Аннотация. Статья подготовлена по материалам Смоленского процесса, состоявшегося 15—20 декабря 1945 года, на котором была осуждена группа немецких военнослужащих, совершавших бесчеловечные преступления на оккупированной территории Смоленской области и в г. Смоленске.
Summary. The article is based on materials of the Smolensk process held on 15-20December 1945, which condemned the group of German servicemen, who committed inhuman crimes in the occupied territory of the Smolensk Region and the city of Smolensk.
Марочко Владимир Павлович — заместительзаведующего отделом военно-исторической экспозиции и исследований войн и военных конфликтов 30—40-х годов Центрального музея Великой Отечественной войны, кандидат исторических наук, доцент
«Все мы были воспитаны в духе презрения к русским…»
Зверства немецких оккупантов на Смоленщине в годы Великой Отечественной войны
Древняя смоленская земля на протяжении многих веков одной из первых принимала на себя удары агрессоров с запада. Вот и в 1941 году гитлеровцы, реализуя свой преступный план «Барбаросса», рассматривали Смоленскую область, в которую в то время входили 54 района, как удобный плацдарм для наступления на Москву. Немецкое командование сконцентрировало на этом направлении основные силы группы армий «Центр». Смоленская область более двух лет являлась местом ожесточённых сражений с немецко-фашистскими захватчиками, в ходе которых родилась Советская гвардия. Здесь в годы оккупации развернулось активное партизанское движение: 53 тыс. смоленских партизан уничтожили свыше 175 тыс. вражеских солдат и офицеров, пустили под откос 1354 железнодорожных эшелона с войсками и боевой техникой, систематически нападали на немецкие гарнизоны, которые располагались практически в каждом более или менее значимом населённом пункте. Территория области была буквально нашпигована гитлеровскими войсками. Так, весной 1943 года здесь размещались 57 дивизий, 65 различных штабов, 32 крупных воинских склада с фронтовыми запасами горючего, продовольствия, боеприпасов и военного имущества1.
Советские войска оставили Смоленск после ожесточённых боёв в ночь на 29 июля 1941 года, а освободили 25 сентября 1943 года. Тяжелейшим игом легли на смолян 26 месяцев оккупации. Гитлеровцы разрушили в городе промышленные предприятия, практически весь жилой фонд, 23 больницы, 33 школы, электростанцию, водопровод, трамвайные пути, железнодорожный узел и другие объекты, уничтожили в областном центре и его окрестностях свыше 135 тыс. военнопленных и мирных жителей и около 90 тыс. угнали на принудительные работы в Германию. О масштабах геноцида говорит хотя бы тот факт, что в Смоленске, насчитывавшем до войны почти 170 тыс. жителей, к моменту освобождения оставалось едва 20 тыс. человек. Полные масштабы злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников были выявлены в ходе работы Чрезвычайной государственной комиссии, материалы которой легли в основу громкого судебного процесса, состоявшегося 15—20 декабря 1945 года2.
Оккупировав Смоленщину, немцы первым делом приступили к созданию различного рода концентрационных лагерей как для военнопленных, так и для гражданского населения. Кроме того, имелись лагеря рабочие, распределительные, всевозможные пересыльные пункты, еврейские гетто и другие подобные «учреждения» для принудительного содержания населения. Условия пребывания в них были невыносимыми.
Первым в Смоленске появился снискавший недобрую славу пересыльный концентрационный лагерь № 126, предназначенный для военнопленных. Он располагался в двух местах: на территории бывших военных складов (Большой лагерь) и в Нарвских казармах (Малый лагерь). Ни складов, ни казарм как таковых после ожесточённых боёв уже не существовало: оставались практически полуразрушенные помещения, большей частью без окон, дверей, потолков и полов, почти лишённые кровли и совершенно не утеплённые. Земляной пол представлял собой слой грязи, на нём чаще всего и спали. Скученность была необыкновенная, по ночам в этих так называемых бараках стоял густой смрад, и люди, тем более больные и раненые, задыхались. Кормили военнопленных два раза в день: пайка состояла из воды с затхлой ржаной мукой без соли или из промёрзшего, полусгнившего, неочищенного картофеля, также сваренного без соли. Хлеб, если его и выдавали, пёкся из муки, смешанной пополам с древесными опилками, да и того доставалось не более чем по 150—200 граммов. Естественно, в лагере свирепствовали болезни — голодные отёки, поносы, дизентерия, сыпной тиф, а также педикулёз. Ни о какой медицинской помощи и речи не шло, так что смертность доходила до 200, 300 и даже 600 человек в день.
