Аннотация. В статье анализируется деятельность российского царя, впоследствии императора Петра I по развитию военной медицины России. Рассмотрено отношение царя к медицинской науке и практике. Представлена его деятельность по основанию госпиталей, установлению регламента медицинской службы, медицинскому снабжению. Указано на ценность вклада Петра I в становление российской военной медицины. Отмечается, что основы медицинского обеспечения русской армии со временем распространились на все гражданские сферы страны. Эффективность системы медицинского обеспечения армии и флота, заложенной Петром I, проявилась во всех последующих вооружённых конфликтах и наиболее ярко — в период Великой Отечественной войны, позволив сохранить жизни многих сотен тысяч советских солдат и офицеров.
Summary. The paper analyses the activity of the Russian Czar, subsequently Emperor Peter I, to further military medicine in Russia. It examines the Czar’s attitude to the medical science and practice, also showing his efforts to found hospitals, establish medical service regulations, and medical supplies. It points out the value of Peter the Great’s contribution to the emergence of Russian military medicine, saying that the basics of the Russian Army medical support eventually spread to all civilian spheres of the country. The effectiveness of the Army and Navy medical support system laid down by Peter the Great was manifested in every subsequent armed conflict and most vividly during the Great Patriotic War, which helped save the lives of many hundreds of thousands of Soviet officers and men.
ИСТОРИЯ ВОЕННОЙ МЕДИЦИНЫ
БУДКО Анатолий Андреевич — директор Военно-медицинского музея Министерства обороны РФ, заслуженный врач РФ, заслуженный работник культуры РФ, доктор медицинских наук, профессор
БРИНЮК Надежда Юрьевна — научный сотрудник Научно-исследовательского отдела (военной истории Северо-Западного региона РФ) Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, кандидат исторических наук
«Особливую изъявлял признательность свою раненым…»
Вклад Петра I в становление российской военной медицины
До Петровской эпохи оказание медицинской помощи в русском войске осуществлялось в основном по положениям, изложенным в воинском уставе 1620 года. В уставе содержались дисциплинарные и должностные требования к войсковому лекарю, устанавливалась обязанность оказывать медицинскую помощь нуждавшимся в ней военнослужащим своего полка безотказно и безвозмездно и др. Этот документ впервые определял основные элементы организации военно-медицинской службы в армии1.
В допетровское время предпринимались и первые попытки организации медицинского образования в России. В стране с 1654 года при Аптекарском приказе существовала Медицинская школа. Хотя она работала нерегулярно, но являлась первым опытом организации системы подготовки отечественных лекарей2. Российские лекари готовились в ней кустарно-ремесленным методом прикрепления учеников к лекарям-иноземцам для обучения, поэтому «выпускники» школы имели самую разнообразную подготовку, зависевшую как от своих прилежания и способностей, так и от усердия и добросовестности учителей3.
Пётр I стал крупнейшим реформатором России. Он радикально изменил государственное устройство страны. Была реорганизована система государственного управления: страна разделилась на губернии во главе с губернаторами, облечёнными гражданской и военной властью. Боярская дума была заменена новым верховным распорядительным органом — Правительствующим сенатом. Вместо приказов были созданы коллегии, место упразднённого патриаршества занял Святейший синод.
За четверть века в стране возникло свыше 100 мануфактур в области крупной промышленности и 130 предприятий лёгкой промышленности. Были введены прямые налоги и государственная монополия на вино, табак, соль и другие товары. Имения дворян были признаны наследственной собственностью без права дробления. В 1722 году была введена «Табель о рангах».
Радикальной реорганизации подверглась армия: она стала регулярной. Этот процесс сопровождался осуществлением ряда мероприятий, в том числе по совершенствованию системы оказания медицинской помощи в войсках.
