Аннотация. В статье исследуется процесс возникновения и формирования военно-уголовного законодательства в России в XVI — начале XIX века.
Summary. This article examines the process of formation of the military criminal legislation in Russia in XVI — early XIX centuries.
Ермолович Ярослав Николаевич — докторант кафедры уголовного права ФГКУ ВПО «Военный университет», кандидат юридических наук
(Москва. E-mail: Yaroslaverm@mail.ru).
«ВСЯКУЮ ОН ЗЛОБУ НАКАЗАНИЕМ УСМИРЯЕТ»
Возникновение и формирование военно-уголовного законодательства в России в XVI — начале XIX века (1571—1812 гг.)
С появлением регулярной армии в России возникла необходимость создания формализованных правил, с помощью которых осуществлялось бы управление военной организацией государства — военного права, а также поддержания правопорядка и дисциплины в воинских подразделениях и защиты от преступных посягательств как вооружённых сил и военнослужащих, так и граждан (подданных), от преступлений военнослужащих, поскольку без этого были невозможны нормальное функционирование военной организации государства, управление вооружёнными силами.
Предпосылками возникновения военно-уголовного права являлись возникновение и развитие определённых общественных отношений в сфере обеспечения обороны и безопасности государства, которые в XVII веке достигли такого качественного уровня, который детерминировал объективную необходимость существования военно-уголовного права.
Дореволюционные исследователи отмечали возникновение военно-уголовного законодательства в России в XVI веке. Отдельные военно-уголовные законы содержатся в «Боярском приговоре о станичной и сторожевой службе» 1571 года1. Правовой акт устанавливал порядок несения службы на границах Российского государства и предписывал тех станичников и сторожей, которые «стоят небрежно и неосторожно и до урочищ не доезжают» воеводам и головам «бити кнутом», даже в том случае, если не наступили общественно опасные последствия — вторжение противника на территорию России. В то время охрана границ была наиболее актуальной проблемой государственного управления, поскольку они постоянно подвергались набегам, что причиняло существенный экономический ущерб, тормозило развитие экономики. Для предотвращения набегов и была организована сторожевая служба, за нарушение правил несения которой устанавливалась уголовная ответственность, что говорит о степени важности этих отношений для обеспечения безопасности государства. Таким образом, первый военно-уголовный закон в России устанавливал ответственность за нарушение правил несения специальной службы — сторожевой службы по охране государственных границ, причём состав преступления являлся формальным, т.е. не включал в себя общественно опасные последствия — это было прямо указанно в нормативном правовом акте.
Вторым историческим источником русского военно-уголовного права являлась «Статейная роспись пушкарская», которая входила в состав «Устава ратных, пушкарских и других дел, касающихся до военной науки» 1621 года (ст. 311—330)2. Устав состоял из 663 статей и содержал данные об устройстве и управлении войсками, сведения по тактике и артиллерии. По свидетельству военного юриста, учёного, детально изучавшего русское военно-уголовное законодательство допетровского периода, М.П. Розенгейма, этот устав являлся переводом и компиляцией иностранных военных книг по этой тематике3.
Военно-уголовные нормы, содержащиеся в уставе, касались профессиональной деятельности пушкарей. Преступления, предусмотренные уставом, можно условно разделить на несколько групп: 1) против установленного порядка несения службы пушкарями (отлучка от пушки без разрешения начальника, допущение постороннего лица к пушке, утрата, продажа, небрежное хранение боеприпасов, неисправность орудия); 2) против порядка пребывания на военной службе (самовольное оставление службы, пьянство до неспособности исполнять свою должность, самовольный уход за стан в целях грабежа); 3) преступления против порядка подчинённости и управления (ослушание или неисполнение приказа, драки, смута, собрание без ведома головы, недонесение об известной измене и т.д.); 4) преступления, совершаемые в районе боевых действий (сношение с лицами, находящимися на неприятельской стороне, учинение напрасной драки, тревоги, шума вблизи неприятеля); 5) преступления против местного населения в районе боевых действий (осквернение церквей, разорение мельниц, грабёж, разорение, убийства и причинение вреда здоровью местных жителей); 6) общеуголовные преступления (например, «блудное сожитие» при имении дома законной жены и т.д.).
