Аннотация. В статье на основе рассекреченных советских и американских документов проанализированы возможные истинные мотивы действий военно-политического руководства США по обострению военно-политического кризиса в связи с размещением советских ракет на Кубе в 1962 году. Нагнетание напряжённости в период Карибского кризиса частью американского истеблишмента было связано с решением своих внутриполитических задач. В частности, желанием отставки Д. Кеннеди с поста президента США. Для создания общественного давления на последнего использовалась широкая информационная кампания в американских СМИ. Однако, по мнению автора, выскочив из расставленной ловушки, Д. Кеннеди, возможно, подписал себе смертный приговор и был убит через год.
Summary. The paper relies on declassified Soviet and US documents to analyze likely genuine motives of the US military-political leadership in aggravating the military-political crisis caused by the deployment of Soviet missiles on Cuba in 1962. The tension buildup during the Caribbean Crisis by some of the US Establishment was related to settling their own domestic political problems. In particular, the desire for John Kennedy’s resignation from the post of US president. To achieve public pressure on the latter, they resorted to a major information campaign in the US media. However, according to the author, John Kennedy, having slipped out of the snare, may have signed his own death warrant and was assassinated a year later.
ИЗ ИСТОРИИ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
ГУЛЯЕВ Александр Анатольевич — начальник отдела НИИ (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, кандидат военных наук
КАРИБСКИЙ КРИЗИС ИЛИ КАРИБСКИЙ БЛЕФ?
Международная военно-политическая провокация как средство решения внутренних проблем США
В октябре 2022 года исполняется 60 лет Карибскому кризису. С начала 90-х годов прошлого века, анализируя те события, обсуждаются вопросы: была ли реальная угроза развязывания военных действий с применением ядерного оружия в 1962 году; чем было обусловлено размещение баллистических ракет на Кубе; было ли решение советского руководства об их развёртывании авантюрой?
Одни авторы многочисленных публикаций обвиняют советское руководство в том, что непродуманными действиями оно поставило мир на грань термоядерной войны. Другие, защищая советское руководство, доказывают, что это была вынужденная мера в ответ на аналогичное размещение американских ракет в Турции, Италии и Великобритании. Немногие поднимают вопрос о грубом нарушении международного права Соединёнными Штатами Америки. Дают юридическую оценку попыткам США свергнуть правительство суверенного государства, которое они первыми, через неделю после победы кубинской революции, признали 7 января 1959 года. Юристы спорят о том, была ли введённая США 22 октября 1962 года без санкции Организации Объединённых Наций блокада Кубы актом прямой агрессии против международно признанного государства. Или актом такой агрессии ещё раньше, в апреле 1961 года стала попытка высадки на Кубе наёмников, подготовленных и вооружённых в США.
Сегодня сформировалось устойчивое общественное мнение, что особая острота Карибского кризиса была вызвана болезненной реакцией американцев на впервые возникшую в истории США возможность нанесения сокрушительного удара по их территории. Якобы такая возможность появилась только с размещением на Кубе 36 советских баллистических ракет средней дальности (РСД) Р-121 с термоядерными головными частями (ГЧ)2.
Формирование такого общественного мнения началось с обращения президента США Д. Кеннеди к американской нации 22 октября 1962 года: «Необходимо также отметить, что государства Латинской Америки никогда прежде не подвергались потенциальной ядерной угрозе. Но это тайное, быстрое, экстраординарное размещение советских ракет на Кубе в нарушение советских гарантий, это внезапное, тайное решение разместить стратегическое оружие вне советской территории является преднамеренно провокационным и необоснованным изменением в статус-кво, которое не может быть принято нашей страной»3. Различные публикации по истории Карибского кризиса развивали и закрепляли такую парадигму: «тон речи Президента был чрезвычайный, преследующий цель создать у американцев и мировой общественности впечатление, что советские ракеты на Кубе представляют собой смертельную угрозу для Соединённых Штатов…»4; «впервые США испытали страх перед ядерной войной на пороге своего дома…»5; «впервые столкнувшись с реальной угрозой быть подвергнутыми ракетно-ядерному удару, всё американское общество генерировало неприемлемость такой ситуации»6; «пожалуй, и в этом заключалась одна из важнейших составляющих замышляемого, т.к. в этом случае территория США впервые оказывалась в зоне досягаемости советских ракет»7.
