Аннотация. Целью настоящей статьи является обобщение сведений о проведении испытания «Сдвиг» воинскими частями 53-го Научно-исследовательского испытательного полигона МО СССР (г. Мирный Архангельской обл.). В 1962 году руководством Министерства обороны СССР было принято решение о проведении испытания объектов Ракетных войск на стойкость к поражающим факторам ядерного взрыва. Имитация одного из них — воздушной ударной волны — осуществлялась путём подрыва большого количества обычного взрывчатого вещества. В 1990 году в малонаселённом районе Архангельской области было подготовлено место для проведения испытания агрегатов боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК). Проведение испытания стало возможным только после решения ряда экологических проблем, «успокоения» общественного мнения Архангельской области и местных «зелёных». 27 февраля 1991 года агрегаты БЖРК были подвергнуты воздействию воздушной ударной волны большой мощности, которая не привела к их выходу из строя.
Ключевые слова: операция «Сдвиг-3»; испытания; воздушная ударная волна; боевой железнодорожный ракетный комплекс (БЖРК); И.И. Олейник; МБР 15Ж61; А.И. Громогласов; В.И. Селиверстов; противотанковые мины ТМ-57; Ю.П. Максимов.
Summary. The purpose of this paper is to summarize information about the Shift test carried out by military units of the 53rd Research Test site of the Ministry of Defense of the USSR (Mirniy, Arkhangelsk Region). In 1962, the leadership of the Ministry of Defense of the USSR decided to test the rocket forces’ equipment for resistance to the impact factors of a nuclear explosion. One of them — an air shock wave — was simulated by detonating a large quantity of conventional explosives. In 1990, a site was prepared in a sparsely populated area of the Arkhangelsk Oblast for testing the components of the Missile Train. The test was possible only after a number of environmental problems had been solved and the public opinion of the Arkhangelsk Oblast and local «greens» had been «calmed down». On February 27, 1991, the train components were subjected to a powerful air shock wave, which did not cause them to fail.
Keywords: operation Shift-3; tests; air shock wave; combat railway missile system (missile train); I.I. Oleynik; ICBM 15Zh61; A.I. Gromoglasov; V.I. Seliverstov; TM-57 anti-tank mines; Yu.P. Maksimov.
ИЗ ИСТОРИИ ВООРУЖЕНИЯ И ТЕХНИКИ
ТОЛОЧКО Александр Валентинович — преподаватель кафедры истории и философии Военно-космической академии имени А.Ф. Можайского, полковник запаса, кандидат исторических наук
«СДВИГ-3» — УНИКАЛЬНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
О проведении в СССР испытания агрегатов БЖРК на стойкость к воздействию ядерного взрыва (27 февраля 1991 г.)
Военно-политическое руководство Советского Союза, а затем Российской Федерации всегда заявляло о том, что наше государство будет применять ядерное оружие только в ответ на применение такового против него1. Из этого следовало, что пуски наших межконтинентальных баллистических ракет (далее — МБР) будут проводиться только тогда, когда МБР США уже будут запущены, но их головные части (далее — ГЧ) ещё не достигнут нашей территории, либо когда ГЧ МБР противника уже достигнут нашей территории. В последнем случае при нанесении нами ответного ракетно-ядерного удара противнику должно быть нанесено гарантированное поражение.
Последнее обстоятельство обусловило повышенную требовательность к надёжности нашего ракетно-ядерного оружия, в т.ч. и после воздействия на него противника. Поэтому Ракетные войска стратегического назначения (РВСН) всегда принципиально относились к стойкости своих объектов к поражающим факторам ядерного взрыва. Ещё в апреле 1962 года заместителем председателя Совета министров СССР по военно-промышленным вопросам генералом армии Д.Ф. Устиновым были утверждены положения доклада, в котором указывалось на необходимость проверки объектов РВСН «путём подрыва ядерного заряда с эквивалентом 5—10 кт, а не тротиловых зарядов весом 1000 тонн. Последние желательны в качестве дополнительного опыта»2. Однако после заключения в 1963 году «Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой»3 такие испытания стали возможны только посредством подрыва тротиловых зарядов.