Исследователи отмечают живой интерес Петра I к естественным наукам, анатомии, практической хирургии и другим вопросам медицины. О внимании царя к раненым, рассказывая об Азовских походах 1695—1696 гг., писал его биограф И.И. Голиков: «…особливую изъявлял признательность свою раненым, осматривал каждого раны, приказывал лекарям при себе оныя перевязать, определил к ним для смотрения особливых людей, отпускал им со стола своего кушанье и каждый день посещал их сам…»; 24 июня 1696 года, «встретя войско, отличную оказал чувствительность, признательность и искреннее сострадание к раненым, он каждого из них обнимал и целовал, утешал надеждою исцеления, милостию своею к ним, к детям и к потомкам их; представлял благодарность к ним всего отечества, и что слава сохранит имена и подвиги их незабвенными в потомстве, и не отошел от них прежде, пока не были раны их омыты, пластыри приложены и перевязаны. Сего еще не довольно, он помогал лекарям в перевязывании оных собственными своими руками»4.
Одной из главных целей Петра было создание отвечавшей военным стандартам своего времени армии, современного эпохе солдата. Профессиональные требования к солдату увеличились, в военных походах он должен был приносить больше пользы. Соответственно выросла и ценность жизни военнослужащего, так как необходимы были время и затраты для его обучения. Пётр искренне проявлял заботу о сбережении жизни и здоровья солдата. Во многом поэтому уважительным отношением при дворе царя пользовались медики. Не случайно первым президентом Академии наук и художеств стал лейб-медик Лаврентий Лаврентьевич Блюментрост, а главным смотрителем Кунсткамеры — лейб-медик Роберт Карлович Арескин (Эрскин).
Таким образом, ядром познавательной деятельности Петра I являлся не интерес к «чистому искусству», а прагматизм. Поэтому, когда в 1697—1698 гг. Пётр совершил поездку в Европу, он посещал страны, наиболее развитые в области кораблестроения, военного дела, ремёсел и наук, в том числе медицины и анатомии. Медицинские знания он получал в Голландии, где имел возможность встретиться с рядом передовых западноевропейских учёных, ознакомиться с микроскопом, осмотреть естественно-исторические коллекции и собрания анатомических препаратов.
В первые же месяцы своего пребывания в Амстердаме царь познакомился с голландским анатомом Фредериком Рюйшем (1638—1731), чьё мастерство бальзамирования и консервации анатомических препаратов достигло небывалого для того времени совершенства. Анатомические препараты Ф. Рюйша восхищали Петра5. Выдающийся анатом в своей лаборатории «собирал» человека, и если в кораблестроении деревянный остов символизировал для Петра I основу корабля, то в анатомии скелет являлся стержнем тела человека.
Впоследствии Пётр I находился в переписке с Ф. Рюйшем, посылал ему различные «объекты» для пополнения коллекции и научных занятий6. В 1717 году анатомическое собрание Ф. Рюйша было куплено Петром за высокую цену — 30 тыс. гульденов7.
В Лейдене царь встретился со знаменитым Германом Бургаве (1668—1738), ознакомился с его анатомическим театром. Знание анатомических особенностей строения тела являлось важной базой для изучения функций различных органов и систем. В анатомических занятиях происходил поиск особенностей строения человека. Не случайно специально для царя был сделан перевод на русский язык анатомического атласа Готфрида Бидлоо, который хранится сегодня в отделе рукописей библиотеки Академии наук.
В Дельфте Пётр I познакомился с основоположником научного микроскопирования Антони ван Левенгуком8. По распоряжению царя в Европе закупались различные лекарства и небольшие аптечки, а также хирургические инструменты. Повелением Петра из Амстердама были приглашены на русскую службу около 50 врачей9. В Париже в 1717 году царь трижды осматривал королевский сад лекарственных растений и аптеку.
По свидетельствам очевидцев, царь почти всегда имел при себе два набора: один с математическими инструментами, другой — с хирургическими. В число последних входили пара ланцетов, нож, клещи для выдёргивания зубов, ножницы, щуп для ран10. Царь занимался удалением зубов, производил простые хирургические операции, перевязывал раны, пускал кровь, участвовал во вскрытии трупов. Удаление зубов особенно привлекало Петра, ведь больной зуб солдата мешал исполнению его обязанностей.
