Аннотация. В статье раскрываются причины вхождения Картли-Кахетинского царства в состав Российской империи на рубеже XVIII—XIX вв., описываются многочисленные притеснения грузинского народа со стороны Османской империи и Персидского ханства, а также катастрофические последствия опустошительных набегов подстрекавшихся ими племенных союзов лезгин и алан, живших исключительно грабежом и работорговлей. При оценке событий автором выдвигается версия, согласно которой не столько Россия, сколько сама Грузия была заинтересована в присутствии русского воинского контингента на своей территории. Вопреки мнению многих современных грузинских историков такая «аннексия» привела лишь к подъёму национального самосознания местного населения, расцвету промышленности и культуры, сохранению христианской веры и обретению Грузией подлинной государственности.
Ключевые слова: Русско-турецкая война 1806—1812 гг.; Картли-Кахетинское царство; Менгрелия; Имеретия; присоединение Грузии к России; Георгиевский трактат; Ираклий II; Екатерина II; Османская империя; Персидское ханство.
ИЗ ИСТОРИИ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
ПАЦОВСКИЙ Александр Петрович — доцент Санкт-Петербургского государственного университета ветеринарной медицины, кандидат технических наук
«ПОД ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕЕ ВАШЕ ПОКРОВИТЕЛЬСТВО БЕЗ ПЕРЕМЕНЫ»
Россия в освобождении Грузии от османского и персидского гнёта в конце XVIII — начале XIX века
К XVI веку Грузия практически перестала существовать как единое могущественное государство, каким была в период правления царицы Тамары, и распалась на несколько мелких враждовавших княжеств: Картли, Кахетию, Имеретию, Мингрелию, Гурию и Сванетию, входивших в зону влияния Турции и Персии. Грузинский народ, по сути, был поставлен перед выбором: принудительная исламизация или нищета, порабощение и гибель, а местные правители, страшась за будущее своего края, стали искать поддержки у единоверного с ними русского соседа. Дипломатические связи между Москвой и Кахетией начались ещё в 1558 году, но первый серьёзный дипломатический документ (Георгиевский трактат) был подписан только в 1783 году в царствование Ираклия II. Согласно этому документу российская сторона устанавливала протекторат над царством Картли-Кахети в обмен на его участие в военной защите южных рубежей России. Однако до полного освобождения Грузии от персов и турок и объединения страны в единое государство было ещё очень далеко1.
Современные грузинские историки трактуют период вхождения Картли-Кахетинского царства в состав Российской империи как акт внешней агрессии2, не желая признавать весь трагизм и бессилие тогдашнего положения страны, раздробленной на слабые, малонаселённые и бедные государственные образования. Редко обращаются к этой теме и российские историки.
На фоне постоянных междоусобиц грузинских феодалов, поощрявшихся как турками, так и персами, местные жители сильно страдали от частых хищнических набегов племенных союзов лезгин и алан, живших исключительно грабежом и работорговлей, отчего население грузинских царств неуклонно сокращалось. Обнищание, полная безграмотность, атмосфера постоянного страха за жизни своих близких делали положение народа близким к отчаянному, а общественный строй того времени можно было охарактеризовать как переходный: от рабовладельческого к феодальному. Безграмотным оставался не только народ. Грузинские князья отличались от своих батраков только богатством одежды и оружия, но не культурой и познаниями. Местная знать развлекала себя постоянными пирами, охотой и грызнёй с соседями, живя почти безвылазно в своих «медвежьих углах» — родовых дворцах, окружённых башнями и неприступными стенами. Как следствие, Грузия периода XVI—XVIII вв. представляла собой жалкое зрелище, а её цари должны были либо искать покровительства у дальних соседей, либо безропотно соглашаться на вассальную покорность Персии или Турции.
В 1555 году грузинское посольство впервые отправилось ко двору московского царя Ивана Грозного3. В 1590 году царь Фёдор I Иоаннович по просьбе грузинских царей прислал им в защиту воеводу Григория Засекина с войском. Однако Россия в то время не могла на равных соперничать с Персией и Турцией в Закавказье. Положение начало постепенно меняться только в первой четверти XVIII столетия, когда во время Персидского похода 1722—1723 гг. Пётр I заключил союз с царём Картли Вахтангом VI4. Но две армии так и не смогли соединиться, и Вахтанг VI был вынужден бежать в Россию. Его преемник, царь Картли и Кахети Ираклий II (1762—1798), также обратился к Екатерине II за защитой. Русская императрица, воевавшая тогда с Турцией, с одной стороны, была заинтересована в союзнике, с другой — не хотела отвлекать на Грузию значительный воинский контингент. В 1769—1772 гг. лишь небольшой русский отряд под командованием генерал-майора Г.К.Г. Тотлебена воевал против Турции на стороне Грузии.
