Аннотация. Статья посвящена судьбе прославленного разведчика морской пехоты Северного флота, Героя Советского Союза Ивана Павловича Барченко-Емельянова; на основе архивных источников и личных воспоминаний описывается его участие в майской (1942) и Петсамо-Киркенесской (1944) десантных операциях, а также многочисленных диверсионных десантах на побережье противника.
Summary. The paper is dedicated to the life of renowned marine scout of the Northern Fleet, Hero of the Soviet Union Ivan Barchenko-Yemelyanov; stemming from archival sources and personal reminiscences it describes his part in the May 1942 and 1944 Petsamo-Kirkenes landing operations, and also numerous subversive landings on the enemy coast.
Судьба разведчика-диверсанта Северного флота
Будущий командир разведывательно-диверсионного отряда морской пехоты Северного оборонительного района (СОР) Иван Павлович Барченко-Емельянов родился 4 января 1915 года в деревне Выбуты Новгородской области в многодетной крестьянской семье. После окончания в 1933 году лесотехнического техникума в Ораниенбауме несколько лет работал лесозаготовителем, а в 1939 году был призван на срочную службу, которую проходил в единственной на то время бригаде морской пехоты Балтийского флота. Демобилизовавшись осенью 1940 года, Иван Павлович продолжил лесохозяйственную деятельность в г. Кексгольм (ныне Приозёрск), где его и застало известие о начале Великой Отечественной войны. На сборном пункте Барченко-Емельянов был определён в команду, убывавшую на Северный флот. После определения в Мурманский флотский экипаж и распределения по воинским учётным специальностям в числе наиболее подготовленных краснофлотцев, имевших опыт военной службы, Иван Павлович был отправлен в школу младших командиров. Учёба проходила в сложной прифронтовой обстановке. День ото дня становились интенсивнее вражеские авианалёты на мурманские городские объекты. Барченко-Емельянов был назначен в расчёт станкового пулемёта «Максим», являвшегося единственным средством ПВО в школе младших командиров. К счастью, здание не подверглось бомбардировкам. При этом усилился натиск гитлеровских войск на подступах к Мурманску; противник, используя численное превосходство в живой силе и технике, пытался с ходу овладеть городом. Во многом благодаря самоотверженности и высокой боевой выучке моряков Северного флота удалось сбить темп вражеского наступления.
Приморский фланг немецких войск не был защищён от ударов морских десантов, и для противодействия им противник был вынужден снимать с фронта значительные силы, что ослабляло основную ударную группировку. Кроме того, на подступах к городу развернулось интенсивное строительство оборонительных сооружений. Горные егеря немецкого генерала Эдуарда Дитля понесли тяжёлые потери и нуждались в отдыхе и пополнении. Начальник немецкого генерального штаба сухопутных войск генерал Франц Гальдер записал в своём дневнике: «Наступление Дитля на Мурманск будет иметь смысл только в том случае, если к середине августа прибудет ещё одна горнострелковая дивизия, находившаяся в Греции (6-я гсд)». Он считал, что Мурманская операция преследует чисто политические цели и в оперативном отношении неудовлетворительна1. Угроза быстрого захвата Мурманска и Архангельска и, в конечном счёте, оккупация всего Арктического региона немецкими войсками летом и осенью 1941 года была ликвидирована. Но эти успехи Карельскому фронту дались большой кровью. Флотское командование, учтя опыт собранных наспех десантов, начало формирование первой на Северном флоте бригады морской пехоты, которая уже в сентябре 1941 года прибыла на фронт.
Сформированная 12-я Особая бригада морской пехоты Северного флота (12 обрмп), кроме недостатка в вооружении, не имела в достаточном количестве подготовленных офицеров, имевших опыт ведения боевых действий на суше. Иван Павлович Барченко, прошедший срочную службу в бригаде морской пехоты Балтийского флота и окончивший школу младших командиров, подходил для такой должности и был откомандирован в г. Полярное (ныне г. Полярный) для обучения на офицерских курсах. После их успешного окончания и присвоения воинского звания младший лейтенант он 4 ноября 1941 года был назначен командиром стрелкового взвода 4-го батальона бригады. Вступив в должность, молодой офицер сразу обратил внимание на слабую физическую подготовку личного состава, половина из которого, к примеру, совсем не умела передвигаться на лыжах, столь необходимых в условиях северных широт. Зимой 1941 года неудовлетворительная лыжная подготовка была ахиллесовой пятой всех частей Карельского фронта, в первую очередь ввиду отсутствия в подразделениях достаточного количества лыж. Проблема была настолько острой, что командир 1-го полка 12-й Особой бригады морской пехоты в своём приказе строго указал, что ежедневная лыжная подготовка должна проводиться не менее 1 часа, а отдельные команды, связные и посыльные должны передвигаться только на лыжах2. Заметим, что у противника имелись те же проблемы. Надеясь на скорый захват Мурманска и Архангельска, немецкое командование не планировало использование лыж. С превращением блицкрига в позиционную войну положение с лыжной подготовкой и обеспечением лыжами стало меняться в лучшую сторону. Так, военнопленный ефрейтор Лейтингер из 141-го горноегерского полка, захваченный в плен в конце декабря 1941 года, на допросе показал, что лыжами рота обеспечена на 50 проц., хотя владеют лыжами до 60 проц. личного состава подразделения3.