Интерес Петра I к медицинским занятиям и анатомическим исследованиям был импульсом для совершенствования отечественной военной медицины. Царь направил основные усилия на регламентирование деятельности военной медицины: на организацию оказания медицинской помощи — строительство госпиталей, подготовку врачей; медицинское снабжение — создание аптек, огородов, заводов медицинского инструментария.
Первый госпиталь был основан в Москве повелением Петра I от 25 мая (5 июня) 1706 года (ныне Центральный военный клинический госпиталь им. Н.Н. Бурденко). Он был построен за счёт Монастырского приказа и до 1755 года находился в его ведении. Главным директором госпиталя (и директором госпитальной школы при нём) был назначен Николай Ламбертович Бидлоо. Сразу после открытия госпиталя в него принимались «всякого звания убогие люди, а именно монахи, студенты, подьячие, школьники, богадельные, отставные солдаты, из тайной канцелярии колодники и пр.»11. Первоначально он был рассчитан на 300 коек.
С 1706 года в строившемся Санкт-Петербурге также существовал гарнизонный госпиталь, организованный для лечения солдат и строителей города12. Десятилетием позднее, в 1715 году по повелению Петра I в столице, на Выборгской стороне, одновременно началось строительство морского (адмиралтейского) и сухопутного госпиталей. При закладке адмиралтейского госпиталя Пётр I произнёс краткую речь, оканчивавшуюся словами: «Здесь всякий изнеможенный служивый найдет себе помощь и успокоение, которого ему доселе не было; дай только Бог, чтобы никогда многие не имели нужды сюда быть привозимы»13. Строительство сухопутного госпиталя было окончено в 1723 году, морского — в 1725 году. В 1722 году в Санкт-Петербурге был открыт ещё один крупный госпиталь — артиллерийский14.
Большие военные госпитали были открыты в Кронштадте (1720), Ревеле (1720), Казани (1722), Астрахани (1725)15. Таким образом, «в первой четверти XVIII века быстрыми темпами формируется один из основных элементов государственной военной медицины — постоянные военные госпитали»16. Всего же в Петровскую эпоху было организовано 10 госпиталей и более 500 лазаретов17.
В России эпохи Петра I большинство медиков составляли иностранные специалисты, выпускники европейских университетов, нанимавшиеся по договору, имевшие большое жалованье и привилегии. Однако создание в начале XVIII века госпитальных школ при крупных госпиталях предопределило развитие системы отечественного медицинского образования и подготовки военно-медицинских кадров в стране.
Началом систематического медицинского образования следует считать указ Петра I об основании Московского госпиталя: «…построить за Яузою рекою… гофшпиталь для лечения болящих людей, а у того лечения быть доктору Николаю Бидлоо… да из иноземцев и из русских из всяких чинов людей набрать для аптекарской науки 50 человек…»18. Организованная Н.Л. Бидлоо школа при госпитале была открыта в 1707 году. Сразу после открытия в ней было 50 учеников.
Школа давала своим воспитанникам общемедицинские знания. Она преимущественно готовила кадры для армии и флота: к примеру, большинство медиков первых трёх выпусков были направлены на Балтийский флот19. До появления лекарских школ в петербургских госпиталях школа оставалась единственным центром подготовки отечественных медицинских специалистов.
При жизни Н.Л. Бидлоо она выпустила 134 дипломированных хирурга20. Следует указать, что эта школа и во всей Европе была первым учреждением, готовившим военных медиков. В передовых европейских странах такие школы были основаны не ранее 1772 года21. Кроме того, выпускники школы Н.Л. Бидлоо получали документ об образовании с государственной печатью, чего раньше в России не было.
Историк медицины Я.А. Чистович справедливо писал: «Никто не скажет, что Бидлоо сделал не много, если подумать, что этот неутомимый труженик создал свое училище из ничего, без готовых образцов и без готовых материалов… И это в чужой стране, обычаи и гражданственность которой были для него чужды… К счастью, история… давно уже отвела достойное место Н. Бидлоо как творцу и устроителю первой медицинской школы в России»22.
В составе персонала сухопутного госпиталя в Санкт-Петербурге с самого начала его существования было предусмотрено наличие нескольких лекарских учеников, которых был обязан обучать лекарскому искусству главный доктор госпиталя23. При других основанных при Петре I крупных госпиталях также имелись госпитальные школы.
