НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ВОЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ В РОССИИ В XVII — НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА

Развитие военное образование в России является неотъемлемой частью многовековой истории нашей страны. Русская военная школа, обогащенная передовыми идеями европейской педагогической мысли, во многих отношениях была образцом в организации военного обучения и воспитания. Выпускники этой школы на протяжении веков служили надежной опорой государства. Они доблестно защищали Отечество на полях сражений, трудились в различных отраслях государственного управления, внесли огромный вклад в развитие отечественной науки и культуры. За прошедшие века в области военного образования накоплен богатейший опыт, имеющий непреходящее значение для решения сегодняшних проблем подготовки профессиональных военных кадров.

Родоначальником организованного военного образования в России принято считать Петра Великого, который первым из российских самодержцев осознал необходимость подготовки отечественных специалистов, в том числе для созданной им регулярной армии и флота. Первым учебным заведением военного профиля можно считать школу, организованную в 1698 году в Москве при бомбардирской роте Преображенского полка. Будущие артиллеристы обучались арифметике, геометрии, тригонометрии, строительство полевых укреплений, способам штурма крепостей, правилам и приемам стрельбы, вычерчиванию орудий и лафетов, изготовлению пороха и лабораторных составов и др. Теоретические занятия чередовались с практическими. Царь живо интересовался ходом занятий и успехами учеников, присутствовал на экзаменах, занимался распределением по полкам выпускников, следил за их продвижением по службе[1].

В 1701 году в Москве была открыта Школа математических и навигацких наук (Навигацкая школа), которая по словам ее великого основателя была «нужна не только к морскому ходу, но и артиллерии и инженерству». В Навигацкой школе учили русский язык, арифметику, геометрию, навигацию, артиллерийское дело, фортификацию, географию, астрономию. После окончания полного курса ученики командировались за границу, где в течение 5—6 лет проходили практику на военных кораблях, после чего возвращались на родину и сдавали экзамен на офицерский чин. С образованием в 1715 году в Санкт-Петербурге Морской академии (Академии морской гвардии) Навигацкая школа утратила свое значение и существовала в качестве подготовительного отделения этой академии[2].

Северная война 1700—1721 гг. потребовала готовить для армии специалистов. В 1712 году в Москве открылась инженерная школа. В 1719 году в Санкт-Петербурге («дабы была под надзором») учреждена еще одна инженерная школа (впоследствии 2-й Кадетский корпус), а в 1723 году к ней присоединилась Московская инженерная школа. Кроме артиллерийской школы при бомбардирской роте, в 1712 году была открыта школа при артиллерийском полку, а в 1721 году в Санкт-Петербурге еще одна школа, в которой повышали свои знания уже состоявшие на службе артиллеристы. Существовали также гарнизонные школы для солдатских детей, хирургическая школа, школа переводчиков и др.

Анализ исторических источников по подготовке офицерских кадров петровского времени позволяет выделить следующие характерные особенности начального этапа становления военного образования в России[3]:

Во-первых, первые военные школы были призваны давать специальные знания и «готовить к офицерству», но само по себе их окончание не означало гарантии получения офицерского чина; считалось, что одно лишь образование не может полностью компенсировать отсутствие опыта практической службы в войсках, знание которой с азов являлось непременным условием для командования людьми; выпускники школ могли получить офицерский чин только после приобретения соответствующих практических знаний, умений и навыков в войсках и сдачи экзаменов специальным комиссиям в полках;

Во-вторых, комплектование офицерских должностей русской армии выпускниками военных школ, в силу их малочисленности, являлось для них непосильной задачей и они на это не претендовали; обучение велось преимущественно в интересах флота, артиллерии и инженерных войск и имело сугубо практическую направленность; продвижение по службе офицера ставилось в зависимость от уровня его образования и реальных заслуг, а не родовитости и происхождения как это имело место в прошлом;

В-третьих, организация и содержание обучения в школах, значительно отставали от западноевропейского уровня, а качество подготовки специалистов в них — от развития военного искусства и вооружения; учитывая невысокую грамотность обучаемых, в военных школах, помимо военных знаний, учили основам чтения, письма, счета, то есть давали не только специальное (военное), но и начальное общее образование; петровский офицер и, в особенности, гвардейский, был «мастером на все руки подобно своему великому Государю, пример которого был у всех на глазах»[4];

Следует также отметить, что принудительный характер набора в школы, всесословность состава обучаемых, жесткие порядки, культивировавшиеся в них, вызывали непопулярность получения через школы военного образования в дворянской среде.

В послепетровское время (со второй четверти XVIII в.) военные школы пришли в упадок, им на смену пришли устроенные по западноевропейскому образцу кадетские корпуса. Первый «корпус кадетов» открыт в 1732 году в Санкт-Петербурге на 360 шляхетских (дворянских) детей в возрасте от 13 до 18 лет. С 1752 года, после основания Морского корпуса (Морского кадетского корпуса), он стал называться Сухопутным шляхетским и готовил не только офицеров, но также гражданских чиновников, дипломатов, судей и др. В то время корпус не являлся еще закрытым учебным заведением. Например, известно, что А.В. Суворов, записанный в 12 лет солдатом в лейб-гвардии Семеновский полк, находил время слушать лекции в Сухопутном корпусе и брал для чтения книги из корпусной библиотеки[5].

При создании первых кадетских корпусов имело место механическое перенесение на русскую почву форм и способов подготовки офицеров по западному образцу. Это проявлялось в засилье чужеземных преподавателей, чрезмерном использовании иностранного лексикона и методов принуждения в учебном процессе и др. Однако уже со второй половины XVIII века началось возрождению заложенных Петром национальных традиций в обучении и воспитании военных кадров и их дальнейшее развитие.

