Аннотация. Статья посвящена вопросам организации отечественной противовоздушной обороны (ПВО) накануне и в ходе Советско-японской войны (1945 г.). На основе проведённого анализа документов, архивных фондов и иной информации автором раскрыты мероприятия по наращиванию нашей группировки ПВО в составе Забайкальского и Дальневосточного фронтов, Тихоокеанского флота и использованию её в условиях войны. Противовоздушная оборона рассматривается в единой системе территориальной, войсковой и морской её компонентов, а также проводимых мероприятий по линии местной ПВО НКВД СССР. Актуальность материала статьи обусловлена очередным обострением военно-политической обстановки в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) на современном этапе, связанной с агрессивной политикой США и её союзницы — Японии.
Ключевые слова: Дальневосточный фронт; истребительная авиация (ИА); зенитная артиллерия (ЗА); противовоздушная оборона; А.В. Герасимов; Я.К. Поляков; П.Ф. Рожков.
Summary. The paper is devoted to the questions of the organization of the domestic air defense on the eve of and during the Soviet-Japanese war (1945). On the basis of the analysis of documents, archival materials and other information, the author reveals the measures the creation of domestic air defense grouping as a part of the Trans-Baikal and Far Eastern Fronts, the Pacific Fleet and its use in war conditions. Air defense is considered as a single system that includes territorial, military and naval components, as well as activities carried out in the framework of local air defense by the NKVD of the USSR. The relevance of this paper is due to the current aggravation of the military-political situation in the Asia-Pacific region, which is associated with the aggressive policy of the United States and its ally — Japan.
Keywords: Far Eastern Front; fighter aviation; anti-aircraft artillery; air defense; A.V. Gerasimov, Ya.K. Polyakov; P.F. Rozhkov.
ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
ЛАШКОВ Алексей Юрьевич — старший научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, полковник запаса, доктор исторических наук, доцент
(Москва. E-mail: lashkov3@yandex.ru).
НАД СОПКАМИ МАНЬЧЖУРИИ
Организация отечественной противовоздушной обороны накануне и в ходе Советско-японской войны (1945 г.)
Несмотря на подписанный 13 апреля 1941 года между СССР и Японией Пакт о нейтралитете, существовала реальная опасность агрессии последней против нашего государства. Серьёзную угрозу для приграничных районов на Дальнем Востоке и в Забайкалье представляли японские ВВС, общая численность которых к декабрю 1941 года достигала 560 боевых самолётов1. Это обстоятельство, несомненно, требовало дальнейшего совершенствования советской системы противовоздушной обороны на востоке страны. Однако ввиду тяжёлого положения на советско-германском фронте с началом Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.) эту задачу решить в полной мере не удалось. В свою очередь японская сторона постоянно пыталась проверить нашу систему ПВО на прочность. В частности, в течение 8—9 июня 1942 года самолёты страны Восходящего солнца трижды углублялись в советское воздушное пространство на расстояние до 60 км на участке Кумара — Благовещенск. Это заставило Генеральный штаб Красной армии (ГШ КА) указать (№ 155542 от 10 июня 1942 г.) руководству штаба Дальневосточного фронта на принятие безотлагательных мер по предотвращению нарушения государственной границы2. Однако нарушения продолжались. Японские военные самолёты периодически проникали в воздушное пространство СССР, проводя воздушную разведку на глубину до 100 км3.