В допетровское время медицинским делом в России ведал Аптекарский приказ. С объявлением Санкт-Петербурга столицей государства в 1712 году он был частично переведён в столицу. Здесь стала функционировать и Аптекарская канцелярия (Канцелярия главной аптеки). До 1718 года Аптекарский приказ в Москве и Аптекарская канцелярия в Санкт-Петербурге существовали параллельно, причём в 1716 году оба этих учреждения возглавил один человек — архиатр (главный врач) Р.К. Арескин (Эрскин)24. В связи с переходом к новой форме управления — коллегиям в 1721 году лейб-медик И.Л. Блюментрост (брат Л.Л. Блюментроста) подал на утверждение Петру I проект Медицинской коллегии, который не нашёл полного одобрения царя и поэтому получил форму и наименование Медицинской канцелярии. Президентом Медицинской канцелярии стал И.Л. Блюментрост25.
Медицинское обеспечение русской армии изменялось вместе с совершенствованием Вооружённых сил России в ходе военных реформ Петра I и отдельных кампаний Северной войны. Ещё до начала войны, в 1698 году по указу Петра I генералом А. Вейде был написан «Устав воинский», в котором имелся целый раздел, озаглавленный «Лекарь ротной». В первом Нарвском походе в 1700 году в полках уже имелись «ротные лекари», но не было лазаретов или госпиталей при армии, больные лечились при своих частях, тяжелораненые и тяжелобольные направлялись в богадельни при монастырях. В сражении под Нарвой были убиты или пропали без вести 13 из 31 медицинского чина26.
Во время Северной войны раненые после оказания им необходимой помощи, как правило, следовали вместе с полками в обозе, а затем долечивались в полковых лазаретах. Так, в походах в Польшу в 1706—1708 гг. раненые и больные перевозились в армейских обозах или оставлялись в попутных населённых пунктах. В марте 1706 года была организована отправка 2900 раненых и больных из Гродно в Киев в связи с отходом армии из Польши, Западной Украины и Белоруссии27.
В росписях и табелях 1706 года имеются сведения о наличии лекарей во всех полках28. Полковые и дивизионные лазареты («шпитали») также полагалось иметь каждому регулярному полку и дивизии.
Указ Петра I «О медицинской службе в войсках» (1706) определил обязанности генерального лекаря. В его компетенцию входило наблюдение за тем, чтобы «недугующие, которые не суть в состоянии походе быти с войсками были отосланы в ошпиталь» и «…чтобы всякий полковник или его адъютант имел бы всегда роспись всех солдатов, которые отосланы в ошпиталь будут»29. Здесь речь шла, скорее всего, о полковых лазаретах. Генеральный лекарь подчинялся старшему войсковому начальнику.
В табелях 1706—1707 гг. больные числились только при полках, позднее — «в ближайших и дальних госпиталях». В Прутском походе 1711 года больных оставляли в городах по пути следования. Так, Ингерманландский полк оставил больных в Риге, Бреславле, Немирове и Сороках, где был организован пункт сбора больных (прообраз полевого госпиталя)30. Для лечения больных на сборном пункте от каждой дивизии был выделен фельдшер. В 1711 году было принято штатное расписание, закрепившее содержание медицинских чинов в русской армии.
Основными руководящими документами, определявшими принципы функционирования военно-медицинской службы и госпиталей, стали «Устав воинский» и «Устав морской».
«Устав воинский» определял обязанности каждого чина русской армии, в т.ч. и её медицинского состава. К работе над ним Пётр I приступил в 1712 году, после учреждения Сената, а в марте 1716 года, когда царь находился в Данциге на лечении, подготовка документа была завершена31. Главы 33 и 34 «Устава воинского» имеют прямое отношение к организации медицинской службы. Глава 33 носит название «О аптеке, о полевых докторах, аптекарях, и лекарях и их должности», глава 34 — «О полевом лазарете (или шпитале)».
