Аннотация. В статье на основе анализа официальных документов показаны этапы сложного и затянувшегося по времени процесса зарождения и развития информационных инструментов как составной части планов США по воздействию на СССР невоенными средствами. Авторы статьи раскрыли достаточно высокую степень институционализации в применении инструментов информационного противоборства, развёрнутого США против СССР после окончания Второй мировой войны. Рассмотрена ретроспектива официальных взглядов на сосуществование двух идеологических систем — период, предшествовавший возникновению «политического противоборства» двух великих держав. Проведён анализ документов законодательной и исполнительной власти США, принятых после окончания Второй мировой войны и предусматривавших информационно-идеологические действия, направленные на развал СССР без вступления в вооружённую борьбу.
Summary. The paper falls back on analysis of official documents to trace the stages in the complex and protracted process of information instruments emerging and developing as part of the US plans to impact the U.S.S.R. by nonmilitary means. The authors revealed a fairly high degree of institutionalization in the US use of information confrontation instruments against the U.S.S.R. after the conclusion of the Second World War. The paper looks back at official views on the coexistence of the two ideological systems, the period preceding the start of the political standoff between the two great powers. It analyzes the US legislative and executive documents passed after WWII that provided for information-ideological activity aimed at the U.S.S.R. breakup without resorting to armed struggle.
ИЗ ИСТОРИИ ИНФОРМАЦИОННОГО ПРОТИВОБОРСТВА
БЕЛЯЕВ Владимир Александрович — начальник кафедры информационной безопасности Военной академии Генерального штаба ВС РФ, полковник, кандидат военных наук, доцент
ДОМИНИК Юрий Иванович — адъюнкт специального факультета Военной академии Генерального штаба ВС РФ, бригадный генерал, Республика Молдова
ВОЙНА БЕЗ ВООРУЖЁННОГО НАСИЛИЯ
Хронология открытия информационного фронта США в холодной войне
Современные теоретико-концептуальные положения информационного противоборства основаны на принципе комбинированного применения инструментов воздействия на мораль противника1. В истории войн и конфликтов с участием США инструменты информационной борьбы применялись со времён революции за независимость этой страны, но получили отдельный статус и концептуальный базис в период Первой мировой войны. В то же время в США вся пропагандистская и информационная машина, связанная с военными конфликтами, относилась только к периоду непосредственно перед началом вооружённой борьбы и в ходе неё. С окончанием военных действий осуществлялся неизменный, довольно быстрый переход к мирной деятельности всей страны, что предусматривало значительные сокращения созданных военных возможностей.
В ходе Второй мировой войны информационное противоборство, получившее статус важного фактора военной стратегии и ставшее институциональным2 на национальном уровне, ожидала участь предыдущего опыта американской военной политики. Так, в 1945 году были созданы все предпосылки к сокращению инструментов, применявшихся в борьбе не только на географических театрах военных действий, но и в информационном измерении.
Истоки институционального информационного противоборства в 1917—1945 гг.
Стоит подчеркнуть, что властные структуры США в своей истории до вступления в Первую мировую войну никогда не имели отдельных автономных ведомств, занимавшихся информационным противоборством. Даже в период военных конфликтов военно-политическое руководство использовало внутренние резервы для распространения печатных материалов или пользовалось услугами агентов, проводивших работу по влиянию во вражеском стане — как на тактическом, так и на политическом уровне.
Вступая в Первую мировую войну, президент В. Вильсон в апреле 1917 года создал Комитет публичной информации3 — первое американское агентство пропаганды, просуществовавшее до августа 1919 года. Наряду с этим в генеральном штабе сухопутных войск США был создан отдел пропаганды, вошедший в состав Управления военной разведки. Таким образом, все функции ведения пропаганды на театрах войны были сосредоточены в составе разведывательных органов. Образование двух структур (гражданской и военной) в дальнейшем и определило два направления в развитии инструментов информационного противоборства США, в основании разделения которых было заложено отношение американского правительства к проводившимся операциям (проектам). Первое, так называемое открытое направление, предусматривало прямое подтверждение принадлежности любых действий к исполнительной власти США, а второе — «тайные операции» — отвергало любое утверждение о том, что случившееся имеет связь с правительственными структурами.
