НЕИЗВЕСТНОЕ ИЗ ЖИЗНИ СПЕЦСЛУЖБ
ЗДАНОВИЧ Александр Александрович — заместитель председателя Всероссийской государственной телерадиокампании, генерал-лейтенант запаса, доктор исторических наук
(E-mail: ref_Zdan@vgtrk.com)
РОЛЬ НКВД В ФОРМИРОВАНИИ ПОЛЬСКОЙ АРМИИ В. АНДЕРСА (1941—1942 ГГ.)
После окончания Советско-польской войны 1920 года и заключения Рижского мирного договора 1921 года отношения двух стран не стали добрососедскими: Советская Россия и Польша в разрабатывавшихся их военными штабами планах продолжали считать друг друга потенциальными противниками. Даже после прихода к власти в Германии нацистов Польша предполагалась как возможный союзник гитлеровцев. Не прекращалось и противостояние советских и польских спецслужб. В ноябре 1932 года Особый отдел Объединённого государственного политического управления (ОГПУ) разослал в территориальные органы и в аппараты военной контрразведки указание «Об усилении борьбы со шпионско-диверсионной деятельностью 2-го отдела Польского главштаба»1, в котором отмечалась активность польской разведки, что расценивалось как реальная подготовка к возможным вооружённым действиям2. Советские спецслужбы настораживало и то, что усилилась деятельность польской разведки и рамках широкомасштабной операции «Прометей», направленной на подрыв межнациональных отношений в СССР3.
В августе 1937 года Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР подготовило закрытое письмо «О фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной и террористической деятельности польской разведки в СССР», где на основе фальсифицированных в своём большинстве следственных дел заявлялось о тайной подготовке Польши к войне с СССР4.
В предлагаемой вниманию читателей статье рассказывается, как в условиях взаимного недоверия и продолжавшегося политического противостояния в СССР шло под контролем НКВД формирование польской армии генерала В. Андерса, которая вопреки ожиданиям так и не вступила в борьбу на советско-германском фронте против общего врага — гитлеровской Германии.
Ранним утром 17 сентября 1939 года польскому послу в Москве была вручена нота Советского правительства, в которой говорилось, что поскольку «Польское государство и его правительство фактически перестали существовать», руководство СССР отдало распоряжение своим войскам перейти границу и взять под защиту население Западной Украины и Западной Белоруссии5.
Вместе с войсками должны были действовать и органы НКВД СССР. 8 сентября Л.П. Берия подписал приказ № 0001064 «Об оперативных мероприятиях в связи с проводимыми учебными сборами»6, в соответствии с которым подлежало организовать 5 оперативно-чекистских групп на Украине и 4 в Белоруссии. Для реализации намеченных действий на Украину направлялся заместитель наркома — начальник ГУГБ НКВД СССР В. Меркулов, а в Белоруссию — начальник Особого отдела НКВД В. Бочков. При выполнении специальных задач по пресечению подрывной работы антисоветских и шпионско-диверсионно-террористических ячеек и организаций опергруппам НКВД по мере продвижения воинских частей надлежало создавать на занятой территории во всех значительных городских пунктах небольшие аппараты госбезопасности, которые должны были стать ядром будущих органов НКВД7.
Одной из главных первоначальных задач чекистов являлся быстрый захват архивов жандармерии и филиалов 2-го Отдела главштаба Польши (экспозитур, пляцувок и т.д.), а также арест представителей правительственных администраций (полиции, пограничной охраны, разведки, контрразведки) и руководителей филиалов политических партий. Опергруппам приказывалось незамедлительно приступать к созданию агентурно-осведомительной сети с расчётом охвата контролем влиятельных деятелей бывшего госаппарата Польши, политических организаций и офицерского состава8.
По договорённости с Генштабом РККА разворачивались пункты приёма военнопленных поляков. Берия потребовал выделить оперработников НКВД на каждый пункт для организации чекистского обслуживания спецконтингента9. Это говорит о том, что органы НКВД обратили особое внимание на военнослужащих бывшей польской армии, ибо именно военные, особенно офицеры (включая и кадры армейской разведки), рассматривались как наиболее опасный элемент, способный к подпольной, враждебной СССР деятельности.
В спешном порядке обрабатывались захваченные архивы разведки. 5 октября 1939 года Л.П. Берия подписал приказ № 001186 «Об организации работы по переводу и обработке материалов польских разведывательных органов»10. Для комплексного решения задачи были созданы три группы: 1. Оперативная, во главе с начальником отделения контрразведывательного отдела ГУГБ И. Шевелевым; 2. Учётная (заместитель начальника 1-го Спецотдела НКВД Л. Баштаков); 3. Следственная (заместитель начальника Следственной части Главного экономического управления (ГЭУ) Л. Влодзимирский). Организацию групп и руководство их деятельностью нарком возложил на начальника Главного экономического управления Б. Кобулова и заместителя начальника внешней разведки (5-го отдела ГУГБ НКВД СССР) П. Судоплатова. О результатах они обязывались докладывать лично Берии ежедневно11.
Если присутствие в группах (в том числе и в следственной) сотрудников разведки вполне объяснимо, то прикомандирование оперработников транспортного и экономического управлений требует пояснений. Всё дело в том, что в ходе массовых репрессий 1937—1938 гг. практически все чекисты польской национальности, трудившиеся ранее по польской линии и даже просто владевшие польским языком, были сняты с работы, арестованы и подверглись наказанию, вплоть до применения высшей меры — расстрела. Именно поэтому пришлось, что называется, по крохам собирать работоспособный коллектив.