Однако очевидно, что после запуска первого искусственного спутника Земли в 1957 году и первого космонавта Ю.А. Гагарина в 1961 году американцы к моменту Карибского кризиса знали, что у Советского Союза были межконтинентальные ракеты, способные доставить термоядерные заряды на территорию США.
Значит, вывод о том, что болезненная реакция США на размещение советских ракет на Кубе связана с впервые возникшей уязвимостью американцев, ошибочен.
Предположим, что острая реакция американского руководства связана с резким изменением баланса стратегических вооружений в пользу СССР. Однако, выступая 11 октября 2002 года в Гаване на международной конференции, бывший министр обороны США Р. Макнамара сказал: «Уже 16 октября 1962 года, когда мы впервые узнали о советских ракетах, я утверждал, что установка ракет на Кубе никаким образом не скажется на расстановке ядерных сил. И причина, почему я так считал, заключается в том, что ещё до размещения советских ракет на Кубе мы не считали, что имеем возможности для нанесения первого удара. Мы не верили, что сможем запустить 5,5 тысячи своих ракет и уничтожить все 350 советских ракет: одна или две советские ракеты могли бы остаться невредимыми»8. То есть в США не опасались, что их многократное превосходство в ядерном потенциале будет нарушено. Кроме того, Р. Макнамара сообщил, что военно-политическое руководство США в 1962 году оценивало советский ракетно-ядерный потенциал в 350 ракет, тогда как, по их оценкам, на Кубе были размещены всего 16 ракет.
Тогда чем же на самом деле были вызваны действия США по обострению Карибского кризиса? На конференции в Гаване в 2002 году сотрудник Института истории Кубы Т. Коста задал американской делегации вопрос: «Как можно объяснить то, что для США было неприемлемо присутствие советских ракет на Кубе, в то время как сами американцы имели ракеты средней дальности в Турции, Италии и других европейских странах?»9.
Существующее мнение, что поведение США в 1962 году, как и примеры их дипломатической практики, сегодня свидетельствуют об иррациональных мотивах действий американского руководства и большой субъективно-психологической составляющей в принятии государственных решений, несостоятельно. Американский истеблишмент руководствуется вполне прагматичными соображениями, которые непонятны не обладающим всей информацией.
Проанализируем историю Карибского кризиса, рассмотрев не только опубликованные ранее факты, но и те, которые до недавнего времени не были широко известны.
К маю 1962 года Стратегические наступательные силы (СНС) США включали группировку межконтинентальных баллистических ракет (МБР), стратегическую авиацию (СА) и баллистические ракеты, размещённые на атомных подводных лодках (БРПЛ).
В состав ВС США к маю 1962 года входили 69 пусковых установок моноблочных межконтинентальных ракет Atlas и Titan10, 105 пусковых установок ракет средней дальности Thor и Jupiter, 495 тяжёлых и 751 средних бомбардировщиков, способных доставить на территорию СССР свыше 3000 боезарядов, пять подводных лодок типа «George Washington» и четыре типа «Ethan Allen», которые в совокупности несли 144 моноблочные ракеты «Polaris-А1» и «Polaris-А2» с максимальой дальностью пуска 2200 и 2800 км.
Вооружённые силы СССР могли нанести ядерные удары по территории США стратегическими бомбардировщиками (СБ) Ту-95, Ту-95К и 3М, которые несли постоянное боевое дежурство на аэродромах, расположенных в глубине территории страны. Одна из модификаций — самолёт Ту-95В предназначался для доставки сверхмощного термоядерного заряда, названного журналистами «Царь-бомбой». Такая авиационная бомба с термоядерным зарядом номинальной мощностью 100 Мт была испытана в целях безопасности на половинную мощность 31 октября 1961 года, за год до начала Карибского кризиса. Бомбардировщики Ту-22 и Ту-16 с их модификациями для авиационного ядерного удара по США не планировались в силу тактико-технических ограничений.
На вооружении ВМФ СССР находились дизельные подводные лодки с баллистическими ракетами, оснащёнными ядерными ГЧ: проектов В-611 и АВ-611 с двумя ракетами Р-11ФМ каждая; проекта 629 с тремя ракетами Р-13 каждая; проекта 629Б с двумя ракетами Р-21 каждая. Основной их проблемой являлась уязвимость для средств противолодочной обороны. Находясь на патрулировании, дизельная подводная лодка должна была регулярно, один раз в 1—2 суток заряжать аккумуляторные батареи. Для этого ей приходилось либо всплывать на поверхность, либо использовать режим работы двигателя под водой. Это выдавало местоположение подводной лодки иделало невозможным скрытное длительное патрулирование.