9 ноября 1941 года 4-й батальон был баржами переброшен на мыс Мишуков и совершил пеший марш к линии фронта на р. Западная Лица. Трудности начались сразу же после высадки: транспорта для перевозки имущества не оказалось, пока тыловики искали машины, взвод Барченко-Емельянова трое суток на морозе нёс охранную службу.
За довольно непродолжительное время Иван Павлович зарекомендовал себя как решительный, волевой, храбрый офицер, пользовавшийся заслуженным авторитетом у подчинённых. Сначала его назначили командиром взвода разведки батальона, а затем командиром роты разведки бригады. В архиве Военно-морского флота, в деле 12-й Особой бригады морской пехоты, хранится любопытный документ — приказ № 7 по 1-му сводному полку 12-й Особой бригады морской пехоты Северного флота. В § 1 указано: «Допустить к исполнению обязанностей командира роты разведки младшего лейтенанта Барченко»4. Документ датирован 28 ноября 1941 года, а уже в конце декабря 1941 года Иван Павлович получил свою первую боевую награду орден Красной Звезды — за бой с превосходившим по численности и вооружению немецким разведывательно-диверсионным отрядом. Морским пехотинцам не только удалось вырваться из кольца окружения, но и нанести противнику серьёзный урон, захватить одного пленного.
Через несколько дней И.П. Барченко принял участие в попытке отбить у противника высоту 258,3, прозванную немцами «Штальберг» (Стальная), а нашими воинами «Кровавой». 12 обрмп понесла там значительные потери не только ввиду прочности вражеских укреплений. Одной из главных причин неудачных атак стала рассогласованность в действиях морской пехоты и артиллерии Карельского фронта. Морпехи захватывали высоту, но, не имея собственных артдивизионов (бригада располагала лишь двумя 76-мм горными пушками), были неспособны противостоять шквалу огня немецких орудий и миномётов. Танки, выделенные для поддержки бригады, вязли в глубоком снегу и не могли подавить огневые точки противника. Таким образом, выполнить главную задачу — удержать господствующую высоту 258,3 — бойцам 12 обрмп так и не удалось. Командир бригады полковник Рассохин в «Докладе Военному совету Северного флота об операции на реке Западная Лица 12 Обмп с 17.12.1941 г. по 29.02.1942 г.» выделил основные причины неудачи: плохая связь между КП бригады и 10 сд, которая должна была поддержать атаки огнём своей артиллерии; отсутствие корректировщиков огня корабельной артиллерии; отсутствие в бригаде в достаточном количестве своей артиллерии и миномётов. Вместе с тем отмечались и случаи неоправданной бравады, особенно среди командного состава: атаки в полный рост, пренебрежение маскировкой. К сожалению, в некоторых подразделениях не было маскировочных халатов5.
После неудавшейся операции по захвату высоты 258,3 12 обрмп в феврале 1942 года была отведена с линии фронта на отдых и пополнение, но уже в марте начала подготовку к Мурманской наступательной операции, вошедшей в военную историографию как одна из трагических и вместе с тем героических страниц. При всей противоречивости и неоднозначности итогов операции можно смело утверждать, что 12 обрмп свои задачи выполнила. Начавшаяся 5 мая 1942 года пурга свирепствовала до 11 мая, войска 14-й армии не смогли вовремя выйти на рубеж атаки и своими действиями поддержать десант. Воспользовавшись этим, немецкое командование успело перебросить резервы против бригады морской пехоты. Потеряв убитыми, ранеными, обмороженными и пропавшими без вести до 75 проц. личного состава, 12 обрмп получила приказ отступить с занятых позиций и была эвакуирована кораблями Северного флота.