Эти испытания (крупномасштабные эксперименты) получили общее название «Сдвиг». В их ходе проверялась стойкость объектов РВСН к одному из основных поражающих факторов ядерного взрыва — воздушной ударной волне, которая формировалась после подрыва большого количества взрывчатого вещества4:
— в 1965 году были подвергнуты испытанию более 100 объектов шахтного ракетного комплекса (шахтная пусковая установка с ракетой, командный пункт, хранилище компонентов жидкого ракетного топлива и т.д.) при взрыве 1152-тонного заряда взрывчатых веществ (операция «Сдвиг»)5;
— в 1985 году были подвергнуты испытанию агрегаты подвижного грунтового ракетного комплекса «Тополь» при взрыве 740 т взрывчатых веществ (операция «Сдвиг-2»)6.
Проведённые эксперименты позволили доработать объекты, агрегаты и системы уже стоявших на вооружении РВСН боевых ракетных комплексов (шахтного и подвижного грунтового базирования) и уточнить расчётные методики для создания ракетных комплексов следующих поколений.
В декабре 1987 года на базе 53-го Научно-испытательного полигона МО СССР (далее — Полигон) были завершены лётно-конструкторские испытания боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК) 15П961 с МБР 15Ж61 (по классификации НАТО SS-24 Mod 3 Scalpel (Скальпель)).
БЖРК был создан Конструкторским бюро «Южное» (г. Днепропетровск) и был уникальным, не имевшим аналогов в мире ракетным комплексом. Он состоял из трёх трёхвагонных пусковых модулей (в каждом — вагон-электростанция, вагон с ракетой и вагон — пункт управления пуском), трёхвагонного командного модуля (командный пункт, передающий радиоцентр и вагон-электростанция) и бытовой зоны (вагон автономного запаса, вагон-столовая, вагон офицерского состава, вагон рядового состава). Часть вагонов была внешне схожа с вагонами-рефрижераторами, часть — с пассажирскими. В качестве тяговой силы использовались тепловозы М62.
При нахождении на маршруте боевого патрулирования (несколько тысяч километров для каждого из полков) БЖРК был неуязвим для средств технической разведки противника и мог проводить пуски ракет почти с любой его точки.
Тактико-технические характеристики МБР 15Ж61 и в настоящее время вполне удовлетворительные: дальность стрельбы 10 тыс. км; головная часть — разделяющаяся с индивидуальным наведением каждого из десяти боевых блоков; круговое вероятное отклонение — 500 м7.
БЖРК был принят на вооружение в ноябре 1989 года. К этому времени часть комплексов была уже поставлена на боевое дежурство8.
Для завершения программы (утверждённой генеральным конструктором комплекса и Министерством среднего машиностроения) необходимо было провести ещё ряд испытаний, в т.ч. и на стойкость к воздушной ударной волне.
Большая часть сведений о проведении этого испытания опубликована представителями РВСН9 и военно-промышленного комплекса10. Однако, приводимая ими информация зачастую открытых документов и неопубликованных свидетельств непосредственных его участников.
Местом проведения испытания был выбран позиционный район Полигона, а временем проведения — вторая половина 1990 года.
Выбор места для испытания был не случайным: там с 1983 года проводились лётно-конструкторские испытания БЖРК, для этого имелась экспериментальная испытательная база и там же дислоцировались испытательные формирования.
Организацию и техническое руководство проведением испытания осуществляло 4-е Испытательное управление Полигона (далее — Управление). Непосредственно испытание проводилось 297-й отдельной инженерно-испытательной частью (далее — Часть). По своему предназначению Часть была уникальной и единственной в Вооружённых силах СССР. Она была создана в июле 1982 года для проведения испытаний перспективных ракетных комплексов железнодорожного базирования.
В ходе лётно-конструкторских испытаний БЖРК Частью под техническим руководством Управления были проведены 30 пусков МБР, осуществлены 18 выходов на ресурсные и транспортные испытания, в ходе которых по железным дорогам были пройдены около 400 тыс. км. Испытания проводились в различных климатических зонах: от Салехарда на севере до Чарджоу на юге, от Череповца на западе и до Читы на востоке11. Основным вооружением Части были агрегаты БЖРК, аналогичные находившимся на боевом дежурстве в ракетных полках12.
