The meeting in the Kremlin: the gun for T-34
Аннотация. Статья раскрывает неизвестный эпизод, связанный с совершенствованием бронетанковой техники в годы Великой Отечественной войны, — совещание у Верховного главнокомандующего Вооружёнными силами СССР, посвящённое повышению огневой мощи танков и самоходных установок.
Summary. The article reveals the unknown episode connected with improvement of armoured vehicles during the Great Patriotic War. It was the meeting at the Supreme Commander-in-Chief of the USSR Armed Forces, dedicated to increasing firepower of tanks and self-propelled mounts.
ВОСПОМИНАНИЯ И ОЧЕРКИ
ТАРАНОВИЧ Владимир Эрастович — генерал-полковник артиллерии (1897—1983);
АННЕНКОВ Владимир Владимирович — советник руководителя финансово-промышленной группы «Такт», кандидат технических наук (Москва. E-mail: v.v.annenkov@yandex.ru)
СОВЕЩАНИЕ В КРЕМЛЕ: ПУШКА ДЛЯ Т-34
Совещание 24 декабря 1943 года в кремлёвском кабинете Верховного главнокомандующего Вооружёнными силами СССР генерал-полковник артиллерии В.Э. Таранович1 считал одним из важнейших событий своей жизни. Статья об этом совещании, написанная в 1971 году, не была опубликована, так как, видимо, автор хотел включить в неё выдержки из своего рапорта на имя И.В. Сталина, вёл переписку с архивами, посвящённую поиску этого документа. Но он не был найден.
При подготовке к печати статья дополнена ссылками на публикации, касающиеся упомянутых в ней событий и лиц.
Одновременно с кровопролитными боями на фронте наша Великая Победа выковывалась в кабинетах и конструкторских бюро, на заводах и полигонах.
Мне довелось участвовать в боях Великой Отечественной войны. Но одним из самых важных в жизни для меня стал «бой» на совещании в Кремле, в кабинете Верховного главнокомандующего И.В. Сталина.
В 1943 году меня назначили заместителем командующего бронетанковыми и механизированными войсками (БТиМВ) Красной армии по самоходной артиллерии. Выполнение новых обязанностей началось с того, что [я] был назначен председателем государственной комиссии по приёму новых самоходных установок СУ-85 на Уралмашзаводе.
В то время обнаружилось, что пушки танков Т-34 и КВ калибра 76 мм не могут соперничать с пушками «Пантеры» и «Тигра» из-за недостаточных начальной скорости снаряда и пробивной способности.
Для решения этого вопроса было созвано совещание у заместителя председателя Совнаркома, наркома танковой промышленности В.А. Малышева. На него от БТиМВ пригласили и меня, хотя решающее слово было за заместителем командующего БТиМВ по технике Б.М. Коробковым2, который считался первым замом.
Представители заинтересованных наркоматов и ведомств обсуждали на совещании предложение вооружить средний танк Т-34 76-мм зенитной пушкой, которую снимали с вооружения зенитных частей. У её снаряда была большая начальная скорость.
Я стал возражать и настаивать на вооружении среднего танка 85-мм пушкой, заметив: «На фронте за это кровью будем расплачиваться». Эта фраза возмутила Малышева, он резко ответил мне: «Подумаешь, только ты один на войне был? Довольно дискуссий!».
К слову, Малышев был очень смелым, мужественным человеком. Мы познакомились в августе 1942 года во время ожесточённых боёв в районе тракторного завода в Сталинграде, где мне, командуя артиллерией фронта, пришлось организовывать противотанковую оборону, а Малышеву как наркому танковой промышленности решать вопрос об эвакуации завода.
Подготовленный на совещании у Малышева проект постановления я отказался подписать. Но на это мало кто обратил внимание. Была важна подпись первого заместителя командующего БТиМВ Коробкова.
С совещания ушёл расстроенным, подавленным. Не давала успокоиться мысль: «Не то, не то…».