С петровского времени вопросы военного образования постоянно находились в ведении высших лиц государства. Так, императрица Анна Иоановна при создании первого кадетского корпуса определила своим указом цели, задачи и условия обучения и воспитания молодых дворян, поручив организацию этого дела президенту Военной коллегии фельдмаршалу графу Б.К. Миниху. Елизавета Петровна в 1758 году по предложению генерал-фельдцейхмейстера графа П.И. Шувалова объединила под его началом имевшиеся в Санкт-Петербурге артиллерийскую и инженерную школы в Артиллерийскую и инженерную дворянскую школу. Екатерина II уже в первый год своего царствования (1762 г.) преобразовала школу в Артиллерийский и инженерный шляхетский кадетский корпус и утвердила его устав. Став в 1765 году шефом Сухопутного корпуса, она назначила его директором И.И. Бецкого, одного из своих доверенных лиц «по части устроения воспитательных учреждений», мечтавшего о воспитании «новой породы людей». Императрица поддерживала это начинания, считая, что «отпрысков дворянских семей следует с молодых лет воспитывать и готовить для военной и государственной службы»[6].

По предложению Бецкого вместо прежнего деления воспитанников корпуса на роты были введены пять возрастов, каждый состоял из пяти отделений, где учились и дворянские дети, и гимназисты (дети разночинцев), из которых мыслилось готовит учителей для корпуса. В первый возраст набирались мальчики 5—6 лет, в каждом возрасте они должны были проучиться 3 года и из корпуса выпускаться в возрасте 21 года. Причем на протяжении всех 15 лет обучения родители не могли требовать возвращения своих чад домой. Тем не менее, желающих отдать своих детей в корпус было очень много, так как дворяне того времени не признавали гражданских учебных заведений, считая их недостойными для своих отпрысков, и единственным путем, сулившим в будущем большие перспективы, оставались кадетские корпуса[7].

Кратковременное царствование императора Павла I (1796—1801 гг.) ознаменовалось рядом преобразований, направленных на усиление строевой выучки кадет и ужесточение воинской дисциплины в корпусах. Воспитанники были вновь разделены на роты и введены ежегодные прием и выпуск из кадетских корпусов (вместо одного раза в три года, как практиковалось ранее). Еще до восшествия на престол он основал в Гатчине училище, преобразованное в 1798 году в Военно-сиротский дом, позднее переименованный в Павловский кадетский корпус. В том же году Главное врачебное училище, созданное в Санкт-Петербурге в 1786 году, было преобразовано в Медико-хирургическую академию, от которой ведет свою историю современная Военно-медицинская академия. Будучи первым в России заведением подобного рода, академия оказала большое влияние на формирование отечественной системы медицинского образования и развитие медицинской науки.

На этом период становления системы военного образования в России в основном завершился. Наиболее характерными его особенностями явились следующие:

появился новый тип военно-учебные заведений — кадетские корпуса, перед которыми в отличие от предшествующих школ ставилась задача готовить офицеров внутри своих стен с присвоением выпускникам соответствующего офицерского чина;

кадетские корпуса, хотя и не могли в полностью обеспечить потребности армии в офицерах своими выпускниками, послужили тем образцом, на основе которого развивалась впоследствии сеть военно-учебных заведений;

в образовательном процессе произошел переход от рационализма, прикладного характера военного обучения к усилению общетеоретической подготовки будущих офицеров;

дальнейшее развитие получила тенденция активного использования передового зарубежного опыта в организации военного образования с учетом национальных особенностей и традиций в военном обучении, происходил бурный расцвет отечественной военно-педагогической мысли, а также рост общего культурного уровня офицеров.

В царствование Александра I (1801—1825 гг.) до начала Отечественной войны 1812 года из военно-учебных заведений было выпущено более 6 тыс. офицеров. Отмечалось отсутствие у них практического опыта по сравнению с так называемыми войсковыми юнкерами, которые «по праву рождения» зачислялись в полки и через несколько лет при наличии вакансий производились в офицеры. Несмотря на это выпускники кадетских корпусов стали играть все более заметную роль в обучении войск и именно на них равнялись остальные офицеры. В то же время войсковые юнкера продолжали составлять большую часть офицерского корпуса, особенно в пехоте. Имевшиеся пять военно-учебных заведений не могли обеспечить подготовку офицеров в требуемых объеме и качестве. Поэтому со стороны правительства был предпринят ряд мер по расширению сети военно-учебных заведений и улучшению в них образовательного процесса.

В 1800 году Сухопутный корпус переименован в 1-й, а Артиллерийский и инженерный — во 2-й кадетские корпуса. Военное училище, учрежденное в 1778 году в Шклове, переведено в Гродно в качестве запасного отделения 1-го кадетского корпуса (впоследствии 1-й Московский кадетский корпус). Пажеский корпус, готовивший со времен Петра придворных пажей, в 1802 году преобразован в военно-учебное заведение, призванное «подготовить молодых людей из лучших родовитых и служилых семей для службы в рядах войск». Учитывая большой некомплект офицеров в армейских полках и сложную международную обстановку, в 1807 году при 2-м кадетском корпусе образовано новое учебное заведение — Дворянский полк (или, как его еще называли, волонтерный) — для подготовки молодых дворян 15—16 лет по ускоренной программе к службе в пехоте или кавалерии в унтер-офицерских чинах (впоследствии им присваивались и офицерские чины).