В октябре 1942 года начальник ГШ КА генерал-полковник А.М. Василевский потребовал от командующего войсками Дальневосточного фронта (№ 157521 от 13 октября 1942 г.) исключить безнаказанные полёты японских лётчиков над советской территорией за счёт улучшения работы службы воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) и истребительной авиации4. Одновременно нарком ВМФ СССР адмирал Н.Г. Кузнецов обязал военный совет Тихоокеанского флота (ТОФ) активно использовать морскую авиацию для противодействия самолётам-нарушителям, подписав соответствующую директиву (№ 6/196 от 20 сентября 1942 г.). Также по линии Наркомата авиационной промышленности СССР для усиления ПВО г. Владивостока в распоряжение командующего ТОФ были переданы 50 самолётов-истребителей МиГ-3. Для укрепления системы противовоздушной обороны восточных районов страны весной 1942 года по распоряжению Ставки ВГК (№ 170151 и 170152 от 16 марта 1942 г.) в зону ответственности Дальневосточного фронта были направлены 10 отдельных бронепоездов ПВО и 70 отдельных взводов ПВО для сопровождения железнодорожных эшелонов, а в состав Забайкальского фронта 30 отдельных взводов ПВО для железнодорожного транспорта и зенитный артиллерийский дивизион среднего калибра.
К сожалению, принимавшиеся меры не позволили создать надёжный заслон на пути агрессивных планов восточного соседа. Так, только за первое полугодие 1943 года японские самолёты свыше 40 раз нарушили границы СССР5. Сложившееся положение говорило о серьёзных проблемах во взаимодействии советских ВВС и частей ПВО в приграничных районах, а также о недостаточном уровне подготовки экипажей истребительной авиации. К такому неутешительному выводу пришёл новый начальник ГШ КА генерал армии А.И. Антонов на основе проведённого им анализа действий советской авиации: «Несмотря на наличие условий, благоприятствовавших перехвату японских самолётов, в течение 1941—1943 гг. имел место единственный факт посадки японского самолёта нашими истребителями. За 1943 год наши истребители поднимались в воздух 15 раз, из них только 3 раза имели встречу (с японскими самолётами), но безрезультатно»6.
Переброска на восток страны отдельных частей ПВО не могла кардинальным образом улучшить систему защиты СССР от воздушного нападения в Дальневосточном и Забайкальском регионах. Ситуация изменилась к лучшему лишь летом 1943 года, когда наметился переход стратегической инициативы на сторону Красной армии после успешно проведённой Курской битвы (5 июля — 23 августа 1943 г.). В свете постановления Государственного Комитета Обороны (ГКО) от 29 июня 1943 года № 3660сс «Вопросы ПВО территории страны» началось плановое усиление группировки противовоздушной обороны в Забайкалье и на Дальнем Востоке. В частности, на территории Нижнеамурской и Сахалинской областей до конца лета 1943 года были сформированы управление бригады ПВО и два отдельных зенитных артиллерийских дивизиона (озенадн). В августе того же года на Камчатке была развёрнута 19-я отдельная истребительная авиационная эскадрилья (10 самолётов).
Основные события на Дальнем Востоке и в Забайкалье развернулись с разгромом нацистской Германии и её союзников на европейском театре войны в мае 1945 года. В ходе Ялтинской и Потсдамской конференций (1945 г.) страны-победительницы (СССР, США и Великобритания) договорились о будущих совместных действиях по разгрому Японии и завершению Второй мировой войны. Ранее, 14 марта 1945 года ГКО принял специальное постановление № 7828 «Об усилении противовоздушной обороны Дальнего Востока и Забайкалья», в соответствии с которым весной того же года на базе Дальневосточной и Забайкальской зон ПВО началось формирование трёх армий противовоздушной обороны: Приморской, Приамурской и Забайкальской. Формировавшиеся армии передавались в подчинение военным советам общевойсковых фронтов, а в специальном отношении — командующему артиллерией Красной армии7.
К началу августа 1945 года Советский Союз развернул на востоке страны крупную группировку войск для разгрома вооружённых сил Японии на территории Маньчжурии и Корейского полуострова. Задействованные для её прикрытия силы и средства ПВО соответствовали существовавшим на то время взглядам о возможном активном использовании японской авиации в будущих боевых действиях (см. табл.). Такой прогноз был сделан с учётом опыта недавно завершившейся Великой Отечественной войны и наличия самолётного парка ВВС Японии. По данным советской разведки, накануне Советско-японской войны противник сосредоточил вблизи границы СССР на своих передовых аэродромах до 2000 боевых самолётов8. Это позволяло наносить авиационные удары не только по нашим группировкам войск, но и по объектам тыла на глубину до 100—150 км от государственной границы. Под угрозой оказались транспортные коммуникации (в первую очередь Транссибирская железнодорожная магистраль)9, важные административные центры (Чита, Благовещенск, Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, Владивосток и т.д.) и отдельные промышленные районы.