Барченко-Емельянов как непосредственный участник этих событий в своей книге оставил краткое и ёмкое определение подвига, совершённого морскими пехотинцами: «Апрельско-майская десантная операция по своим особенностям, характеру и условиям явилась одним из тяжелейших испытаний, выпавших на долю воинов 12-й бригады. Многое из того, что происходило тогда в мутной пелене леденящей пурги, так и осталось неизвестным. Многие примеры боевой доблести безымянных героев невоскресимы. Тайну их беспримерной храбрости и самоотверженности навсегда схоронили в себе молчаливые гранитные утёсы»6.
15 мая 1942 года бригада прибыла в новое место дислокации — Ура-Губа — для отдыха и пополнения. Однако передышка была недолгой. Располагая данными разведки о предполагавшемся захвате противником полуостровов Средний и Рыбачий, командование Северного флота решило собрать вместе соединения и части морской пехоты и перебросить их на Рыбачий. Вечером 19 июня 1942 года поступил приказ на передислокацию 4-го батальона, в котором служил Барченко-Емельянов, из гарнизона Ура-Губы в бухту Эйна. После высадки и 20-километрового марша к подножию горы Перемётная батальон стал обживаться на новом месте. В своих воспоминаниях Иван Павлович описал условия быта морских пехотинцев. Не имея палаток и сборных укрытий от дождя и снега, они вырыли в каменистом грунте временные землянки. Вскоре бригада была переведена к самой линии соприкосновения с немецкими войсками, на перешеек полуострова Средний, где с начала войны противник был остановлен воинами 135-го стрелкового полка 14-й армии и 100-го пограничного отряда.
После сосредоточения всех крупных соединений на полуостровах Средний и Рыбачий боевые возможности Северного оборонительного района значительно возросли. Однако позиционная война не принесла передышки. Располагая аэродромами вблизи линии фронта, немецкая авиация практически безнаказанно проводила разведку и бомбардировку частей СОР. Советская авиация, расположенная на аэродромах возле Мурманска и Ваенги, не могла надёжно прикрыть наши части от атак с воздуха, кроме того, ещё не было достигнуто численное превосходство над 5-м немецким воздушным флотом. Средств противовоздушной обороны частям СОР явно не хватало. Особенно страдали грузовые морские перевозки, что потребовало перехода от системы конвоев для снабжения полуостровов к «капельным» перевозкам, т.е. «перетеканию» малотоннажных судов под прикрытием берега. Эта мера позволила наладить устойчивое снабжение гарнизона СОР.
Летом и осенью 1942 года прошли первые диверсионные десанты морской пехоты СОР на занятый противником берег. После майской десантной операции немецкое командование в целях обезопасить свой прибрежный фланг от высадок советских морпехов усилило гарнизоны береговых опорных пунктов, провело к ним автомобильные дороги, перебросило значительное количество артиллерии и миномётов. Диверсионные десанты с лета 1942 по осень 1944 года были эффективны в условиях позиционной войны. Иван Павлович принимал в этих высадках непосредственное участие. В свой первый диверсионный десант он отправился 26 октября 1942 года командиром группы. Задача — атаковать опорный пункт противника «Обергоф» и захватить по возможности пленного. Хотя задачу выполнить не удалось, группа вернулась без потерь. Боевой опыт и знания Барченко-Емельянова были настолько востребованы, что он командовал диверсионной группой, будучи офицером штаба батальона. С началом зимы 1942/43 года активные действия крупных диверсионных групп на побережье противника уже не могли привести к ощутимым результатам: пропал фактор внезапности; усилились немецкие армейские патрули на побережье, численность которых доходила до нескольких десятков человек; гарнизоны опорных пунктов противника научились противостоять нашим вылазкам, увеличили количество минных полей и усовершенствовали оборону. Весной 1943 года было решено возобновить диверсионные вылазки, но не все из них завершились удачно. Так, в марте группа капитана А.Я. Юневича была обнаружена ещё при высадке и попала в хорошо организованную засаду противника. Немцы смогли отрезать диверсантов от группы огневой поддержки и не дать катерам подойти к берегу и эвакуировать морпехов. Неравный бой длился трое суток, отряд был практически уничтожен, удалось выжить только двум разведчикам (один попал раненным в плен, второй, трижды раненный, добрался до своих на самодельном плоту). После гибели отряда начальник разведотдела СОР предложил И.П. Барченко-Емельянову заменить погибшего командира и сформировать новое подразделение. В своих воспоминаниях ветеран писал, что предложение вернуться в разведку вызвало в нём бурю эмоций, и он попросил время подумать. С одной стороны, не хотелось оставлять свой родной батальон, с другой — манил ореол разведчика-диверсанта. Весть о гибели брата, летчика-истребителя Михаила, не оставила у Ивана Павловича сомнений. Сдав дела и должность, он стал командиром отряда разведчиков СОР.