В рассматриваемый период ВМФ СССР только приступал к развёртыванию группировки атомных ракетных подводных лодок и имел в боевом составе три первые лодки 658 проекта с тремя ракетами Р-13. При этом ракеты на борт лодок загружались непосредственно перед выходом в море. Предстартовая подготовка ракет Р-11ФМ и Р-13 проводилась под водой, но пуск производился из надводного положения при волнении моря не выше 5 баллов, для чего подводным лодкам приходилось всплывать на 15—20 минут. Необходимость всплытия существенно снижала возможности по выполнению боевой задачи как дизельных, так и атомных ПЛ. Небольшая дальность пуска ракет (от 150 км у Р-11ФМ до 600 км у Р-13) позволяла поражать цели лишь из зон насыщенной противолодочной обороны противника. Боевое патрулирование не предусматривалось. Для поражения объектов на побережье США планировались подводные лодки, вооружённые ракетами Р-13.
На вооружении Войск ПВО страны были развёрнуты зенитные ракетные комплексы (ЗРК) С-25 и С-75.
С июня 1956 года вокруг Москвы в два эшелона была развёрнута 1-я отдельная армия ПВО в составе четырёх корпусов ПВО по 14 зенитных ракетных полков комплексов С-25 с дальностью перехвата 45 км. Каждый полк имел в готовности к пуску на стартовых позициях 60 зенитных ракет и обеспечивал одновременный обстрел до 20 воздушных целей.
Вокруг важнейших промышленных центров Советского Союза были развёрнуты зенитные ракетные комплексы С-75 «Двина», СА-75 «Десна» и С-75М «Волхов». Комплексы С-75 позволяли Войскам ПВО обеспечивать перехват самолётов на предельно больших высотах — до 30 тыс. м. Для борьбы с низколетящими целями использовался комплекс С-125 «Нева» с зенитной ракетой В-600 и нижней границей поражения по высоте 300 м.
Эти ЗРК не были в состоянии уничтожить все стратегические бомбардировщики, которые США могли использовать для удара по СССР. Но они прикрывали Москву как центр управления и позиционные районы 8-й ракетной дивизии (п. Юрья Кировской обл.) и 42-й ракетной дивизии (п. Н. Тагил-39 Свердловской обл.), где к началу Карибского кризиса несли боевое дежурство межконтинентальные ракеты Р-16.
Кроме этого, для уничтожения бомбардировщиков противника предназначалась авиация ПВО, на вооружении которой в тот период находились истребители-перехватчики Су-9, Су-11, Як-25П, Як-28П, Ту-128, которые перехватить баллистические ракеты не могли.
В июле 1956 года со строительства экспериментального комплекса на специально созданном для этого полигоне западнее озера Балхаш в Казахстане (п. Сары-Шаган) в СССР началось создание системы противоракетной обороны. Испытания «системы А» с противоракетами В-1000, оснащёнными осколочной боевой частью, начались в 1959 году. Первый успешный перехват головной части баллистической ракеты средней дальности Р-12, запущенной с полигона Капустин Яр, был осуществлён 4 марта 1961 года. Практические работы по строительству под Москвой объектов системы А-35 начались в 1962 году. Поэтому напрямую в анализе соотношения сил и средств во время Карибского кризиса система ПРО не учитывалась. Но перспектива реальной возможности создать систему ПРО в СССР и отсутствие успехов в создании подобной системы в США не могла не учитываться обеими сторонами.
К 1962 году на вооружении Ракетных войск стратегического назначения — нового вида ВС СССР, образованного в декабре 1959 года, находились баллистические ракеты средней (Р-5М, Р-12, Р-14) и межконтинентальной (Р-7, Р-7А, Р-16) дальности, оснащённые моноблочными термоядерными головными частями (кроме Р-5М, оснащённой ядерной ГЧ)11.
Ни одна из ракет средней дальности СССР не могла достичь территории США.