Открыт ряд новых губернских кадетских корпусов. К концу царствования Николая I (1855 г.) в стране насчитывалось уже 12 кадетских корпусов, дававших кадетам полное образование начиная с юных лет и до получения офицерского чина, и 5 подготовительных — для малолетних. В кадетские корпуса принимались дети дворян и частично офицеров в возрасте 6—11,5 лет, выпускались они в возрасте 17—21 года. В административном отношении кадетские корпуса представляли собой батальон, который делился по возрастным группам на роты, роты — на отделения. Общее управление корпусом осуществлял директор. Обучение велось по курсам: приготовительный (2 года), общий (4 года), специальный (2 года). В целях повышения престижа службы офицеров в кадетских корпусах им было пожаловано преимущество в один чин против армии. А для мотивации и активизации обучаемых организованы «гренадерские» роты, куда переводились наиболее успевающие кадеты и лучшие из них производились в унтер-офицеры.

Подготовку кадров для морского флота вели Балтийское и Черноморское штурманские училища, Петербургское училище корабельной архитектуры, Морское артиллерийское училище и новые мореходные школы. Для армии были открыты Главное инженерное (1819 г.) и Главное артиллерийское (1820 г.) училища. Появились первые военно-учебные заведения штабной службы: Петербургское и Московское училища колонновожатых (1810 г.) и школы для подготовки офицеров-квартирмейстеров при 1-й и 2-й армиях (1821 г.). А в 1832 году для подготовки офицеров высшего звена открыта Императорская военная академия от основания которой ведет историю современная Военная академия Генерального штаба ВС РФ. При военных училищах образованы офицерские классы, послужившие прообразами будущих видовых академий[8].

Все военно-учебные заведения делились на три класса: 1-й класс — все губернские кадетские корпуса (кроме Финляндского, Оренбургского и Сибирского) и Александровский кадетский корпус для малолетних; 2-й класс — Пажеский корпус, Школа гвардейских прапорщиков и юнкеров, 1-й и 2-й Санкт-Петербургские, Павловский, Финляндский, 1-й и 2-й Московские, Александровский сиротский, Оренбургский, Сибирский кадетские корпуса, Дворянский полк. 3-й класс — Императорская военная академия, Главное артиллерийской и Главное инженерное училища (переименованные соответственно в Михайловское и Николаевское), Морской кадетский корпус. Офицерами выпускали Санкт-Петербургские, Московские, Финляндский, Оренбургский и Сибирский кадетские корпуса, Школа гвардейских подпрапорщиков и юнкеров, артиллерийское и инженерное училища.

Выпускники кадетских корпусов в зависимости от успехов в учебе делились на разряды. В царствование Николая I лучшие из них, окончившие корпус по 1-му разряду, выпускались поручиками в армию (или прапорщиками в гвардию), по 2-му разряду — подпоручиками, по 3-му — прапорщиками, по 4-му — в линейные батальоны (а неспособные к учебе в специальных классах — во внутреннюю стражу). Воспитанники Михайловского артиллерийского училища 1-го разряда переводились прапорщиками в офицерские классы, 2-го — направлялись прапорщиками в войска, 3-го — оставлялись еще на год, а 4-го — выпускались юнкерами с правом на производство через 2 года. Николаевское инженерное училище переводило своих выпускников 1-го разряда инженер-прапорщиками в офицерские классы, 2-го — оставляло еще на год, а 3-го — выпускало юнкерами с правом на производство через 2 года. Из школы топографов все выдержавшие выпускной экзамен производились в офицеры Корпуса военных топографов (при недостатке вакансий они выпускались в армию подпоручиками). С 1862 года все выпускники кадетских корпусов 1-го разряда, удостоенные к производству в гвардию, получали чин поручика армии, а к гвардейским полкам прикомандировывались лишь те, кто имел там ближайших родственников, или по выбору самого гвардейского начальства.

В Морском корпусе курс обучения включал кадетские и гардемаринские классы и продолжался 4—6 лет. После окончания корпуса и года плавания на кораблях флота гардемарины сдавали экзамены и производились в первый офицерский чин (мичман).

До начала XIX века внутренняя жизнь и учебный процесс в основном строились исходя из личных качеств и педагогических способностей их директоров. С целью установления единства в обучении и воспитании, контроля за деятельностью военно-учебных заведений в 1805 году Александром I был учрежден особый Совет о военно-учебных заведениях. Следующий шаг в этом направлении предпринял Николай I, учредив специальный комитет под председательством министра народного просвещения с задачей «сличить и уравнять все уставы учебных учреждений империи, а также рассмотреть и подробно определить на будущее время все курсы учения, означив и сочинения, по которым они впредь должны быть преподаваемы»[9].

Следствием этого явилось введение в 1830 году Общих положений и Устава всех военно-учебных заведений 2-го класса. В 1840 году впервые изданы программы по всем предметам обучения, которые после переработки были включены в Наставление для образования воспитанников военно-учебных заведений. Наставление было разработано комиссией под руководством начальника штаба военно-учебных заведений Я.И. Ростовцева и высочайше утвержденное в 1848 году. В нем определялись основные цели воспитания и обучения кадет, объем и содержание учебных дисциплин, давались рекомендации о преподавании каждой из них. В частности, говорилось: «Христианин, верноподданный, русский, добрый сын, надежный товарищ, скромный и образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер, — вот качества, с которыми выпускник этих заведений должен переходить со школьной скамьи в ряды армии с чистым желанием отплатить Государю за его благодеяния честною службою, честною жизнью и честною смертью»[10].

