретном случае.
К сожалению, встречаются и другие истории, которые демонстрируют негативное отношение со стороны администрации Тульского оружейного завода и нежелание сотрудничать с изобретателями. В различной мере это коснулось и Ф.В. Токарева, и Н.А Ясникова, и Н.И. Холодовского19.
В Государственном архиве Тульской области (ГА ТО) сохранились чертежи прибора (Л. 521—531), по которым мы подготовили техническое описание изделия20.
По своей сути «самострел Лазарева» (под таким названием прибор представлен в чертежах) аналогичен известным образцам приспособлений для стрельбы «полупрямой» наводкой с большими углами возвышения, в конструкции которых присутствовал маятник либо отвес. Ярким примером подобной конструкции является прицел к отечественному подствольному гранатомёту ГП-25.
Существенным отличием «самострела» являлось то, что выстрел, вероятно, производился автоматически при занятии винтовкой необходимого положения. Элементы «самострела» закреплялись в корпусе, состоявшем из двух стенок (левой и правой) и дна. Собранное приспособление закреплялось в задней части приклада винтовки, причём длинная тяга пропускалась в продольный канал в прикладе.
Чувствительным элементом приспособления являлся массивный маятник, в продольных каналах которого помещались шарики. Маятник шарнирно закреплялся в обойме, цапфы которой вставлялись в отверстия стенок корпуса (так обойма могла поворачиваться относительно стенок корпуса на некоторый угол). С обоймой соединялся ползун маятника. С ползуном соединялся рычаг. Подпружиненный зацеп, расположенный на рычаге ползуна, очевидно, обеспечивал удержание во взведённом положении ударно-спускового механизма «самострела».
Ударно-спусковой механизм обеспечивал производство выстрела и состоял из ударника, рычага ударника, боевой пружины и лодыги. Длинная тяга с передаточными устройствами (шатун тяги и передача тяги) служила, вероятно, для передачи усилия на спусковой механизм винтовки. Регулировка по дальности осуществлялась прицельным кольцом, которое монтировалось на так называемом столе в верхней части приспособления. На наружной поверхности кольца были нанесены деления прицела в сотнях шагов (соответствовавшие штатным делениям прицела трёхлинейной винтовки от 200 до 3200 шагов); на внутренней поверхности выполнялась спиралевидная канавка, взаимодействовавшая с цилиндрической бобышкой в верхней части обоймы маятника. Таким образом, поворот прицельного кольца приводил к отклонению обоймы маятника на угол, соответствовавший углу возвышения для заданной дистанции.
Стол прицельного кольца мог поворачиваться относительно корпуса приспособления на некоторый угол и фиксировался в заданном положении при помощи стопорного устройства, которое включало в себя собственно стопор, находившийся под столом, и присоединённый к нему рычаг с подпружиненной зубчаткой. Выступы зубчатки взаимодействовали с выступами установочной дуги на корпусе приспособления, удерживая стопор и стол в заданном положении. Передвижение стола осуществлялось либо для горизонтирования приспособления перед стрельбой (для чего стол был снабжён уровнем), либо для перехода от настильной стрельбы к навесной.
Перед стрельбой с использованием «самострела» следовало отгоризонтировать винтовку по уровню, смонтированному перед прицельным кольцом (очевидно, передвигая прицельный стол). По всей вероятности, также требовалось заблокировать ударно-спусковой механизм поворотом выключателя. Для настройки «самострела» необходимо было повернуть прицельное кольцо до требуемого деления прицела. Обойма маятника при этом отклонялась на угол, соответствовавший требуемому углу возвышения. Дальнейшая работа с приспособлением Лазарева, должно быть, очень напоминала работу с прицельным приспособлением гранатомёта ГП-25 при стрельбе «полупрямой» наводкой. Требовалось найти ориентир в створе, чтобы узнать дистанцию до цели, которая устанавливалась при помощи прицельного кольца. Затем винтовка наводилась на ориентир путём визирования через штатный прицел (предположительно, в этот момент следовало разблокировать спусковой механизм поворотом выключателя). После этого, сохраняя взятое направление, требовалось поднять винтовку до необходимого угла возвышения. При подъёме винтовки маятник отклонялся от вертикали и в определённый момент «давал команду» на спуск ударника. Ударник приспособления под действием боевой пружины поворачивался и через систему передаточных механизмов перемещал тягу, действовавшую на спусковой механизм винтовки, — происходил выстрел.