Необходимо отметить, что командование Полигона было категорически против проведения этого испытания. Начальник Полигона генерал-лейтенант И.И. Олейник считал эту задачу не свойственной Полигону и в качестве аргумента приводил расчёты, согласно которым при проведении взрыва могли произойти сдвиги структуры грунта глубоко под землёй. Но командование РВСН считало опасения несостоятельными и отклонило предложение Полигона о переносе места испытания13.
Во второй половине 1990 года началась непосредственная подготовка к испытанию. К концу осени было выбрано и подготовлено место проведения испытания в районе озера Керкозеро (площадка «Радуга»). К новой площадке были проложены две железнодорожные ветки, на которых планировалось разместить испытуемые агрегаты БЖРК.
Для имитации ядерного взрыва из Восточной Германии были доставлены 100 тыс. противотанковых мин ТМ-5714 (несколько железнодорожных вагонов). Специалисты Минвзрывпрома подготовили заряд к взрыву: уложили мины в виде усечённой пирамиды высотой 20 метров и обвязали их детонаторами15. Сведения о мощности взрыва разнятся: от 0,2516 до 20 кт17 в тротиловом эквиваленте. Наиболее точную мощность взрыва «около 1000 тонн» (1 кт)18 указал в своей работе В.С. Михайлов19.
Командиром Части в период проведения испытания являлся полковник В.И. Селиверстов. Командиром боевого расчёта на проведение испытания был назначен подполковник А.В. Старыгин, начальником штаба испытания — капитан Ю.А. Ивлев, а заместителем по политической части — майор П.М. Вокалов. Техническое руководство испытанием осуществляли начальник Управления полковник И.П. Романенков, начальники отделов полковники В.И. Казак, Ю.С. Филатов и В.К. Халявкин. Силами Части агрегаты БЖРК были расставлены у эпицентра взрыва. Всего на всестороннюю подготовку к испытанию потребовалось 15 суток20.
После этого начальник Полигона генерал-лейтенант И.И. Олейник был готов представить главнокомандующему РВСН генералу армии Ю.П. Максимову доклад о готовности к проведению испытания. Однако накануне доклада начальнику Полигона позвонил первый секретарь Архангельского областного комитета КПСС (далее — обком) А.И. Громогласов21. Он выразил обеспокоенность проведением испытания и попросил генерал-лейтенанта И.И. Олейника прибыть в Архангельск и проинформировать о предстоявших мероприятиях.
На следующий день генерал-лейтенант И.И. Олейник имел неприятный разговор с первым секретарём обкома А.И. Громогласовым. Суть его сводилась к тому, что «зелёные» Архангельской области начали кампанию против деятельности Вооружённых сил вообще и Полигона в частности, связывая её с ухудшением экологической обстановки в регионе. Основной удар «зелёных» был направлен против продолжавшихся на острове Новая Земля испытаний ядерного оружия. Запланированное же на Полигоне испытание они ставили в один ряд с испытаниями ядерного оружия на Новой Земле. Руководству области при этом предъявлялись претензии в равнодушии к сохранению природы и отсутствии заботы о здоровье населения. Поэтому А.И. Громогласов считал, что проведение испытания в таких условиях могло привести к общественному возмущению и принести неприятности руководству области и Полигона. О разговоре с первым секретарём обкома начальник Полигона доложил главнокомандующему РВСН. И, несмотря на поджимавшие сроки, приказа на проведения испытания в 1990 году не последовало22.
Необходимо отметить, что ещё за несколько лет до этого подобная ситуация, чтобы элементы гражданского общества оказывали влияние на «руководящую и направляющую силу советского общества»23 — КПСС и проводившиеся Министерством обороны СССР мероприятия была невозможна. Однако в стране уже шла перестройка, гласность набирала обороты, и поэтому даже ранее всесильные партийные руководители были вынуждены учитывать «новые веяния».