По «Уставу воинскому» военно-медицинская служба была представлена доктором и штаб-лекарем в каждой дивизии, полковым (полевым) лекарем — в полку, цирюльником (фельдшером) — в роте. Устав закреплял принцип бесплатной медицинской помощи. Докторам и лекарям вменялось в обязанность «лечить всех в войске пребывающих от высших даже до нижних без платежа»32. Положение о полевом лазарете или «шпитале» определяло в его штат инспектора, доктора, священника, лекаря с полевой аптекой и подмастерьями, а также повара, хлебника, маркитанта, охрану, одного здорового солдата и нескольких женщин для услужения.
Вынос и вывоз раненых с поля боя разрешался лишь по окончании военных действий; специальных санитаров-носильщиков или специальных транспортных средств для эвакуации с передовой линии в войсках не существовало33.
Лекари и ротные фельдшеры (цирюльники) оказывали первую медицинскую помощь раненым, а затем направляли нуждавшихся в дальнейшем лечении в дивизионный полевой лазарет или «шпиталь», который чаще всего располагался в домах, избах, реже в палатках, в 4—5 вёрстах от поля сражения34.
В дивизионном полевом лазарете состояли дивизионный доктор и штаб-лекарь. Здесь раненые и больные могли находиться несколько дней, после чего их отправляли в тыл, в постоянные госпитали, гарнизонные лазареты или специально устроенные временные госпитали для раненых.
В 1720 году был издан «Устав морской», которым пользовались с небольшими изменениями и перерывом в течение 133 лет. В уставе были чётко определены обязанности медицинских чинов флота. Соответствующие главы имеют названия «О докторе при флоте», «О главном лекаре на флоте», «О лекаре». Устав содержит «Форму табели для записки приему и расходу и остатка помесячно лекарских припасов» и «Форму табели больных людей». «Устав морской» регламентировал действия медицинского состава флота в условиях ведения боевых действий на море35.
На кораблях при Петре I имелось три помещения медицинского назначения: лазарет, аптека и перевязочный пункт, где во время боя при раненых постоянно находился лекарь: «Во время боя должен быть в интрюме, а наверх не выходить ни для какой причины. И должен со тщанием приготовлять место для приему раненых и все что подлежит их врачеванию»36.
При сражении в открытом море помощь раненым оказывалась непосредственно на кораблях. При наличии большого числа раненых после баталии их свозили «на берег в пристойные места», если «в госпитальные корабли не уберутся»37. Во время высадки десанта с целью овладения территорией для приёма раненых и больных на суше развёртывались временные лазареты.
«Регламент о управлении Адмиралтейства и Верфи и о должностях Коллегии Адмиралтейской и прочих всех чинов при Адмиралтействе обретающихся», изданный 5 (16) апреля 1722 года, содержал «Регламент о госпиталях и о должностях определенных при них комисаров, докторов, писарей и протчих»38 и продолжал дальнейшее развитие медицинской службы флота. В принятом в том же году документе под названием «Регламент, учиненный по рангам кораблей, сколько, каких чинов людей надлежит быть на корабле какого ранга» строго оговаривалось количество медицинского персонала: на 80—100-пушечном корабле требовался старший лекарь, младший лекарь, подлекарь и трое учеников, на 20—30-пушечном — младший лекарь и двое учеников и т.д. Так впервые была установлена организационно-штатная структура медицинской службы кораблей. Подобная организация была передовой для своего времени. В отличие от русского флота на английском флоте медицинская служба была оформлена лишь к концу XVIII века, а до того времени на военные корабли медиков набирали их капитаны39.
Для оказания медицинской помощи раненым и больным матросам и эвакуации их в портовые госпитали в годы Северной войны появились первые в России госпитальные корабли40. В этом качестве использовались переоборудованные устаревшие суда, потерявшие свои боевые качества. В 1712 году для эвакуации раненых из Риги в Петербург использовался фрегат «Санкт-Петербург». В 1713 году в Голландии был куплен боевой корабль «Niclas», который частично переоборудовали и дали название «Св. Николай». Корабль находился в составе Балтийской эскадры с 1715 по 1717 год. В 1714 году в Голландии было куплено другое судно — «Straford», которое после переоборудования и оснащения всем необходимым с 1716 года также использовалось в качестве госпитального корабля. «Straford» стал первым в современном понимании госпитальным судном на Балтийском море. Госпитальными кораблями и другими судами раненые и больные доставлялись для дальнейшего лечения в портовые госпитали41.
