Аннотация. Изучение проблем социального обеспечения инвалидов после Великой Отечественной войны является одним из важных направлений исследований в области социальной политики Советского государства. Несмотря на имеющуюся литературу, не все аспекты этой проблемы получили достаточное освещение, в частности, положение домов инвалидов, вовлечение инвалидов в трудовую деятельность, организация их досуга. Анализ деятельности местных органов власти по социальному обеспечению инвалидов войны позволяет выявить общие закономерности культурной трансформации общества, проявившейся, в частности, в заботе и поддержке наиболее уязвимой категории населения. В статье поставлена задачана основе введения в научный оборот новых архивных материалов рассмотреть государственные меры социальной поддержки инвалидов Великой Отечественной войны в Карелии в послевоенное десятилетие. Освещены проблемы материально-бытовых условий, пенсионного обеспечения и трудоустройства, медицинского обслуживания, организации отдыха, отмечены трудности и недостатки в процессе оказания социальной помощи инвалидам войны. Сделан вывод о том, что местные органы власти провели значительную работу по социальному обеспечению этой категории населения, однако вследствие тягот послевоенного времени, а нередко бюрократизма и формализма, не все проблемы удалось решить.
Summary. The study of disabled individuals’ social security problems after the Great Patriotic War is crucial to the social policy research field of the Soviet state. Despite the available literature, certain problem aspects have not received sufficient coverage, notably homes for the disabled, their involvement in labor activities, and leisure time organization. The analysis of local authorities’ activities on social welfare for war invalids enables us to identify cultural transformation patterns within society. These patterns exhibit a particular emphasis on providing care and support to the most vulnerable population segment. The article aims to evaluate the state measures supporting Great Patriotic War invalids in Karelia during the post-war decade by utilizing new archival materials in scientific research. The text illuminates the challenges in material and living conditions, pensions, employment, medical care, and recreation, as well as the difficulties and inadequacies in delivering social aid to war invalids. It is evident that the local authorities have invested considerable effort into enhancing the social security of this particular population. However, owing to the post-war challenges and the bureaucracy and formalism, not all issues have been effectively addressed.
АРМИЯ И ОБЩЕСТВО
ВАВУЛИНСКАЯ Людмила Ивановна — старший научный сотрудник Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН, кандидат исторических наук
«ОБЯЗАТЬ РУКОВОДИТЕЛЕЙ… ПРЕДОСТАВЛЯТЬ ИНВАЛИДАМ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ, СООТВЕТСТВУЮЩУЮ РАБОТУ»
Социальное обеспечение и трудоустройство инвалидов Великой Отечественной войны в Карелии (1944—1957 гг.)
Деятельность государства по социальному обеспечению населения является одним из основных направлений исследования проблем социальной политики. Важный аспект данной темы — изучение инвалидности в контексте войн, что представляет не только научный интерес, но и практическое значение в условиях современной России, когда требуются осмысление и помощь ветеранам войн и вооружённых конфликтов в ХХI веке. В связи с этим особую актуальность приобретает изучение опыта Советского государства по социальной реабилитации инвалидов Великой Отечественной войны в послевоенные годы.
В последние два десятилетия возрос интерес исследователей к данной проблеме. В монографии А.Ю. Альбеевой исследованы теоретические основы правовой политики в отношении инвалидов на различных исторических этапах1. В статьях Н.Ф. Басова2, Д.А. Бистяйкиной3 рассматриваются этапы формирования системы социальной реабилитации инвалидов в России, показаны преобразования в деятельности организационно-управленческих структур социальной защиты, проводится сравнение систем социального обеспечения инвалидов в СССР и современной России. В исследовании Е.Ю. Зубковой, посвящённой борьбе с нищенством в СССР, подчёркивается, что, несмотря на поворот к социальным программам в государственной политике в середине 1950-х годов, «развитие системы призрения инвалидов и престарелых осуществлялось на прежних государственно-патерналистских принципах… В лучшем случае речь шла о трудовом обучении инвалидов и трудоустройстве лиц с ограниченными возможностями»4.
Богатый фактический материал содержат статьи, посвящённые вопросам организации социальной помощи инвалидам в различных регионах страны5. В них анализируются проблемы трудоустройства, переобучения, лечебного, жилищно-бытового и материального обслуживания, пенсионного обеспечения инвалидов войны, отмечены трудности и недостатки в процессе оказания им социальной помощи, подчёркивается комплексный характер государственных мер по реабилитации инвалидов войны.
В связи с этим необоснованными выглядят точка зрения С.М. Емелина, считающего, что «при всей её многогранности проблема инвалидов войны не решалась по существу на государственном уровне. Государство делало вид, что данная проблема не существует», а также вывод автора о вынужденном применении мер государственной поддержки инвалидов, поощрении пассивного социально-профессионального поведения инвалидов, что характеризовало отношение к проблеме в целом6.
В статье А.А. Пасса7 на материалах Южного Урала исследуются наименее изученные проблемы трудовой деятельности инвалидов на кооперативных предприятиях в 1950-е годы. Автор приходит к важному, имеющему практическое значение выводу об оптимальной форме трудоустройства граждан с ограниченными физическими возможностями — кооперативном предприятии с вариативными видами занятости8.
