Аннотация. В статье на примере Ирана показаны практики пропаганды нацистской Германии по привлечению мусульманских государств на свою сторону во время Второй мировой войны.
Summary. By drawing attention to Iran the article illustrates practices of the Nazi propaganda to advance its cause among Muslim states during the World War II.
Из истории информационного противоборства
Дацишина Марина Викторовна — главный специалист Российского государственного архива социально-политической истории, кандидат исторических наук
(Москва. E-mail: ditrich@list.ru).
Германская пропаганда в Иране в период второй мировой войны
Отношения гитлеровской Германии и мусульманских стран Большого Ближнего Востока исследователи анализируют, как правило, в рамках двух подходов. Основным остаётся европоцентристский подход, при котором рассматриваются намерения политической элиты нацистской Германии относительно мусульманских государств. При этом само данное внешнеполитическое направление расценивается как факультативное, вторичное.
Среди стран, за влияние на которые боролась нацистская Германия на мусульманском Востоке, интерес вызывает Ирак, где в мае 1941 года Германия участвовала в британо-иракском конфликте, и Палестина, поскольку во время Второй мировой войны там сталкивались интересы многих государств. В плане изучения механизма вовлечения нейтральных стран в войну на стороне Третьего рейха особый интерес представляет фактор нацистской пропаганды в Турции. Попытки германского влияния на внешнеполитическую и внутриполитическую ситуацию в Афганистане и Иране требуют дополнительного изучения1.
В ходе параллельных исследований историки пытаются оценить влияние эмигрантских групп из мусульманских стран на принятие решений политической элитой внутри нацистской Германии. Центральным остаётся вопрос о степени воздействия собственно нацистской пропаганды (прежде всего тезиса о расовом превосходстве) на мусульманское население. С одной стороны, оно рассматривается как поверхностное, с другой — как глубинное, усиливавшее антимодернистское движение на Востоке2.
Учёные признают, что национальное движение в мусульманских странах нацистская Германия использовала как инструмент дестабилизации внутри колониальных владений Великобритании. До недавнего времени лидерами данного направления являлись западные историки, прежде всего в ФРГ3. Исследователи же в России и на постсоветском пространстве обратились к данной проблеме лишь в 1990-х годах, когда на основе имевшихся в их распоряжении богатых архивных фондов они смогли приступить к её комплексному анализу. Профильные отечественные исследования — в основе данной статьи.
«Персидские грёзы» нацистов
Если в Палестине или Египте основной целью нацистской Германии была дестабилизация обстановки в тылу англичан, то в Иране она имела свои стратегические (экономические и геополитические) интересы. С момента прихода нацистов к власти шах Ирана Реза Пехлеви4 расширял с ними сотрудничество. В 1932—1933 гг. на севере страны среди купечества шах начал кампанию против развития торговли с СССР, за ликвидацию смешанных советско-иранских торговых обществ, а в 1936—1937 гг. он уже открыто проводил прогерманскую политику5.
Германия, до 1933 года занимавшая шестое место во внешней торговле Ирана, к 1938-му вышла на первое6. В 1936 году страны заключили клиринговое соглашение, по которому в Германию вывозилась значительная часть сельскохозяйственного сырья (в том числе продовольствия) из Ирана. Обратно поступали оружие, промышленные товары и машинное оборудование по ценам, на 10—20 проц. превышавшим мировые7.
Расширялись и политические связи этих государств. Германия, с одной стороны, использовала сепаратистские настроения и устанавливала связи с курдскими, лурскими, бахтиярскими и кашкайскими ханами, с другой — опиралась на правительство, используя антибританские (антиколониальные) лозунги с целью установления контроля над Англо-Иранской нефтяной компанией. Кроме того, разжигались шовинистические настроения в иранской армии, правительстве и меджлисе, а также у самого шаха Реза Пехлеви, симпатии которого были на стороне Германии8.
Однако не все историки разделяют данную точку зрения. Церемония переноса праха Реза-шаха, который умер в 1944 году в изгнании в Иоханнесбурге (ЮАР), а в 1950-м году был перезахоронен на родине, положила начало пересмотру оценки его роли в предвоенный период. В качестве основного использовался тезис о стремлении Реза-шаха к нейтралитету. Советская сторона не разделяла данную позицию: получив приглашение на церемонию, представители советского посольства в Тегеране по согласованию с МИД СССР отклонили данное приглашение. Кроме того, в день церемонии перезахоронения, — в которой бывшие союзники СССР по антигитлеровской коалиции, напротив, приняли активное участие, — на здании посольства даже не был приспущен советский флаг. Чрезвычайный и Полномочный посол Ирана в СССР Н. Арасте попытался вручить в Москве представителю МИД записку с осуждением позиции советской стороны. Но 10 мая 1950 года эту записку не приняли, и было заявлено, что «советская общественность может свободно высказывать своё мнение по любому событию и дать ему свою оценку», тем более что «хорошо известно тесное сотрудничество Реза-шаха с гитлеровской Германией»9. В Советском Союзе рассматривали изгнание шаха в 1941 году как совместное решение союзников (СССР, Великобритания, США) и как «победу всего антифашистского лагеря»10.
Следующим этапом пересмотра роли Реза-шаха стали опубликованные в 1964 году мемуары британского посланника в Иране Р. Булларда, считавшего, что прогерманские настроения выражали высшие чиновники Ирана, а шах оставался нейтральным11. Некоторые современные отечественные историки разделяют эту точку зрения, выдвигая следующие аргументы: Реза-шах ограничивал поставки в Германию стратегического сырья, прежде всего нефти, а в 1935—1937 гг. даже снизил их, что особенно ярко контрастировало с поставками в Великобританию; шах отказался преобразовать дипломатическую миссию Германии в посольство; Мюнхенское соглашение 1938 года вызвало настороженные настроения в Иране; шах активно обсуждал создание системы региональной безопасности (Саадабадский пакт) и проч.12
Тем не менее нельзя забывать, что с 1931 года началось усиление антисоветского вектора внешней политики Реза-шаха. По его настоянию сворачивалась ирано-советская торговля, закрывались смешанные общества («Бюро-перс», «Шарк», «Персхлопок»)13. 3 января 1937 года правительство Реза-шаха заключило два концессионных соглашения с американскими компаниями на 60 лет по аналогии с договорами англо-иранской нефтяной компании в Абадане.
По условиям одного из соглашений правительство Реза-шаха предоставило американской фирме «Делавер» на востоке и севере страны монопольное право на производство разведки, изысканий, бурения и добычи нефти с одновременным предоставлением ей права транспортировки, очистки и перегона нефти. Район американской концессии не включал территорию Кевир Хуриана (где производил нефтяные разработки Советский Союз), но непосредственно примыкал к ней с востока14. СССР расценил данное обстоятельство как выражение нелояльности со стороны иранского правительства, поскольку на севере страны уже сотрудничал с Ираном в нефтяных делах в Кевир Хуриане. Но 23 января 1937 года правительство Реза-шаха заявило об отказе признать законную силу ирано-советских соглашений, заключённых по данному месторождению15.
В начале мая 1938 года в нарушение ирано-советского договора о взаимном пользовании пограничными реками и водами от 13 июня 1926 года иранская сторона сократила (или полностью прекратила) поступление воды на участке советских 45, 67 и 71-го пограничных отрядов по рекам Келат-Чай, Сумбар, Атрек и Лаин-Су. От ответов на запросы советских пограничников иранские погранкомиссары уклонялись16. Потребовались неоднократные (в течение нескольких месяцев) обращения советского полпреда в Иране в МИД этого государства для урегулирования положения. Однако, как только оно улучшалось на одном участке границы, тут же ухудшалось на другом17.
В середине 1939 года Германия фактически стала стратегическим внешнеторговым партнёром Ирана. Он оказался наводнён германскими «советниками», «специалистами», «консультантами», которые были интегрированы во многие отрасли экономики, в том числе в военную промышленность. Кроме того, на иранской территории создавался плацдарм для осуществления шпионажа, диверсий и военных авантюр18. Удачным прикрытием для фактически беспрепятственного продвижения по стране была необходимость составления географических карт её полезных ископаемых. Военные разведчики и штабные офицеры готовились к тому, чтобы в подходящий, по мнению верховного командования вермахта, момент использовать Иран в военно-стратегических целях, облегчая выполнение гитлеровского плана Второй мировой войны19. Особое неудовольствие советского правительства вызывали перемещения германских самолётов вдоль побережья Каспийского моря и готовность иранского правительства предоставить право посадки в аэропорту в Мешхеде, поскольку он не был территориально удалён от границы с Туркменской ССР и стратегической трассы Красноводск — Ташкент20.
Германия втягивала иранское политическое руководство в авантюрную политику реванша, к захвату «Великим Ираном» якобы исконно принадлежавших ему 17 городов Кавказа, в т.ч. Баку и Еревана.
Интересы союзников на иранской территории
Особенности геополитического положения Ирана позволяли использовать его территорию как плацдарм в войне против СССР и для продвижения через Афганистан в британскую Индию. Советско-иранская граница составляла около 2 тыс. км, включая Азербайджанскую ССР, Армянскую ССР и Туркменскую ССР.
В Иране накануне войны находились сотрудники различных разведывательных подразделений Германии. В ноте советского правительства от 25 августа 1941 года21 были названы имена известных советской разведке германских шпионов (Г. фон Раданович-Гартман, Ф. Майер (Р. Август)22, В. Сапов, Г. Келингер и др.). Якобы сотрудничая с представительствами немецких фирм в Иране23, эти люди на самом деле в приграничных с СССР районах занимались подготовкой групп диверсантов с целью их переброски для проведения поджогов и взрывов в районе Баку и других населённых пунктов. В распоряжении германских агентов в разных районах Ирана имелись склады оружия и боеприпасов. Подготовка членов диверсионных групп проводилась под видом охоты24. Поэтому требования Великобритании и СССР выслать германских специалистов из Ирана имели под собой основание. Майский инцидент 1941 года в Ираке, когда при поддержке Германии был спровоцирован британо-иракский конфликт, служил для союзников опасным примером. Сценарий событий мог быть повторён в Иране, который в начале Великой Отечественной войны формально оставался нейтральным государством.
Показательно, что после 22 июня 1941 года германская пропаганда использовала образ Ирана как ложный маршрут для продвижения вермахта. Для пропагандистского прикрытия операции «Барбаросса»25 Германия повторила манёвр, уже использованный ею при нападении на Францию в 1940 году. После совещания у Гитлера 3 февраля 1941 года начальник штаба верховного командования вермахта фельдмаршал В. Кейтель 15 февраля 1941 года издал директиву по дезинформации противника. Перемещение немецких войск к советской границе объяснялось как манёвр для сокрытия последних приготовлений перед вторжением в Англию. Массовыми тиражами напечатали топографические карты Англии, к войскам прикомандировали переводчиков с английского языка. Было подготовлено «оцепление» некоторых районов побережья проливов в Норвегии, а также в районе Па-де-Кале26. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробнее см.: Шерстюков С.А. «Арабский вопрос» в политике Германии накануне и в годы Второй мировой войны. Дис. … канд. ист. наук. Томск, 2012.
2 Подробнее см.: там же.
3 Подробнее см.: там же.
4 Реза Пехлеви (1878—1944), с 12 декабря 1925 г. шах Ирана, 16 сентября 1941 г. отрёкся от престола, умер в эмиграции в ЮАР.
5 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 128. Д. 817. Л. 90.
6 Там же. Ф. 82. Оп. 2 Д. 1220. Л. 88; по другим данным, Германия вышла на первое место к 1940 г. Подробнее см.: там же. Ф. 17. Оп. 128. Д. 817. Л. 96.
7 Там же. Ф.17. Оп. 128. Д. 817. Л. 96.
8 Там же.
9 Там же. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1220. Л. 90—95.
10 Там же. Л. 89.
11 Bullard R. Britain and the Middle East. L.: Hutchinson Univ. Library, 1964. P. 130—134.
12 Оришев А.Б. Политика нацистской Германии в Иране. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. С. 16, 17.
13 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 128. Д. 817. Л. 97.
14 Весной 1937 г. американские концессионеры покинули Иран.
15 РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1217. Л. 24—27.
16 Там же. Л. 29—32.
17 Там же. Л. 34.
18 Там же. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1220. Л. 88.
19 Там же.
20 Подробнее см.: Оришев А.Б. Указ. соч. С. 18.
21 Правда. 1941. 26 августа.
22 Подробнее см.: «Победит тот, кто будет владеть Востоком». Из дневника немецкого разведчика Ф. Майера. Иран 1941—1942 гг. / Публ. А.Б. Оришева // Отечественные архивы. 2003. № 3. С. 51—73.
23 Цит. по: РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 817. Л. 40.
24 Цит. по: там же. Л. 41.
25 Операция «Барбаросса» (или директива № 21, план «Барбаросса», нем., Weisung Nr. 21, Fall Barbarossa) — план вторжения нацистской Германии в СССР и операция, проводившаяся на фронте в соответствии с этим планом. Разгром СССР планировалось осуществить до начала зимы. В конце июля 1941 г. стало очевидным, что операция «Барбаросса» невыполнима.
26 Па-де-Кале — пролив между островом Великобритания и материковой частью Европы, самая узкая часть Ла-Манша.
Со всех представленных документов гриф секретности снят.