Актуальными на сегодняшний день остаются и сформулированные Ростовцевым основные цели обучения: «дать воспитаннику прочное основание в науке, дабы при любви к труду, когда ум его впоследствии и летами, и опытом разовьется, он мог учить себя сам и идти далее без помощи посторонней; для чего и надобно всеми мерами приучать кадета к работе самостоятельной, вселять в него любовь к труду и уважение к наукам». Далее читаем: «Не следует упускать из виду, что способности и склонности воспитанников, как и вообще всех людей, не одинаковы, а потому во всех науках по мере возможности (в языках и искусстве непременно), распределяя преподавание по классам, не сдерживать тех воспитанников, которые вырываются из общего уровня классной массы и заслуживают… идти далее и шире предметов, программою для их класса назначенных»[11].

Руководство деятельностью кадетских корпусов с 1797 года осуществлял великий князь Константин Павлович, а поле его смерти в 1831 году — великий князь Михаил Павлович, при котором было положено начало централизации управления деятельностью военно-учебных заведений. В 1832 году был учрежден Штаб управления начальника Пажеского, всех сухопутных кадетских корпусов и Дворянского полка, впоследствии (1855 г.) преобразованный в Главный штаб военно-учебных заведений.

Наиболее характерными особенностями развития системы военного образования в первой половине и до начала 60-х годов XIX века являлись:

наращивание сети и емкости военно-учебных заведений, их разделение по уровням образования;

создание специальных военных училищ, положивших начало отделению профессионального (военного) образования от общего;

совершенствование учебных программ, методов и форм обучения;

создание первой общевойсковой академии, специальных академий в виде офицерских классов соответствующих училищ (артиллерийского и инженерного), т.е. начало формирования высшего военного образования в стране;

система военного образования стала включать в себя три основных элемента: органы управления военным образованием, разветвленную сеть военно-учебных заведений, единых требований и образовательных программ, на основе которых осуществлялось обучение и воспитание;

повышение качества преподавательского состава, для чего с 1836 года введена конкурсная система приема на преподавательские должности в военно-учебные заведения, установлены более высокие оклады военных и гражданских преподавателей и другие меры по стимулированию качества военно-педагогической деятельности[12].

Особое место в развитии военного образования в России занимает период царствования Александра II (1855—1881 гг.) и проведения военных реформ 60—70-х гг. XIX века. В рамках проводимых реформ в 1862 году специальная комиссия под руководством великого князя Михаила Николаевича (с 1860 г. главный начальник военно-учебных заведений) изучила состояние военного образования. Комиссия установила, что только 30 процентов офицерских должностей в войсках комплектовалось выпускниками военно-учебных заведений, 60 процентов — войсковыми юнкерами и вольноопределяющимися, 10 процентов — выходцами из унтер-офицеров. Комиссия пришла к заключению, что существовавшая структура кадетских корпусов не позволяла развиваться военно-учебным заведениям и выпускать достаточное число подготовленных молодых офицеров. Основными недостатками отмечались: соединение в кадетских корпусах общего и специального (военно-профессионального) образования; обширные учебные программы; совместное обучение и воспитание кадет разных возрастов; слишком раннее обучение их военным предметам и применение жестких дисциплинарных требований; нехватка хорошо подготовленного постоянного состава[13].

Главный вывод комиссии сводился к тому, что необходимо отделить общее образование от профессионального военного, для чего на основе специальных классов кадетских корпусов создать военные училища, а общеобразовательные классы преобразовать в военные гимназии, улучшить учебно-воспитательную работу в них с учетом отечественного и зарубежного опыта, приглашать на должности воспитателей в военных гимназиях как военных, так и гражданских педагогов с университетским образованием. Свои выводы и предложения комиссия представила императору, который утвердил их в качестве основных направлений реформирования системы военного образования.

Под руководством Д.А. Милютина младшие классы кадетских корпусов (кроме Пажеского и Финляндского) в 1863—1866 гг. были преобразованы в военные гимназии, а в дальнейшем открыт ряд новых военных гимназий в крупнейших городах России. На базе училищ военного ведомства (школ кантонистов) в 1868 году организованы военные прогимназии. В дополнение к существовавшим Михайловскому артиллерийскому, Николаевскому инженерному, Николаевскому кавалерийскому, Военно-топографическому и четырем морским училищам на базе специальных (старших) классов кадетских корпусов в 1863 году образованы Павловское, Константиновское и Александровское военные (пехотные) училища. В 1864—1870 гг. в целях увеличения масштабов подготовки офицеров и прекращения практики производства в офицеры по выслуге лет открыт целый ряд юнкерских училищ (пехотных, кавалерийских, казачьих) с облегченной программой обучения.

Продолжилось расширение сети высших военно-учебных заведений. В 1855 году произошло слияние в одну Императорскую военную академию трех существовавших к тому времени в стране высших военно-учебных заведений (включая офицерские классы инженерного и артиллерийского училищ) с общим советом в ведении главного начальника военно-учебных заведений. При этом бывшая Императорская военная академия переименована в Николаевскую академию Генштаба, а на базе офицерских классов образованы соответственно Николаевская инженерная и Михайловская артиллерийская академии (ныне Военно-инженерная академия и Военная академия Ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого). В 1863 году Императорская военная академия упразднена, а входившие в ее состав академии стали самостоятельными.

В дальнейшем были образованы еще три специализированные военные академии, базой для создания которых послужили офицерские классы соответствующего профиля: в 1867 году открыта Военно-юридическая академия (впоследствии Александровская), в 1877 году — Николаевская морская академия (ныне Военно-морская академия имени Адмирала флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова). Созданные на базе лучших военно-учебных заведений военные академии в короткие сроки стали центрами отечественной военно-теоретической и военно-инженерной мысли.