В 1783 году Ираклий II подписал с Россией Георгиевский трактат, устанавливавший российский протекторат над царством Картли-Кахети. Этому событию предшествовало письмо грузинского правителя от 21 декабря 1782 года, которое он передал через князя Г.А. Потёмкина русской императрице:
«…Притом ваше императорское величество соизволили повелеть, чтоб вашему величеству представляемы были чрез его светлость генерала Потемкина дела наши и границ наших, и такое ваше всемилостивейшее повеление приняли мы с достодолжным повиновением и почитаем за неописанное счастие как для нашей фамилии, так и для наших областей.
Ваше императорское величество освященнейшими вашими мыслями всенижайше прошу признавать рабов ваших меня и детей моих за таковых ваших наивернейших рабов, которые во всякое время по высочайшим и по всемилостивейшим вашим повелениям находятся в готовности и в покорности и желают по возможности оказывать услуги свои так усердно, как и собственную жизнь.
По повелению вашего императорского величества всенижайше осмелились мы представить как прежния наши прошении, так и нынешния ко всемилостивейшему двору чрез светлейшего князя генерала Потемкина, дабы оные вашему императорскому величеству чрез нево донесены были, и потому всемилостивейшая государыня всенижайше осмеливаюсь просить, если что в наших всенижайших прошениях соизволите усмотреть не по всевысочайшему вашему соизволению, то не лишать нас монарших ваших милостей, и да пребудем мы, рабы ваши, под всемилостивейшее ваше покровительство без перемены»5.
Георгиевский трактат и последовавшие за его подписанием события являются наиболее неудобной темой для современных грузинских политиков-русофобов, предпочитающих говорить о так называемой аннексии их страны со стороны России. На самом деле после отказа царя Ираклия II подчиниться пришедшему к власти иранскому правителю Ага Мохаммед-Шах Каджару персидские полчища вторглись в Грузию и разорили столицу Картли и Кахети Тифлис. По оценкам историков, в Восточной Грузии после ухода персов оставались не более 60 тыс. семей (где-то около 180 тыс. человек)6. Грузинам грозили полное порабощение, исламизация и ассимиляция с персами. Российских войск на тот момент в Грузии не было. Некоторые историки придерживаются мнения, что это явилось следствием подписания Ираклием II в 1787 году, во время очередной Русско-турецкой войны, сепаратного мира с турками7.
Екатерина II восприняла поход Ага Мохаммед-Шах Каджара как личное оскорбление и неуважение к интересам Санкт-Петербурга — Грузия была православным государством, которому Россия обещала своё покровительство. В ходе военной экспедиции во главе с братом последнего фаворита императрицы В.А. Зубовым от турок были очищены Дербент, Ганджа, Шуша, Баку и Шемаха. Русские войска вышли к Араксу и готовились вторгнуться в сердце самой Персии. К сожалению, смерть Екатерины II прервала столь славный и победоносный поход. Взошедший на престол Павел I не разделял убеждений своей матери и отозвал войска. Однако вскоре император сам загорелся желанием протянуть руку помощи кавказским народам. Последовали новые блистательные победы русского оружия. Одной из таких битв стало сражение у реки Иори, в котором войска генералов И.П. Лазарева и В.С. Гулякова плечом к плечу с грузинской народной милицией сражались против поощрявшихся персами лезгинских и аварских хищников. Считавшаяся до того времени непобедимой конница горцев, к тому же втрое превышавшая по численности совместное российско-грузинское войско, оказалась наголову разбитой. Восточная Грузия вновь, и уже навечно, была выведена из-под персидской власти.