Малоосвещённому в литературе вопросу — жалобам инвалидов Великой Отечественной войны как инструменте регулирования отношений между государством и гражданами — посвятила статью Е. Чуева9.
К изучению проблем инвалидов проявляют интерес и зарубежные историки. Справедливо отмечая низкие размеры пенсий и заработной платы, сложности трудоустройства людей с ограниченными физическими возможностями, Б. Физелер10 полагает, что «трудоустройство приобрело приоритетное значение среди всех мер социального обеспечения инвалидов и даже превратилось в их единственную цель». При этом автор не учитывает ту работу, которая проводилась в разорённой войной стране по медицинской реабилитации инвалидов, оказанию им значительной материальной помощи, предоставлению ряда льгот, обучению новым профессиям.
В отличие от Б. Физелер М.К. Галмарини11 признаёт, что «после войны “гуманность” (т.е. внимание властей к потребностям человека) стала важной основой для политики социального обеспечения. Кроме того, до Великой Отечественной войны господствовало упомянутое “правило исключения”, тогда как послевоенная система предоставляла равный доступ к социальной помощи всем общественным группам».
Несмотря на уже имеющуюся литературу по проблемам социального обеспечения инвалидов войны, региональные исследования позволяют расширить и углубить отдельные аспекты проблемы с учётом локальных особенностей. В статье на основе введения в научный оборот архивных материалов впервые в Карелии, в местной исторической литературе, рассматриваются вопросы социальной реабилитации инвалидов Великой Отечественной войны в первое послевоенное десятилетие. Исследование подготовлено с комплексным использованием системного, проблемно-хронологического и историко-сравнительного методов.
С окончанием войны произошли большие изменения в характере и содержании всей работы органов социального обеспечения. Если в довоенный период их главными задачами являлись вопросы выплаты пенсий, то в первые послевоенные годы основной упор был сделан на трудовое устройство бывших фронтовиков, особенно инвалидов Великой Отечественной войны, организацию их лечения и протезирования, улучшение материально-бытовых условий и производственное обучение. О важности решения этих задач говорит тот факт, что по мере освобождения территории республики одними из первых в освобождённых районах возобновляли работу отделы гособеспечения и бытового устройства семей военнослужащих городских и районных исполкомов. Так, в столице Карелии г. Петрозаводске, освобождённом 29 июня 1944 года, такой отдел приступил к работе уже 9 июля 1944 года. В апреле 1945 года в республике на учёте в отделах соцобеспечения состояли 2362 инвалида войны, из них первой группы — 27, второй — 799 и третьей — 1536 человек12.
Значительные трудности в послевоенные годы были связаны с бытовым устройством инвалидов и их продовольственным обеспечением, хотя эти проблемы испытывало большинство населения страны. 28 июня 1945 года бюро ЦК КП(б) Карело-Финской ССР13 приняло постановление «О состоянии социального обеспечения, трудового устройства и материально-бытового обслуживания инвалидов Великой Отечественной войны по Карело-Финской ССР», которое определило главные задачи работы местных органов власти в данном направлении. Помощь инвалидам включала как централизованные денежные выплаты в виде государственных пособий, пенсий и единовременной денежной помощи, так и создание фондов помощи за счёт средств трудящихся. Только за первый квартал 1945 года инвалидам войны было выдано пенсий и единовременных пособий на сумму 1 423 329 рублей, выделено из фондов помощи 1039 кг муки и зерна, 270 кг картофеля, 5500 рублей денежной ссуды, 2764 м мануфактуры и 1405 предметов одежды, обуви и белья. Выдано подарков союзных стран 551 предмет, на приобретение продуктивного скота отпущено 300 тыс. рублей. Направлены на все виды протезирования и обеспечены протезами 176 человек14.
Важна была и моральная поддержка инвалидов войны и их семей. Особое внимание обращалось на активное привлечение к этой работе общественности. На местах проводились недели, декады, месячники помощи семьям военнослужащих, были организованы заготовка и подвозка дров, ремонт квартир. Большинство инвалидов войны обеспечивались земельными участками для огородов от 5 до 10 соток, семенами картофеля и овощных культур.Большую помощь инвалидам и их семьям оказывали крупные предприятия, местная промышленность и кооперация.
В трудных условиях послевоенного времени особое значение приобретало пенсионное обеспечение инвалидов войны.Ононазначалось в зависимости от группы инвалидности, трудового стажа и величины ранее получавшейся заплаты, а также от принадлежности к рядовому или офицерскому составу. На основании постановления СНК СССР от 16 июля 1940 года военнослужащим рядового состава, ставшим инвалидами вследствие ранений, контузий или увечий, полученных в боях при защите СССР или при исполнении иных обязанностей военной службы, или вследствие заболеваний на фронте, работавшим до призыва на военную службу в качестве рабочих или служащих и имевшим среднемесячную заработную плату до 400 руб., пенсии устанавливались в размерах: инвалидам первой группы — 100 проц. среднемесячной зарплаты, второй группы — 75 проц., третьей — 50 проц. среднемесячной зарплаты. Для не работавших до поступления на военную службу и их семей пенсии составляли: для инвалидов первой группы — 150 руб. в месяц, второй группы — 120, третьей — 90 руб. в месяц. Размеры названных пенсий повышались на 25 проц. военнослужащим сержантского и старшинского состава. Военнослужащим и их семьям, проживавшим в сельской местности и связанным с сельским хозяйством, пенсия назначалась в размере 80 проц. от названных сумм15.
