Рогожин Александр Александрович — аспирант кафедры истории России Орловского государственного университета (г. Орёл. E-mail: rogozhin_alexander@bk.ru)
Рейтары полка И. Фанбуковена
Создание в середине XVII века русских воинских формирований и подготовка для них командирских кадров
Внешнеполитические задачи, тревожившие царя Алексея Михайловича (правил с 1645 по 1676 г.), требовали их быстрого решения. Опыт прошлых лет, перенасыщенных вторжением в пределы государства агрессивных соседей и внутренней смутой, убедили его в том, что правильный путь лежит в сфере «ратного устройства», которое соответствовало бы лучшим чужеземным образцам при сохранении национальных черт. В связи с этим предусматривались преобразования, связанные в первую очередь с переустройством солдатских, драгунских и рейтарских полков. Эти «рати нового строя» появились в России несколько раньше, ещё в период подготовки к Смоленской (Русско-польской 1632—1634 гг.) войне. Они либо нанимались целиком за рубежом, либо формировались из русских людей, но неизменно с иностранным командным составом. Дороговизна найма иностранцев, а также не всегда высокая надёжность в бою и предопределили направление новых реформ в военной сфере, затеянных Алексеем Михайловичем и его единомышленниками.
Основной идеей «переустройства войска», происходившего в России в конце 1640 — начале 1650-х годов, была подготовка национальных командирских кадров для формирований «нового строя». Правда, без иностранцев, отвечавших за обучение русских «новостроевцев», и здесь не обошлось.
Незаурядным наставником проявил себя голландец Исак Фанбуковен (Исаак ван Бокховен). Приехав в Россию в 1647 году, он своими познаниями очень быстро завоевал авторитет и главенствующее положение в среде командиров-чужеземцев, стал ведущим теоретиком военной службы в русской армии1.
В 1649 году вслед за образованием Рейтарского приказа во главе с тестем царя И.Д. Милославским был сформирован под командованием Фанбуковена и созвучный с названием ведомства новый полк численностью в 2000 человек. Запись в него начала проводиться с лета того же года. Шведский резидент в Москве К. Поммеренинг о том доносил своей королеве Христине (4 августа 1649 г.) так: «Голландский полковник Исаак Букгофен наконец начал вербовку или экзерцицию войск…»2. Впрочем, эта работа продолжалась и месяц спустя, вследствие чего «новая рать» не была укомплектована «нижними чинами»3. Лишь в конце сентября, если верить всё тому же шведскому источнику, полк, достигший запланированной численности, получил приказ «быть готовым к отправке»4. Последнее уведомление навряд ли могло заслуживать серьёзного внимания, так как оно, как и многие другие сообщения шведского резидента, строилось большей частью на слухах и общих настроениях в российской столице. Ведь набор в полк И. Фанбуковена только-только завершился, и обучение в должном объёме с рейтарами не велось. Без получения же соответствующих навыков они бы не представляли серьёзной угрозы противнику, и на откровенную, причём дорогостоящую авантюру (осуществить «отправку») вряд ли царь со своим близким окружением согласился бы.
В рейтары если и зачислялись все желающие, то лишь из числа дворян и «детей боярских» из Москвы и «украинных» мест. Ну а те проявляли в том «особый интерес» из-за близости «рейтарства» к конной службе в «поместных» сотнях, определённого сходства вооружения. Пешая служба для них считалась унизительной, поэтому в солдаты и драгуны, также сражавшиеся в пешем строю, записывали прежде всего крестьян отдельных уездов.
От «элитных служивых» требовали наличия у них саадака*, конечно, при умении с ним обращаться, чем могли похвастаться далеко не все ратные люди. При этом он должен был сочетаться обязательно с пистолетом, поскольку рассчитывать лишь на лук и стрелы в бою уже не приходилось. При отсутствии саадака непременным становилось наличие карабина и двух пистолетов5. Другими словами, огнестрельное оружие, очень широко использовавшееся в «поместных» сотнях в 1640-х годах, позволяло рассчитывать на относительно безболезненный перевод дворян и «детей боярских» в рейтарскую службу. Предполагавшая «вооружение по единому образцу», она вместе с тем требовала и овладения специфическими приёмами ведения боя, характерными для рейтар, что и преследовал И. Фанбуковен, обучая «новобранцев» всему жизненно необходимому.