Учитывая это обстоятельство, для доукомплектования частей и соединений вновь сформированных объединений ПВО (на Дальнем Востоке и в Забайкалье) из фондов Западного, Юго-Западного и Закавказского фронтов ПВО были выделены 1312 орудий среднего и малого калибров, 438 12,7-мм зенитных пулемётов, 192 истребителя, 30 бронепоездов ПВО, 40 батарей станций орудийной наводки и 305 зенитных прожекторов10. При этом боевой состав армий ПВО был неодинаковым и зависел от наличия объектов прикрытия и характера выполнявшихся задач.
Сформированные армии ПВО (1-го, 2-го Дальневосточных и Забайкальского фронтов) обеспечивали прикрытие войск и объектов в установленных границах. Входившие в состав фронтов армии ПВО в специальном отношении подчинялись центральным органам управления Войск ПВО страны.
Противовоздушная оборона объектов Дальнего Востока и юга Восточной Сибири организовывалась с учётом богатого опыта Великой Отечественной войны. Она строилась на основе тесного взаимодействия Войск ПВО страны с фронтовой авиацией, силами и средствами ПВО Тихоокеанского флота.
Войска Забайкальской армии ПВО (командующий генерал-майор артиллерии П.Ф. Рожков11) располагались в полосе участков железных дорог: Улан-Удэ — Чита — Ксеньевская — Карымская — Борзя — Чойбалсан. Структурно они находились в составе войск Забайкальского фронта и включали 92, 93 и 94-ю дивизии (зенад) ПВО, 297-ю истребительную авиадивизию (иад) ПВО12.
Приамурская армия ПВО (командующий генерал-майор артиллерии Я.К. Поляков13) прикрывала объекты Приамурской железной дороги от Ксеньевской до Хабаровска и Дальневосточной железной дороги от Хабаровска до Губерово. Часть сил армии была задействована для организации противовоздушной обороны Комсомольска-на-Амуре, Николаевска-на-Амуре и ряда пунктов на Северном Сахалине. Армия находилась в составе 2-го Дальневосточного фронта и имела в боевом составе 3-й и 15-й корпуса ПВО, 97 и 98 зенад ПВО, 149 иад ПВО14.
Главные силы Приморской армии ПВО (командующий генерал-лейтенант артиллерии А.В. Герасимов15) обеспечивали противовоздушную оборону железнодорожного участка от Губерово до Уссурийска. К началу военных действий объединение вошло в состав войск 1-го Дальневосточного фронта и включало следующие соединения: 11-й корпус ПВО, 95 и 96 зенад ПВО, 147 иад ПВО16.
Противовоздушная оборона г. Владивостока осуществлялась силами и средствами ПВО Тихоокеанского флота.
Основные силы ИА армий ПВО были сосредоточены на решающих направлениях действий войск наших фронтов и в ожидаемых районах действий неприятельской авиации. Истребительные авиационные полки (иап) придавались дивизиям и корпусам ПВО и использовались для прикрытия определённых участков железных дорог и направлений. Каждому иап назначалась зона уничтожения авиации противника17. В Приамурской армии противовоздушной обороны ИА ПВО использовалась для прикрытия наиболее важных пунктов, таких как Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре и др.