С 1 января 1946 года минимальные размеры пенсий инвалидам войны первой группы были повышены в два и более раза и составили 300 руб. в месяц, а для занятых в сельском хозяйстве — 250 руб.16
В сентябре 1946 года в соответствии с постановлением Совета министров СССР от 13 августа 1946 года Управление по государственному обеспечению и бытовому устройству семей военнослужащих при Совете министров КФССР было передано Министерству социального обеспечения КФССР17. В республике к этому времени действовали 29 районных и городских отделов социального обеспечения. Для назначения пенсий и пособий при районных и городских советах депутатов трудящихся были образованы 58 комиссий, которые рассматривали заявления трудящихся о назначении пенсий и пособий. В каждом районе республики работали ВТЭК, которые в 1946—1948 гг. освидетельствовали 56 108 человек18.К началу 1948 года получали пенсию 5249 инвалидов войны, 4211 инвалидов труда. Если в 1926—1927 гг. пенсия инвалиду в среднем за год в Карелии составляла 195 руб., то в 1947 году — 3163 руб. (263 руб. в месяц)19. Однако в целом пенсии как по старости, так и по инвалидности были незначительными и часто служили для пенсионеров источником обид и недовольства. Для сравнения можно привести приблизительную стоимость необходимого набора продуктов питания, исключая картофель, для третьего ценового пояса СССР, куда входила и Карело-Финская ССР. В ценах денежной реформы (декабрь 1947 г.) она составляла 8852 руб. 42 коп. в год, или 737 руб. 70 коп. в месяц, при условии его покупки в системе государственной розничной торговли20.
В середине 1950-х годов с принятием Закона о государственных пенсиях (1956 г.) увеличился размер пособий пенсионерам — инвалидам войны. По закону устанавливались твёрдые размеры пенсий военнослужащим рядового состава срочной службы, ставшим инвалидами вследствие исполнения обязанностей военной службы либо заболевания, связанного с пребыванием на фронте. Минимальные размеры пенсий составили: по первой группе инвалидности — 385 руб. в месяц; по второй — 285; по третьей — 210 руб., максимальные размеры пенсий соответственно: 1200, 900 и 450 рублей21.
Существенная помощь инвалидам войны и членам их семей оказывалась в виде введения ряда льгот,снижения или освобождения от различных налогов. Инвалиды Великой Отечественной войны освобождались от уплаты подоходного налога по всем доходам, с хозяйств инвалидов войны первой и второй групп снимались все числившиеся за ними недоимки прошлых лет по сельскохозяйственному налогу, по обязательному окладному страхованию, обязательным поставкам сельскохозяйственных продуктов государству, а также штрафы. Кроме того, в постановлении СНК СССР от 6 мая 1942 года «О трудовом устройстве инвалидов Отечественной войны» уже были установлены льготы для этой категории инвалидов. В частности, в нём говорилось: «Обязать руководителей предприятий, учреждений и организаций в кратчайшие сроки, без задержек, предоставлять инвалидам Отечественной войны соответствующую работу…»22. А в постановлении Совета министров Карело-Финской ССР от 2 октября 1945 года исполкомам районных советов было предложено снижать в 1945—1946 гг. до 50 проц., а в отдельных случаях освобождать полностью от попенной платы23 демобилизованных, производивших для себя заготовку топлива. Всем застройщикам предлагалось 10 проц. новой и восстановленной жилплощади передавать исполкомам для предоставления её демобилизованным24. Для инвалидов войны предусматривались также льготы по квартирной плате, преимущества при приёме на работу или учёбу.
Одной из наиболее важных задач местных органов власти являлось трудоустройство возвратившихся в Карелию людей. Уже в апреле 1945 года работой были обеспечены 2038 инвалидов войны (87,2 проц. их числа), из них третьей группы — 1504 человека, или 97,9 проц. Обучались 86 инвалидов войны, закончили учёбу 30 человек25. При этом многие инвалиды были устроены на высококвалифицированную работу с более высокой зарплатой. Так, в Ругозерском районе инвалид войны Тегунов получал зарплату 700 руб., в то время, как до войны — 450, инвалид войны Кротов из Петрозаводска — 750 руб. вместо 450 до войны, Соколов из Петрозаводска — 500 руб. вместо довоенной зарплаты в сумме 200 рублей26.
Однако далеко не все инвалиды войны могли устроиться на работу по прежней профессии, многие же из них не имели соответствующей специальности и вынуждены были довольствоваться подсобным низкооплачиваемым трудом, работая вахтёрами, чернорабочими и т.д.Нередко инвалиды сталкивались с нежеланием руководства предприятий принимать их на работу, создавать надлежащие условия труда.