Всё лето 1943 года разведотряд под началом нового командира совершенствовал навыки боевой подготовки и готовился к новым заданиям командования. Первым серьёзным испытанием для Ивана Павловича как разведчика стала операция по уничтожению немецкого опорного пункта «Райтер-Альм» осенью 1943 года. Сводный отряд насчитывал 283 человека и состоял из разведывательных подразделений бригад морской пехоты СОР с приданными им корректировочными артиллерийскими постами 104-го артполка и сапёрами 388-го отдельного сапёрного батальона. Высадка осуществлялась с морских охотников в 5 км от опорного пункта. Однако рейд оказался неудачным с самого начала. Один из катеров, потеряв ориентировку, высадил десантников далеко от намеченной зоны, а взвод, следовавший по маршруту первым, попал на минное поле, были убиты и ранены 28 человек. Немцы сделали выводы об уязвимости своего приморского фланга и организовали оборону побережья. Весь день 12 сентября 1943 года отряд фактически бездействовал, занимаясь эвакуацией убитых и раненых. Ни о каком внезапном нападении речи уже не шло. Противник начал прочёсывать побережье и обнаружил десант. Пришлось экстренно эвакуироваться, не выполнив задачи и понеся потери. 23 сентября отряд Барченко-Емельянова снова высадился на побережье, захваченное противником, и вёл бой с превосходившими силами немцев. С наступлением полярной ночи вылазки отряда участились, этому способствовали темнота и плохая погода. За достигнутые успехи Иван Павлович получил отпуск 30 суток.
С середины 1943 года началась отправка разведчиков, имевших флотские специальности, на корабли и подводные лодки Северного флота. С получением большого количества судов по ленд-лизу там образовалась острая кадровая нехватка. Опытные разведчики-диверсанты заменялись молодым пополнением, которое нуждалось в обучении, что негативно отразилось на уровне боевой подготовки.
11 сентября 1944 года в записях Барченко-Емельянова появилось упоминание о планировавшемся захвате мыса Крестовый. Именно эта операция станет самой известной и блистательной в его карьере разведчика-диверсанта. В ночь на 10 октября отряд, усиленный группами артиллеристов, сапёров, радистов и медработников, общей численностью 195 человек быстро и организованно высадился в губе Малая Волоковая (Варангер-фьорд), стремительным броском занял прибрежные высоты и без потерь вышел из зоны огня противника.
После доклада командованию отряд начал движение к мысу Крестовый. Утром снег сменился дождём, вся местность окрасилась в серо-бурый цвет, и маскхалаты пришлось снять. В целях обеспечения скрытности днём разведчики не совершали движения, рассредоточившись по укрытиям, выложенным из камней на случай боя. Весь день 10 октября одиночные самолёты противника на бреющем полёте обследовали лощины, водоразделы и каменистые сопки, но обнаружить диверсантов так и не смогли.
С наступлением темноты отряд продолжил движение. Нелегко было идти разведчикам в кромешной темноте, неся на себе усиленный боекомплект, пятисуточный запас продовольствия, оружие и снаряжение общим весом около 40 кг. Приходилось преодолевать гранитные скалы, нередко вырубать во льду ступени, подтягивать друг друга с помощью канатов. Похожие одна на другую горы, многочисленные ручьи и озёра затрудняли ориентирование и замедляли движение.
К утру 11 октября измотанный ночным переходом отряд вышел в район озера Сясиярви, где расположился на отдых. В сумерках разведчики продолжили движение и к наступлению темноты вышли на прибрежные отроги у залива Петсамо-вуоно, с которых просматривались контуры мыса Крестовый, за ним на противоположном берегу виднелся порт Лиинахамари. Спуститься к мысу можно было лишь по отвесной скале, что было под силу только альпинистам. В отряде не было даже элементарного снаряжения. Выручила предусмотрительная запасливость старшины отряда С. Гетмана, у которого нашлись прихваченные «на всякий случай» связки снастей, используя которые, а также ремни и предметы снаряжения, разведчики спустились со скалы, затратив на спуск около 6 часов.