Для выяснения изучения влияния Полигона на окружающую среду осенью 1990 года в Архангельске была создана особая комиссия. После трёх месяцев работы её выводы разочаровали местных «зелёных»: ни одно из обвинений в адрес Полигона о нарушении природоохранного законодательства не подтвердилось24. Одновременно с этим специалистами 4-го Научно-исследовательского института МО СССР под руководством генерал-майора В.Н. Крылова были повторно проверены условия и оценены возможные последствия проведения испытания25. И только командованию Полигона вынужденная отсрочка принесла проблемы: если агрегаты БЖРК просто перегнали в пункт постоянной дислокации, то подготовленную к взрыву пирамиду мин необходимо было охранять.
В начале 1991 года обстановка в Архангельской области разрядилась, командованию Полигона удалось убедить руководство области в безопасности предстоявшего испытания и получить его разрешение26. После этого на Полигоне возобновили подготовку. В конце февраля 1991 года начальник Полигона генерал-лейтенант И.И. Олейник доложил главнокомандующему РВСН генералу армии Ю.П. Максимову о нормализации обстановки в регионе и готовности к проведению испытания. Получив указание провести испытание, в зависимости от складывавшейся обстановки27, начальник Полигона принял решение провести его как можно быстрее.
За двое суток до назначенного дня были выполнены необходимые организационные и технические мероприятия:
— оповещены местные органы власти;
— проведён «проигрыш» действий со всеми задействованными силами;
— агрегаты БЖРК (поезда) были расставлены в соответствии с программой испытаний:
первый поезд — в 850 м от эпицентра взрыва; он должен был принять ударную волну «фронтом». Поезд состоял из тепловоза, вагона-цистерны, пускового модуля (с электромакетом ракеты), подвижного командного пункта, бытовой зоны и 6-осного крытого цельнометаллического вагона для перевозки легковесных грузов (ЦМГВ);
второй поезд — в 450 м от эпицентра взрыва; он принимал ударную волну торцом. Поезд состоял из пускового модуля (с габаритно-весовым макетом ракеты) и ЦМГВ.
В агрегатах, на боевых постах БЖРК были размещены манекены и аппаратура для определения воздействия ударной волны. Таким образом, исходное состояние агрегатов БЖРК соответствовало их возможному положению при нахождении на маршруте боевого патрулирования:
— всё технологическое оборудование, технические системы, аппаратура боевого управления и связи обоих поездов были включены и находились в «штатной работе». Электропитание осуществлялось автономно от вагонов-электростанций;
— электромакет первого поезда был переведён в техническую готовность к пуску № 1 (технологическое оборудование пусковой установки развёрнуто, полётное задание рассчитано и введено в систему управления ракеты)28.
Проведение испытания было назначено на 27 февраля 1991 года. Этот день выдался безветренным и солнечным, небо было чистым и голубым29.
За несколько часов до проведения испытания аварийно-спасательный отряд Полигона занял исходное положение (в 10 км от эпицентра), а из опасных зон был эвакуирован личный состав:
— из непосредственного места испытания — личный состав Части и представители промышленности;
— в близрасположенных воинских частях (на площадке № 122 «Ключевое») была оставлена только дежурная служба.
За 30 мин. до проведения испытания личный состав дежурных служб был укрыт в убежищах.
В 13 км от эпицентра взрыва на наблюдательном пункте Полигона (на балконе сооружения № 12 площадки № 104) находились заместитель главнокомандующего РВСН по вооружению генерал-полковник А.А. Ряжских, начальник Полигона генерал-лейтенант И.И. Олейник, начальник измерительного пункта подполковник И.П. Заец. На местах исполнения обязанностей находились начальник станции единого времени капитан О.Г. Фёдоров, дежурный по части капитан А.Е. Нечаев и начальник смены дизельной электростанции прапорщик С.А. Елисеев; также на площадке находился офицер особого отдела30.
В 14 ч была подана команда на подрыв заряда.
Находившиеся на наблюдательном пункте Полигона увидели впечатляющую и незабываемую картину: вначале у поверхности земли начало формироваться окрашенное в разные цвета, с мрачными оттенками, облако, затем оно стало подниматься всё выше и выше, постепенно превращаясь в силуэт ядерного гриба. Через 40 сек. до них дошли ударная волна и грохот взрыва31.