В послевоенные годы вопросы трудовой деятельности инвалидов войны регулировались законами, постановлениями и инструкциями, принятыми в военное время. Согласно постановлению СНК № 73 от 20 января 1943 года «О мерах по трудовому устройству инвалидов Отечественной войны» за уклонение инвалидов третьей группы от работы в течение двух месяцев со дня её предоставленияпредусматривалось лишение пенсии и снабжения продовольственными и промышленными товарами понормам иждивенцев27. Инвалиды второй группы привлекались к работе в зависимости от характера травм.
Российские исследователи признают наличие мер принуждения к труду по отношению к инвалидам, подчёркивая, что государство ставило задачу полного охвата трудовой деятельностью этой группы людей, считая труд их обязанностью28. Следует отметить, что трудовая активность инвалидов позволяла им реализовать своё стремление быть полезными обществу.
На 1 января 1946 года в Карелии в трудовой деятельности участвовало 86,7 проц. от общего числа инвалидов войны, а на 1 января 1947 года — 88,2 проц., что соответствовало средним данным по РСФСР29. В то же время, как отмечалось в справке военного отдела ЦК КП(б) КФССР, слабым местом в работе органов соцобеспечения являлись недостаточная организация работы инвалидов на дому и обучение их новым специальностям через курсовую сеть, что позволило бы улучшить дело трудоустройства демобилизованных30.
К началу 1948 года были трудоустроены 815 инвалидов войны второй группы (62 проц.) и 3829 — третьей группы (99 проц.). В 1948 году Министерство социального обеспечения организовало обучение 333 человек, из них 139 инвалидов Великой Отечественной войны. Инвалиды, окончившие обучение, получили специальности счётных работников, портных, сапожников, часовщиков, лесных работников, работников сельского хозяйства, шофёров, турбинистов (машинистов турбин), слесарей, киномехаников, железнодорожных мастеров и пр. На вновь организованных трёхмесячных курсах счётных работников при трудовом интернате «Ламберо», в котором содержались преимущественно инвалиды войны, в 1948 году получили квалификацию счетовода 45 человек. Кроме того, на сапожном и портновском отделениях были обучены 8 человек31. В учебно-производственных мастерских Общества слепых на клейке пакетов, щипке слюды, выделке щёток в 1951 году работал 31 человек, а Обществом глухонемых были вовлечены в работу на разных промышленных предприятиях 383 человека32. В то время в Карелии насчитывалось 32 048 инвалидов всех категорий, получавших пенсии, в т.ч. 4979 инвалидов Великой Отечественной войны33. Трудовой деятельностью в 1951 году были заняты 89,2 проц. инвалидов войны, в т.ч. 97,3 проц. инвалидов третьей группы, 82 проц. членов семей умерших инвалидов войны, 63,6 проц. инвалидов труда, 66 проц. получавших пенсии по старости34.
Одной из наиболее эффективных форм привлечения инвалидов к труду являлась кооперация, однако она испытывала значительные трудности в работе, связанные с нехваткой специалистов, оборудования и сырья, отсутствием механизации производственных процессов, неудовлетворительными условиями труда и быта. В 1947 году в Петрозаводске действовали 4 артели, созданные Союзом кооперативных артелей инвалидов (коопинсоюзом), они насчитывали всего 136 человек35. Сырьё для артелей поступало из других регионов страны, местные же возможности использовались слабо: только 6 проц. продукции, выпущенной кооперацией инвалидов в 1946 году, было изготовлено из местного сырья36.
В 1949 году в республике работали 17 артелей инвалидов, которые специализировались на производстве товаров народного потребления: металлической посуды, мебели, хлебобулочных изделий, пошиве и ремонте обуви и одежды. В артелях числились 1082 рабочих и служащих, из них 850 инвалидов. Объём произведённой продукции был незначительным: производственный план республики в ценах 1932 года был выполнен артелями всего в сумме 7741,7 руб.37
Для нетрудоспособных инвалидов войны, которые не имели родственников, способных их содержать, были организованы дома-интернаты идома инвалидов. В них осуществлялась медицинская, социальная и трудовая реабилитация людей. Инвалиды были обеспечены мебелью, постельными принадлежностями, одеждой, обувью и питанием.
Одиноким инвалидам войны, помещённым в дома инвалидов, пенсии выплачивались в размере 25 проц. от назначенной суммы. По разъяснению Министерства социального обеспечения КФССР (январь 1948 г.), в тех случаях, когда размер пенсии превышал стоимость содержания в доме инвалидов, выплачивалась разница между пенсией и стоимостью содержания, но не менее 25 проц. от назначенной суммы пенсии38. Инвалиды войны третьей группы могли быть зачислены на полное обеспечение в дом инвалидов только при условии обучения в мастерских. При этом ученикам на руки выдавалось 50 проц. среднего месячного заработка.
До войны в республике насчитывалось 10 домов инвалидов. После окончания войныМинистерство социального обеспечения восстановило 8 домов инвалидов на 870 человек, организовало лечебно-производственный интернат «Ламберо» на 60 мест для инвалидов Великой Отечественной войны. В 1948 году открылся дом отдыха для инвалидов войны на 80 мест в дер. Косалма. В домах инвалидов в январе 1948 года содержались 967 человек, в т.ч. 74 инвалида войны39. Они попадали сюда по разным причинам. Кто-то не желал быть обузой для родственников, другие лишились жилья и семей, от некоторых отказались близкие люди, часть просто не смогла адаптироваться к мирным условиям. Некоторые инвалиды, оказавшись в трудной ситуации, спивались и нищенствовали, побираясь в людных местах.