Прямая внешняя угроза вроде бы миновала, но оставались многочисленные внутренние проблемы. Грузинские феодалы и представители многочисленной царской родни слишком долго чувствовали себя выше всякого закона и не хотели терять свои права. Потребовались тяжёлые решения по их насильственному переселению в Россию8. В Грузии постепенно стали открываться первые школы, появились типографии, из России и Европы стали прибывать учителя, медицинские работники, аптекари, организовывалась нормальная работа судебных органов, власть на местах приобретала цивилизованный и упорядоченный вид. Развивалось и местное промышленное производство: в Грузии стали возделывать лён для текстильной индустрии (а не только для выжимки масла, как было раньше), появлялись кожевенные мастерские, большая помощь оказывалась животноводству и сельскому хозяйству. Принятые меры смогли исправить бедственное положение крестьян и городского населения. Позже путём дипломатических переговоров, а иногда и силой оружия России удалось вывести из-под турецкого и персидского ига и другие территории некогда единого грузинского государства. Окончательно это была сделана только спустя шестьдесят лет после начала активных действий России на Кавказе.
Для анализа исторических событий, происходивших на рубеже XVIII—XIX вв. на территории Восточной Грузии, особую ценность представляют научные и литературные труды непосредственных участников событий, имевших возможность составить о них своё собственное мнение. Кроме того, практически все серьёзные исследователи в своих работах ссылаются на акты, собранные Кавказской археографической комиссией9. Интерес представляет и противопоставление одних и тех же исторических событий в описании их грузинскими и российскими (или советскими) историками, мнения которых подчас диаметрально противоположны. Между тем эти события более чем двухсотлетней давности влияют и на современные политические, экономические и культурные российско-грузинские отношения.
Обращение Грузии к России, как уже было указано выше, носило вынужденный характер. Православные грузинские народы задыхались от гнёта окружавших их со всех сторон мусульманских стран. Взглянув на карту Закавказья конца XVIII столетия, можно увидеть множество разрозненных государств, поделённых на зоны влияния Турции и Персии10. На территории современных Грузии, Армении и Азербайджана находилось более двадцати мелких, слабых и неустойчивых государственных образований. Многие грузины, спасая свои семьи, принимали магометанство, но и эта мера не всегда уберегала от разорения, неволи и гибели11.
Турция, Персия и свободолюбивые, но хищные и жестокие горские народы считали грузин неверными, специально созданными Аллахом для порабощения, наказания и использования в своих личных целях. Мусульманские правители не стремились сделать из Грузии единое, сильное и процветающее государство, но, напротив, всячески поддерживали там межнациональную ненависть, поощряли внутренние конфликты, грабили и разоряли тех, кто, по их мнению, представлял для них хоть малейшую угрозу. Карательные операции и насильственный увод жителей на вечное поселение в малонаселённых и малодоступных районах Персидского ханства и Османской империи в течение пяти столетий были обычными явлениями. До сих пор на севере и северо-востоке Ирана встречаются селения с населением, говорящем на картвельском диалекте и имеющем культуру, отличную от коренного иранского народа.
Грузинские цари не могли не осознавать своего бессилия в противостоянии могущественным соседям — османам и персам. Предпринятые ими усилия любой ценой вырвать свои народы из когтей хищников были следствием их личного героизма и любви к своей родине. Связывая свои помыслы с Россией, они вполне ясно представляли себе, чем рисковали. В случае успеха могли получить подданство и покровительство российского монарха, в случае неудачи — позор, бегство, а то и неволю или мученическую смерть в темницах Стамбула или Исфахана. Тем более вызывают уважение действия последних грузинских царей из династии Багратидов: Ираклия II и Георгия XII12.
Россия, конечно, была заинтересована в укреплении своих южных границ, налаживании широкой торговли с азиатскими странами, использовании ресурсной базы закавказских земель (нефть ещё не имела широкого применения, но известия о разведанных рудниках интересовали русское правительство). Однако все эти соображения меркли в сравнении с перспективой ввязываться в войну с сильными мусульманскими государствами, в противостоянии с которыми военные расходы в десятки раз перекрывали бы все возможные экономические дивиденды. Нельзя не учитывать и географическое положение Грузии, отделённой от России Кавказским хребтом. Сейчас прямой путь в Закавказье проходит через Северную Осетию. Эта так называемая Военно-грузинская дорога протяжённостью 208 км простирается через Дарьяльское ущелье, Крестовый перевал, длинные туннели и бушующие горные потоки от Владикавказа к Тбилиси. Но в то время дорога ещё не была построена, и переход через Главный Кавказский хребет, то по пояс в снегу, то по наведённым мостам и козьим тропам с провиантом и артиллерией был настоящим подвигом, сравнимым с легендарным переходом А.В. Суворова через Альпы.