Моё состояние заметила жена. Не расспрашивая о его причине, сказала: «Если ты чувствуешь себя правым, борись, как боролся в 1941 году после выхода из окружения. Пиши товарищу Сталину, как писал тогда».
Не долго думая, написал, что принятое решение о перевооружении танков противоречит здравому смыслу. Хотя у 76-мм зенитной пушки есть преимущество, она не полностью решала проблему повышения огневой мощи танка. Кроме того, в зенитных частях эта пушка была снята с вооружения, для неё прекращено производство снарядов. Предложил вооружить средний танк Т-34 85-мм пушкой, а также поддержал вооружение тяжёлого танка ИС 122-мм пушкой, которое уже делал конструктор Ж.Я. Котин.
Эта идея возникла в ходе испытаний и приёма самоходок на Уралмашзаводе, их пробега от Свердловска до Челябинска и обратно. Во время днёвки главный конструктор танкового завода в Челябинске3 генерал-майор технических войск4 Ж.Я. Котин предложил посмотреть его новую машину — тяжёлый танк ИС. Он очаровал нас — членов комиссии, но 85-мм пушка не гармонировала с мощью танка.
Я заметил конструктору: впечатление, будто в башню вставили карандаш. На его вопрос, какое орудие предлагаю, не задумываясь, ответил: по меньшей мере, 122-мм пушку.
И Жозеф Яковлевич Котин вписал в ИС 122-мм пушку.
Участники совещания у Малышева мотивировали возражения против вооружения танка Т-34 85-мм пушкой тем, что она не вмещалась в башню танка, а увеличить её размеры не представлялось возможным.
Но генерал-лейтенант технических войск5 В.Г. Грабин в своём конструкторском бюро показал мне новую созданную им 85-мм пушку, которая была установлена не на лафете, а в башне танка Т-34. Я как любитель стрелять из любого оружия попросил разрешения у конструктора опробовать пушку и после стрельбы рассмотрел, как она вписана (вмонтирована) в башню Т-34.
В рапорте на имя Сталина написал, что у конструктора Грабина есть более мощная 85-мм пушка, которой можно перевооружить танки Т-34, не увеличивая размеры башни.
С этим рапортом в приподнятом настроении вошёл в кабинет своего начальника — командующего БТиМВ РККА генерал-полковника танковых войск Я.Н. Федоренко. В нём вместе с командующим находился член Военного совета БТиМВ РККА генерал-лейтенант танковых войск Н.И. Бирюков.
Выслушав меня, Федоренко с досадой сказал: «Что ты мне говоришь. Попробуй, хозяину скажи».
Я не унимался: «Разрешите, напишу».
«Пиши», — был ответ.
Со словами: «Вот уже написал», — подал ему рапорт на имя Сталина.
Федоренко передал его Бирюкову. Член Военного совета прочёл рапорт вслух. Поскольку он был написан в очень резкой форме с выпадами в адрес некоторых участников совещания у Малышева, Федоренко поморщился, а Н.И. Бирюков сказал: «Смотри, тебе может попасть».
Ответил: «Дальше фронта не ушлют, а там я был».
Около двух часов ночи сдал рапорт в секретную часть для отправки. Почувствовал облегчение и был готов к любым неожиданностям, так как был твёрдо уверен в своей правоте.
На следующий день около 17 часов только сел обедать, зазвонил телефон. Приказано немедленно явиться к командующему и вместе с ним ехать в Кремль.
В приёмной Верховного главнокомандующего встретились с начальником Главного артиллерийского управления (ГАУ) генерал-полковником артиллерии Н.Д. Яковлевым, который набросился на меня со словами: «Что ты там написал? Вот теперь и думай, какие справки и сведения нужны». У него была толстая папка, как потом выяснилось, со справками на все случаи жизни.
Нас сразу пригласили в кабинет. Волнуясь, вошёл следом за Федоренко, Яковлевым и Бирюковым. Ореол, которым был окружён Сталин, вызвал некоторую робость.