Комитет публичной информации был наделён важными функциями: занимался пропагандой внутри страны для обеспечения поддержки американским обществом продолжения участия в войне; боролся с вражеской пропагандой, для чего комитету были предоставлены широкие права по цензуре как в печати, так и на радио. Комитет также распространял пропаганду за рубежом4 в виде печатной продукции, выступлений руководителей страны и американцев, имевших мировую известность, также осуществлялись производство и показ фильмов5 и др.
Практическая реализация пропаганды в военной организации в основном сосредотачивалась на производстве печатной продукции. В то же время велись контрпропаганда, исследования о влиянии пропаганды на состояние морали в войсках и обществе, издавались первые наставления6 и руководства. Структуры военной пропаганды просуществовали несколько дольше их «гражданских коллег» — после окончания войны возможности единственной роты «пропаганды и печатной продукции»7 были практически сведены к нулю в ходе всеобщей демобилизации. В последующем отдел пропаганды был ликвидирован после реорганизации структуры управления сухопутными войсками в 1929 году8.
В рамках системы сдержек и противовесов между различными ветвями власти Конгресс США имел исключительные права в утверждении бюджета, создании государственных ведомств и в контроле их численности, в назначении руководителей на ключевые должности. Данный фактор играл значительную роль в развитии инструментов информационной борьбы.
Также традиционно, со времён основания государства, в Конгрессе США доминировало недоверчивое отношение к военным, которых всё время подозревали в возможных планах по узурпации власти в стране, а в период 1930-х годов Конгресс проявил себя как антивоенное собрание. Военные в глазах представителей и сенаторов выглядели коррумпированными (что демонстрировали скандалы в прессе, подтверждавшиеся расследованиями комиссий9) растратчиками бюджетных средств и неэффективными управленцами, постоянно просившими ассигнований, а порой и откровенно шантажировавшими органы власти, умело используя прессу и политическое меньшинство10.
Так продолжалось до нападения Германии на Польшу в сентябре 1939 года. Осознав невозможность изолироваться от европейских дел, Конгресс увеличил оборонный бюджет и предоставил дополнительные права президенту в области обороны. Несмотря на декларировавшуюся нейтральность, а потом и политику невмешательства, президент Ф. Рузвельт, например, воспринимая серьёзно угрозу распространения нацистских идей в Западном полушарии, в августе 1940 года образовал11 в составе Офиса чрезвычайного менеджмента администрации Президента США Офис межамериканских дел (ОМД), наделил его широкими полномочиями по проведению информационного, экономического и политического противоборства в странах Центральной и Южной Америки. Главным инструментарием ОМД стало интенсивное применение культурных и образовательных программ в странах региона. Руководить офисом президент Рузвельт назначил Н. Рокфеллера12.
Вступление во Вторую мировую войну привело США к приобретению, наряду с усилением вооружённых сил, других возможностей, опыта применения которых у американских военных не имелось13. У. Донован, ставший основателем и первым руководителем централизованной разведывательной службы, был командирован со специальным заданием в Европу.
Итогом этих событий стало создание летом 1941 года Офиса координатора разведки (реорганизованного в Управление стратегических служб (УСС)) и Офиса информации военного времени (ОИВВ) в 1942 году14. В основные задачи последнего наряду с разведывательными входили ведение пропаганды, экономическая борьба, проведение специальных операций, создание и поддержка партизанских и повстанческих движений и др.
К окончанию Второй мировой войны США имели значительные возможности по проведению информационных операций. Также в тот период сохранилась тенденция разделения информационного воздействия на два направления: открытые и тайные операции, при этом первые проводились двумя организациями — ОМД и ОИВВ, а вторые были сосредоточены в УСС.
Хаос оптимизации, поиск новой идентичности и институционализация в 1945—1951 гг.
Президент Г. Трумэн, придерживаясь данных им публично обещаний после окончания войны, проводил демобилизацию ускоренными темпами. Под сокращение подпали и возможности по ведению информационной борьбы.
Во исполнение указов, касавшихся реорганизации инструментов информационной борьбы, Офис информации военного времени и Офис межамериканских дел были переподчинены Государственному департаменту15. Запланированную передачу Госдепу всех структур управления стратегических служб, часть из которых («ненужная») должна была быть ликвидирована, решили отложить до проведения анализа, и, соответственно, сокращённые количественно структурные подразделения УСС были подчинены военному министерству16.