Как следует из справки, семья бывшего танкиста К. Гавриленко, ослепшего на оба глаза, состояла из 8 человек, из которых трудоспособной была только мать, вследствие чего ему было дано направление в инвалидный дом. Однако спустя 5 лет, в августе 1951 года мать забрала Гавриленко из инвалидного дома на своё иждивение40.
Многие инвалиды нуждались в квалифицированной медицинской помощи, особенно в лечебно-производственном интернате «Ламберо». Некоторые из них имели открытые раны и болели туберкулёзом. Однако с момента организации интерната врача, положенного по штату, не было, и в интернате работала только одна медицинская сестра. Больные вынуждены были обращаться за медицинской помощью в Олонец, расположенный в 30 км от интерната, или в Петрозаводск. Лучше обстояло дело с обеспечением протезно-ортопедическими изделиями. В 1946 году инвалидам войны и труда было выдано 1093 протезно-ортопедических изделия и отремонтировано 237 протезов41. Созданная в столице республики протезная мастерская в первые послевоенные годы обслужила свыше 1000 человек42. В конце 1940-х — начале 1950-х годов нуждавшимся в транспортных средствах инвалидам Великой Отечественной войны начали выдавать моторные коляски и машины с ручным управлением.
По рекомендациям врачей инвалидов войны часто направляли на лечение в ортопедический госпиталь и поликлинику Петрозаводска, в города Ленинград, Петрозаводск, Кондопога для заказа протезов, а также в Косалминский и Святозерский дома отдыха сроком на 18 дней и даже в санаторий г. Пятигорска сроком на месяц.
В 1948 году в санатории были направлены 188 инвалидов, в т.ч. 163 инвалида войны и 25 инвалидов труда. В домах отдыха Министерства социального обеспечения побывали 840 человек43. Если в 1940 году на пенсии, пособия, содержание домов инвалидов и санаторно-курортное лечение в республике было израсходовано 19 950 тыс. руб., то в 1948 году — 65 700 тыс. руб.44 В то же время существовавшая практика признания инвалидности требовала от людей ежегодного обращения во ВТЭК, что в условиях Карелии существенно затруднялось разбросанностью населённых пунктов и недостаточной сетью врачебно-трудовых комиссий.
Имели место и случаи невнимательного отношения к инвалидам войны, волокиты и формализма при рассмотрении их обращений в органы власти и министерства. Так, инвалид войны Медведева в 1947 году трижды обращалась в исполком Суоярвского районного совета с просьбой оказать содействие в ремонте квартиры, однако её заявление в течение 75 дней пересылалось из райсовета в городской совет и обратно45. Для того чтобы разрешить инвалиду В.Г. Соболеву пройти республиканскую комиссию ВТЭК, министерство вело с ним переписку в течение 2,5 месяца, и только после этого Соболев был переосвидетельствован ВТЭК с установлением ему третьей группы инвалидности46. В годовом отчёте Министерства социального обеспечения КФССР за 1948 год отмечалось, что из поступивших в министерство 18 907 жалоб и заявлений 289 касались направления в дома инвалидов, 761 — пересмотра решения комиссии ВТЭК47. Частыми были жалобы инвалидов на перевод в третью группу, не предусматривавшую освобождение от трудовой деятельности.
В 1950 году по указу Верховного совета Карело-Финской ССР был основан дом инвалидов на острове Валаам, который стал предметом продолжающихся до настоящего времени споров и мифотворчества. В ряде публикаций и сюжетов телепередач появились сведения о том, что сюда в конце 1940-х — начале 1950-х годов насильно свозились инвалиды со всей страны, чтобы не портить картину триумфа страны-победительницы48.
Благодаря поиску российских и карельских краеведов, а также работе, проведённой карельской региональной общественной организацией «Содружество народов Карелии» в рамках проекта «Дом дружбы — мосты уважения», было установлено, что среднее число инвалидов на Валааме в 1950-е годы составляло около 1000 человек (1950 г. — 904, 1952 г. — 876, 1953 г. — 922, 1954 г. — 973, 1955 г. — 973, 1956 г. — 812, 1957 г. — 691)49. Инвалиды, прибывшие на Валаам, чаще всего были уроженцами Карелии. Они поступили из уже существовавших в республике домов инвалидов — «Рюттю», «Ламберо», «Святозеро», «Томицы», «Бараний берег», «Муромское», «Мантсинсаари». Размещению людей на острове способствовало наличие пустовавших зданий бывшего монастыря — добротных монастырских построек в 2—3 этажа.
