Аннотация. Публикация посвящена истории организации и действий флотилии береговой обороны, защищавшей Архангельск в 1701—1801 гг.
Summary. The publication is devoted to the history of organization and activities of the Coastal Defense Flotilla that was protecting the city of Arkhangelsk in 1701-1801.
НА РУБЕЖАХ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
ГОСТЕВ Игорь Михайлович — старший научный сотрудник Государственного бюджетного учреждения культуры Архангельской области «Архангельский краеведческий музей» (ГБУК АО АКМ) (г. Архангельск. Е-mail: gostev@inbox.ru)
БЕРЕГОВАЯ ОБОРОНА АРХАНГЕЛЬСКА В XVIII ВЕКЕ
Система обороны Архангельска от вражеского вторжения с морского направления начала складываться в 1701 году со строительства Новодвинской крепости. Одновременно с её возведением в дельте Северной Двины создавалась и система береговых батарей, которые должны были перекрыть все возможные пути движения флота неприятеля со стороны Белого моря. Справедливость выбора такого решения подтвердила победа 25 июня (6 июля) того же года над шведской эскадрой под командованием К.Х. Леве.
Строительство фортификационных сооружений береговой обороны, предназначенных для отражения нападения противника, из-за ширины водной поверхности потребовало комплексного подхода к решению этой задачи. В системе обороны были применены боновые заграждения и наплавной мост, укреплённый мощной железной цепью1.
После поражения русских войск под Нарвой в начале Северной войны (1700—1721) Пётр I ожидал активизации действий шведов, в том числе и на Севере России. Реальная угроза нависла над единственным российским морским портом — Архангельском. Царь, вынужденный действовать быстро и понимая сложность организации обороны в разветвлённой дельте Северной Двины, принял решение построить шесть брандеров. По этому поводу он повелел: «Порозжие суды собрат и устроит на брандир к зажиганию неприятелских караблей, чтоб их возможно было совершенно помешат и пожечь»2. До известного боя (лето 1701 г.) ни одного брандера изготовить не успели. Однако не скрываемая, а возможно даже демонстративная постройка их у крепости, которую не могли не заметить иностранные моряки, надо полагать, вынудила шведов отказаться в дальнейшем от попыток вести речные военные действия в дельте Северной Двины. Из шести «зажигательных судов», заложенных по царскому указу для обороны Архангельска, лишь один был готов к августу 1701 года3, а остальные достраивались позже4. Голландский путешественник К. де Бруин, побывавший в сентябре 1701-го у Новодвинской крепости, заметил, что «тут же приготовляли три брандера…»5. Руководили их строительством иностранные комендоры Германус Дербен (Дебренн), Левеин Бекен (Беккер) и Гербрант Принс6.
Идея усиления береговых укреплений дополнительной огневой мощью с воды получила своё развитие уже весной 1702 года, когда в Архангельск прибыл вице-адмирал К.И. Крюйс. Он, по сведениям исследователя, находился у Новодвинской крепости, куда ему были отправлены припасы для четырёх брандеров и двух «барок пушечных». Барки, изготовленные 18 плотниками всего за 6 дней, имели «пушечные окошки» (вероятно, некие варианты плавучих батарей, предназначенные для усиления обороны двинских устьев)7. Таким образом, можно заключить, что из 6 брандеров, строившихся в 1701-м, к концу года были готовы только 4, а 2 барки были сделаны, не исключено, по инициативе К.И. Крюйса.
Если обратиться непосредственно к документу, на основании которого исследователь опубликовал вышеприведённую информацию, то можно выяснить, что готовились новые боевые плавсредства в окрестности селения Красное (Мурманском устье Северной Двины)8. Из спецификации расходных материалов, израсходованных на их строительство, можно определить, что на каждом судне устраивали по 14 орудийных позиций9.
В отписных книгах воеводы Петра Алексеевича Голицына, составленных в начале 1707 года, об имевшихся в дельте Северной Двины брандерах сообщалось следующее: «На Марковом острову на берегу два брандера ветхие утлые… В речке Елоуше на воде три брандера, а на тех брандерах всякие снасти, и в них зажыгателные всякие припасы и снасти»10. Кроме того, на Мурманском устье (на съезжем солдатском дворе) хранились 10 скорострельных пушек на вертлюгах11, которые не были установлены на позициях. Вероятнее всего, эти орудия остались от одной из «плавучих батарей», изготовленных под руководством К.И. Крюйса в 1702-м.
12(23) июля 1708 года Пётр I приказал приготовить Архангельск к отражению нападения неприятельского флота12. В указе царь сообщил об угрозе и требовал от воеводы «на Малой Двинке в крепости, також и в протчих устьях по фортециям поставить по болворкам пушкам, и зделать в которых местех прилично, и где неприятелю по чаянию возможно в котором устье в реку караблями или мелкими судами с людми проитит, батереи и поставить на оные пушки, також поставить на воде в опасным местех прамы с пушками, где пристойно и велет учинить брандеры»13, чтобы «неприятель невозмог своего намерения исполнить и незапно проитить в реку караблях или на мелких судах с людми, и учинить какой порухи над городом и крепостми, и людми, також и не зжег бы руских товаров»14.