Межконтинентальные ракетные комплексы Р-7 и Р-7А обладали низкой степенью боеготовности. Время их предстартовой подготовки составляло 12 часов. После заправки ракет Р-7 и Р-7А жидким кислородом и керосином они могли находиться на наземном стартовом столе до 1 месяца при условии постоянного пополнения выкипавшего окислителя, после чего необходимо было или пускать ракету, или сливать топливо и окислитель, отправлять ракету на завод для переборки. Низкая боевая готовность и высокая стоимость строительства таких ракетных комплексов предопределила ограниченный масштаб их развёртывания. На боевом дежурстве на 1 сентября 1962 года находились два старта МБР Р-7 (Р-7А) на 5-м научно-исследовательском испытательном полигоне (ст. Тюра-Там) и четыре старта на 3-м учебном артиллерийском полигоне (ст. Плесецкая).
В 1961 году было начато развёртывание новой МБР Р-16 на низкокипящем окислителе (на основе азотной кислоты) и токсичном топливе — несимметричном диметилгидразине (НДМГ). Время её предстартовой подготовки сократилось в 5 раз, постоянная дозаправка окислителя уже не требовалась (он не выкипал), но заправленной ракета могла находится также всего месяц.
В общем соотношении боевых возможностей стратегических ядерных вооружений Соединённые Штаты в начале 1960-х годов превосходили СССР в 3,7 раза.
В случае уничтожения в октябре 1962 года ракет средней дальности Р-12, размещённых на Кубе, Советский Союз не становился беззащитным и мог ответить, ударив по территории США более 400 термоядерными зарядами. Но такое количество ЯБП могло быть доставлено в первом залпе и вылете при условии боеготовности всех носителей и успешном выполнении ими поставленных задач. В этом у обоих противников были проблемы.
Самым проблематичным было успешное применение стратегической авиации в силу удалённости целей от мест базирования самолётов, наличия у сторон системы противовоздушной обороны, более низкой технической готовности бомбардировщиков по сравнению с ракетами и большим временем подготовки их к выполнению задач. США требовалось время для перебазирования стратегической авиации на аэродромы в Европе, Турции, Японии и дипломатического согласования с союзниками этой операции.
С учётом того, что военно-политический кризис развивался стремительно, в немедленном первом ракетно-ядерном ударе стороны могли использовать только межконтинентальные баллистические ракеты и часть подводных лодок, находившихся в море на позициях стрельбы. При допущении, что на боевой службе в море у каждой из сторон находилась только четверть подводных лодок, соотношение пусковых установок, планировавшихся в первом ракетно-ядерном ударе, составляло 1 : 2,5 в пользу американцев.
При этом же допущении максимальная суммарная мощность первого ядерного удара СССР только по территории США составила бы более 317,7 Мт (56 ГЧ МБР по 5 Мт + 26 ГЧ БРПЛ по 1,45 Мт). Такая мощность эквивалентна 15 тыс. атомных бомб, сброшенных на Хиросиму.
Даже совсем не учитывая возможности советской авиации, флота и устаревших МБР Р-7 и Р-7(А), только межконтинентальные ракеты Р-16 в октябре 1962 года гарантированно доставляли на территорию США в первом пуске 48 ГЧ суммарной мощностью 240 Мт. Это эквивалентно суммарной мощности более 12 тыс. атомных бомб, сброшенных на Хиросиму.
Кроме этого, нельзя было не учитывать, что против группировок ВС США, размещённых в Европе и Японии, были бы использованы только в первом залпе 522 ракеты средней дальности Р-12 и Р-14 двадцати одного соединения РВСН, вооружённых этим типом ракет. Максимальная суммарная мощность первого ядерного удара этих ракетных дивизий и бригад при том, что мощность ГЧ ракет Р-12 и Р-14 составляла 2,3 Мт, равнялась бы 1200 Мт. Это эквивалентно по мощности ещё 60 тыс. атомных бомб, сброшенных на Хиросиму.
В этих условиях могли ли американцы реально, а не декларативно планировать уничтожение советских ракет на Кубе? Ведь президент США Д. Кеннеди отказался санкционировать удар по Кубе без гарантий, что даже одна ГЧ не упадёт на территорию США. Тогда как логически объяснить то, что в таких условиях большинство высшего американского военно-политического руководства требовало от президента Кеннеди санкции на удар по советским ракетам на Кубе?
Может быть, военно-политическое руководство США осенью 1962 года ничего не знало о новой советской межконтинентальной баллистической ракете Р-16? Архивные документы американской разведки свидетельствуют — знало.