Медицинское снабжение войск при Петре I претерпело существенные перемены. Поначалу существовала лишь одна центральная «Государева аптека» в Москве, которая «по росписям» снабжала всю русскую армию, все походные и судовые аптеки. Эта аптека именовалась «верхней» в противовес основанной в 1672 году новой аптеке, называвшейся «нижней», доступ к которой имели лица любого звания. После основания Московского госпиталя появилась третья, госпитальная казённая аптека42.
В 1704 году была основана и первая казённая аптека в Санкт-Петербурге. Первоначально она находилась на территории Петропавловской крепости, затем в здании Медицинской канцелярии на Миллионной улице. Впоследствии она стала называться «главной», или «верхней» петербургской аптекой. Вторая, или «нижняя» петербургская аптека появилась между Мойкой и Фонтанкой в каменном трёхэтажном доме на месте Гостиного двора. С 1717 года стали открываться аптеки при госпиталях43.
С 1711 года появились походные (полевые) аптеки. Всего в армии было две аптеки — одна при инфантерии, другая при кавалерии44. В последующем походные аптеки имелись при каждой дивизии. В штатах 1720 года числились семь полевых аптекарей.
Большую статью расходов составляла закупка медикаментов за границей. Возможность изготовления отечественных лекарств появилась с устройством аптекарских садов (огородов). Первые такие огороды возникли ещё при царе Михаиле Фёдоровиче в Москве. При Петре I на острове Корписаари (ныне Аптекарский остров) в Санкт-Петербурге был отведён участок для разбивки большого аптекарского огорода. Это произошло в 1713 году. Другой небольшой аптекарский огород находился на Охте45. Аптекарские огороды существовали и при госпиталях.
В 1717 году Ямбургские стекольные заводы начали выпуск аптекарской посуды. В 1721 году в Санкт-Петербурге была основана Мастеровая изба, предназначенная для изготовления лекарских инструментов. Приглашённый Петром I из Парижа мастер Этьен Луботье изготовил здесь хирургические инструменты высокого качества. В России началось производство собственного хирургического инструментария и оборудования. Мастеровая изба затем превратилась в Петербургскую инструментальную фабрику, впоследствии — в Петербургский инструментальный завод военно-врачебных заготовлений, а в послереволюционный период — в крупное производственное объединение «Красногвардеец»46.
Пётр I начал в России создание музеев различного профиля, в том числе и медицинского. Уже в 1704 году он распорядился «о приносе родившихся уродов, также найденных необыкновенных вещей»47, а в 1714 году была основана Кунсткамера, открытая для всеобщего обозрения в 1719 году48. Именно в ней была выставлена анатомическая коллекция Ф. Рюйша, насчитывавшая более двух тысяч препаратов.
Другой старейший медицинский музей возник на Аптекарском острове при Мастеровой избе и носил название «кабинет образцовых прежних и новейших инструментов»49. Музей пополнялся новыми экспонатами по мере существования и развития этого предприятия. Здесь проходили занятия с учениками госпитальных школ, устраивались демонстрации нового хирургического оборудования50. Продолжателем традиций сбора и экспонирования предметов медицинского профиля является Военно-медицинский музей, который в 2022 году отмечает 80-летнюю годовщину со дня своего основания.
28 января (8 февраля) 1724 года по проекту, составленному лейб-медиком Петра I Л.Л. Блюментростом, именным указом императора в России была учреждена Академия наук и художеств. Её основание стало вершиной научно-просветительской деятельности Петра.
Таким образом, в Петровскую эпоху в России были заложены основы медицинского обеспечения русской армии, которые со временем распространились на все гражданские сферы страны. Пётр I заложил фундамент для развития военной, а также государственной медицины. Его интерес к медицинской науке, стремление создать новую армию, нового солдата воплотились в накоплении медицинских знаний и создании лечебных, научных и образовательных учреждений медицины.