Из показаний на суде Эриха Мюллера, ефрейтора 3-й роты 335-го охранного батальона: «В Смоленском концлагере № 126 с советскими военнопленными немецкие солдаты обращались очень жестоко. Считалось, что русский — получеловек, дикарь, и поэтому всякая жестокость по отношению к русским не только оправдывалась, но и поощрялась. Их избивали, гоняли на самые тяжёлые работы, а при малейшем признаке неповиновения расстреливали. Командир 335-го батальона подполковник Ширштедт инструктировал: “Русских щадить нечего, нужно, чтобы советские военнопленные постоянно чувствовали мощь германского оружия”. Мы добросовестно выполняли эти указания. Лично я убил в ДУЛАГе-126 не менее 30 советских военнопленных. Между солдатами возникло соревнование — кто больше убьёт. Поэтому в русских стреляли по всякому малейшему поводу. Главным образом, когда они подходили к проволочному заграждению. За два месяца моей службы в лагере, то есть за декабрь 1941 года и январь 1942 года, погибли не менее 4 тысяч человек. Командование батальона всячески поощряло солдат, наиболее активно участвовавших в истреблении русских. Например, командир батальона подполковник Ширштедт неоднократно выносил благодарность “за образцовую службу” командиру отделения унтер-офицеру Вайсу, а также мне»3.
Не меньше их «отличались» и другие немецкие надсмотрщики. Так, с октября 1941 по май 1942 года при охране советских военнопленных, работавших на очистке железнодорожного полотна на Восточном вокзале Смоленска, ефрейтор Вилли Краузе лично застрелил 20 военнопленных, которые по причине истощения не могли выполнять физическую работу, и около 30 человек забил до смерти. Его сослуживец ефрейтор Генчке Фриц принимал участие в массовом расстреле советских военнопленных в ночь с 20 на 21 октября 1941 года, а в ноябре по собственной инициативе расстрелял ещё 18 пленных4.
Трупы умерших, замученных и расстрелянных хоронили в ямах-могилах возле лагеря. Их обследование перед началом процесса подтвердило, что в могилах на территории лагеря № 126 погребены не менее 60 тыс. человек (45 тыс. — в Большом и 15 тыс. — в Малом)5. Таким образом, Смоленский лагерь № 126 вошёл в историю как место величайших злодеяний германского нацизма по истреблению советских граждан. Впрочем, аналогичная картина предстала перед членами комиссии при обследовании других бывших лагерей, в частности в городе Ярцево, селе Голынки и др.
В Ярцевском лагере содержались более 500 военнопленных. Из них с декабря 1941 по март 1942 года от голода и болезней умерли более 200 человек. Завтрак военнопленных состоял обычно из воды и кусочка хлеба в 30—50 граммов, обед — из нескольких ложек несъедобной каши, сваренной из отходов ржаной муки, и похлёбки из картофельных очисток. Свирепствовали сыпной тиф и другие болезни, зверствовала охрана. Так, в феврале 1942 года группа военнопленных в количестве 10 человек разгружала прибывшую автомашину с хлебом. Один военнопленный спрятал буханку хлеба за штабель дров. Ефрейтор Мюллер, заметив это, избил военнопленного и доложил о случившемся старшему лейтенанту Шнейдеру, который приказал немедленно расстрелять пятерых пленных из числа разгружавших машину, что Мюллер тут же и выполнил6. В лагере, расположенном в селе Голынки, солдат 1-го батальона 350-го пехотного полка 14-й авиапехотной дивизии Йозеф Райшман, будучи проводником служебной собаки, часто натравливал её на пленных, когда они, по его мнению, медленно работали или отставали от колонны. К помощи собаки он обычно прибегал и для водворения порядка среди военнопленных во время раздачи пищи. Было и так, что он науськивал овчарку на людей просто потехи ради. В июне 1942 года в городе Монастырщине его овчарка загнала 14-летнюю девочку в полуразрушенный дом, где Райшман её изнасиловал7. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Все судьбы в единую слиты… По рассекреченным архивным документам. К 60-летию освобождения Смоленщины от немецко-фашистских захватчиков. Смоленск, 2003. С. 9, 132, 133.
2 Центральный архив ФСБ РФ. Арх. № Н-17683. Смоленский процесс над немецкими венными преступниками. Т. 1. Л. 3.
3 Там же. Т. 3. Л. 19, 20.
4 Там же. Т. 2. Л. 405, 406.
5 Там же. Т. 7. Л. 109.
6 Там же. Т. 3. Л. 139.
7 Там же. Л. 279.