Три первых ракетных полка МБР Р-16 заступили на боевое дежурство в 8 рд (п. Юрья) и 42 рд (г. Н. Тагил-39) ровно за год до Карибского кризиса — 31 октября 1961 года. К моменту объявления США блокады Кубы на боевое дежурство были поставлены 48 пусковых установок МБР Р-16. Кроме того, шло интенсивное строительство ещё десятков стартов в 17 соединениях межконтинентальных ракет. В каждой ракетной дивизии в среднем были задействованы до 15 тыс. военных и гражданских строителей. Скрыть такое массовое строительство, несмотря на все предпринятые в РВСН меры оперативной маскировки12, не удалось.
С апреля 1961 года США начали вести космическую фоторазведку территории Советского Союза. Из сотен рассекреченных американских документов видно, что эта разведка оказалась высокорезультативной.
В докладе на 163 страницах приводятся подробные сведения о типах боевых ракетных комплексов, их тактико-технических характеристиках, о каждом соединении. Например, на рисунке 2 представлены схемы особенностей боевых стартовых позиций (БСП) МБР Р-16, приложенные к их подробному описанию. На рисунке 3 представлена схема расположения БСП с указанием их точных координат, приложенная к описанию позиционного района 8-й ракетной дивизии в районе п. Юрья Кировской обл.
Таким образом, к началу Карибского кризиса военно-политическое руководство США имело полную информацию о наличии в СССР межконтинентальных баллистических ракет, способных доставить на территорию США термоядерные заряды трёхмегатонного класса, которые перехватить было невозможно.
Более того, разведка США преувеличивала боеготовность ракетно-ядерного потенциала СССР более чем в 4 раза. На рисунке 4 представлены схема расположения ракетных соединений ВС СССР и таблица количества БСП из другого 25-страничного доклада от 1 октября 1962 года, в которой показана эволюция развития советских баллистических ракет. В данном документе количество советских МБР оценивается в 211 единиц.
Тогда почему наличие у СССР полусотни МБР, способных нанести по территории США ракетно-ядерный удар, не вызывало у американского руководства никакой публичной реакции, а на размещение на Кубе 36 ракет средней дальности совокупной мощностью в шесть раз меньшей вызвало чрезвычайное беспокойство?
О том, что на Кубу, кроме 60 термоядерных ГЧ баллистических ракет Р-12 и Р-14, были доставлены 80 ядерных боезарядов для фронтовых крылатых ракет мощностью от 2 до 12 Кт, шесть ядерных зарядов для тактического комплекса «Луна» мощностью по 2 Кт и шесть атомных бомб к Ил-28, американцы узнали только в 1992 году на международной исторической конференции.
Логически непротиворечиво такое странное поведение военно-политического руководства США может объяснить следующая гипотеза.
Часть американского истеблишмента хотела отставки Д. Кеннеди с поста президента США. Причины этого рассматривались в многочисленных источниках и не являются предметом настоящей статьи.
Получив в октябре 1962 года разведывательные снимки наших ракет на Кубе, кто-то передал их копии журналистам. Публикация снимков и соответствующая организованная кампания в средствах массовой информации вызвали настоящую панику среди граждан США.
Президент Д. Кеннеди оказался в безвыходной ситуации. Он мог отдать приказ об уничтожении советских ракет на Кубе авиационно-бомбовыми ударами. Но в ответ США получали неприемлемый ущерб в результате применения СССР как минимум 54 межконтинентальных ракет (48 Р-16 и 6 Р-7). Оставалось смириться с размещением военной базы СССР на Кубе, как Советский Союз терпел многочисленные американские военные базы вдоль своих границ.
Тогда у противников президента появлялся повод обвинить Д. Кеннеди в слабости и предательстве национальных интересов, поставить вопрос об импичменте и отправить в отставку. Но президенту США Д. Кеннеди удалось договориться с лидером СССР Н.С. Хрущёвым о взаимной ликвидации ракет средней дальности — советских на Кубе и американских в Турции.
Кризис разрешился. Президент США в глазах американского народа стал выглядеть защитником и спасителем. Возможно, выскочив из расставленной ловушки, Д. Кеннеди подписал себе смертный приговор и был убит через год.
Таким образом, поведение части американской элиты по обострению обстановки в 1962 году не было эмоционально-нерациональным, а могло преследовать скрытые цели.
До сих пор отсутствуют ответы на вопросы: кто передал снимки советских ракет журналистам, разгласив государственную тайну; было ли проведено расследование по этому факту и если да, то каковы его итоги; как менялась оценка деятельности президента Д. Кеннеди в средствах массовой информации США в 1960—1963 гг.? Ответы на эти вопросы могли бы косвенно подтвердить выдвинутую гипотезу, поскольку получить прямые доказательства в делах подобного рода, о тайных заговорах, маловероятно.