Петровский подход к военной медицине нашел своё отражение во время Великой Отечественной войны. В тяжёлые военные годы возникла острая необходимость комплектования армии, восполнения огромной убыли военнослужащих в войсках, что невозможно было сделать без должного анализа эффективности проводившихся лечебно-эвакуационных и санитарно-гигиенических мероприятий в армии и на флоте. С этой целью в 1942 году был сформирован ныне существующий Военно-медицинский музей, сотрудники которого с первых дней создания стали собирать, изучать и обобщать документальные материалы, поступавшие из воинских частей и соединений, медицинских учреждений, внося тем самым ценный вклад в сохранение и внедрение опыта оказания помощи раненым на фронтах Великой Отечественной войны51. Закономерным итогом этого подхода стало создание в 1944 году Академии медицинских наук СССР. Таким образом, петровская идея (создание медицинских учреждений различного профиля, затем музеев — накопителей медицинских знаний, а затем академии наук) оказалась востребованной в XX веке и в более широких масштабах нашла свой практический отклик в советской медицине.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Будко А.А. Военная медицина России: история возникновения и начальный этап развития. К 400-летию военно-медицинской службы России // Военно-исторический журнал. 2020. № 9. С. 42.
2 Мирский М.Б. Очерки истории медицины в России XVI—XVIII вв. Владикавказ: РСО-А, 1995. С. 25, 26.
3 Материалы для истории медицины в России в 4 вып. Вып. 3. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1884. С. 728.
4 Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам в 15 т. 2-е изд. Т. 1. М.: в типографии Николая Степанова, 1837. С. 264, 267, 268.
5 Койманс Л. Художник смерти. Анатомические уроки Фредерика Рюйша / Пер. с голланд. СПб.: Наука, 2008. С. 204—212.
6 Станюкович Т.В. Кунсткамера Петербургской Академии Наук. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1953. С. 15.
7 Дневник каммер-юнкера Берхгольца, веденный им в России в царствование Петра Великого, с 1721-го по 1725-й год / Пер. [предисл.] с нем. И. Аммон. 2-е изд. В 4 ч. Ч. 1: 1721 год. М.: Тип. Каткова и К°, 1858. С. 156.
8 Соболь С.Л. История микроскопа и микроскопических исследований в России в XVIII веке. М.-Л.: Изд-во и 2-я тип. Изд-ва АН СССР в Москве, 1949. С. 36.
9 Куприянов Н. История медицины России в царствование Петра Великого. СПб.: Тип. Я. Трея, 1872. С. 6.
10 Там же.
11 Будко А.А., Шабунин А.В. История медицины Санкт-Петербурга. XVIII век. СПб.: ВММ МО РФ, Территориальное управление Адмиралтейского района, «Невский проспект», 2002. С. 40.
12 Будко А.А. Пётр I: «При тех больных солдатах быть всегда…» // Военно-исторический журнал. 2003. № 6. С. 64.
13 Будко А.А., Селиванов Е.Ф. Госпитальное и больничное дело // Три века Санкт-Петербурга: энциклопедия в 3 т. Т. 1. Осьмнадцатое столетие. В 2 кн. Кн. 1. СПб.: СПбГУ, 2001. С. 261—263.
14 Будко А.А., Шабунин А.В. Указ. соч. С. 48, 49.
15 Мирский М.Б. Указ. соч. С. 41.
16 История военной медицины России в 3 т. Т. 2. XVIII в. / Отв. редактор А.А. Будко. СПб.: ВМедА, 2002. С. 111.
17 Будко А.А. Военная медицина России: история возникновения… С. 44.
18 Чистович Я. История первых медицинских школ в России. СПб.: Тип. Я. Трея, 1883. С. 6.
19 Злотников М.Ф. Выпуски учеников из Московской медицинской школы в Балтийский флот при Петре Великом // Морской врач. 1916. Май. С. 254.
20 История военной медицины России. Т. 2. XVIII в. С. 44.