Учитывая характеристики прибора, мы можем прийти к выводу, что устройство было необходимо при ведении огня с закрытой позиции, например из окопа, для так называемого непрерывного беспокоящего огня, при котором противник подвергается случайному, непредсказуемому и периодическому обстрелу в течение длительного времени в попытке подорвать моральный дух, повысить уровень стресса противника и лишить его возможности сна, отдыха и пополнения запасов.
Возможно, военное руководство в условиях позиционной войны сочло приспособление Лазарева крайне перспективным. Именно поэтому на его разработку отводились внушительные средства, отсутствовали препоны со стороны исполнителей — сотрудников Тульского оружейного завода, как это бывало во время работы других изобретателей, а главное — к нему возвращались уже в разгар войны.
С большой вероятностью можно предположить, что разработка капитана Лазарева была уникальным изобретением своего времени, но тот факт, что работы были свёрнуты без каких-либо практических результатов — принятия на вооружение и последующего боевого применения, наводит на мысль, что в итоге проект был неэффективен, возможно, по причине так до конца и не доработанной конструкции прибора и отсутствия финальных чертежей.
Дальнейшая судьба чертежей, как и самого капитана Лазарева — открытый вопрос, возможно, тема будущих исследований.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дроздова Е.Е. Социально-психологический аспект проектирования стрелкового оружия в России в начале XX века // Война и оружие: новые исследования и материалы: труды Пятой международной научно-практической конференции (14—16 мая 2014 г.) в 4 ч. Ч. 2. СПб., 2014. С. 35.
2 Государственный архив Тульской области(ГА ТО). Ф. 187. Оп. 2. Д. 316. Дело об исполнении нарядов на оружие. Л. 202—203.
3 Там же. Л. 509.
4 Дроздова Е.Е. Указ. соч. С. 46.
5 Там же. С. 44.
6 Там же. С. 46.
7 ГА ТО. Ф. 187. Оп. 2. Д. 316. Дело об исполнении нарядов на оружие. Л. 458.
8 Там же. Л. 493.
9 Дроздова Е.Е. Опытные работы подполковника Ясникова по созданию автоматической винтовки на Тульском оружейном заводе. Тула: Известия Тульского государственного университета, 2004. С. 66.
10 ГА ТО. Ф. 187. Оп. 2. Д. 316. Л. 471, 472.
11 Будаева Л.П. Усовершенствование 3-линейной винтовки образца 1891 г. генерал-лейтенантом Н.И. Холодовским // Международная конференция, посвящённая 150-летию со дня рождения С.И. Мосина (13—16 апреля 1999 г., Тула): тезисы докладов. Тула: Репроникс Лтд, 1999. С. 174.
12 Дроздова Е.Е. Социально-психологический аспект проектирования стрелкового оружия в России… С. 41.
13 Глазков В.В. О винтовке Н.И. Холодовского и причинах её непринятия на вооружение // Мир оружия: истории, герои, коллекции: материалы Международной научно-практической конференции, посвящённой 100-летию Первой мировой войны. Тула: Тульский музей оружия, 2014. С. 64.
14 ГА ТО. Ф. 187. Оп. 2. Д. 316. Л. 496.
15 Там же. Л. 497.
16 Там же. Л. 500.
17 Там же. Л. 501.
18 Там же. Л. 512.
19 Дроздова Е.Е. Опытные работы подполковника Ясникова по созданию автоматической винтовки… С. 69.
20 ГА ТО. Ф. 187. Оп. 2. Д. 316. Л. 521—531.