Несмотря на это, посильная помощь Грузии всё же оказывалась. После разорения Тифлиса и истребления Ага-Мухаммедом одной трети населения в Картли и Кахетии стало очевидно, что следующий такой удар грузинам не пережить, и они либо будут полностью истреблены и уведены в рабство, либо вынуждены будут отказаться от своей культуры, принять магометанство и смириться с положением дальней провинции в составе Персии. Не лучшая участь ждала и Западную Грузию. Имеретия с центром в Кутаиси и Гурия давно были под контролем Турции, у которой просто не было времени и желания заниматься бедным, отсталым и разобщённым населением этих территорий. Морские порты в Батуми, Поти, Анаклии и Сухуми надёжно контролировались чиновниками Османской империи13. С их ведома на заходившие в эти порты турецкие галеры грузился живой товар из мегрел, картвел, армян, татар и имеретинцев, который затем доставлялся на рынки Туниса, Алжира и Каира. Крепких мужчин отправляли на галеры, а привлекательных женщин и малолетних детей отдавали в гаремы или в услужение богатым хозяевам. На протяжении пяти веков рабство было тяжёлым и унизительным явлением для всей Грузии. Рынок рабов приносил колоссальную прибыль, и отказываться от позорного ремесла добровольно никто не хотел. Ситуация изменилась только с приходом русских войск14. Во время Русско-турецкой войны 1806—1812 гг. были захвачены город-порт Поти и крепость Сухум15. Согласно заключённому перед самой войной с Наполеоном мирному договору Турция признавала права России на территории Западной Грузии. Права России на Восточную Грузию годом позже признала Персия.
С экономической и даже военно-политической точек зрения российскому правительству на рубеже XVIII—XIX вв. не так уж важно было посылать свои войска в Закавказье. Развитие торговых путей и добыча полезных ископаемых никак не окупали ни в ближней, ни в отдалённой перспективе огромных человеческих и материальных ресурсов на ведение военных действий. Однако не откликнуться на призыв грузинского народа оно тоже не могло, учитывая ту роль в мировом сообществе, которую возложила на себя Россия по защите и сохранению православия для будущих поколений. Можно с полной уверенностью говорить, что именно помощь России оказалась решающей для сохранения грузинскому народу не только веры, культурных традиций и языка, но и самой государственности16.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе в 6 т. Т. II. СПб.: Тип. Департамента уделов, 1871—1888. С. 1—22.
2 Дональд Рейфилд. Грузия. Перекрёсток империй. История длиной в три тысячи лет. М.: Азбука-Аттикус, 2017. С. 189—192.
3 Эсадзе С.С. Историческая записка об управлении Кавказом. Т. I. Тифлис, 1907. С. 2.
4 Там же. С. 6.
5 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 52. Оп. 1/194. Д. 20. Ч. 6. Л. 32—33 об.
6 Дубровин Н.Ф. Указ. соч. Т. III. С. 26—65.
7 Потто А.В. Кавказская война (Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях) в 4 т. Т. I. СПб.: Издание книжного склада В.А. Березовского, 1887. С. 231—297.
8 Дубровин Н.Ф. Указ. соч. Т. IV. С. 339—369.
9 Акты, собранные Кавказской археографической комиссией в 12 т. Т. III. Тифлис: Типография Главного Управления Наместника Кавказского, 1866—1904. С. 109—121.
10 Белявский Н.Н. Утверждение русского владычества на Кавказе в 12 т. Т. I. Тифлис: Тип. Я.И. Либермана, 1901—1908. С. 1—21.
11 Дзидзария Г.А. Присоединение Абхазии к России и его историческое значение. Сухуми: АБГОСИЗДАТ, 1960. С. 37—65.
12 Эсадзе С.С. Указ. соч. С. 21—24.
13 Дьячков-Тарасов А.Н. Абхазия и Сухум в XIX столетии // Известия Кавказского отдела Императорского Русского Географического Общества. Т. 20. Вып. 2. 1909—1910 гг. С. 149—210.
14 Гумба М. Келешбей. Сухум: Полиграфия, 2014. С. 37—57.
15 Чиковани Ю. Род абхазских князей Шервашидзе. Тбилиси: Универсал, 2007. С. 13—16.
16 Дубровин Н.Ф. Указ. соч. Т. V. С. 371—403.