Зенитной артиллерией надёжно прикрывались все наиболее важные объекты: мосты, переправы, железнодорожные узлы, станции, базы снабжения и другие объекты фронтового, а иногда и армейского тыла с большой плотностью огня в районах возможного появления авиации противника. Над главными объектами обороны создавался пяти-, шести- или семислойный огонь зенитной артиллерии среднего калибра (СЗА), двух- и трёхслойный огонь малого калибра. Зенитные бронепоезда, имевшиеся в большом количестве в составе армий ПВО, предназначались для прикрытия как стационарных объектов, так и эшелонов в пути их следования18.
Основу службы ВНОС составляли наблюдательные посты, которые располагались по системе сетки. Передовые наблюдательные посты выдвигались непосредственно к границе. Кроме того, для организации разведки воздушного противника использовалось значительное количество радиолокационных станций (РЛС). Так, в Приморской армии ПВО на границе с Маньчжурией работали девять РЛС, которые обеспечивали обнаружение самолётов противника на подходе к границе с высоты 1500 метров19.
Взаимодействие территориальной ПВО с войсковой ПВО строилось по принципу разделения задач между силами и средствами по времени и месту. ИА и ЗА фронтов составляли первый эшелон, обеспечивавший защиту от возможных ударов с воздуха объектов армейского тыла, сосредоточение и развёртывание войск в исходном положении и в наступлении. Войска ПВО страны представляли собой второй эшелон, прикрывавший основные коммуникации тыловых объектов фронта.
Взаимодействие между ИА и ЗА осуществлялось согласно инструкции, утверждённой командующим ВВС КА главным маршалом авиации А.А. Новиковым и командующим артиллерией КА главным маршалом артиллерии Н.Н. Вороновым. Специальные плановые таблицы предусматривали различные варианты боя в дневное и в ночное время.
Одновременно принимались меры по усилению на востоке страны Военно-воздушных сил. К началу военных действий на Дальнем Востоке и в Забайкалье были сосредоточены три воздушные армии (ВА): 9, 10 и 12-я в составе 29 различных авиационных дивизий и восьми отдельных авиаполков (более 3800 самолётов)20.
В состав 9 ВА был включён 19-й бомбардировочный авиакорпус (БАК) 18 ВА для действий по районам глубокого тыла противника.
На приморских направлениях действовали ВВС Тихоокеанского флота (1054 самолёта, в т.ч. 436 истребителей)21, по другим данным — 1618 самолётов, из них 1382 боевых22. Основу ИА ТОФ составляли 7 иад (6, 12 и 17 иап); 39-й отдельный иап, 14, 31, 38 и 61-й истребительные авиаполки. При этом авиация Амурской Краснознамённой военной флотилии располагала 14-й истребительной авиационной эскадрильей, а ВВС Северо-Тихоокеанской военной флотилии — четырьмя иап (41, 42, 58, 59)23.
Значительное внимание также уделялось вопросам совершенствования системы местной противовоздушной обороны (МПВО) Дальнего Востока и Забайкалья. Так, только в Хабаровском крае в период 1941—1945 гг. были введены в строй 449 убежищ 1-й и 2-й категорий, 4446 укрытий полевого типа общей вместимостью 195 478 человек24. В июле 1945 года на командных пунктах МПВО крупных административных центров на востоке страны было организовано круглосуточное дежурство оперативных групп. Одновременно в городах по линии местных органов власти вводился маскировочный режим. Например, для прикрытия г. Владивостока была разработана система дымомаскировки, позволявшая обеспечить задымление в течение 10—15 минут. Дымовая завеса должна была ставиться силами Тихоокеанского флота25.
С началом военных действий силы и средства Забайкальской, Приамурской и Приморской армий ПВО приняли активное участие в ходе Маньчжурской, Южно-Сахалинской наступательных и Курильской десантной операциях, проводившихся войсками Забайкальского, 2-го и 1-го Дальневосточных фронтов, силами Тихоокеанского флота, Амурской и Северной Тихоокеанской флотилий.