Советское же военно-политическое руководство действовало предсказуемо. На следующий день после того, как сенат США практически единогласно принял резолюцию, поддержанную палатой представителей США, о силовом устранении режима Ф. Кастро, министр иностранных дел СССР А.А. Громыко, выступая 21 сентября 1962 года в ООН, предупредил, что любое нападение на Кубу будет автоматически означать войну с Советским Союзом. Понимая, что с отрицательным балансом в ядерных силах невозможно разговаривать с американским руководством на равных при разрешении американо-кубинских противоречий, руководители СССР действовали вполне рационально, размещая ядерное оружие на Кубе.
Но и у советского руководства также были мотивы, далёкие от прагматичных соображений, диктовавшиеся господствовавшей тогда идеологией и одним из её постулатов — об интернационализме.
Кубинский лидер Ф. Кастро на митинге дружбы в 1963 году в Москве сказал: «Во всём величии будет сиять страна, которая во имя защиты маленького народа, на много миль отдалённого от неё, положила на весы термоядерной войны благополучие, выкованное за 45 лет созидательного труда и ценой огромных жертв! Советская страна, потерявшая во время Великой Отечественной войны против фашистов больше жизней, чем насчитывает всё население Кубы, не поколебалась взять на себя риск тяжёлой войны в защиту нашей маленькой страны. История не знает подобных примеров солидарности. Это и есть интернационализм!».
Для правильного понимания причин обострения теперь уже российско-американских отношений в настоящий период необходимо как можно больше знать об истинных и почти всегда скрытых мотивах возникновения в мире многочисленных кризисов с участием США.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 На Кубе планировалось развернуть 51-ю ракетную дивизию пятиполкового состава: три полка с РСД Р-12 и два полка с РСД Р-14. Из-за введённой США блокады ракеты Р-14 не были доставлены на Кубу. К 16 октября 1962 г. на острове были сосредоточены 42 РСД Р-12 (из них 6 учебных), 36 головных частей, 1,5 заправки компонентов ракетного топлива. К 27 октября 1962 г. 51-я ракетная дивизия была способна нанести ракетно-ядерный удар 24 стартами со временем приведения в боевую готовность двух ракетных полков 14—16 часов, одного ракетного полка — 24 часа (а после переброски ГЧ с группового склада в позиционный район полка 27 октября — 10 часов).
2 Помимо 60 ЯБП к РСД Р-12 и Р-14 мощностью до 1 Мт на Кубу были доставлены 80 ЯБП для фронтовых крылатых ракет мощностью от 2 до 12 Кт, шесть ЯБП для тактического ракетного комплекса «Луна» мощностью по 2 Кт и шесть атомных бомб к Ил-28. Эти средства могли быть применены только по группировке ВМС США, сосредоточенной вокруг острова и не могли быть использованы по целям на территории США.
3 Обращение Д. Кеннеди к американскому народу во время Карибского кризиса. 22 октября 1962 г. // Российское военное обозрение [официальный сайт журнала].
4 У края ядерной бездны: из истории Карибского кризиса 1962 г.: факты, свидетельства, оценки… / Под общ. ред. А.И. Грибкова. М.: Грэгори-Пэйдж, 1998. С. 105.
5 Операция «Анадырь»: факты, воспоминания, документы / Под общ. ред. В.И. Есина. М.: ЦИПК РВСН, 1997. С. 146.
6 Там же. С. 212.
7 Стратегическая операция «Анадырь»: как это было / Под общ. ред. В.И. Есина. М.: МООВИК, 2002. С. 206.
8 Язов Д. Карибский кризис: 50 лет спустя. М.: Центрполиграф, 2015. С. 86.
9 Там же. С. 88.
10 Стратегическое ядерное вооружение России / Коллектив авторов. Под ред. П.Л. Подвига. М.: ИздАТ, 1998. 492 с.
11 Мощность термоядерной ГЧ на порядок больше ядерной ГЧ. Если мощность ГЧ Р-5М составляла 300 тыс. т. в тротиловом эквиваленте (килотонн), то мощность термоядерной ГЧ Р-7 составляла 3 Мт (млн тонн).
12 Гуляев А.А. Опыт оперативной маскировки в Ракетных войсках стратегического назначения // Военно-исторический журнал. 2012. № 12. С. 3—10.