Таким образом, в «Уставе ратных, пушкарских и других дел…» содержались военно-уголовные нормы, которые были направлены на защиту установленного порядка несения службы4. Особое место отводилось пушкарям, поскольку на тот период артиллерия являлась передовой военной техникой, от которой зависел исход сражения или даже войны в целом. Производство пушек, боеприпасов, организация артиллерии являлись в то время делом государственной важности, и сведения об этом хранились в тайне. Пушкари выделялись в особую правовую категорию служилых людей. Организацией их службы занимался отдельный орган государственной власти — Пушкарский приказ. Это определяло важность службы пушкарей для всей военной организации государства и необходимость защиты этих отношений уголовно-правовыми средствами. Основную цель наказаний создатели устава видели в поддержании установленного порядка («такие дела расправляются… чтобы тем везде всякие люди были в тишине и в покое, и всякую он злобу наказанием усмиряет») путём устрашения военнослужащих и истребления преступников. Такой подход к противодействию преступности соответствовал принятой в тот период в Европе практике. С другой стороны, можно сделать вывод о том, какие деяния представляли тогда наибольшую общественную опасность и были наиболее распространены в войсках. На первом месте по степени важности были преступления против порядка несения специальной службы пушкарями, поскольку собственно военно-уголовные нормы содержатся только в статьях Устава о пушкарях. На втором месте были уклонения от военной службы, что являлось, судя по историко-правовым актам, серьёзной проблемой не только в России, но и в ряде иностранных государств.
К середине XVII века в России назрела необходимость кодификации всего действующего законодательства. Результатом кодификационной и правотворческой работы было издание в 1649 году Соборного уложения царя Алексея Михайловича. Оно являлось универсальным источником права, содержавшим нормы различных отраслей права, генетически связанным с ранее действовавшим в России законодательством. Уложение состояло из 25 глав и 967 статей, содержавших нормы государственного, административного, гражданского, семейного, наследственного, уголовного и процессуального права5. Оно являлось также источником военного и военно-уголовного права. Соборное уложение 1649 года вошло в состав первого Полного собрания законов Российской империи и было опубликовано в 1-м томе в 1830 году6. Таким образом, Соборное уложение 1649 года формально не было отменено до середины XIX века, хотя с 1716 года всем судам было предписано руководствоваться Артикулом воинским Петра I7.
Система преступлений в Соборном уложении была сконструирована следующим образом. По степени общественной опасности выделялись: 1) преступления против церкви; 2) государственные преступления; 3) фальшивомонетничество и подделка документов; 4) должностные преступления; 5) воинские преступления; 6) преступления против личности; 7) преступления против нравственности; 8) имущественные преступления. Соборное уложение 1649 года закрепило коренной поворот в уголовной политике Российского государства. Если изначально уголовная политика была направлена на борьбу с преступлениями против жизни, здоровья и собственности, то в уложении на первом месте находятся преступления, так или иначе связанные с деятельностью государства, а преступления против личности и собственности занимают одно из последних мест. Такой подход к конструированию уголовного законодательства сохранялся в России до 1996 года, когда был принят действующий в настоящее время Уголовный кодекс, кардинально изменивший подход к системе преступлений.
В Соборном уложении были впервые закреплены преступления против церкви, причём по степени общественной опасности авторы поместили их на первое место. С чем связана такая позиция законодателя, сейчас сказать трудно, возможно, это объясняется ролью религии в обществе того времени, а возможно, это являлось политическим решением, отражающим политическую конъюнктуру периода принятия уложения.
Особую опасность в тот период приобретали должностные преступления. В войсках они выражались в незаконном отпуске со службы, задержках выплаты жалованья, денежных поборах с подчинённых, понуждении подчинённых работать на себя или членов своей семьи, рукоприкладстве, бездействии по службе («нерозыск нетчиков»), внесении заведомо ложных сведений в служебные документы. Широко было распространено взяточничество. Преступление в виде незаконного отпуска со службы за вознаграждение, совершённое командиром и начальником (боярином и воеводой), имеет явные аналогии с Литовским статутом (кодекс феодального права, действовавший в Великом княжестве Литовском. — Прим. авт.), как и некоторые другие нормы Соборного уложения. Многие из перечисленных преступлений не утратили свою общественную опасность и по сей день и являются достаточно распространёнными в вооружённых силах.
