ПОЛКОВОДЦЫ И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ
Олейников Алексей Владимирович — доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Астраханского государственного технического университета, кандидат юридических наук (E-mail: stratig00@mail.ru)
П.С. Балуев — один из успешных генералов Первой мировой
Генерал от инфантерии Пётр Семёнович Балуев родился 21 июня* 1851 года в семье генерал-майора, происходил из дворян Ставропольской губернии, вероисповедания православного. Учился отлично — окончил и курс в 1-м военном Павловском училище и Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду1. На службу поступил из воспитанников Владимирской Киевской военной гимназии юнкером в 1-е военное Павловское училище 15 августа 1874 года. 10 сентября 1875-го был произведён в портупей-юнкеры, по окончании училища — в прапорщики в Александропольскую крепостную артиллерию (10 августа 1876 г.).
В период Русско-турецкой войны 1877—1878 гг. за мужество и распорядительность, проявленные Балуевым на должности командира одной из осадных батарей, осаждавших крепость Карс, 19 июня 1877 года его произвели в подпоручики. В январе 1878 — марте 1879 года он уже командовал ротами Кавказского осадного парка. Русско-турецкая война 1877—1878 гг. стала памятной для Балуева также производством в поручики (18 декабря 1878 г.).
По собственному желанию 29 апреля 1879 года Пётр Семёнович был направлен в Петербург для сдачи приёмного экзамена в Николаевскую академию Генерального штаба (зачислен 12 октября 1879 г.). По её окончании был причислен к Генеральному штабу с назначением на службу в Кавказский военный округ и прикомандированием на время лагерного сбора к Петербургскому военному округу (7 апреля 1882 г.).
Далее были временное прикомандирование к штабу Кавказского военного округа (12 октября 1882 г.), назначение в штаб Закаспийской области на должность обер-офицера Генерального штаба для поручений (24 ноября 1882 г.), назначение для особых поручений в штаб 4-го армейского корпуса (21 января 1883 г.).
В этот же период жизни Пётр Семёнович был прикомандирован к войсковому штабу Войска Донского для преподавания военных наук в Новочеркасском казачьем юнкерском училище с отчислением от занимаемой должности (25 октября 1885 г.). В дальнейшем он находился на различных административных должностях в Войске Донском, пока 12 мая 1900 года не был прикомандирован на 4 месяца к 124-му пехотному Воронежскому полку для командования батальоном. В 1901—1904 гг. П.С. Балуев последовательно занимал должности полкового командира 157-го пехотного Имеретинского полка и командира бригады 40-й пехотной дивизии. В межвоенное десятилетие (1904—1914 гг.) Пётр Семёнович был командиром 2-й бригады 16-й пехотной дивизии, начальником штаба 6-го армейского корпуса, временно исполнял должность генерал-губернатора Ломжинской губернии, был начальником 3-го района её охраны, затем — 17-й пехотной дивизии (с 9 июля 1910 г.), с которой он и вступил в Первую мировую войну.
Пётр Семёнович был произведён в штабс-капитаны 17 апреля 1883 года, капитаны — 24 марта 1885-го, подполковники — 24 апреля 1888-го, полковники — 5 апреля 1892 года, генерал-майоры — 19 февраля 1904-го, генерал-лейтенанты — 9 июля 1910 года2.
Важнейшим событием для генерала Балуева стала Первая мировая война. 17-я пехотная дивизия Балуева входила в состав 19-го армейского корпуса (командир генерал-лейтенант В.Н. Горбатовский) — самого стойкого корпуса 5-й армии генерала от кавалерии П.А. Плеве. При объявлении всеобщей мобилизации (18 июля 1914 г.) П.С. Балуев, будучи начальником гарнизона г. Холм, принял меры к обороне границы государства от Замостья до Владимир-Волынского. Знаменит бой 3 августа 1914 года 68-го пехотного Бородинского полка дивизии П.С. Балуева у г. Владимира-Волынского, окружённого австрийской кавалерийской дивизией и двумя батальонами пехоты. Во главе дивизии Пётр Семёнович принял участие в Галицийской битве Юго-Западного фронта 6 августа — 13 сентября 1914 года. Именно 19-й армейский корпус в Томашевском сражении стал стержнем и опорой 5-й армии, попавшей вследствие крайне неблагоприятного стечения обстоятельств в положение, грозящее окружением. 19-й русский корпус выполнял важнейшую задачу, противостоя австрийским частям 9, 6-го армейских корпусов и конного корпуса Витмана. Так, бои 13 августа 19-го русского корпуса против 6-го австро-венгерского (с 14 августа и 9-го австро-венгерского) у Тарноватки протекали весьма успешно (была разгромлена 39-я гонведная3 дивизия противника: потеряла до 50 проц. личного состава, 1300 пленных, 5 пулемётов и 2 орудия4, 67-м Тарутинским полком захвачено знамя 11-го гонведного полка, уничтоженного почти полностью). В своих воспоминаниях командующий 4-й австрийской армией писал: «Я сначала не верил этому, но дальнейшие сведения дали печальные доказательства, что, действительно, в некоторых частях потери достигли этого громадного процента»5. Русские потери: 68-й полк — 23 офицера и 607 рядовых6; 149-й — 7 офицеров и 334 рядовых; 67-й — 7 офицеров и 123 рядовых (по другим данным, 67-й Тарутинский пехотный полк балуевской дивизии потерял до 20 офицеров и 700 рядовых7, прежде всего из-за отбитой венграми вечерней атаки на окопавшегося противника8). Действия 66 и 67-го пехотных полков 17-й пехотной дивизии стали решающими.
