Аннотация. В статье исследуются подробности использования радио- и проводной связи при ведении разведки враждовавшими сторонами в ходе Первой мировой войны (1914—1918 гг.)
Summary. The article analyses the use of radio and wire communications in the conduct of intelligence by warring sides in the course of World War I (1914–1918).
История войн
ОЛЕЙНИКОВ Алексей Владимирович — доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Астраханского государственного технического университета, доктор исторических наук (г. Астрахань. E-mail: stratig00@mail.ru)
«Кажется, никогда ещё не было такой войны, чтобы планы противника так быстро становились известными…»
Радиоразведка и подслушивание телефонных переговоров на Русском фронте в Первую мировую войну
(Окончание. Начало см.: Военно-исторический журнал. 2013. № 3)
Эффективно действовали радиоразведки в кампании 1915 года, начало которого принесло русским войскам и успехи, и неудачи. Так, в
январе—феврале 20-й армейский корпус оказался окружённым в Августовских лесах (Восточная Пруссия, близ г. Августов), а 10-я армия вынужденно отступала. По воспоминаниям начальника штаба последней, из рук нашего командования «была окончательно вырвана инициатива действий, и с этого времени все операции Северо-Западного фронта свелись к пассивной обороне или к отражению отдельных ударов, систематически наносившихся немцами»1. Подтверждая этот вывод, генерал И.А. Хольмсен свидетельствовал: «Опасения генерала Сиверса о возможности охвата противником фланга [русской] 10-й армии были оставлены без внимания Штабом фронта на том основании, что, как выразился Генерал-Квартирмейстер Штаба фронта, ген. Бонч-Бруевич, “противник вряд ли на это решится, имея на фланге 12-ю армию”»2. Но 12 А (командующий генерал от кавалерии П.А. Плеве (10 пд и 7 кд) с сосредоточением запаздывала, и хотя её манёвр «строго засекретили», немцы по переговорам через искровой телеграф (вновь сказалось знание чужих шифров) «проникли» и в эту тайну.
Проявила себя служба радиоперехвата во время боёв в Карпатах (январь—март 1915 г.), куда немцы перебросили до 100 тыс. солдат. Об этом сообщает, к примеру, Рейхсархив, называя германскую «союзническую помощь» значимым подкреплением для 45 австро-венгерских пехотных дивизий3. Из архивных документов можно узнать, что «русское командование северо-западного фронта уже 20 января получило сведения о прибытии германских частей под Мункач». Перехватив спустя три дня радиограмму генерал-квартирмейстера 11-й русской армии, немцы были осведомлены и о полученной нашей разведкой информации относительно переброски «двух—трёх баварских корпусов на карпатский фронт, частично в Буковину» и ответных мер нашего командования — «вынужденной переброски в Карпаты одного корпуса из 10-й армии». Торжествуя, немцы засчитали такой манёвр в свою пользу, поскольку он «значительно облегчил планировавшийся разгром этой армии в мазурском сражении»4. По свидетельству австрийского специалиста М. Ронге, «осведомлённость о секретнейших планах русских не могла долго оставаться тайной для них», хотя «разведывательная служба русских также проявляла большую активность». На неё тратились «большие расходы и усилия», а она не знала «о нас столько, сколько знали мы и германцы о них». В общей сложности, по его словам, им «пришлось раскрыть около 16 русских шифров». Когда противная сторона «догадалась», что собственные радиограммы её же «предают», то подумала, что кто-то продал шифры. «Русское шпионоискательство принимало своеобразные формы, — иронизировал Ронге. — Чем хуже было положение русских на фронте, тем чаще и громче раздавался в армии крик: “предательство”»5.
В то же время неудавшаяся попытка двойного охвата наших войск в Польше с ударом на Седлец побудила германо-австрийское командование искать новую форму оперативного решения на востоке. Планирование осуществлялось в тяжёлой обстановке неудач как на северо-западе, так и на юго-западе и под угрозой близкого краха австро-венгерского союзника. Решение задачи глубокого прорыва Русского фронта возлагалось на Горлицкую операцию (апрель—июнь 1915 г.), планировавшуюся в строжайшей тайне. Для её осуществления «оголялся Французский фронт», жертвенно «отдававший» на фронт Восточный лучшие германские соединения. Из них сформировали 11-ю армию. При этом главный удар, в интересах которого создавалось превосходство над русскими, сопровождался отвлекающими действиями на других участках фронта, а чтобы ввести неприятеля в заблуждение, был предпринят ложный железнодорожный манёвр. М. Ронге по этому поводу вспоминал: «Мы установили, что 3-я русская армия, против которой должен был направиться удар 11-й и 4-й армий в направлении Тарнова, состояла из 14 пехотных и 5 кавалерийских дивизий, причём не менее 5 бригад пехоты состояло из ополченцев… Однако вследствие переброски частей на другие направления силы эти считались русскими недостаточными, о чём мы узнали из русских радиограмм… В данный момент внимание русских было направлено на восточный фланг карпатского фронта…»6.