Истории Валаама советского периода посвящён специальный номер альманаха «Сердоболь», издаваемого сортавальским историком и краеведом Виталием Рыстовым50. В выпуске представлены уникальные архивные документы и воспоминания, в том числе из личных коллекций, которые наглядно подтверждают, что валаамский дом инвалидов являлся обычным социальным учреждением, все расходы на содержание которого взяло на себя государство.Инвалиды обеспечивались мебелью, инвентарём, постельными принадлежностями, одеждой, обувью, питанием. Среди обитателей заведения были не только инвалиды войны, но и инвалиды труда, престарелые инвалиды, бывшие заключённые. На Валаам никого не выселяли насильно, более того, из-за ограниченного количества домов инвалидов как в стране, так и в республике не все могли туда попасть, для этого требовалось одобрение органов социального обеспечения.
Изображённый на портрете известного художника Г.М. Доброва, побывавшего на Валааме в 1974 году, лейтенант Александр Подосёнов отправился добровольцем на фронт, когда ему исполнилось 17 лет. Войну окончил офицером. В Карелии получил пулевое ранение головы, все годы, проведённые на Валааме, мог лишь неподвижно сидеть51.
О добровольности помещения в дом инвалидов свидетельствуют фотодокументы, размещённые в открытом доступе в Интернете российским генеалогом Виталием Семёновым52, например, письмо заведующего и инспектора Пудожского районного собеса к гражданину А.И. Денежкину, в котором содержалась просьба сообщить, действительно ли он желает поступить в дом инвалидов. Если да, то выслать в райсобес соответствующее заявление.
Этот факт подтверждается и архивными документами, выявленными нами в Национальном архиве Республики Карелия.Вдокладной записке членов партии Тимоскайнен и Семёновой в отдел партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КП КФССР «О состоянии рассмотрения жалоб и заявлений в аппарате Министерства социального обеспечения КФССР» от 3 ноября 1952 года говорилось, что 5 жалоб и 420 заявлений, поданных в министерство, касались устройства в дома инвалидов53.
По результатам проверки домов инвалидов на островах Валаам и Рюттю, проведённой отделом административных и торгово-финансовых органов ЦК КП КФССР в 1955 году, отмечалось, что на острове Валаам проживали 892 человека, из них 32 инвалида войны, 104инвалида труда. Они размещались в основном в общих палатах, а семейные — в отдельных комнатах, иногда по две семьи. Эти помещения требовали ремонта. Кроме того, недоставало постельного белья, матрацев, посуды, мебели. Помывка инвалидов в бане проводилась нерегулярно, 1—2 раза в месяц. Вместо положенных по штату 3 врачей, 2 фельдшеров и 12 медсестёр работали 2 фельдшера и 3 медсестры. Лучше обстояло дело с организацией досуга инвалидов. Для них выписывались 20 экз. разных журналов, 173 экз. газет, в т.ч. центральных 23 экз., республиканских газет «Ленинская правда» на русском языке 70 экз. и на финском языке 30 экз., районной газеты «Красное знамя» 50 экз. Для регулярного чтения газет в палатах имелись 18 чтецов и агитаторов, работала библиотека с литературой на русском и финском языках. Выпускались стенгазета на русском и финском языках и «молнии». Работали 2 красных уголка, имелись музыкальные инструменты и игры.
Питались инвалиды в основном в столовой, за исключением семейных, которым продукты выдавались на руки. На недостатки в питании особых жалоб не было. Молоко, мясо, в т.ч. птицы, зерновые, бобовые, кукуруза, картофель и другие овощи поступали в дом инвалидов из своего подсобного хозяйства. В нём насчитывалось: крупного рогатого скота 92 головы, из них дойных коров 39, свиней 130 голов, 36 лошадей, была птицеферма. Общая посевная площадь под картофелем, овощами и кормовыми культурами составляла 65 га. Имелись 3 фруктовых сада, в которых росли яблони, сливы, вишни и ягодные кусты54. Однако планы по развитию и использованию поголовья скота и посевных культур не выполнялись, надои молока были низкими. Тем не менее подсобное хозяйство дома инвалидов служило подспорьем в тяжёлые послевоенные годы.
Со временем улучшались бытовые условия, медицинское обслуживание инвалидов. По штатному расписанию учреждения на 1957 год на отделение общего типа (465 мест), отделение психохроников (100 мест) и филиал для туберкулёзных больных приходились 4 врача, 2 фельдшера, 3 старших медсестры, 6 медсестёр, 76 санитарок, 16 санитарок-уборщиц и т.д.55 На острове работали три бани, прачечная, амбулатория, парикмахерская, кладовая, библиотека с читальным залом, красный уголок, сапожная мастерская, две швейные мастерские, 2 мотобота, четыре кухни и столовые. Желающих направляли на курсы счетоводов и сапожников.Регулярно показывались кинофильмы, проводились лекции и концерты, включая гастроли приезжих артистов три раза в год.
Дом инвалидов на Валааме действовал с 1950 по 1984 год. Со временем он был переведён в новое здание в с. Видлица. 10 июля 2011 года на Игуменском кладбище на Валааме был открыт мемориал памяти воинов Великой Отечественной войны, проживавших и умерших в доме-интернате для инвалидов, а 7 мая 2021 года на территории Видлицкого дома-интерната состоялось открытие памятного знака ветеранам — инвалидам Великой Отечественной войны, проживавшим здесь. Открытию памятного знака предшествовала работа различных общественных и религиозных организаций при поддержке Министерства национальной и региональной политики республики, в результате которой были подготовлены исследовательские материалы почти о 400 фронтовиках Великой Отечественной войны, проживавших в доме-интернате на о. Валаам, в малых домах-интернатах республики и в селе Видлица56.