Дальнейшие события развивались по двум направлениям разрозненно. Госдеп стремился сохранить и приумножить информационные, образовательные программы и программы культурного обмена, в то время как военные ведомства придерживались мнения о необходимости ликвидации Стратегической службы (структура, перенявшая все возможности УСС, за исключением департамента исследования и анализа, перешедшего в Госдеп) ввиду отсутствия перспектив её развития и фактического прекращения финансирования уже в 1946 финансовом году17.
Инструменты из категории открытых информационных средств, ставшие ответственностью Государственного департамента, обладали функциональной двойственностью. Так, один и тот же инструмент работал на расширение позитивного влияния США за рубежом и в то же время выступал как одно из направлений пока ещё разрозненного применения для достижения политических целей в противоборстве с оппонентами. В Госдепе на начало 1946 года был образован Офис информационных и культурных дел (OИC, ОИК) под общим руководством помощника госсекретаря по публичной дипломатии, отвечавшего за проведение информационных, образовательных и культурных программ.
Финансирование данных программ претерпевало сокращение начиная с 1944 финансового года. Соответственно представители Госдепа активно взаимодействовали с избранниками в Палате представителей и Сенате по вопросу выделения средств на 1947 финансовый год18 и пытались заручиться поддержкой широкой публики различными выступлениями19. Но всё было безуспешно. Информационные, образовательные и культурные программы, переданные в Госдепартамент, после ликвидации агентств военного времени стали жертвой внутриведомственного соперничества в Госдепе и негативного к ним отношения большинства в Конгрессе. Несмотря на общий тренд в Госдепе и Администрации президента в целом по отношению к СССР как приоритетному направлению внешней политики, радиостанция «Голос Америки», печатные издания на иностранных языках не имели планов краткосрочной политики и других программ, не проводилась также аналитическая работа, т.к. сокращёнными силами всё это делать не было возможным. Взаимодействие с частными издательскими и вещательными компаниями не давало значительного вклада в достижение целей, поставленных Госдепом. Программы и новости, предлагавшиеся ОИК, не являлись приоритетными для частных медиаструктур, а зачастую они просто отказывали чиновникам, подозревая пропагандистскую направленность таких материалов.
В Госдепе пришли к выводу, что без правительственной поддержки распространения информационных, образовательных и культурных проектов расширения влияния не добиться. В рамках выделенных ассигнований определились приоритеты, которые к декабрю 1946 года были сосредоточены на воздействии информационных, а впоследствии и культурных программ на СССР, ставший наиболее важной мишенью информационного воздействия.
Что касалось печатной продукции — был увеличен тираж пропагандистского материала в пять раз. За счёт сокращения программ на других языках радиовещания был создан отдел по Советскому Союзу на радиостанции «Голос Америки», который начал вещать на русском языке с 1 февраля 1947 года20. Тем не менее, несмотря на объявленную доктрину Трумэна и помощь Греции и Турции, американские конгрессмены в своём консервативном большинстве не позволили законодательно утвердить программы ОИК и затребованное финансирование на 1948 финансовый год.
Совсем другой была судьба образовательной составляющей. Получившая название по имени автора законопроекта об образовательных обменных программах — программа Фулбрайта нашла поддержку среди законодателей. Конгресс принял закон21 о форме управления программой и самое главное — порядком её финансирования, в котором доля средств бюджета США (в виде средств от реализованного имущества, находившегося за рубежом) была основной. Механизм управления программой был разработан таким образом, чтобы дистанцироваться от целей и задач внешней политики США, что удавалось в первые годы функционирования программы из-за малого количества участников и щедрого финансирования частными фондами и лицами. Но в последующем это стало затруднительно, и программа Фулбрайта вместе с другими образовательными проектами правительства США стала работать на достижение целей политики национальной безопасности.
Послевоенное возрождение тайных информационных операций стало частью зарождения централизованной разведывательной деятельности. На едином координировании всей разведывательной деятельности наряду с унификацией административного и военного управления всеми видами вооружённых сил настаивал, в частности, президент Трумэн.
В январе 1946 года Трумэн подписал директиву о создании межведомственного механизма планирования, проведения и координации разведывательной деятельности за рубежом в интересах национальной безопасности22.