Назревшие к началу XVIII века реформы государственного и военного управления были реализованы Петром I. Подверглись реформированию вооружённые силы, был создан военно-морской флот. Параллельно проходила законодательная реформа, результатом которой стало принятие целой системы правовых актов военного и военно-уголовного права. Впервые в России была создана система военного законодательства, в состав которой органически входило военно-уголовное законодательство. Всё военное законодательство было формализовано в Уставе воинском 1716 года8 и Уставе морском 1720 года9. Устав воинский состоял из трёх частей. Первая часть собственно и называлась «Устав воинский», в ней содержались нормы по организации войск, органов военного управления, излагались права и обязанности военных чинов. Вторая часть — «Артикул воинский» являлась источником военно-уголовного права и процесса. Третья часть — «Об экзерциции» являлась Строевым уставом.
Артикул воинский в свою очередь состоял из двух частей. В первой части содержались военно-уголовные нормы, а вторая носила самостоятельное название: «Краткое изображение процессов или судебных тяжб», в ней содержались нормы по военному судоустройству и судопроизводству.
Артикул воинский, как свидетельствуют многочисленные исследования, был составлен на основе более ранних военно-правовых актов, таких как Уложение Шереметева 1702 года и Краткий артикул 1706 года, которые были составлены на основе европейского военно-уголовного законодательства. В артикуле также прослеживается связь с более ранними русскими уголовно-правовыми актами, особенно по структуре он напоминает Соборное уложение 1649 года. Артикул воинский 1716 года действовал до издания в 1839 году Устава военно-уголовного, а в качестве общего уголовного закона — до издания в 1830 году Полного собрания законов Российской империи. Изначально предназначенный только для военнослужащих, уже вскоре после издания Артикул воинский был распространён на всё население страны и стал выполнять функции общего Уголовного кодекса. Судя по всему, он заполнял возникший в праве пробел, связанный с тем, что Соборное уложение 1649 года уже не отвечало требованиям дня, хотя и не было отменено, в то же время нового уголовно-правового акта государственного масштаба не существовало. Таким образом, Артикул воинский знаменовал собой новый поворот в уголовной политике, связанный с изменением подхода к месту и роли военно-уголовного законодательства в системе общеуголовного законодательства. Если ранее существовал единый уголовно-правовой акт, в который были инкорпорированы военно-уголовные нормы, то после петровских реформ акт военно-уголовного права более чем на сто лет полностью заменил действовавшее уголовное законодательство.
Система наказаний по Уставу воинскому 1716 года состояла из следующих наказаний: 1) смертная казнь (применялась в 122 случаях, практически за большинство преступлений); 2) телесные наказания (битьё шпицрутенами применялось в 41 случае), отсечение конечностей и нанесение телесных повреждений — в 11 случаях, а также битьё кнутом, батогами, ношение ружей, заковывание в железо, содержание на хлебе и воде и др.); 3) ссылка на каторжные работы (работы на берегу — в 8 случаях, на галерах — в 4 случаях); 4) позорящие наказания (изъяснение о лишении чести — в 18 случаях, децимация10 — в 7 случаях, отставление от чина — в 18 случаях); 5) лишение свободы (арест у профоса, применялся в 3 случаях, заключение в тюрьме — в 17 случаях); 6) имущественные взыскания (конфискация имения — 7 случаев, отобрание пожитков — 10, денежный штраф — 16, вычет из жалованья — 9, возмещение убытков — 6, всего в 48 случаях); 7) выговор (назначался в одном случае — офицеру за «ненаблюдение» за опрятностью подчинённых солдат). В артикуле 54 раза встречается упоминание о назначении наказания без конкретизации, с формулировками «по рассмотрению суда», «по вине» и т.д.11
Устав морской 1720 года содержал правовые нормы по устройству флота, правам и обязанностям должностных лиц, по несению службы на кораблях, а также военно-уголовные нормы (кн. 4 и 5), которые распространялись только на чинов флота. Несмотря на то, что Устав морской почти полностью повторял положения Артикула воинского, он являлся самостоятельным и оригинальным источником, который по форме довольно существенно отличался от артикула. Необходимость отдельного уголовно-правового акта для военно-морского флота объясняется, видимо, воззрениями того времени: так как флот являлся самостоятельной и никак не связанной с армией структурой, необходим был отдельный свод законодательных актов, с помощью которых можно было осуществлять руководство его деятельностью. Впоследствии на основе Устава морского 1720 года будет издан Свод военно-морских постановлений (наряду со Сводом военных постановлений). Разделение военно-уголовного права и военно-судебной системы на армейскую и флотскую следует признать характерным признаком русского военно-уголовного законодательства. Такой подход сохранился в русском военно-уголовном праве до самой Октябрьской революции 1917 года, а отдельные элементы обособленности морского и сухопутного ведомств будут сохраняться до 50-х годов XX века.