Таким образом, правительство республики, местные органы власти в послевоенные годы приложили немало усилий для материально-бытового обеспечения, медицинского обслуживания, профессионального обучения и трудоустройства инвалидов войны и их семей, создания домов инвалидов и трудовых интернатов. Материальная поддержка помогала многим фронтовикам пережить трудности, хотя её было явно недостаточно. В силу тяжёлого положения республики после разрушительной войны не всё удалось сделать по жилищному устройству инвалидов, снабжению их продовольственными и промышленными товарами, однако большинство населения испытывало тяготы и лишения, и они не могли быть преодолены в сжатые сроки. Тем не менее в те годы немало было сделано для социальной реабилитации инвалидов Великой Отечественной войны, закрепления этих кадров в республике.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Альбеева А.Ю. Правовая политика России в отношении инвалидов (1917 г. — начало ХХI века): историко-правовое исследование. Самара; Благовещенск: Самарский гос. экономический ун-т, 2016. 140 с.
2 Басов Н.Ф. Социальное обеспечение, защита и поддержка инвалидов в советской и современной России // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. Серия: Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика. 2012. Т. 18. № 4. С. 143—149.
3 Бистяйкина Д.А. Трансформация системы социальной защиты ветеранов Великой Отечественной войны // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 2013. № 2(22). С. 83—94.
4 Зубкова Е.Ю. «Бедные» и «чужие»: нормы и практики борьбы с нищенством в Советском Союзе. 1940—1960-е годы // Труды Института Российской истории РАН. 2013. № 11. С. 306.
5 Мамяченков В.Н. Материальное положение инвалидов войны, пенсионеров и семей погибших воинов в Свердловской области в первые послевоенные годы // Документ. Архив. История. Современность. Вып. 10. Екатеринбург: изд-во Уральского ун-та, 2009. С. 150—154; Золотарёва В.Ю. Пенсионное обеспечение инвалидов Великой Отечественной войны в СССР в 1941—1964 гг. (на примере Читинской обл.) // Забайкалье историческое. Материалы III региональной научно-практической конференции / Под ред. Т.Г. Васильевой. Чита: изд-во Забайкальского гос. ун-та, 2014. С. 32—38; Трошина Т.И. Оказание помощи военным инвалидам во время Великой Отечественной войны и в первые годы после её окончания (на материалах Архангельской обл.) [Эл. ресурс] // Наследие веков. 2015. № 1. С. 37—40; Мартинкевич И.А. Социальное обеспечение инвалидов Великой Отечественной войны во 2-й половине 1950-х гг.: основные направления и трудности реализации // Вестник Полоцкого государственного университета. Серия А. Гуманитарные науки. 2020. № 9. С. 116—122; Гиниатуллина Л.М. Дома-интернаты для инвалидов войны Башкирской АССР (1942—1951 гг.) // Общество: философия, история, культура. 2021. № 6. С. 94—102; Хомякова Н.В. Проблемы реабилитации инвалидов Великой Отечественной войны на Урале в послевоенные годы // Самарский научный вестник. 2022. Т. 11. № 1. С. 250—254; Щербинин П.П. Особенности пенсионного обеспечения инвалидов войны и их трудоустройство в Тамбовской области в 40—50-е гг. ХХ века // Вестник Тамбовского университета. Серия: гуманитарные науки. 2022. Т. 27. № 5. С. 1322—1331; Печалова Л.В. Кооперативные объединения в решении проблем социальной и профессиональной реабилитации воинов-инвалидов в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период (на материалах Северного Кавказа и Дона) // Наука. Общество. Оборона. 2022. № 1. С. 5—5; и др.
6 Емелин С.М. Социальная политика в отношении инвалидов в СССР после Великой Отечественной войны: проблема соблюдения прав человека и идеологической целесообразности // Вестник ВЭГУ. 2019. № 2(100). С. 63, 68.
7 Пасс А.А. Труд инвалидов в экономике 1950-х годов: обуза или специфический ресурс (на примере промысловых кооперативов Южного Урала) // Magistra vitae: электронный журнал по историческим наукам и археологии. 2014. № 12(341). С. 74—77.
8 Там же. С. 76.
9 Чуева Е. «Мир после войны»: жалобы как инструмент регулирования отношений между государством и инвалидами Великой Отечественной войны // Советская социальная политика: сцены и действующие лица, 1940—1985 / Под ред. Е.Р. Ярской-Смирновой, П.В. Романова. М., 2008. С. 96—120.
10 Физелер Беате. «Нищие победители»: инвалиды Великой Отечественной войны в Советском Союзе // Неприкосновенный запас. 2005. № 2—3(40—41). С. 290—297.
11 Галмарини М.К. Было ли у советских людей право на помощь? Проблемы методологии, историографии и корпуса источников в изучении социальной помощи и прав человека в Советском Союзе в 1917—1953 гг. // Вестник Пермского ун-та. Серии: история и политология. 2009. № 2. С. 123—131.