К 2.00 ночи отряд вышел к перешейку мыса Крестовый. Командир отдал боевой приказ. В соответствии с ним отряд капитана В.Н. Леонова в количестве 42 человек, усиленный отделением из разведвзвода лейтенанта А.А. Петрова и группой артиллеристов в количестве 17 человек, захватывал 4-орудийную 88-мм зенитную батарею. Взвод А.А. Петрова с группой подрывников, обойдя вдоль берега опорный пункт противника, атаковывал с фланга огневую позицию 150-мм батареи. Взводы старшего лейтенанта А.Н. Синцова, лейтенантов Ю.В. Пивоварова, А.В. Кубарева штурмом овладевали опорным пунктом, после чего уничтожали немецкую береговую батарею.
Атака началась в пятом часу утра. Внезапное появление разведывательного отряда ошеломило противника. Ряды колючей проволоки и сильный огонь чуть было не остановили отряд Леонова. Здесь совершил свой подвиг разведчик-силач И. Лысенко. Он нечеловеческим усилием вырвал секцию заграждений из колючей проволоки и открыл путь своим товарищам, но сам погиб.
Противник подверг мыс Крестовый массированному огневому налёту артиллерийских батарей крупного калибра, после чего к полудню на мыс было высажено несколько десантных групп. Отряд понёс значительные потери. Позиции 88-мм зенитной батареи несколько раз переходили из рук в руки.
В один из напряжённых моментов боя воздушную поддержку отряду разведчиков морской пехоты оказала авиация Северного флота. С самолётов были сброшены боеприпасы и продовольствие. Произведя перегруппировку, разведывательный отряд продолжил наступление и к исходу дня взял под контроль весь берег, лишив противника возможности переправлять через залив подкрепления. В это же время все оставшиеся в живых немецкие артиллеристы были заблокированы в районе огневых позиций 150-мм батареи. После прибытия на мыс Крестовый обещанной помощи — разведроты 63 обрмп во главе с капитаном Ильясовым немецкий гарнизон Крестового капитулировал. Боевыми действиями на м. Крестовый разведчики морской пехоты вписали славную страницу в историю войны в Заполярье, проявив несокрушимую стойкость и храбрость.
Вечером 12 октября, когда после донесения Барченко-Емельянова была уточнена обстановка, командующий Северным флотом решил высадить десант в порту Лиинахамари. В ночь с 13 на 14 октября сводный отряд был переброшен катерами в порт и принял участие в бою за город. Всего при захвате мыса Крестовый отряд потерял убитыми 53 человека из 195. Операция вошла в анналы отечественной военной истории как образец высочайшего профессионализма, отваги и самопожертвования морских пехотинцев.
Вскоре после этого боя отряд был отправлен в свой пункт дислокации, а затем расформирован. Иван Павлович стал последним командиром отряда разведки СОР. После сдачи должности, получив 40-суточный отпуск, он был направлен в столицу для получения заслуженной награды — Звезды Героя Советского Союза. По окончании отпуска И.П. Барченко-Емельянова назначили в штаб Днепровской флотилии. В его обязанности входила организация взаимодействия с частями сухопутных войск, в интересах которых действовала флотилия. С 1945 года Иван Павлович служил на Балтийском флоте. С 1949 по 1951 год командовал ротой курсантов химического факультета Высшего инженерно-технического Краснознамённого училища ВМФ (ВИТКУ). С 1961 года полковник И.П. Барченко-Емельянов находился в запасе, преподавал в Высшем военно-морском училище, работал в научно-производственной организации.
Скончался прославленный разведчик морской пехоты 16 января 1984 года в возрасте 69 лет. Похоронен на кладбище Памяти жертв 9 января в Ленинграде. В год смерти была издана его книга воспоминаний «Фронтовые будни Рыбачьего». За свою героическую жизнь полковник И.П. Барченко-Емельянов был награждён орденом Ленина, двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны 2-й степени.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Военно-морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. Т. 1. Северный флот / Под общ. ред. ГК ВМФ адмирала флота В.И. Куроедова. СПб.: Морской Петербург, 2005. С. 100.
2 Филиал Центрального архива Министерства обороны РФ (архив Военно-Морского Флота). Ф. 1346. Оп. 2. Ед. хр. 1. Л. 7.
3 Там же. Оп. 27. Д. 6. Л. 14.
4 Там же. Оп. 2. Ед. хр. 1. Л. 6.
5 Там же. Оп. 27. Ед. хр. 7. Л. 2.
6 Барченко-Емельянов И.П. Фронтовые будни Рыбачьего. Мурманск: Мурманское книжное изд-во, 1984. С. 36.