Основываясь на опыте Великой Отечественной войны, советское командование с первых дней боевых действий предполагало высокую активность японской авиации. Однако последующие события заставили внести существенные коррективы в организацию войсковой и территориальной противовоздушной обороны на всей линии так называемого советско-японского фронта.
Согласно ранее утверждённым планам войска ПВО первого эшелона (при взаимодействии с фронтовой авиацией) обеспечивали непосредственное прикрытие от ударов с воздуха передовых частей и соединений сухопутных войск трёх фронтов, атаковавших в ночь с 8 на 9 августа 1945 года основные укреплённые районы японской Квантунской армии на территории Северной Маньчжурии. Одновременно началась передислокация и Войск ПВО страны (второго эшелона), которые вследствие низкой интенсивности действий авиации противника в нашем тылу частично стали решать задачи войсковой ПВО. Так, с началом наступательных операций соединения и части ЗА армий ПВО принимали участие в артиллерийской подготовке, а в последующем — и в поддержке наступавших советских войск. Все части ПВО несли боевое дежурство с задачей не допустить воздушного противника к обороняемым объектам. Части ВНОС вели разведку как воздушного, так и наземного противника, выдавали информацию на командные пункты и пункты управления войск ПВО, общевойсковых и воздушных армий фронтов.
Оперативные сводки начала Маньчжурской наступательной операции (9 августа — 2 сентября 1945 г.) говорили лишь о единичных боевых столкновениях с японской авиацией, которая действовала достаточно пассивно. Это обстоятельство позволило нашим лётчикам сразу взять инициативу в свои руки.
9 августа 1945 года в зоне ответственности ИА Приморской армии ПВО экипажи 147 иад в трёх воздушных боях сбили два японских самолёта типа 100 МК 3 «Дина-3» (Ки-46)26. Первый из них записал на свой счёт младший лейтенант Н.И. Беклемешев (44 иап), сбив вражеский летательный аппарат в районе населённого пункта (н/п) Сарбакван27. Второй неприятельский разведчик в 8 км северо-восточнее н/п Гродеково был атакован группой наших истребителей Як-9. Им пришлось одновременно вступить в бой с тремя вражескими самолётами (разведчика прикрывали 2 японских истребителя И-97 «Нэйт»). В ходе боевого столкновения неприятельский разведчик был подбит и горящим упал в 10 км северо-западнее н/п Дунин28. За этот подвиг советский лётчик удостоился ордена Славы 3-й степени.
В тот же день над приграничным селом Николо-Львовское (Приморский край) средствами ПВО был зафиксирован полёт шести пикирующих бомбардировщиков противника типа 99-МК 229. При появлении наших истребителей они поспешили ретироваться. Всего в первый день войны лётчики Приморской армии ПВО выполнили 119 самолёто-вылетов30.
В районах действий частей и соединений Приамурской и Забайкальской армий ПВО неприятельские самолёты не появлялись. Истребительная авиация этих объединений осуществляла боевые вылеты на прикрытие аэродромов, ведение разведки и сопровождение военно-транспортных самолётов.
Помимо авиации для поддержки наступавших армий активно задействовались подразделения и части их противовоздушной обороны. Так, 9 августа командующим 35-й армией для артиллерийской подготовки и поддержки пехоты и танков, наступавших на Хулинский укреплённый район противника, были задействованы 11, 13 и 14-я батареи 133-й зенитной артиллерийской бригады, 23, 169, 200 и 201-й зенитные бронепоезда Приморской армии ПВО31.
В первые дни проведения Маньчжурской наступательной операции японская Квантунская армия была атакована по всей линии фронта. В сложившейся ситуации авиация противника не смогла оказать какого-либо серьёзного сопротивления вследствие быстрой потери аэродромной сети в приграничных районах. Чтобы уберечь свои ВВС от полного разгрома, японское командование начало в спешном порядке перебазировать авиационные части и соединения на аэродромы метрополии (Японии и Южной Кореи). По мнению командующего ВВС КА главного маршала авиации А.А. Новикова, осуществлявшего в ходе Советско-японской войны координацию действий всех привлекавшихся сил авиации и взаимодействие с сухопутными войсками и флотом, на аэродромах Маньчжурии (Харбин, Чаньчун, Мукден и Дайрэн) оставались лишь одиночные самолёты32. Однако дальнейшие события показали, что самолётный парк Квантунской армии на протяжении военных действий продолжал оставаться довольно внушительным.