Запись в рейтары не производила коренной ломки в сознании воинства. Дворяне и «дети боярские» рассматривали себя как часть этого сословия, не обособляясь от других и не выделяясь среди прочих; пребывание в рейтарах выступало лишь новым вариантом ратной службы. Об особенностях этого варианта дают представление челобитные его носителей, наполненные просьбами, «оббеливавшими» пребывание в рейтарах и упреждавшими укоры «перед их братьею», продолжавшею служить с «городом». Для дворян и «детей боярских», судя по документам, главным было желание не упасть в глазах «городового» дворянства, сохранить свои «иерархические» позиции именно в таком отношении.
Поскольку рейтарский строй не был проявлением принципиально иного подхода к службе, а скорее частным её аспектом6, то суть его явно обозначилась уже в первые месяцы существования полка И. Фанбуковена. 20 октября 1649 года рейтары были отпущены со службы в свои поместья, чтобы вернуться уже зимой7. Существенное различие их службы и «городовиков» заключалась только в сроках пребывания «в строю» и отпуска «из него». В остальном к рейтарам применялся утвердившийся ранее принцип «выезда в поместья» для пополнения запасов и «справления» различных хозяйственных дел.
Большая часть рейтарского полка была представлена «городовыми детьми боярскими»; дворяне, значившиеся в московских чинах, составляли меньшинство. Так, в 1650 году из 2000 подчинённых И. Фанбуковена их было 358: числились 1 стольник, 39 стряпчих, 18 дворян московских, 300 жильцов8. Год спустя стольник всё так же пребывал в единстве, число стряпчих уменьшилось до 26, зато дворян московских стало тоже 26, а жильцов и вовсе 407 (всего 460 столичных дворян). <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Малов А.В. Московские выборные полки солдатского строя в начальный период своей истории 1656—1671 гг. М., 2006. С. 49.
2 1647—1650 гг. Донесения королеве Христине и письма к королевскому секретарю шведского резидента в Москве Карла Поммеренинга. № 33 // Якубов К.И. Россия и Швеция в первой половине XVII века. Сборник материалов, извлечённых из Московского Главного Архива Министерства Иностранных Дел и Шведского Государственного Архива и касающихся истории взаимных отношений России и Швеции в 1616—1651 годах. М., 1897. С. 452.
3 Там же. № 34. С. 454.
4 Там же. № 36. С. 455.
5 Курбатов О.А. «Оружность» русской конницы. 1630-е — начало 1650-х гг. // Цейхгауз. 2006. № 23. С. 4.
6 Лаптева Т.А. Провинциальное дворянство в России в XVII веке. М., 2010. С. 183.
7 Якубов К.И. Указ. соч. С. 457.
8 Акты Московского государства, изданные Императорской Академией наук (АМГ) / Под. ред. Н.А. Попова. СПб., 1894. Т. II. С. 273.
* Саадак (сагайдак, сагадак, садак) — комплект ручного метательного оружия конного воина, состоявший из лука с налучием (лубьём), колчана со стрелами и тохтуя (чехла), надевавшегося на колчан в плохую погоду (см. на рисунке, взятом, как и остальные иллюстрации, из книги: Потрашков С.В., Потрашков А.С. Иллюстрированный военно-исторический словарь. Всеобщая энциклопедия военного дела. М.: ЭКСМО, 2007) .
=’t�tid�� �P pt;line-height:150%’>4 Волосков П.П. Указ. соч. С. 20.
5 Военно-медицинский журнал. 1952. № 9. С. 90.
6 Заглухинский В.В., Копосов В.П., Фомин И.В. Организация и работа военно-медицинской службы русской армии в Отечественную кампанию 1812 г. М., 1912. С. 154—159; Военный энциклопедический словарь. М., 1984. С. 97.
7 Военно-медицинский журнал. 1962. № 8. С. 14, 15.
8 Волосков П.П. Указ. соч. С. 20.
9 Корнеев В.М., Михайлова Л.В. Медицинская служба в Отечественную войну 1812 г. Л., 1962. С. 49.
10 Военно-медицинский журнал. 1962. № 8. С. 17.
11 Волосков П.П. Указ. соч. С. 22.
12 Военно-медицинский журнал. 1952. № 9. С. 90.
13 Там же.
14 Там же.
15 Там же.
16 Волосков П.П. Указ. соч. С. 22.
17 Военно-медицинский журнал. 1952. № 9. С. 92.
18 Волосков П.П. Указ. соч. С. 23; Корнеев В.М., Михайлова Л.В. Указ. соч. С. 73.