В приведённом выше приказе мы впервые встречаем упоминание человека, которому было суждено стать уполномоченным Генштаба РККА, а затем Совнаркома и Государственного Комитета Обороны по формированию польских армий на территории СССР. Это Георгий Сергеевич Жуков, тогда еще лейтенант госбезопасности, сотрудник резерва назначения Главного транспортного управления НКВД СССР. Он являлся одним из ведущих сотрудников оперативной группы, трудился наиболее плодотворно и был отмечен заместителем наркома — начальником ГУГБ НКВД СССР В. Меркуловым, который пригласил Г. Жукова в комиссию по составлению учебного пособия «Разведка и контрразведка бывшего польского государства»12. Одновременно с этим Жуков участвовал и в следствии по делам некоторых военнопленных, принявших участие в подпольных антисоветских организациях, таких как «Союз вооружённой борьбы» (СВБ). По мнению чекистов, она была наиболее опасной, поскольку ставила задачу достижения своих целей вооружённым путём13.
Имея квалифицированную агентуру, чекисты выявили к началу 1941 года на вновь присоединённых территориях около 2,5 тысячи участников СВБ, перехватили основные каналы связи с их базами в Бухаресте и Будапеште, а также с Парижем, Лондоном и Варшавой. Именно в столице Польши действовал основной подпольный центр во главе с полковником (позднее генералом) С. Ровецким (псевдоним «Раконь»), о котором мы ещё вспомним, когда пойдёт речь о создании первой польской армии в СССР.
По некоторым данным, Г. Жуков курировал в центральном аппарате НКВД оперативную разработку «Паутина» на филиал СВБ во Львове во главе с генералом М. Янушайтисом (псевдоним «Карпиньский»)14. Его арестовали 27 октября 1939 года, допрашивали во Львове, затем на Лубянке. Кстати, генерал в ноябре 1940 года рассматривался чекистами как возможный кандидат на пост командира одной из формировавшихся польских дивизий15.
Оперативная работа проводилась и в лагерях для польских военнопленных. К началу ноября 1940 года там находились 18 287 человек, в том числе: генералов — 2; полковников и подполковников — 39; майоров и капитанов — 222; поручиков и подпоручиков — 691; младшего комсостава — 4022; рядовых — 13 311 человек16.
Ещё летом во всех лагерях были созданы особые отделения НКВД, особенно мощное — в офицерском Грязовецком лагере (Вологодская обл.), где по штату имелись 15 оперативных работников во главе со старшим лейтенантом госбезопасности Г. Эльманом. Это отделение работало по заданию заместителя наркома внутренних дел СССР В. Меркулова, а в практической деятельности получало указания от начальника управления НКВД по делам военнопленных П. Сопруненко и 5-го (иностранного) отдела ГУГБ17.
В Грязовецкий и другие лагеря выезжали оперативные группы разведки и контрразведки Наркомвнутдела для подбора кандидатов на вербовку для последующего использования их за кордоном или внутри страны. С отдельными польскими офицерами устанавливались доверительные отношения, изучалась их реакция на действия нацистов, оккупационную политику германских властей, а также определялась готовность воевать против вермахта. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Центральный архив (ЦА) ФСБ РФ. Ф. 6. Оп. 1-т. Д. 31. Л. 81.
2 Здесь важно отметить, что ОГПУ в конце 1933 г. вскрыло факт создания радиофицированных агентурных групп в западных районах СССР. Это указывало на стремление 2-го отдела польского главного штаба (ПГШ) обеспечить военных информацией «сегодняшнего дня», что тоже являлось признаком возможного вооружённого столкновения (см.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 11. Д. 232. Л. 103).
3 Подробнее об операции «Прометей» см.: «Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб». Т. 3. М., 2007.
4 Хаустов В.Н. Из предыстории массовых репрессий против поляков. Середина 1930-х гг. // Репрессии против поляков и польских граждан. М., 1997. С. 11.
5 Правда. 18 сентября 1939 г.
6 Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сб. док. Т. 1. Кн. 1. М., 1995. С. 70.
7 Радянськi органи державноi безпеки у 1939 — червнi 1941 р. Документи ГДА СБ Украiни. Киiв, 2009. С. 47.
8 Там же. С. 48.
9 Там же.
10 ЦА ФСБ РФ. Ф. 100. Оп. 1. Д. 4. Л. 186.
11 Там же. Л. 189.
12 Архив УФСБ по Омской обл. Д. 270744. Л. 16.
13 Органы госбезопасности СССР использовали в разработке данной организации более 20 своих агентов, в основном из числа польских офицеров. Контрразведчики установили, что новый верховный главнокомандующий польскими силами генерал В. Сикорский 13 ноября 1939 г. создал в Париже «Союз вооружённой борьбы» в качестве тайной военной организации на оккупированной территории Польши, включая и области Западной Украины и Западной Белоруссии. См.: Польское подполье на территории Западной Украины и Западной Белоруссии 1939—1941 гг. Варшава — Москва, 2001. С. 29.
14 Там же. С. 176.
15 Катынь. Март 1940 г. — сентябрь 2000 г. Расстрел. Судьбы живых. Эхо Катыни. Документы. М., 2001. С. 281.
16 Там же. С. 280, 281.
17 Там же. С. 261.