К исходу 14 августа войска 1-го Дальневосточного фронта прорвали полосу обороны противника, овладели мощными укреплёнными районами и углубились на территорию Маньчжурии на 120—150 км. На харбино-гиринском, хингано-мукденском направлениях основные группировки вражеских войск были рассечены и понесли большие потери в живой силе и технике.
Японская авиация в сложившейся обстановке действовала ограниченными силами, изредка нанося бомбардировочные удары по отдельным объектам наших войск. Однако в условиях полного господства в воздухе советских ВВС эффективность её действий практически сводилась к нулю. При этом противник продолжал нести потери. 15 августа 1945 года в воздушных боях были сбиты два вражеских самолёта33. Ещё один на свой счёт записали лётчики Тихоокеанского флота34.
Дальнейшие события развернулись в центральных и северо-восточных районах Маньчжурии. Для скорейшего овладения крупными центрами страны использовались специально созданные авиадесантные группы, для чего по указанию командующего ВВС КА задействовалась авиация 54-й транспортной и 21-й гвардейской транспортной авиационных дивизий.
Авиадесантные группы с 18 по 27 августа 1945 года были высажены на аэродромах и в пунктах Харбин, Гирин, Янцзы, Вонсан (Гензан), Хамхын (Канко), Пхеньян (Хейдзио), Чаньчунь, Шеньян (Мукден), Делянь (Дайрен), Люйшунь (Порт-Артур). Это позволило осуществить захват оставшейся части самолётного парка японских ВВС на территории Маньчжурии. В качестве трофеев войскам Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов достались 820 самолётов (в т.ч. неисправных)35. Всего с начала войны до 9 сентября 1945 года частями КА и ВМФ были захвачены 925 неприятельских воздушных судов36.
Значительные воздушные силы противника уничтожили ВВС США и Великобритании. В период с 9 по 12 августа 1945 года в результате ударов по аэродромам о. Хонсю (Япония) и в воздушных боях ВВС страны Восходящего солнца потеряли 523 своих самолёта37.
Захват важных административно-политических и промышленных центров Маньчжурии воздушными десантами окончательно дезорганизовал управление войсками и резервами противника. Убедившись в бесполезности дальнейшего сопротивления, японские войска почти повсеместно прекратили боевые действия38.
Успешное проведение Маньчжурской наступательной операции позволило также в сравнительно короткие сроки освободить Южный Сахалин и Курильские острова. Разгром Квантунской армии и потеря военно-экономической базы на территории Северо-Восточного Китая и в Северной Корее лишили Японию реальных сил и возможностей продолжать войну. 2 сентября 1945 года её официальные представители подписали акт о капитуляции, что означало завершение Второй мировой войны (1939—1945 гг.).
Полученный в годы Советско-японской войны опыт позволяет сделать следующие выводы.
Формировавшаяся накануне войны крупная группировка ПВО (территориальная, войсковая и морская) Дальнего Востока и Забайкалья соответствовала уровню воздушной угрозы, исходившей от ВВС Японии. Только самолётный парк Квантунской армии составлял 1907 боевых самолётов39.
Низкая интенсивность действий авиации противника на театрах военных действий объяснялась потерей в первые дни Маньчжурской наступательной операции сети своих передовых аэродромов и, в определённой степени, возникшими проблемами со своевременным обеспечением авиационных частей горюче-смазочными материалами.
Широко использованная в боевых условиях эшелонированная система противовоздушной обороны на линии фронта и в ближнем тылу наших войск ранее была успешно апробирована на советско-германском фронте.