Слева вдоль стены за длинным столом сидели вызванные на совещание. Среди них узнал В.М. Молотова, Л.П. Берию, В.А. Малышева, наркома вооружения Д.Ф. Устинова и конструктора В.Г. Грабина.
Сталин стоял у края этого стола. Войдя, я оказался перед ним, принял строевую стойку и представился: «Генерал-лейтенант Таранович».
Услышал: «Здравствуйте».
Машинально по-солдатски ответил: «Здравия желаю». И запнулся. Не знал, как продолжить фразу: товарищ маршал, товарищ Сталин или товарищ Верховный Главнокомандующий… Увидел улыбку на его лице и услышал: «Садитесь».
Сталин произнёс: «Получено письмо Тарановича. Вы его, наверное, знаете. Заместитель Якова Николаевича Федоренко. Пусть кто-нибудь прочитает».
Мой рапорт прочёл вслух нарком вооружения Устинов.
Сталин задал общий вопрос: «Как, по-вашему, это реальная вещь или абсурд?».
Первым ответил Устинов, заметив, что поставленные вопросы заслуживают внимания.
Сталин сообщил, что получена шифровка от Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, требующего замены пушки наших танков более мощной, и ещё одна — от командира 23-го танкового корпуса генерал-лейтенанта танковых войск Е.Г. Пушкина6 с ходатайством дать танку пушку с начальной скоростью снаряда 1100 метров в секунду.
Началось обсуждение. Малышев отстаивал принятое на прошедшем у него совещании предложение установить на танк 76-мм зенитную пушку, так как, по его словам, 85-мм пушка не вписывалась в башню танка, её нужно увеличить, а такой возможности не было.
В ходе разговора прозвучало, что в промышленности только два больших карусельных станка для обточки башен — в Ленинграде и на Сормовском заводе в Горьком.
Сталин задал одному из присутствующих вопрос: «Нельзя ли их выписать из Америки?». Тот ответил, что США нам не продают такие станки. Охотно продают моторы, машины, самолёты — то, что, израсходовав ресурс, идёт в металлолом, а станки служат до 50 лет..<…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Таранович Владимир Эрастович — генерал-полковник артиллерии (1897—1983), во время Великой Отечественной войны командовал артиллерией 28-й и 43-й армий, затем Волховского фронта, Московской зоны обороны, Юго-Восточного (впоследствии Сталинградского) фронта. 1 июля 1943 г. был назначен заместителем командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной армии по артиллерии. В этой должности участвовал в ряде операций Великой Отечественной войны и в войне с Японией. После войны служил заместителем командующего артиллерией Группы советских оккупационных войск в Германии, командующим артиллерией ВДВ, начальником Управления боевой подготовки артиллерии Вооружённых сил, командовал артиллерией Южно-Уральского военного округа. По состоянию здоровья ушёл в отставку в 1953 г. (см.: Хвастов А. О чём не сказал генерал Таранович? // Красная звезда. 2015. 29 мая; интернет-ресурс: http://www.redstar.ru).
2 Б.М. Коробков — в 1943 г. генерал-лейтенант танковых войск, с 24 апреля 1944 г. — генерал-полковник танковых войск. См.: Коробков Борис Михайлович // Танковый фронт: http://www.tankfront.ru.
3 Котин Жозеф Яковлевич // Военная энциклопедия: В 8 т. (ВЭ). Т. 4. М.: Воениздат, 1999. С. 247.
4 Ж.Я. Котин — в то время генерал-майор технических войск, с июля 1944 г. — генерал-лейтенант инженерно-танковой службы, с ноября 1965 г. — генерал-полковник инженерно-технической службы (См.: Котин Жозеф Яковлевич // Герои страны: http://www.warheroes.ru).
5 В.Г. Грабин — в то время генерал-лейтенант технических войск, с 1945 г. — генерал-полковник технических войск (См.: Грабин Василий Гаврилович // Там же.
6 Пушкин Ефим Григорьевич // Там же.