С целью улучшения управления системой военного образования, по-прежнему замыкавшейся на императора, в 1863 году было образовано Главное управление военно-учебных заведений (ГУВУЗ), которое в отличие от ранее существовавшего Главного штаба военно-учебных заведений, находившегося в ведении великого князя, подчинено военному министру и главному начальнику военно-учебных заведений. ГУВУЗ придан статус министерства с большими полномочиями. Оно занимался вопросами организации деятельности подведомственных ему военно-учебных заведений, разработкой и внедрением учебных программ, отбором и подготовкой преподавателей и воспитателей, контролировало качество проведения занятий и соответствие выставляемых оценок уровню знаний обучаемых, устанавливало единые требования к организации и содержанию учебной и воспитательной работы. Усилиями этого органа впервые была организована целенаправленная подготовка преподавателей и воспитателей для военно-учебных заведений, внедрена система морального и материального стимулирования педагогического труда.

В состав ГУВУЗ входил Педагогический комитет, задачами которого являлись: обсуждение вопросов деятельности военно-учебных заведений по учебной и военной части, изучение и распространение опыта организации учебно-воспитательного процесса, передовых методов преподавания, приведение их к единым требованиям, испытание преподавателей по установленным для этого правилам, отслеживание появления в России и за рубежом учебной литературы и ее рекомендация для военно-учебных заведений. С 1864 года действовал Педагогический музей, служивший своего рода научно-исследовательским центром. Он собирал и выставлял книги по педагогике, учебники и учебные пособия, учебно-лабораторное оборудование; издавал и рассылал военно-учебным заведениям учебную литературу. Роль Педагогического музея в системе военного образования была настолько велика, что в случае отсутствия по какой-либо причине главного начальника военно-учебных заведений исполнять его обязанности по должности поручалось директору музея. Кроме того, ГУВУЗ располагал богатой военно-педагогической библиотекой, имел свою типографию и издавал Военно-педагогический сборник.

Проблема подготовки преподавателей для военно-учебных заведений реализовывалась по следующим направлениям: подготовка преподавателей в военно-педагогических учебных заведениях; отбор из гражданских вузов и войск; повышение их квалификации в военно-учебных заведениях. В 1864 году при Московском училище военного ведомства и 2-й Петербургской гимназии образованы Учительская семинария и Педагогические курсы.

Со второй половины XIX века началось создание сети школ усовершенствования офицерского состава. Широкое распространение получили школы для подготовки младших специалистов центрального и окружного подчинения, полковые унтер-офицерские школы. В 1870—1880-х гг. зародилась система профессиональной подготовки офицеров и унтер-офицеров при прохождении службы непосредственно в войсках, чем достигалась непрерывность военного образования. Были созданы электротехническая, воздухоплавательная, автомобильная, железнодорожная и другие школы.

Выпускники военных училищ в зависимости от успехов в учебе делились на три разряда. Закончившие училище по 1-му разряду производились в подпоручики (частью — в прапорщики артиллерии и инженерных войск), по 2-му разряду — в прапорщики; по 3-му разряду выпускались юнкерами с правом производство в офицеры через 6 мес. Лучшие из выпускников кавалерийского училища направлялись в гвардию корнетами, а лучшие выпускники пехотных училищ прикомандировывались к гвардии для годичного испытания, после чего могли переводиться туда прапорщиками. Выпускники артиллерийского и инженерного училищ по 1-му разряду производились в подпоручики этих войск, (что соответствовало поручику армии), по 2-му разряду — в прапорщики. Пажеский корпус выпускал: по 1-му разряду — в гвардию прапорщиками, по 2-му — в армию подпоручиками, по 3-му — в армию прапорщиками.

Юнкерские училища непосредственно офицеров не выпускали. Их выпускники (они теперь назывались подпрапорщиками, эстандарт-юнкерами и подхорунжими) 1-го разряда производились в офицеры в войсках вне вакансий в сентябрьской трети выпускного года, а 2-го разряда — не ранее январской трети следующего года на вакансии в своей части. С 1883 года не удостоенным к производству в офицеры за неуспеваемость и дурное поведение вместо аттестата выдавали свидетельство о прохождении курса. Они могли стать офицерами не ранее их сверстников по дивизии, выпущенных по 2-му разряду, а не получившие аттестат вследствие неодобрительного поведения — не ранее чем через год после них.

Основными особенностями совершенствования системы военного образования в этот период можно выделить следующие:

Во-первых, в ходе «милютинских» реформ специальное (военное) образование было окончательно отделено от общего, появились новые типы учебных заведений — военные прогимназии, военные гимназии, юнкерские училища[14];

Во-вторых, значительные изменения претерпели программы обучения военно-учебных заведений, направленные на приобретение начального военного, среднего военно-специального и высшего военного образования и их преемственность;

В-третьих, среднегодовой выпуск офицеров позволял обеспечивать до 80 проц. офицерских вакансий в войсках[15]; отчисления из училищ были большими и составляли около 20 проц.; выпуск военных гимназий почти в два раза превышал набор в военные училища, что создавало конкурс для поступающих в них и повышало качество отбора.

В целом, проведенные преобразования создали благоприятные условия для плодотворной работы военно-учебных заведений. В результате их улучшилась подготовка командных и инженерно-технических кадров, увеличилась их численность, военное образование приближено к практике войск.

С восшествием на престол Александра III (1881—1894 гг.) период демократических преобразований в области военного образования закончился. Военное ведомство возглавил новый военный министр П.С. Ванновский, под руководством которого была проведена так называемвя «контрреформа» в военном образовании. Главное ее содержание составило упразднение военных гимназий и восстановление кадетских корпусов «на прежних основаниях», но уже сугубо как военно-подготовительных заведений, с соответствующей заменой гражданских воспитателей офицерами[16]. Кроме того, были ликвидированы Учительская семинария военного ведомства и Педагогические курсы при 2-й Педагогической гимназии, военные прогимназии, а также часть юнкерских училищ, остальные переведены на программы военных училищ.