28 июля (8 августа) в Архангельске была получена новая грамота с царским указом о принятии мер к защите города. В условиях острой нехватки рабочих рук на Пудожемском устье Северной Двины начали строить батареи. Около них было устроено боновое заграждение — «положена чрез то устье з берегу на берег бревенчатая на постоях з железными чепями и на конате заплавь» и были оборудованы три плавучие батареи — прамы; также готовили и новые брандеры «поспешением»15. 7(18) августа воевода доложил царю, что прамы готовы16. Однако с продолжением строительства укреплений орудия с прамов были перенесены на берег, но пушек для их вооружения не хватило. Об этом П.А. Голицын доложил (9(20) февраля 1709 г.) и попросил прислать для их вооружения «на вышепомянутые на три судна на которых учинены плавные батареи тритцать шесть пушек, в том числе восмнатцать дробовиков»17. Подобная водная преграда была сделана «против городков» на Мурманском устье, где также делались зажигательные суда18. У Новодвинской крепости имелись боновое заграждение и наплавной «мост з железною толстою чепью»19, которые не только преграждали судоходное русло, но и обеспечивали надёжную связь крепости с батареей на Марковом острове. Как свидетельствует переписная книга артиллерии Новодвинской крепости, летом 1708 года все пять брандеров были вытянуты на Марков остров и находились в полной готовности, в них были «покладены всякие воинские зажигателные струшки и иные припасы, что принадлежат к тем судам»20.
7(18) августа воевода П.А. Голицын докладывал Петру I о том, что «брандеры… которым надлежит быть на Двинских устьях против положенных заплавей делают с поспешением»21; имеющиеся в городе корабли «Траспорт», «Меркуриус» и «Св. Дух» задействованы в обороне города, а именно «для проведывания оных неприятелей и отпору на взморье, и велено им быть при Двинских устьях, и ныне они стоят в урочище на яме»22. По свидетельству К. де Бруина, эти корабли не просто «стояли», а активно контролировали действия судов при подходе их к крепости. Путешественником описан случай в навигацию 1708 года: «Между сказанными кораблями был один датский о двадцати восьми пушках, с распущенным флагом на большой мачте… Корабль этот остановился у входа в устье реки, для того чтобы не спускать флага, чего он не мог избежать, если б продвинулся далее вперед. Было тоже несколько кораблей из этого флота, хотевших за ним пройти, не снимая флагов, но царские корабли, сделав по ним выстрелов двадцать из пушек, заставили их подчиниться своему уставу и заплатить еще более пятидесяти гульденов за каждый сделанный по ним выстрел. Все они остались на якоре у Новой Двинки»23. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробные сведения о применении боновых заграждений в дельте Северной Двины см.: Гостев И.М. Сведения о применении боновых заграждений и наплавных мостов в системе обороны Архангельска в XVIII—XIX веках // Изучение памятников морской археологии: Сборник научных статей. Вып. 6. СПб., 2009. С. 190—198.
2 Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 141. Оп. 8. 1701 г. Д. 148. Л. 1—2 об., 3—4 об.
3 Тревожные годы Архангельска. 1700—1721: Документы по истории Беломорья в эпоху Петра Великого. Архангельск, 1993. № 29. С. 81.
4 Там же. № 51. С. 128.
5 Бруин К. де. Путешествие через Московию // Источники истории. Расходная книга Патриаршего приказа кушаньям, подававшимся патриарху Адриану. Путешествие через Московию Корнелия де Бруина. Рязань, 2010. С. 383.
6 РГАДА. Ф. 159. Оп. 3. Д. 4843. Ч. 1. Л. 64.
7 Кротов П.А. Соломбальская верфь в начале XVIII столетия. // Архангельск в XVIII веке. Сборник / Сост. Ю.Н. Беспятых. СПб., 1997. С. 76, 77.
8 Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 177. Оп. 1. Д. 41. Л. 142—149.
9 Там же. Л. 145.
10 РГАДА. Ф. 158. Оп. 1. 1707 г. Д. 31. Л. 30 об.
11 Там же. Л. 34.
12 Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. VIII. Вып. 2. М.; Л., 1951. Прим. к № 2471. С. 445, 446.
13 Там же. С. 445.
14 Там же. С. 446.
15 РГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1708 г. Д. 9. Л. 98 об., 99.
16 Там же. Л. 51 об.
17 Там же. Ф. 158. Оп. 1. 1709 г. Д. 15. Л. 31 об.
18 Там же. Л. 99.
19 Там же.
20 Тревожные годы… № 93. С. 260.
21 РГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1708 г. Д. 9. Л. 52.
22 Там же. Л. 99 об.
23 Бруин К. де. Указ. соч. С. 648, 649.