Наша разведка, действительно, ещё за 10 дней до упомянутого удара знала о готовившемся наступлении. В частности, радисты, обнаружив работу германских «коллег», отличавшихся по почерку от австро-венгерских, выявили появление на фронте в апреле 1915-го новых вражеских корпусов, переброшенных в Галицию. Но объективная ситуация помешала использовать как следует столь ценную информацию. Участник событий отмечал: «Во время операции под Горлицей наша радиослужба опять торжествовала. В особенности много работала радиостанция майора Покорного, непосредственно следовавшая за 11-й армией. Она работала удачно, несмотря на то, что иногда ей мешала работа германских радиостанций»7. Очередная смена 30 апреля шифров и позывных нашей стороной тоже желаемого результата не принесла.
Наиболее знаковыми успехами австро-германской службы радиоперехвата в период осуществления Горлицкого прорыва можно считать: 1) обнаружение переброски русского 6-го армейского корпуса в Галицию (именно по радиопереговорам было установлено прибытие его частей в Рогатин 23—24 мая); 2) обнаружение переброски дивизии 1-го кавказского армейского корпуса с Кавказа в Галицию (14 мая); 3) раскрытие основных решений нашего командования о контрнаступлении против армейской группы Пфланцера-Балтина. Во время проведения операции, окончившейся отходом русских от Дуная и Карпат к Сану и Днестру, вражеская радиоразведка сумела зафиксировать и основные оперативные решения второй стороны, и ряд сведений тактического характера.
Эффективно функционировали радиослужбы австро-германцев и в период отступления русских армий летом 1915 года. «Радиослужба, авиация и агентура, — хвастал Ронге, — образцово вели общую работу и дали командованию полную ориентировку в группировках сил противника и в направлении их отхода. 23 августа было дешифровано 52 радиограммы противника. За победным шествием в направлении Брест-Литовска следовал майор Покорный со своей радиоразведкой…»8.
В ходе успешных для нас осенних боёв (операции на Серете и у Луцка) готовилось контрнаступление, так как нажим австрийцев угрожал г. Ровно. По данным М. Ронге, они установили с помощью радио переброску находившегося в резерве нашего 30-го корпуса для поддержки правого фланга. Австрийский специалист свидетельствовал: «Наше радиоподслушивание своевременно дало сведения о переброске 33-го корпуса*, и можно было предполагать, что 13 сентября он перейдёт в наступление. 33-й корпус нанёс удар в наш левый фланг, и русские опять продвинулись до Стыри, но быстро отошли назад, когда обнаружилось наступление германской армии из-за Полесья во фланг русским. Русские решили увлечь за собой преследующего противника на свои прежние позиции с тем, чтобы потом ударить ему во фланг группой, подготовленной для этой цели в Полесье. Этот план разрушила наша радиослужба, разоблачившая русские намерения»9. Вместе с тем осенние операции войск русского Юго-Западного фронта помимо стабилизирующего воздействия на общую обстановку привели к тому, что, по свидетельству М. Ронге, «результаты наступления на Ровно заставили нас** изменить план действий против Сербии»10. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Будберг А.П. Из воспоминаний о войне 1914—1917 гг. Третья Восточно-Прусская катастрофа 25.01. — 08.02.1915. С.-Франциско, б.г. С. 49.
2 Хольмсен И.А. Мировая война. Наши операции на Восточно-Прусском фронте зимою 1915 г. Воспоминания и мысли. Париж, 1935. С. 38.
3 Reichsarchiv. Der Weltkrieg 1914—1918. Вd 7. Winter und Frühjahr 1915. Berlin, 1931. S. 142.
4 См.: Ронге М. Разведка и контрразведка. СПб., 2004. С. 142.
5 Там же. С. 144—146.
6 Там же. С. 150.
7 Там же. С. 152.
8 Там же. С. 167.
9 Там же.
10 Там же. С. 173.