«Контрреформа», предпринятая при Александре III, обычно характеризуют как реакционная, направленная против демократических преобразований его отца царя-освободителя Александра II, самого ставшего жертвой террористов-народовольцев. Между тем, вопрос стоял не об отмене проведенных реформ и возвращении к прежнему порядку, а об их целесообразности с точки зрения ранней профессиональной ориентации будущих офицеров. С одной стороны, большинство воспитанников военных гимназий и кадетских корпусов были детьми военных и поступали в них с принципиальной установкой на офицерскую карьеру. С другой стороны, они не были обязаны поступать после выпуска в военные училища. В этих условиях преимущества кадетских корпусов в деле психологической подготовки и формирования окончательной ориентации на военную карьеру совершенно очевидны. В них воспитанник находился в обстановке, максимально приближенной к армейской, (тогда как в военной гимназии — совершенно вне ее), и мог объективно соотнести свои возможности и ожидания с реальностью, делая окончательный выбор, что избавляло офицерскую среду хотя бы от части лиц, психологически непригодных к офицерской службе.

В военных гимназиях этот фактор практически переставал действовать. Напротив, часть лучших учеников, вполне способных украсить в будущем офицерский корпус, под влиянием гражданских преподавателей (среди которых попадались люди, не только совершенно чуждые, но и враждебные армии) отказывались от военной профессии. В сущности, наиболее заметным результатом практики введения военных гимназий оказалось проникновение в среду будущих офицеров либеральных взглядов и настроений и ослабление морально-психологической подготовленности «военных гимназистов» к офицерской карьере. Вдохновители и организаторы проведения реформ в военном образовании, разумеется, не преследовали таких целей и не предполагали подобных результатов, но объективно этого невозможно было избежать. Естественно, когда пагубные последствия нововведений стали вполне очевидными, военные гимназии были преобразованы в кадетские корпуса. И столь же естественно, что антигосударственными силами этот шаг был сразу же охарактеризован как «реакционный». Однако в дальнейшем восстановление доучилищной военной подготовки будущих офицеров вполне себя оправдало, кадетские корпуса остались в качестве первичного звена в образовательной подготовке офицера, а их выпускники составили ядро российского офицерского корпуса[17].

Особое внимание обращалось на нравственное воспитание будущих офицеров. В выпущенной в 1886 году по инициативе главного начальника военно-учебных заведений генерал-лейтенанта Н.А. Махотина «Инструкции по воспитательной части для кадетских корпусов» подчеркивалось, что «воспитание в кадетских корпусах должно быть живо проникнуто духом христианского вероучения и строгого согласования с общим началом русского государственного устройства, иметь главной целью подготовление воспитанных юношей к будущей службе государю и Отечеству, посредством постепенной, с детского возраста, выработке в кадетах верных понятий и стремлений, которые служат прочной основой искренней преданности престолу, сознательного повиновения власти и закону, чувству чести, добра и правды»[18].

Эта линия продолжилась и в царствование Николая II (1894—1917). Назначенный им в 1900 году вместо Махотина главный начальник военно-учебных заведений великий князь Константин Константинович в своем приказе так резюмировал эту область деятельности кадетских корпусов: «Закрытое заведение обязано, по мере нравственного роста своих воспитанников, постепенно поднимать в них сознание их человеческого достоинства и бережно устранять все то, что может унизить или оскорбить это достоинство. Только при этом условии воспитанники старших классов могут стать тем, чем они должны быть, с цветом и гордостью своих заведений, друзьями своих воспитателей и разумными наставниками общественного мнения всей массы воспитанников в добрую сторону»[19].

В целом, с упразднением прогимназий и преобразованием всех юнкерских училищ в военные система военно-учебных заведений приняла оптимальный вид, который вряд ли претерпел в дальнейшем значительные изменения (современная структура подготовки офицеров практически не отличается от нее). Однако в начале XX века подготовка офицерских кадров стала отставать от требований практики вооруженной борьбы, что проявилось в ходе русско-японской войны 1904—1905 гг. Опыт этой войны обусловил проведение военных реформ 1905—1912 гг. с целью повышения боеспособности русской армии. В пересмотренных программах и учебных руководствах для военно-учебных заведений больше места, чем прежде, отводилось отработке практических навыков и приемов. Расширилась сеть военно-учебных заведений, усилена их специализация. В стране открылось 8 новых кадетских корпусов, 6 военных училищ, 2 авиационные школы и другие специальные военно-учебные заведения. Юнкерские училища переводились на военно-училищный курс, а в 1911 году все они были преобразованы в военные и как тип военно-учебных заведений перестали существовать. В том же году для подготовки офицеров тыловых учреждений армии и флота открыта Интендантская академия (ныне Военная академия тыла и транспорта имени генерала армии А.В. Хрулева).