После взрыва к местам нахождения агрегатов БЖРК убыли должностные лица Полигона и представители промышленности. Первым двигался путепрокладчик БАТ32 — необходимо было «пробить» дорогу к поезду № 1. Непосредственно за ним шла «Волга» начальника Полигона, а за ней — автобус, в котором находились военнослужащие расчётов командного пункта и пускового модуля, офицеры Управления и представители промышленности33.
Первое, что увидели прибывшие к месту взрыва — огромную воронку диаметром около 100 м и глубиной до 10 м; вокруг воронки — массы выброшенного грунта и на сотни метров вокруг — поваленные деревья и почерневший от взрывной копоти снег. Вредных веществ в атмосфере обнаружено не было34.
Все агрегаты БЖРК стояли на рельсах, при этом у тепловоза и некоторых вагонов были видны незначительные повреждения (находившийся в поезде № 2 ЦМГВ был деформирован (раздут), его торцевые ворота вырвало, борт и крыша ЦМГВ в поезде № 1 были погнуты), а часть стёкол была разбита (у тепловоза — лобовое и боковые, у вагонов бытовой зоны — почти все, несмотря на наличие бронештор)35.
Детальный осмотр агрегатов и систем БЖРК показал, что командный пункт и пусковая установка с электромакетом ракеты были исправны. При этом уровень акустического давления в обитаемых отсеках агрегатов составил 150 дб — болевой порог, при котором возможна кратковременная (до 20 мин.) потеря слуха36.
Фронт ударной волны качнул вагоны пускового модуля, при этом произошёл обрыв одного из кабелей системы охлаждения приборов управления, и электромакет автоматически перешёл в техническую готовность к пуску № 3 37. Через непродолжительное время техническая готовность № 1 была восстановлена, и был произведён «сухой пуск» (аппаратурная имитация пуска)38.
Однако ударная воздушная волна нанесла ущерб близлежащим военным объектам: часть стёкол в сооружениях на площадке № 122 была разбита, ворота отдельных сооружений сорваны, а животные подсобного хозяйства — ранены разбитыми стёклами39, также было частично разбито остекление домов в близлежащих населённых пунктах40.
Эксперимент «Сдвиг-3» подтвердил, что все требования заданные Министерством обороны к характеристикам БЖРК по защите от поражения ударной воздушной волной ядерного взрыва, были выполнены. Его проведением закончилась программа государственных лётных испытаний БЖРК.
После проведения испытания близлежащие окрестности были прочёсаны с целью поиска неразорвавшихся мин41, сама площадка больше не использовалась, и рельсы там были демонтированы; воронка от взрыва наполнилась водой и превратилась в одно из многочисленных в этой местности озёр.
Время не пощадило непосредственных участников испытания: в 1998 году было сокращено Управление, а в 2002 году – Часть42. В 2005 году был снят с боевого дежурства последний БЖРК43, а один из его сохранившихся пусковых модулей стал экспонатом музея Октябрьской железной дороги в Санкт-Петербурге.
В 1990-х годах автор этих строк проходил службу в 174-м ракетном (железнодорожном) полку. Слухи о том, что «наш паровоз» подвергался особо секретным испытаниям, наполняли нас гордостью и уверенностью в силе российского оружия.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 XXVII съезд КПСС о Советской военной доктрине. М.: Военное издательство, 1997. С. 6.; Военная доктрина Российской Федерации. М., 2011. С. 14—15.
2 Доклад М.В. Келдыша, Л.В. Смирнова, К.С. Москаленко, Е.П. Славского Д.Т. Устинову от 23 апреля 1962 г. «О производстве опытных взрывов для определения их воздействия на ракеты и стартовые сооружения» // Становление ракетной мощи страны: из истории создания ракетно-ядерного оружия и Ракетных войск стратегического назначения (1960—1964 гг.). Кн. 2. М.: Историческая литература, 2019. С. 106.
3 Красухин Б.П. Проблема полного и всеобщего запрещения испытаний ядерного оружия // Советский Союз и Организация Объединённых наций (1976—1980). М.: Наука, 1989. С 65.
4 От ракетного соединения к космодрому // Северный Космодром России. Т. 1. Плесецк: Космодром «Плесецк», 2007. С. 88, 89.
5 История 4 Центрального научно-исследовательского института Министерства обороны Российской Федерации (1946—2006). ЦИПК, 2006. С. 162.