Чрезмерная строгость военно-уголовных законов стала впоследствии причиной их смягчения. Уже в 1754 году императрица Елизавета Петровна издаёт указ, запрещающий смертную казнь. В 1779 году отменяются пытка и пристрастный допрос. В 1785 году императрица Екатерина II освобождает от телесных наказаний дворян и купечество.
К началу XIX века Артикул воинский 1716 года начал отставать от уровня развития военного дела и уголовно-правовых норм, перестал соответствовать общественным отношениям, существовавшим в сфере военного управления и повседневной деятельности войск. В дополнение к Артикулу воинскому в 1812 году под сильным влиянием французского военно-уголовного законодательства были приняты Устав полевого судопроизводства и Полевое уголовное уложение, вошедшие в состав «Учреждения для управления большой действующей армии» 1812 года12. Франция в то время находилась на пике своего могущества, вела непрерывные войны под руководством Наполеона. В это же время в России распространилась мода на французскую культуру, приобрёл популярность французский язык, повысился интерес к личности Наполеона и его деятельности, в том числе и к его правовым реформам. Это в совокупности и обусловило, по всей видимости, заимствование французских институтов военно-уголовного права.
Система наказаний по Полевому уголовному уложению включала в себя: смертную казнь, гражданскую смерть, лишение всех чинов и изгнание из армии, разжалование в рядовые, ссылку в Сибирь, заточение, прогнание сквозь строй, конфискацию имущества, децимацию. Смертная казнь применялась в 21 случае, децимация — в 2 случаях. Для офицеров были предусмотрены более тяжкие наказания, чем для нижних чинов, что является нехарактерным для русского военно-уголовного законодательства. Полевое уголовное уложение действовало до 1839 года, т.е. до принятия Устава военно-уголовного, в состав которого оно вошло как отдельный раздел, и отразилось на развитии последующего военно-уголовного законодательства. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки
http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Акты Московского государства / Под ред. Н.А. Попова. Т. 1. Разрядный приказ. Московский стол. 1571—1634. СПб., 1890. С. 2—4.
2 Старинный военный Устав ратных, пушкарских и других дел, касающихся до военной науки: В 2 ч. Ч. 1. СПб., 1777. 236 с.; Ч. 2. СПб., 1781. 231 с. (в первой части вместо слова «пушкарских» написано «пушечных»).
3 Розенгейм М.П. Очерк истории военно-судных учреждений в России до кончины Петра Великого. СПб., 1878. 376 с.
4 В настоящее время нельзя сказать точно, действовал ли «Устав ратных, пушкарских и других дел, касающихся до военной науки» реально, или существовал в единичном экземпляре в качестве своеобразной военной энциклопедии. М.П. Розенгейм отмечал, что один экземпляр устава был обнаружен в виде рукописи в Московской оружейной палате князем Потёмкиным только в 1775 г. и по его приказу напечатан в 1777—1781 гг. См.: Розенгейм М.П. Указ. соч. С. 2.
5 В течение XVII в. Соборное уложение дополнялось новыми статьями. Всего к XVIII в. набралось более полутора тысяч вновь введённых статей.
6 См.: Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ РИ): В 45 т. Т. 1. С 1649 по 1675. СПб., 1830. С. 1—161.
7 Ст. 3010. О рассылке книг Воинского устава корпусам войск, по губерниям и канцеляриям и о применении его в основание, как по делам воинским, так и земским: именной указ, данный Сенату от 10 апреля 1716 г. // 1-е ПСЗ РИ. СПб., 1830. Т. 5. С. 457.
8 Устав воинский. М., 1804. 180 с.
9 Устав морской. М., 1780. 248 с.
10 Децимация — воинское наказание, заключавшееся в смертной казни каждого десятого по жребию при значительном числе обвиняемых в преступлении.
11 См. подробнее: Розенгейм М.П. Указ. соч. С. 119—131.
12 Ст. 24975. Учреждение для управления большой действующей армии от 27 января 1812 г. // 1-е ПСЗ РИ. СПб., 1830. Т. 32. С. 43—181.