Военно-учебные заведения делились на четыре разряда[20]:

а) заведения высшего и среднего типа для усовершенствования образования и получения специальных технических знаний офицерами действительной службы. К ним относились: 7 военных академий (Императорская Николаевская Генерального штаба, Михайловская артиллерийская, Николаевская инженерная, Николаевская морская, Александровская военно-юридическая, Императорская военно-медицинская и Интендантская); 9 офицерских школ, имевших целью усовершенствование теоретической и практической подготовки офицеров по соответствующей специальности (3 морские высшие, офицерские стрелковая, артиллерийская, кавалерийская, электротехническая, воздухоплавательная, главная гимнастическо-фехтовальная), курс восточных языков и 3 окружных школы переводчиков, особые педагогические курсы при ГУВУЗ;

б) средние специальные заведения, готовившие обер-офицерские командные и инженерно-технические кадры (прапорщиков, поручиков и подпоручиков) для армии и флота из числа лиц, окончивших кадетские корпуса и средние общеобразовательные школы. В их числе 25 военных училищ (11 пехотных, 3 кавалерийских, 2 казачьих, 3 артиллерийских, 1 инженерное, 1 военно-топографическое, 4 военно-морских) и 4 специальные военные школы (кондуктóрская, 2 авиационные и инженеров путей сообщения), офицерские классы Пажеского корпуса для подготовки офицеров в гвардию;

в) средние общеобразовательные заведения. К ним относились 28 кадетских корпусов, 7 подготовительных школ, общие классы Пажеского корпуса, другие заведения с начальным подготовительным курсом (школы, приюты, пансионы);

г) низшие специальные заведения — техническое  и пиротехническое училища, мореходные, минные, оружейные, ремесленные, военно-фельдшерские школы, предназначенные для подготовки технических специалистов (обер-офицеров и унтер-офицеров).

Заслуживает внимания опыт управления, например, артиллерийскими военно-учебными заведениями. Научное, организационное, и методическое руководство подготовкой в них артиллерийских специалистов (офицеров, техников, фейерверкеров) осуществляла Михайловская артиллерийская академия, во главе с начальником академии и артиллерийских училищ (так называлась должность) с правами вице-директора Главного артиллерийского управления. Ему подчинялись начальники Михайловского, Константиновского, Сергиевского, Николаевского артиллерийских и Технического училищ, артиллерийской офицерской школы. Такая централизация руководства позволяла реально координировать деятельность артиллерийских военно-учебных заведений, в первую очередь по учебной части. Все программы обучения разрабатывались в академии, что обеспечивало их преемственность, дифференциацию по уровням и задачам образования, учет как последних достижений в науке и технике, так и требований войсковой практики. Тем более, что преподавательский состав училищ комплектовался выпускниками академии.

Сложившаяся сеть военно-учебных заведений обеспечивала подготовку для армии и флота офицерских кадров со средним и высшим военным (военно-специальным) образованием, их переподготовку и повышение квалификации, а также подготовку техников и рабочих для артиллерийского и морского ведомств, военных фельдшеров. Технологическая схема военного образования предусматривала получение общего среднего образования в кадетских корпусах или гражданских гимназиях, среднего военно-специального образования в военных училищах, службу в войсках и получение высшего военного (военно-специального) образования в академиях. Исключение составляла только Военно-медицинская академия, в которую, как и в гражданские вузы, принимали юношей с общим средним образованием. Поскольку базовая подготовка обучающихся в военных академиях была достаточно высокой срок обучения в них был меньше, чем в гражданских университетах и технических вузах.

В военных училищах, исходя из того, что служба командира взвода требует серьезной практической подготовки, развития инструкторских способностей и лишь потом общего военного образования, главное внимание было уделено тактике за счет уменьшения объема курса предметов, содержащих фундаментальные теоретические знания. В военной истории оставлены только вопросы истории русской армии. В военной топографии исключены все вопросы чисто математического характера и подробного изучения не применяющихся на практике инструментов, взамен введена маршрутная съемка. Курс артиллерии сведен к практическому изучению «Наставления для обучения стрельбе». В курс законоведения введены сведения из финансового и полицейского права.

Программы специальных военных училищ с 3-летним сроком обучения (артиллерийских, инженерного и военно-топографического) отличались от пехотных фундаментальностью, глубокой теоретической направленностью. При этом перечень основных предметов военной подготовки был аналогичным, но была существенная разница в распределении часов по этим дисциплинам.

Значительное внимание в училищах обращалось на строевое обучение юнкеров, которое включало в себя теоретическое и практическое изучение уставов, строевую, огневую и физическую подготовку, фехтование на рапирах и штыках, методику обучения подчиненных. В летнее время юнкера выезжали в лагеря, где проводились боевые стрельбы и организовывались учения.

Деятельность военных академий направлялась на развитие военного искусства во всех его областях, разработку и совершенствование вооружения и военной техники, подготовку специалистов по военным наукам и возможно большего числа образованных офицеров, для распространения в армии современные научных теоретических и практических знаний и замещения командные должностей во всех звеньях.

Управление системой военного образования, на первый взгляд, отличалось сложностью и большим количеством руководящих инстанций. Заведовал всеми военно-учебными заведениями главный начальник военно-учебных заведений. Ему подчинялось ГУВУЗ, в ведении которого находились школы и пансионы начальной подготовки, кадетские корпуса, пехотные, кавалерийские и казачьи военные училища. Остальные военно-учебные заведения находились в ведении соответствующих ведомств — Главного штаба, Главного артиллерийского управления, Главного инженерного управления, Главного военно-санитарного управления, Главного военно-судебного управления, командующих войсками военных округов. При этом по учебной части все военно-учебные заведения, независимо от ведомственной принадлежности, подчинялись ГУВУЗ.

С другой стороны все перечисленные главные управления, в том числе и ГУВУЗ, входили в состав Военного министерства и подчинялись военному министру. Существовал также институт генерал-инспекторов (кавалерии, артиллерии, инженерной части, военно-медицинский инспектор), которые имели право доклада непосредственно императору и могли отдавать распоряжения подведомственным военно-учебным заведениям. Таким образом, над каждым военно-учебным заведением имелось несколько начальников, указания которых не всегда согласовывались между собой. В последующем права генерал-инспекторов были ограничены, они подчинены военному министру, что несколько улучшило ситуацию, но не внесло окончательной стройности и простоты в управление военным образованием.