По завершении военных действий в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) основные силы и средства противовоздушной обороны были объединены в Дальневосточный округ ПВО40.
В целом приобретённый в середине ХХ века боевой опыт в настоящее время является достаточно востребованным в связи с возрастанием международной напряжённости в АТР и необходимостью дальнейшего укрепления обороноспособности нашего государства.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Хаттори Т. Дайтоа сэнсо дзэн си (Полная история войны в великой Восточной Азии). Токио, 1970. С. 85.
2 Великая Отечественная // Генеральный штаб в годы Великой Отечественной войны: документы и материалы. 1942 г. Т. 23 (12—2). М.: Терра, 1999. С. 176.
3 Там же. С. 304.
4 Там же. С. 365.
5 Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Ф. 72. Оп. 34948. Д. 74. Л. 1—50.
6 Там же. Ф. 48а. Оп. 3409. Д. 17. Л. 115.
7 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 644. Оп. 2. Д. 460. Л. 155—161.
8 Великая Отечественная война Советского Союза: краткая история. М.: Воениздат, 1984. С. 543.
9 Валеев М.Г., Зарецкий Б.Л., Сутырин В.В. Противовоздушная оборона Советского Союза в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период. Современное состояние и перспективы развития воздушно-космической обороны Российской Федерации // Вооружение и экономика. 2015. № 2(31). С. 35.
10 РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 380. Л. 101.
11 Рожков Пётр Фролович (1900—1969) — советский военачальник, генерал-майор артиллерии (1943). Окончил 1-е артиллерийские командные курсы в г. Краснодаре (1923), Артиллерийскую академию РККА имени Ф.Э. Дзержинского (1934). Участник Гражданской и Советско-финляндской войн. В годы Великой Отечественной войны: командир 189-го зенитного артиллерийского полка, начальник штаба 2-го корпуса ПВО (1-го формирования) Ленинградского фронта (декабрь 1941 — май 1942), Ленинградской армии ПВО (май 1942 — апрель 1943), заместитель командующего ПВО Ленинградского фронта (апрель—август 1943), командующий Ленинградской армией ПВО (август 1943 — январь 1945), заместитель командующего Юго-Западным фронтом ПВО (январь—апрель 1945). С апреля 1945 г. на Дальнем Востоке: командующий Забайкальской армией ПВО. В ходе Советско-японской войны (1945) в прежней должности. В послевоенный период на руководящих должностях в Войсках ПВО страны.
12 ЦАМО РФ. Ф. 13602. Оп. 20351. Д. 35. Л. 1—5.
13 Поляков Яков Корнеевич (1895—1963) — советский военачальник, генерал-майор артиллерии (1940). Окончил Артиллерийскую школу комсостава Юго-Западного фронта (1920), Артиллерийские курсы усовершенствования комсостава (1926), Курсы усовершенствования комсостава зенитной артиллерии (1932), Курсы усовершенствования комсостава зенитной артиллерии ПВО (1936). Участник Первой мировой и Гражданской войн. Начальник Управления ПВО РККА (октябрь 1938 — июнь 1940). С июня 1940 г. — помощник командующего Дальневосточной фронтовой группой по ПВО, с августа — помощник командующего войсками Дальневосточного фронта по ПВО, с мая 1941 г. также командующий Дальневосточной зоной ПВО. В период Советско-японской войны (1945): командующий Приамурской армией ПВО 2-го Дальневосточного фронта. В послевоенный период на руководящих должностях в Войсках ПВО страны.
14 ЦАМО РФ. Ф. 13601. Оп. 20350. Д. 62. Л. 5—7; Д. 133. Л. 394—397.