Именно П.С. Балуев нанёс австрийцам поражение у деревни Тарноватки и посада Комарова (13—18 августа 1914 г.). В послужном списке генерала обозначено: руководя действиями 7 батальонов, отбил 13 августа 1914 года австрийцев от Дзжеронжи, разбил венгерскую дивизию (39-ю гонведную) и штурмом взял укреплённую позицию у деревни Гуты; 14 августа 1914 года командовал правым флангом 19-го армейского корпуса у деревни Тарноватки и, будучи окружён, вёл бой на три фронта; с 15 по 18 августа 1914 года под Комаровым вёл бой с австрийской армией М. Ауффенберга. П.С. Балуев показал искусство проведения одного из самых сложных видов боя — встречного.
Победу у Тарноватки трудно переоценить: 19-й армейский корпус стал стержнем операций 5-й армии, гранитной стеной, о которую разбился натиск превосходящих сил противника. Победа была достигнута в период, малоуспешный для русского оружия и потому имела огромное моральное значение.
За дни Томашевского сражения 17-я и 38-я дивизии понесли большие потери — были роты, в которых оставалось по 30 человек (вместо 250), а многие имели не более 100 бойцов; почти все роты остались без офицеров9. Общие потери — до 50—60 проц. первоначального состава (только русская армия могла воевать и побеждать в таких условиях).
Велика заслуга дивизии П.С. Балуева и в отражении манёвра на окружение главных сил 5-й русской армии — отбитые атаки противника завершались контрнаступлением частей 17-й дивизии, бои в окружении зарекомендовали П.С. Балуева как талантливого тактика. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 409. Оп. 1. Д. 177619. Л. 1, 1 об., 11—22 об.
2 Там же.
3 Венгерская пехотная. По закону 1868 г. сухопутная армия Австро-Венгрии состояла из 3 частей: общеимперской армии, австрийского ландвера и венгерского гонведа, который находился на территории Венгрии и предназначался для усиления общеимперской армии. Венгерские части отличали и в Первую и во Вторую мировые войны высокие стойкость и боевые качества. Венгерская пехота была эквивалентна немецкой. 38-я и 39-я гонведные дивизии стали одними из самых прославленных фронтовых соединений Первой мировой, участвуя в ключевых операциях (39-я дивизия — в Горлицком прорыве 1915 г. наряду с ударными германскими дивизиями).
4 Белой А. Выход из окружения 19-го армейского корпуса. Б/м.: Б/и., 1937. С. 22.
5 Там же.
6 По другим данным — 21 офицер. См.: Кузнецов Б. Действие частей 19-го армейского корпуса во встречном бою 26—27 августа 1914 г. // Армия и революция. 1935. Июль—август. С. 76.
7 Головин Н.Н. Из истории кампании 1914 г. на русском фронте. Галицийская битва 1-й период до 1 сентября нового стиля. Париж, 1930. С. 266.
8 Очевидец так описывает эти события: «Когда до позиции противника оставалось не более 200 шагов, венгры выкинули белый флаг и поднялись из окопов, выразив тем желание сдаться; вперёд выехал верховой неприятельский офицер и вступил в переговоры с подошедшими нашими офицерами. Но это была лишь предательская хитрость. Когда наша пехота приблизилась на несколько десятков шагов, офицер-переговорщик внезапно ускакал к своим, венгры скрылись в окопы и открыли жестокий огонь. Приведённые в замешательство этим неожиданным вероломством врага, тарутинцы, неся большие потери, бросились назад в лес… Около 6 часов вечера тарутинцы снова двинулись в атаку. Ворвавшись в окопы противника и разъярённые его предательством с белым флагом, они принялись чинить беспощадную расправу над захваченными венграми… особенно же жестокое избиение произошло в овраге за окопами, куда было бросились спасаться венгры, когда увидели, что сдача в плен не сохраняет жизни. В овраге в своей землянке был застигнут командир 11-го гонведного полка. Группа наших солдат бросилась туда. Но из землянки раздался ряд револьверных выстрелов: один солдат был убит, два другиe ранены, но следующий пронизал командира полка штыком. Тут же при нём прикончен был его адъютант и захвачено знамя полка. Пленных не брали. Захватили много пулемётов. Жестокий враг получил по заслугам. Доблестные тарутинцы были отомщены». См.: Там же. С. 266.
9 Белой А. Галицийская битва. М.; Л., 1929. С. 128.
* Здесь и далее все даты даны по старому стилю.