В ходе Первой мировой войны был получен первый опыт по перестройке системы военного образования на ускоренную подготовку военных кадров и специалистов. При военных училищах были открыты ускоренные (6—8 мес.) курсы по подготовке прапорщиков для всех родов войск. Первые пехотные школы прапорщиков (3-месячные) сформированы в 1914 году при запасных пехотных бригадах, к концу года их насчитывалось 13. Создавались войсковые школы подпрапорщиков при запасных частях и штабах действующих армий и фронтов. На летний период в зданиях кадетских корпусов функционировало 10 временных школ. В 1916 году действовало уже 38 школ прапорщиков. Дополнительно открылись 2 пехотных, 2 артиллерийских, 1 инженерное военные училища и ряд специальных школ. В 1914 году школы прапорщиков выпустили около 8 тыс. специалистов, военные училища — около 10 тыс.; в 1915 году — соответственно около 19 тыс. и 29,8 тыс. человек; в 1916 году — около 35 тыс. и 50,3 тыс. человек. Всякие сословные ограничения при поступлении в военно-учебные заведения были отменены.

Рассматривая в целом дореволюционный период развития системы военного образования в России можно сделать следующие выводы:

1. Весь более чем трехвековой путь проделанный отечественной военной школой начиная с петровского времени и до 1917 года разбивается на несколько периодов, имевших свои характерные особенности.

Первый период — зарождения (до конца первой четверти XVIII в.), когда были образованы первые военные школы для подготовки специалистов родов войск. В результате их создания было начато формирование основных элементов педагогического процесса и системы отечественного военного образования.

Второй — становления (до конца XVIII в.) — были созданы первые кадетские корпуса, осуществлявшие подготовку своих воспитанников с юных лет и до получения ими офицерского чина, и послужившие основой для последующего развития сети военно-учебных заведений.

Третий период — развития (первые 60 лет XIX в.), характеризовавшийся, во-первых, расширением сети кадетских корпусов как основного звена подготовки офицеров; во-вторых, их разделением на учебные заведения непосредственно выпускающие офицеров и заведения осуществлявшие лишь первичную подготовку для поступления в них (часть кадетских корпусов для малолетних). Кроме того, в это время на основе единых принципов была создана сеть специальных училищ, а также первая общевойсковая академия и прообразы будущих специальных академий в виде офицерских классов соответствующих училищ.

Четвертый период – совершенствования и окончательного оформления (с начала 60-х гг. XIX в. и до 1917 г.). Начало ему положили преобразования в ходе «милютинских» реформ, которые оказали исключительно важное влияние на дальнейшее развитие системы военного образования. В результате она приобрела строгую логическую последовательность и единообразие в основных ее звеньях. Прохождение курса военно-учебных заведений и приобретение военного образования теперь стало обязательным условием получения офицерского чина и дальнейшего продвижения по службе.

2. В своем наиболее полном виде сложившаяся система военно-учебных заведений обеспечивала, во-первых, раннюю профессиональную ориентацию малолетних воспитанников, собиравшихся стать офицерами, во-вторых, соответствующую профессиональную подготовку офицеров, их специализацию и дальнейшее совершенствование; и, в третьих, непрерывность процесса военного образования. Это достигалось получением общего среднего и начального военного образования в кадетских корпусах, среднего военно-специального образования в военных училищах, службой в войсках и приобретением практических знаний и навыков, переподготовкой и повышением квалификации в офицерских школах, а также получением высшего военного (военно-специального) образования в военных академиях.

3. Развитие системы военного образования находилось в ведении высших лиц государства — монарха, занимавших высшие государственные посты великих князей, высших правительственных чиновников, которые устанавливали требования к офицерским кадрам, порядок, организацию и содержание их подготовки, сеть военно-учебных заведений и численность обучаемых в них, определяли порядок финансирования. Для централизованного руководства военным образованием существовал самостоятельный и авторитетный орган управления в лице Главного управления военно-учебных заведений, подчиненного военному министру. Кроме того, военно-учебные заведения в зависимости от специализации замыкались на главные управления Военного министерства и военные академии соответствующего профиля.

4. Создание, реорганизация или ликвидация военно-учебных заведений, установление специальностей, уровней образования, программ и численности обучаемых находились в прямой зависимости от внешних и внутренних политических, экономических условий, состояния армии, развития вооружений, уровня образования в стране. Решающее значение для развития военного образования имели взгляды и отношение к нему царствующих особ, руководителей соответствующих ведомств, их понимание и желание поддерживать и реализовывать на практике передовые педагогические идеи, предложения и начинания прогрессивно мыслящих деятелей своей эпохи.

5. Система военного образования не была интегрирована в систему общегражданского образования и существовала относительно обособлено. В то же обе системы взаимно влияли на развитие содержания, форм, методов и организации обучения и воспитания. Емкость и число военно-учебных заведений возрастали по мере увеличения численности армии, повышения требований к офицерским кадрам. При этом, подход к планированию подготовки офицерских кадров находился в прямой зависимости как от военно-политической и социально-экономической обстановки в мире и России, так и от финансово-экономических возможностей государства.

6. Военно-учебные заведения решали многоплановые задачи по морального, нравственного, эстетического, духовного, патриотического воспитанию будущих офицеров. Их выполнение контролировалось на самом высоком уровне — императором, великими князьями, высшими руководителями военного ведомства[21].

В целом, сложившаяся исторически система военного образования в России отвечала требованиям своего времени и была достаточно эффективной, о чем свидетельствует общепризнанно высокий культурный и образовательный уровень российского офицерства. По своему педагогическому потенциалу и уровню подготовки выпускников она занимала одно из ведущих мест в мире.

ПРИМЕЧАНИЯ