21 Михайлов С.С. Медицинская служба русского флота в XVIII веке: Материалы к истории отечественной медицины. Л.: Медгиз. Ленинградское отделение, 1957. С. 14
22 Чистович Я. Указ. соч. С. 82.
23 Георгиевский А.С. Основные этапы становления и развития в России системы военно-врачебного образования в XVIII веке // Труды Военно-медицинской ордена Ленина Краснознамённой академии им. С.М. Кирова. Л.: ВМОЛКА, 1984. Т. 216. С. 17.
24 История военной медицины России. Т. 2. XVIII в. С. 15.
25 Будко А.А. Пётр I: «При тех больных солдатах быть всегда…». С. 65.
26 История военной медицины России. Т. 2. XVIII в. С. 113.
27 Там же.
28 Яковлев Г. Северная война (1700—1721 гг.) // Энциклопедический словарь военной медицины / Гл. ред. Е.И. Смирнов. Т. 5. М.: Государственное издательство медицинской литературы, 1948. С. 16.
29 Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. 4. СПб.: Государственная типография, 1900. № 1302. С. 323.
30 Мышлаевский А.З. Война с Турцией 1711 г. (Прутская операция) // Сборник военно-исторических материалов. Вып. 12. СПб.: Военно-ученый комитет Главного Штаба, 1898. С. 335.
31 Будко А.А., Шабунин А.В. Указ. соч. С. 49.
32 Они же. «Докторы и лекари в войске повинны лечить всех пребывающих…» // Военно-исторический журнал. 2001. № 4. С. 83.
33 История военной медицины России. Т. 2. XVIII в. С. 113.
34 Будко А.А., Шабунин А.В. История медицины Санкт-Петербурга. XVIII в. С. 158.
35 Топорков М.Т., Бумай О.К. История становления и развития медицинского обеспечения военно-морского флота // Флот России и культурные традиции Санкт-Петербурга / Авт.-сост. А.А. Родионов. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 144.
36 Книга Устав морской о всем что касается доброму управлению в бытности флота на море. СПб.: В Санкт-Петербургской типографии, 1720. С. 76.
37 Там же. С. 14.
38 Регламент о управлении Адмиралтейства и Верфи и о должностях Коллегии Адмиралтейской, и протчих всех чинов при Адмиралтействе обретающихся. СПб.: В Санкт-Петербургской типографии, 1722. С. 133—152.
39 Топорков М.Т., Бумай О.К. Указ. соч. С. 145.
40 Будко А.А., Шабунин А.В. История медицины Санкт-Петербурга. XVIII в. С. 58.
41 Там же. С. 160.
42 Леонтьев Д.А. Краткий исторический очерк аптечного дела в России. СПб.: Тип. «Я. Трей», 1910. С. 11.
43 Будко А.А., Шабунин А.В. История медицины Санкт-Петербурга. XVIII в. С. 55, 56.
44 Куприянов Н. Указ. соч. С. 11.
45 Императорский Санкт-Петербургский ботанический сад за 200 лет его существования (1713—1913): Юбилейное издание / Под гл. ред. А.А. Фишера-фон-Вальдгейма. Ч. 1. СПб.: Тип. Акц. о-ва тип. дела, 1913. С. 60.
46 Ганичев Л.С. На Аптекарском острове: История Ленинградского ордена Ленина завода и объединения «Красногвардеец». 2-е изд., доп. и перераб. Л.: Медицина. Ленинградское отделение, 1967.
47 История военной медицины России. Т. 2. XVIII в. С. 202.
48 250 лет Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого // Сборник Музея антропологии и этнографии. М.-Л.: Наука, 1964. С. 9.
49 Ганичев Л.С. Указ. соч. С. 54.
50 Памятники науки и техники в музеях России / Научн. ред. Г.Г. Григорян, В.А. Цирульников. М.: Гос. политех. музей «Знание», 1992. С. 5.
51 Подробнее см.: Будко А.А.. Бринюк Н.Ю., Стрельчинина М.В. Музей на войне. Деятельность фронтовых бригад Военно-медицинского музея по сбору экспонатов // Военно-исторический журнал. 2022. № 2. С. 84—95.