15 Герасимов Антон Владимирович (1900—1978) — советский военачальник, генерал-полковник артиллерии (1956). Окончил 2-е Петроградские артиллерийские командные курсы (1920), Высшую военную артиллерийскую школу комсостава РККА в г. Детское Село (1923), Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе (1931). В период Великой Отечественной войны: начальник штаба Московской зоны ПВО (июнь—ноябрь 1941), командующий Череповецко-Вологодским дивизионным районом ПВО (ноябрь 1941 — апрель 1942), 1-й заместитель командующего войсками Московского фронта ПВО (апрель 1942 — июль 1943), 1-й заместитель командующего — начальник штаба Особой Московской армии ПВО (июль 1943 — февраль 1945), начальник штаба Центрального фронта ПВО (февраль—май 1945). С мая 1945 г. — командующий Приморской армией ПВО. В Советско-японской войне (1945) в прежней должности. В послевоенный период на руководящих должностях в Войсках ПВО страны. Помощник начальника Генштаба ВС СССР (сентябрь 1953 — май 1954), заместитель министра обороны СССР по радиоэлектронике (февраль 1957 — апрель 1964), 1-й заместитель начальника Генштаба ВС СССР по вооружению (апрель 1964 — ноябрь 1970). С октября 1970 г. в Группе генеральных инспекторов МО СССР.
16 ЦАМО РФ. Ф. 13611. Оп. 20353. Д. 57. Л. 1—6.
17 Там же. Ф. 283. Оп. 20412. Д. 2. Л. 74—76.
18 Противовоздушная оборона страны (1914—1995 гг.): военно-исторический труд: учебное пособие по военно-исторической работе в войсках. М., 1998. С. 209.
19 Войска противовоздушной обороны страны: исторический очерк. М.: Военное изд-во Министерства обороны СССР, 1968. С. 304.
20 Новиков А. Военно-воздушные силы в Маньчжурской операции // Военно-исторический журнал. 1975. № 8. С. 66.
21 Ткачёва Г.А. Оборонный потенциал Дальнего Востока СССР в годы Великой Отечественной войны // Россия и АТР. 2015. № 2. С. 11.
22 Докучаев А. Август—сентябрь 1945-го: подвиг на Дальнем Востоке // Патриот Отечества. 2015. № 8. С. 4.
23 Герасимов В. Советская морская авиация в 1945 г. // Морской сборник. 2012. № 7. С. 78, 79.
24 Дробница А.В., Богданов С.А. Подразделения местной противовоздушной обороны юго-восточных регионов Дальнего Востока в период войны с Японией в августе—сентябре 1945 года // Научный диалог. 2019. № 4. С. 228.
25 Там же. С. 229.
26 ЦАМО РФ. Ф. 13611. Оп. 20353. Д. 32. Л. 3—8.
27 Котлобовский А., Сейдов И. Затупившиеся мечи воздушных самураев // Авиация и время. 2012. № 3. С. 40.
28 ЦАМО РФ. Ф. 13611. Оп. 20353. Д. 35. Л. 70.
29 Там же.
30 Там же. Л. 71.
31 Там же. Ф. 289. Оп. 192541. Д. 6. Л. 3—22.
32 Новиков А. Указ. соч. С. 68.
33 Советско-японская война — день за днём. «Победный финал Второй мировой войны»: по материалам рассекреченных архивных документов Верховного Главнокомандования и фронтов Красной Армии / Авт.-сост. А.Д. Ефремов, В.И. Лещик, В.Г. Матвеев и др. М., 2011. С. 38, 39.
34 Там же. С. 41.
35 Там же. С. 67, 68.
36 Правда. 1945. № 218. С. 1.
37 Морозов М. Военно-воздушные силы Тихоокеанского флота в войне с Японией // Мир авиации. 2000. № 2. С. 43.
38 Кожевников М.Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. М.: Наука, 1977. С. 235, 236.
39 Военная энциклопедия в 8 т. Т. 4. М.: Военное изд-во,1999. С. 561.
40 Ленский А.Г., Цыбин М.М. Советские Войска ПВО в последние годы Союза ССР: справочник. Ч. III. СПб.: ИНФО ОЛ, 2015. С. 33.