6 Там же. С. 210.
7 Конюхов С.Н. Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное». Днепропетровск, 2000. С. 55.
8 Михайлов В.С. Стратегический «Молодец». История железнодорожных ракетных комплексов. Пушкино, Центр стратегической конъюнктуры, 2015. С. 111.
9 Ряжских А.А. Оглянись назад и посмотри вперёд: записки военного инженера. Кн. 2. М.: Герои Отечества, 2006; Никуленко Т. На пыльных тропинках далёких планет. Интервью с И. Олейником // Бульвар Гордона. 2015. № 14(518); Олейник И.И. Из воспоминаний // Северный Космодром России. Т. 1; Заец И.П. Об испытаниях комплекса БЖРК // Там же. Т. 1; Журавлёв Ю.М. Из воспоминаний // Там же. Т. 1.; Ракетный комплекс с МБР РС-22 (А, В) // Там же. Т. 1.
10 Михайлов В.С. Указ. соч.; Конюхов С.Н. Указ. соч. С. 55.
11 Михайлов В.С. Указ. соч. С. 110.
12 Войсковая часть 49491 // Северный Космодром России. Т. 1. С. 550—553.
13 Ряжских А.А. Указ. соч. С. 409.
14 Журавлев Ю.М. Указ. соч. С.120.
15 Олейник И.И. Указ. соч. С. 99.
16 Заец И.П. Указ. соч. С. 456.
17 Ряжских А.А. Указ. соч. С. 409.
18 Масса взрывчатого вещества в противотанковой мине ТМ-57 от 6,5 до 7 кг в зависимости от типа снаряжения. Следовательно, в 100 тыс. мин было от 650 до 700 т взрывчатого вещества, или от 0,65 до 0,7 кт.
19 Михайлов В.С. Указ. соч. С. 110.
20 Ряжских А.А. Указ. соч. С. 409.
21 Генерал Олейник указывал на общение с П.М. Телепнёвым как с первым секретарём Архангельского обкома, однако в марте 1989 г. он проиграл выборы народных депутатов СССР и в ноябре был вынужден уйти в отставку. С июня 1990 г. первым секретарём Архангельского обкома был А.И. Громогласов. См.: Громогласов А.И. Своих принципов я не менял // Достояние Севера. 2022. № 3(35). С. 48—53.
22 Никуленко Т. Указ. соч.
23 Конституция (основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. М.: Политическая литература 1978. С. 7.
24 Никуленко Т. Указ. соч.
25 Ряжских А.А. Указ. соч. С. 409.
26 Журавлёв Ю.М. Указ. соч. С. 120.
27 Олейник И.И. Указ. соч. С. 100.
28 Голыгин Б.П. Из воспоминаний. Личный архив автора.
29 Олейник И.И. Указ. соч. С. 100.
30 Заец И.П. Указ. соч. С. 456.
31 Никуленко Т. Указ. соч.
32 Путепрокладчик БАТ-М — инженерная дорожная машина, предназначенная для прокладывания колонных путей и оборудования маршрутов, применяется для засыпки котлованов, рвов, траншей. См.: Путепрокладчик БАТ-М. Техническое описание и инструкция по эксплуатации. Военное издательство МО СССР. 1981. С. 2.
33 Трифанюк В.С. Из воспоминаний. Личный архив автора.
34 Ракетный комплекс с МБР РС-22 (А, В)… С. 498.
35 Голыгин Б.П. Указ. соч.
36 Ракетный комплекс с МБР РС-22 (А, В)… С. 498.
37 Голыгин Б.П. Указ. соч.
38 Михайлов В.С. Указ. соч. С. 110.
39 Архипов Н.В. Из воспоминаний. Личный архив автора.
40 Олейник И.И. Указ. соч. С. 101.
41 Трифанюк В.С. Указ. соч.
42 Северный Космодром России. Плесецк: Космодром «Плесецк», 2007. Т. 1. С. 472, 553.
43 Михайлов В.С. Указ. соч. С. 196. однобока и противоречива. Поэтому цель данной работы — рассмотреть проведение испытания «Сдвиг-3» воинскими частями Полигона с учётом