12 Национальный архив Республики Карелия (НА РК). Ф. П-8. Оп. 1. Д. 1540. Л. 23.
13 Карело-Финская ССР существовала с 31 марта 1940 до 16 июля 1956 г., когда вновь была преобразована в Карельскую АССР.
14 НА РК. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 1540. Л. 25.
15 «О пенсиях военнослужащим рядового и младшего начальствующего состава срочной службы и их семьям». Постановление СНК СССР от 16 июля 1940 г. // СП СССР. 1940 г. № 19. Ст. 465.
16 Советское право в период Великой Отечественной войны в 2 ч. Ч. 1: Гражданское право. Трудовое право / Под ред. И.Т. Голякова. М.: Юридическое изд-во М-ва юстиции СССР, 1948. С. 426.
17 НА РК. Ф. Р-1394. Оп. 6. Д. 76. Л. 100—102.
18 Подсчитано по: там же. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 2659. Л. 71; Д. 3410. Л. 14.
19 Там же. Д. 2833. Л. 94.
20 Милохин Д.В., Сметанин А.Ф. Коми колхозная деревня в послевоенные годы, 1946—1958: социально-экономические аспекты развития. М.: Наука, 2005. С. 93.
21 «О государственных пенсиях». Закон СССР от 14 июля 1956 г. Ст. 39. (www.consultant.ru).
22 «О мероприятиях по оказанию помощи демобилизованным, семьям погибших воинов, инвалидам Отечественной войны и семьям военнослужащих». Постановление СНК СССР от 21 сентября 1945 г. № 2436 // URL: http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_4564.htm; Постановление СНК СССР от 6 мая 1942 г. «О трудовом устройстве инвалидов Отечественной войны». Библиотека нормативно-правовых актов Союза Советских Социалистических Республик. URL: https://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_4354.htm.
23 Плата за древесину, взимаемая с лесозаготовителей при всех видах отпуска леса в рубку.
24 НА РК. Ф. Р-1394. Оп. 6. Д. 657. Л. 201—218.
25 Там же. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 1540. Л. 20.
26 Там же. Л. 24.
27 Электронная библиотека исторических документов. URL: http://docs.historyrussia.org/ru/nodes/199903-o-merah-po-trudovomu-ustroystvu-invalidov-otechestvennoy-voyny-postanovlenie-snk-sssr-ot-20-yanvarya-1943-goda-73.
28 Полынский А.С. Государственная политика в области социального обеспечения и трудоустройства инвалидов войны в предвоенный период и годы Великой Отечественной войны // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015. № 2(42). С. 190—199; Трошина Т.И. Указ. соч. С. 38; Чуева Е. Указ. соч. С. 106.
29 НА РК. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 2834. Л. 54.
30 Там же. Д. 1540. Л. 24.
31 Там же. Д. 3410. Л. 3.
32 Там же. Д. 5048. Л. 7—8.
33 Там же. Д. 5505. Л. 51.
34 Там же. Д. 1864. Л. 41.
35 Там же. Ф. Р-460. Оп. 1. Д. 516. Л. 54.
36 Там же. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 1864. Л. 41.
37 Там же. Д. 4394. Л. 1—2.
38 Документы Валаама. Фото 113 // Gallery.ru (russianmemory.gallery.ru).
39 НА РК. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 2833. Л. 96.
40 Документы Валаама. Фото 25.
41 НА РК. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 2834. Л. 66.
42 Там же. Д. 2833. Л. 91.
43 Там же. Д. 3410. Л. 14.
44 Там же. Л. 39.
45 Там же. Ф. Р-1394. Оп. 6. Д. 880. Л. 237.
46 Там же. Ф П-8. Оп. 1. Д. 5318. Л. 33, 34.
47 Там же. Д. 3410. Л. 38.
48 Кузнецов Е.П. Валаамская тетрадь. СПб.: Росток, 2004. 144 с.; Интернат. Преданы и забыты (Тайны СССР: Валаам, интернат для калек — ветеранов ВОВ) // Документальный фильм / Реж. Максим Катушкин. Россия, 2010.
49 Сизов М. Валаамские списки // Официальный сайт Валаамского монастыря (valaam.ru).
50 Сердоболь. Городской альманах. Вып. 13—14. Тема: «Валаам под красным флагом». Сортавала: В. Рыстов, 2013. 127 с.
51 Валаам: Рисунки Геннадия Доброва, посвящённые трагедиям войны (24 фото) // Trinixy.ru. URL: https://trinixy.ru/193792-valaam-risunki-gennadiya-dobrova-posvyaschennye-tragediyam-voyny-24-foto.html.
52 Документы Валаама.
53 НА РК. Ф. П-8. Оп. 1. Д. 5318. Л. 30—31, 38.
54 Там же. Д. 6461. Л. 22—28.
55 Рыстов В. Дом инвалидов на Валааме // Сердоболь: городской альманах. 2013. № 13—14. С. 24.
56 На территории Видлицкого дома-интерната открыли памятный знак проживавшим здесь ветеранам Великой Отечественной войны // Официальный интернет-портал Республики Карелия. 11 мая 2021 г.
Статья подготовлена в рамках выполнения государственного задания Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН.