Аннотация. В статье на архивном материале показаны некоторые аспекты деятельности партизанских групп, подчинённых НКВД СССР, в глубоком тылу немецко-фашистских войск в годы Великой Отечественной войны. При этом основное внимание уделено группе майора госбезопасности Г.Ф. Мухина.
Summary. Using archival materials the article shows some aspects of activities of the partisan groups subordinate to the Soviet NKVD in the deep rear of the Nazi forces during the Great Patriotic War. The main attention is paid to the group of Major of State Security G.F. Mukhin.
Неизвестное из жизни спецслужб
КУЗЯЕВА Светлана Анатольевна — сотрудник Центрального архива Федеральной службы безопасности Российской Федерации
Его звали «Виктор»
Сотрудники спецслужб редко становятся героями книг, фильмов и документальных очерков. Их нелёгкий труд в деле обеспечения государственной безопасности, их подвиги, остаются, как правило, только на страницах секретных материалов. Десятки тысяч оперативных работников, бойцов спецподразделений госбезопасности сложили свои головы на полях сражений Великой Отечественной войны, в боях с карателями в лесах Белоруссии, Брянщины, Украины и Польши, в ходе разведывательно-диверсионных рейдов по территории врага, в советском тылу при проведении операций по захвату вооруженной агентуры противника. Среди них майор госбезопасности Г.Ф. Мухин — командир разведывательно-диверсионной группы НКГБ СССР, погибший в бою с немецкими карателями в июле 1944 года недалеко от г. Перемышля.
Герман Фёдорович Мухин родился в 1907 год в Астрахани, но уже через год семья Мухиных оказалась в Баку, где Федор Георгиевич – отец Германа, устроился на работу слесарем в местные доки, а Александра Константиновна, его мать, занималась домашним хозяйством. В 1910 году Мухины отправились в поисках работы в персидский Энзели, а через пять лет снова вернулась в Баку, где стремительным темпом шло развитие нефтяной промышленности, и на заводе братьев Нобелей всегда требовались рабочие руки. Семилетний Герман пошел учиться и к ноябрю 1917 года, когда в Баку была провозглашена советская власть, окончить три класса начальной школы. Но на заводах Нобелей наступила неразбериха, росла армия безработных, какое-то время город находился в руках турецких военных, и Мухиным долго еще приходилось перебиваться случайными заработками. Герман поступил в реальное училище, но через полгода бросил его. На учебу совсем не оставалось времени: по утрам он продавал газету, а оставшуюся часть дня занимался изготовлением сапожных гвоздей, чтобы на вырученные деньги как-то помочь семье. В 1922 году Мухины переехали в подмосковную Коломну, затем в Москву.
Учась в московской школе, Герман стал посещать кружки и библиотеку, начал с интересом изучать немецкий язык, вступил в комсомольскую ячейку, руководил ученическим комитетом, и в итоге так увлекся общественной деятельностью, что не смог поступить в институт. Пришлось почти год совмещать работу помощника слесаря на Московском электрозаводе с подготовкой к вступительным экзаменам, которые в итоге успешно сдал и был зачислен в 1927 году в Московское высшее техническое училище имени Баумана. В 1930 году электротехнический факультет, на котором он учился, был объединен с электропромышленным факультетом Института народного хозяйства в единый вуз – Московский энергетический институт, поэтому заканчивал обучение Герман Мухин уже в МЭИ.
Проработав инженером в Главэнерго, Герман в декабре 1931 года отправился на работу инженером-электриком в Ростов-на-Дону, но через два года из-за тяжелой болезни отца вернулся в Москву, получив должность участкового инженера на Первой МГЭС. В свободное от работы время он занимался агитационной и культурно-просветительской работой, увлекался парашютным спортом и альпинизмом.
Горы занимали особое место в его жизни. Он не раз бывал на Кавказе, работал инструктором по альпинизму и водил группы по горным туристическим маршрутам. Позже, в грозном сорок втором, он снова отправится по знакомым тропам кавказских перевалов и вновь поведет за собой людей. Эти горные походы станут частью его боевого пути по фронтам Великой Отечественной войны.
В ноябре 1937 года в жизни Германа Мухина произошел крутой поворот: Кировским райкомом ВКП(б) он был мобилизован на работу в Народный комиссариат внутренних дел и благодаря хорошему знанию немецкого языка отправился по линии советской внешней разведки в Германию, Бельгию, Швейцарию.
Работая в советском торгпредстве в Берлине, Герман познакомился с переводчицей Ириной Петровой, которая с первых минут общения покорила его сердце. Запрашивая у Центра разрешения жениться, он не без доли иронии писал: «Ждать, когда я влюблюсь до потери сознания или еще что-либо подобное, считаю нецелесообразным. Итак, жду ответа»1. Можно себе только представить, с каким напряжением, опасением и надеждой ждал он сообщение из Москвы, ведь решалась его судьба.
В середине июня разрешение на свадьбу пришло, и, заручившись согласием своей избранницы, он повел ее в советское посольство регистрировать брак. Но в здании посольства царила необычная суета, а встретивший их помощник посла решительно велел уходить. Через несколько часов началась война.
Уже утром 22 июня в здание советского торгпредства в Берлине ворвались эсэсовцы. Советские граждане – дипломаты и сотрудники торгпредства, которых не спасли ни паспорта, ни дипломатическая неприкосновенность, оказались на несколько дней запертыми в здании. Среди них были и Герман с Ириной. Только 2 июля немцы приказали готовиться к погрузке в железнодорожные эшелоны. Советских граждан затолкали в крытые грузовики, вывезли за город и загнали в железнодорожные вагоны.
Путь домой был тяжёлым, неоднократно проходили многочасовые переклички под палящим солнцем, в вагонах была страшная духота и теснота. 22 июля высланные из Германии добрались до Ленинакана, а через неделю Герман и Ирина уже были в Москве, где наконец-то и оформили свой брак.
Вернувшись к работе, Герман Мухин сразу отметил, что война резко изменила будни наркомата. Теперь одним из основных направлений деятельности советских органов безопасности стало руководство партизанским движением на оккупированных территориях, и эту работу в системе НКВД возглавил Павел Судоплатов2. Судоплатов знал Мухина с конца тридцатых годов по совместной работе в органах внешней разведки, и уже тогда обратил внимание на исполнительность, настойчивость, воинскую дисциплину и профессиональные успехи Германа Фёдоровича. Кроме того, Мухин имел неоценимый опыт разведывательной работы в Германии, знал немцев, хорошо говорил по-немецки. В начале 1942 года лейтенант госбезопасности Герман Мухин по представлению Павла Судоплатова был назначен на должность оперуполномоченного 4-го Управления НКВД СССР (деятельность в тылу противника).
А летом того же года востребованными оказались альпинистские навыки Германа Мухина и знание Кавказских гор. 1 сентября 1942 года он отправился инструктором-альпинистом в 104-й отдельный горно-стрелковый отряд учить красноармейцев и их командиров действовать в горных условиях, удерживая натиски элитных горно-стрелковых частей дивизии «Эдельвейс». Герман Мухин организовывал походы, проводил с бойцами разведку местности, участвовал в подготовке диверсионных групп. Тяжело приходилось всем, но Герман всегда находил время написать несколько строк жене. «С Днем рождения, Ира! Целую и поздравляю тебя – еще новый год нашей совместной и одновременно временно вызванной войной раздельной жизни. Не горюй. Скоро, относительно, увидимся»3.
Бои за горные перевалы продолжались до начала зимы, а в середине декабря 1942 года Мухин вернулся в Москву. Он ждал возвращения домой с особым нетерпением, волнением и радостью – в первых числах октября у них с Ириной родился сын Андрей. И так получилось, что следующие несколько месяцев, проведенных Германом рядом с женой и сыном, в кругу родных и близких людей, оказались для него самым счастливым временем, которое могло стать только началом их долгой семейной жизни. Могло … если бы не война.
По возвращении с Кавказа его ждало повышение по службе, но проверка перед назначением неожиданно показала, что среди родственников жены есть «враги народа»: Эрих Адольфович Асмус (муж родной сестры мачехи Ирины Мухиной), являясь полномочным представителем СССР в Финляндии, был заподозрен в 1937 году советскими органами безопасности в «антисоветской деятельности», вызван в Москву и осужден «как немецкий шпион» к высшей мере наказания. Через несколько месяцев и его жена Асмус Екатерина Георгиевна была осуждена «как член семьи изменника родины» на восемь лет лагерей4, а дочь «врагов народа» Татьяна Асмус, оставшись без отца и матери, воспитывалась родителями Ирины Мухиной и проживала в их доме. Герману Фёдоровичу пришлось объясняться: «таким образом, я оказался дальним родственником арестованного нашими органами»5.
Выводы рассматривавшей это дело комиссии звучали как приговор – Мухина полагалось перевести из центрального аппарата НКВД на службу в систему лагерей. Так бы и уехал он куда-нибудь в Норильск или Воркуту, если бы на листе с заключением не появилась надпись Судоплатова: «От работы Мухина не отстранять!». Спорить с ним никто не решился, «дело Мухина» закрыли, а самого Германа Фёдоровича назначили, как и предполагалось, на вышестоящую должность.
В это время 4-е Управление НКВД СССР занималось расширением зоны действия оперативно-чекистских групп и отрядов, зафронтовых разведывательно-диверсионных резидентур. По мере продвижения Красной армии на запад основные усилия Управления были сосредоточены на организации деятельности в тылу противника за пределами Советского Союза, а всем группам ставилась задача продвигаться вглубь территории стран Восточной Европы.
Осенью 1943 года органами госбезопасности разрабатывалась операция по заброске в тыл немецких войск на территории Польши опытного агента. Сначала его предполагалось доставить на базу действовавшей в тылу противника оперативно-чекистской группы «Охотники». Агент, немец по национальности, представлял большую ценность для советских спецслужб, поэтому особо тщательно рассматривался вопрос о его сопровождении к месту проведения операции. Кандидатуру сопровождающего – проверенного, надежного чекиста с опытом оперативной работы, утверждал лично нарком госбезопасности Меркулов, и по предложению Судоплатова в декабре 1943 года с агентом в Польшу направился капитан госбезопасности Герман Фёдорович Мухин.
Оказавшись в Польше, Герман Фёдорович остался в составе «Охотников» и принимал участие во всех её боевых операциях в тылу противника. Его командиром и наставником стал сам Николай Прокопюк, руководивший группой с августа 1942 года. «Охотники» действовали в лесах на Украине, перемещаясь на территорию Польши и непрерывно проводя разведывательно-диверсионную деятельность на объектах и коммуникациях противника. С Прокопюком Мухин сработался сразу: оба имели оперативный талант, были людьми волевыми и хорошо понимали друг друга. Николай Прокопюк, направляя донесения в Центр, давал высокую оценку профессионализму и личным качествам своего подчиненного.
Наступила весна 1944 года. Зимняя кампания на советско-германском фронте завершилась крупным поражением немецких войск. Потери гитлеровской армии в боях перевалили за миллион человек, и немецкое командование, задыхаясь от нехватки резервов, вынуждено было сокращать гарнизоны своих войск на оккупированных территориях, чтобы «залатать дыры», образовавшиеся на Восточном фронте. Сложившаяся ситуация была на руку партизанским формированиям, давая возможность шире развернуть разведывательно-диверсионную деятельность в тылу противника, особенно в Польше, к восточным границам которой приближались части и соединения наступающей Красной армии.
Так, в конце марта 1944 года руководством НКГБ СССР было принято решение образовать в составе «Охотников» группу для выполнения разведывательно-диверсионной работы в районе Яновских лесов Люблинского воеводства Польши. Командиром назначили майора государственной безопасности Германа Фёдоровича Мухина, ему дали оперативный псевдоним «Виктор» и группа стала называться группой «Виктора».
Вся информация о деятельности группы незамедлительно направлялась в Центр, и уже 13 апреля наркому госбезопасности СССР Меркулову сообщили, что образованной на базе «Охотников» группой «Виктора» 9 апреля взорвано полотно железной дороги на участке Люблин-Хелм в районе деревни Старосница6.
10 мая 1944 г. нарком госбезопасности Меркулов докладывал Сталину: «Опергруппой майора государственной безопасности Мухина, действующей в районе города Люблин (Польское Генерал-Губернаторство), 21 апреля с.г. подорван воинский эшелон на железной дороге Люблин-Закликув. Взрывом был поврежден железобетонный мост, в результате чего разбиты паровоз и три вагона, убито и ранено около 150 немецких солдат и офицеров. 22 апреля т.г. опергруппой на станциях Люблин, Пулавы и Лукув были одновременно взорваны водоснабжающие насосы, в результате чего железнодорожное движение было прервано на 18 часов»7.
В середине мая «Виктором» добыт ценный документ, содержащий оценку ситуации на территории Польши. 19 мая в шести километрах севернее Закликува группой подорван немецкий курьерский поезд8. Через несколько дней Центр передал «Виктору», что получаемая от него информация представляет большой оперативный интерес, и руководство «радо его успехам»9.
В конце мая разъяренные действиями партизан немцы стали плотнее приближались к Яновским лесам. «Виктор» сообщил о ситуации внутри лесного массива от Билгорая до Закликува, о дислокации партизанских формирований, их взаимоотношениях, вооружении и оснащении, маршрутах и местах ночевок10. Его «соседями» кроме «Охотников» была еще одна оперативная группа НКГБ СССР «Олимп» под командованием Виктора Карасева. Обстановка была спокойной, несмотря на продолжавшиеся облавы и вспыхивающие на отдельных участках вооруженные столкновения с немцами. Партизаны продолжали совершать рейды в тыл противника, оказывая при необходимости помощь друг другу.
Из донесения «Виктора» в Центр:
«Корреспондент № 538 сообщает, что отряду в лесу располагаться можно, но условия передвижения трудные из-за скопления немцев… Разведкой установлено, что Хелм и Хрубешув эвакуируются. Вдоль шоссе Хелм-Красныстав-Замосць у самого шоссе в окопах находятся немцы, через каждые 300 м стоит станковый пулемет, и по шоссе циркулируют подвижные отряды. На ж/д мостах охрана по 50 человек, мосты заминированы. …»11.
К окружившим лес карателям подходили новые силы, появились танки и самоходные орудия, над лесом летали самолеты. Гитлеровское командование твердо решило до начала летней кампании выбить партизан из лесов силами регулярных войск. Обе стороны готовились к решающим боям.
По данным оперативно-чекистских групп, немцы к 10 июня сосредоточили вокруг Яновских лесов более 20000 солдат и офицеров12. Противник начал осуществлять одну из крупнейших за всю войну карательную акцию «Штурмвинд» и 12 июня силами кавалерийского корпуса, двух пехотных, танковой и воздушной дивизий полностью окружил лесной массив, в котором вместе с остальными отрядами находилась и группа «Виктора».
Утром 14 июня немцы повели стремительное наступление на лес. «Виктор» находился на том участке обороны, где действия гитлеровцев были наиболее упорными. Ему была поручена организация снабжения передовой линии обороны боеприпасами. 14 июня 1944 года стал великим днем в летописи партизанского движения Великой Отечественной войны. Противнику не удалось сломить сопротивление советских и польских партизан, регулярные войска немецко-фашистской армии, понеся большие потери, вынуждены были приостановить ход операции. В конце месяца партизанам удалось прорвать блокаду лесов, и оперативно-чекистские группы направились в южные воеводства Польши и далее к Карпатам, чтобы уже на территории Чехословакии соединиться с вступающими на ее территорию советскими войсками13.
Группа «Виктора» двигалась вместе с отрядами Прокопюка и Карасева, и в первых числах июля они оказались в районе местечка Бирча. Во многих польских деревнях располагались немецкие гарнизоны или посты, поэтому, чтобы не привлечь к себе внимания, командование чекистских групп выбрало сложный и опасный маршрут. Но в любой обстановке – в бою и в минуты отдыха, Герман Фёдорович не впадал в уныние и не терял чувства юмора. Его сослуживцы после окончания походов писали: «Товарищ Мухин не терял веселости и как-то особенно вовремя умел шуткой или веселым словом ободрить приунывших товарищей»14.
На рассвете 13 июля отряды стали подходить к деревне Юречково и, войдя в нее, натолкнулись на немецкую засаду. Колонна остановилась, завязался бой. Партизаны пошли на прорыв, не зная ни сил противника, ни расположения его огневых точек, но пути к отступлению не было. Слева из лощины появились немецкие танки. «Пантеры» подошли вплотную, обстреливая колонну орудийным огнем. Несмотря на внезапность нападения неприятеля, партизанам всё же удалось занять более выгодную в тактическом отношении позицию и продолжать вести прицельный огонь. Наткнувшись на яростное сопротивление, немецкая пехота залегла, и у партизан появилась возможность организовать отход к укрытию, в лес.
Герману Мухину было поручено возглавлять штабную группу, и именно сюда пришелся главный удар противника. Но Герман не растерялся и быстро организовал разгрузку повозок с имуществом и документами. Осколком снаряда убило лошадь. Рации и документы выносили на руках.
Партизаны усилили огонь, пытаясь уничтожить рвущихся в атаку немцев – тогда противник предпринял попытку преградить пути их отхода. Герман не мог уйти с товарищами в лес, потому что видел, как радисты, пытаясь вынести с поля боя рации, не успели выйти из окружения и в любой момент могли оказаться в руках немцев. Оставалось одно – броситься вперед, вызывая огонь на себя.
Рвались снаряды, ревел надвигающийся фашистский танк. Бутылка с зажигательной смесью не смогла его остановить, и машина продолжала ползти вперед. Ствол медленно поворачивался в сторону выбранной цели. Залп! И смертельно раненый Герман Мухин упал на землю.
…В тот день оперативно-чекистские группы, двигавшиеся к подножию Карпатских гор, в который раз одержали победу, но удача омрачилась гибелью их товарищей – тех, с кем привыкли делить напряженные будни войны.
Ни один документ, перевозимый штабной группой, не попал в руки к врагу, а через несколько часов после сражения в эфир вышли партизаны-радисты. Центр получил подробные данные о ходе боя и дальнейшем пути следования партизанских групп. В этих же радиограммах в Москву пришла трагическая весть о геройской гибели командира чекистской группы Германа Фёдоровича Мухина.
Спустя три месяца возвращавшиеся из Карпат советские партизаны нашли захороненные местными жителями тела участников того боя и с почестями перезахоронили своих товарищей, в том числе и Германа Мухина, в деревне Юречково Подкарпатского воеводства Польши.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 г. Мухин Герман Фёдорович посмертно награжден Орденом Отечественной войны I степени. И только спустя 67 лет награда была передана семье Мухиных – в марте 2011 года Директор Федеральной службы безопасности вручил орден сыну героя.
Власти Польши также высоко оценили героизм и мужество Германа Мухина, его интернационализм и высокие моральные качества. В 1964 году, в Посольстве Польши в Москве, его сыну был вручен польский орден за боевые заслуги.
В настоящее время гриф секретности с имени Германа Фёдоровича Мухина снят, как и со многих эпизодов Великой Отечественной войны. Но на партизанской могила в польском Юречкове его имя увидеть нельзя, хотя есть надежда, что усилиями польских властей и российской стороны вопрос об увековечении имени героя будет решен положительно.
Вечная ему память и низкий поклон – от соотечественников, от коллег, от благодарных потомков!
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Из архивного личного дела Мухина Г.Ф.
2 Подробнее о работе органов безопасности в годы ВОВ см.: Христофоров В.С. Органы госбезопасности СССР в 1941-1945 гг. /В.С. Христофоров. – М.: Издательство Главного архивного управления города Москвы, 2011.
3 Из личного архива семьи Мухиных
4 Эрик и Екатерина Асмус реабилитированы
5 Из архивного личного дела Мухина Г.Ф.
6 ЦА ФСБ России. Ф. 4. Оп.2. Д. 930. Л. 143
7 ЦА ФСБ России. Ф. 4-ос. Оп. 2. Д. 2. Л. 1759
8 ЦА ФСБ России. Ф. 4. Оп.2. Д. 930. Л. 288
9 ЦА ФСБ России. РДР № 20607. Т. 8. Л. 31
10 ЦА ФСБ России. РДР № 20607. Т. 8. Л. 40
11 ЦА ФСБ России. РДР № 20607. Т. 8. Л. 5.
12 ЦА ФСБ России. Ф. 4. Оп.2. Д. 930. Л. 292
13 ЦА ФСБ России. Ф. 4. Оп.2. Д. 931. Л. 64-65
14 ЦА ФСБ России РДР № 20607. Т.8. Л. 10