Организационным ядром послужила Центральная разведывательная группа (ЦРГ), которая приняла в течение года существовавшие возможности под свою ответственность, при этом в организационно-штатном аспекте все инструменты оставались под контролем военного министерства, а в состав управления ЦРГ были делегированы специалисты из Госдепа, военного и военно-морского министерств. Директива также определила общие принципы координации разведывательной деятельности, установив, что ЦРГ будет контролироваться межведомственным комитетом по разведке23, возглавлять группу будет директор Центральной разведки24, который выделенными силами и средствами должен организовывать выполнение задач в интересах национальной безопасности. На деле же с самого начала ЦРГ получила ограниченную роль, состоявшую в получении информации от разведывательных органов министерств и производстве на этой базе периодических оценочных докладов.
Но весной 1946 года произошли изменения, которые привели к тому, что ЦРГ получила контроль над процессами, происходившими при расформировании организаций военного времени (УСС и ОИВВ).
Первый директор Центральной разведки контр-адмирал С. Соерс с первых дней своего руководства настоял25 на проведении глубокого анализа (обзора) с целью разрешения проблемы сохранения остававшихся после окончания войны возможностей. Такая проблема была поднята руководителем военной части стратегических служб26, созданной с целью сокращения и оптимизации возможностей УСС. Проведённый в короткий срок анализ в виде обзора среди прочих содержал рекомендации27 и о необходимости развития возможностей по сбору информации с использованием тайных методов, а также о сохранении и консервации имевшихся компонентов специальных, парамилитарных операций и других тайных инструментов, развитых в период Второй мировой войны. За этим последовала передача под контроль ЦРГ всех возможностей военной части стратегических служб, которые продолжали выполнять свои задачи в семи региональных офисах и многочисленных станциях по всему миру; вместе с ними передавались органы управления и подразделения обеспечения центральных структур УСС и ОИВВ.
Тем временем продолжался поиск оптимальных решений по дальнейшему использованию имевшихся возможностей. Такая задача решалась путём исследования всех аспектов — от роли, функций до организационных, штатных и административных вопросов. На основе военного и военно-морского комитетов госдепа был создан подкомитет психологического противоборства для всестороннего обзора проблемы «психологических операций Второй мировой войны»28 и выработки рекомендаций по организации таких операций в мирное время, а также при переходе на военное положение.
Данный подкомитет к декабрю 1946 года представил первый проект доклада, названный «Психологические операции»29. Доклад стал основой для последующих определений и концептов применения невоенных инструментов для достижения политических целей. В то же время основным тезисом доклада проходило положение о «психологическом противоборстве» в случае «войны или угрозы войны»30. В последующих дополненных докладах из этой серии была определена роль инструментов невоенной мощи США для обеспечения национальной безопасности. В одном из очередных докладов подкомитет рекомендовал иметь в мирное время военную структуру, готовую к деятельности только после проведения мобилизации, после которой в военное время эта структура сможет «обеспечить эффективное планирование, координацию и исполнение военной психологической борьбы… и интеграцию национальной психологической борьбы»31 в военное планирование.
Осень и зима 1947 года стали продуктивными — удалось продвинуться в вопросе о необходимости координации применения невоенных средств в мирное время. В сентябре — ноябре подкомитет специального анализа и оценки координационного комитета (Госдеп военный — военно-морской) подготовил ряд докладов в серии SWNCC 304 «Психологическое противоборство», которые регулярно обсуждались на заседании координационного комитета. Реорганизованный координационный комитет Госдеп — сухопутные войска — военно-морской флот — военно-воздушные силы32 утвердил доклад своего специального подкомитета33 «Психологические операции». Он содержал уже уточнённые положения в сравнении с предыдущими версиями докладов по данной проблеме. В нём подчёркивалась необходимость «немедленной разработки и применения скоординированных мер, чтобы оказывать влияние на отношения в иностранных государствах в направлении, благоприятном для достижения целей США»34. С этой целью авторы доклада предлагали считать начальными шаги по обеспечению «тесной координации решений политики, более эффективной интеграции существующих возможностей и интенсификацию психологических мер»35. Общую координацию этих мер предлагалось возложить на госсекретаря, а операционную часть должна была осуществлять межведомственная группа под руководством директора, назначенного госсекретарём36.
Взяв за основу доклады специального подкомитета 304 серии37 после многих месяцев межведомственного бюрократического соперничества, Совет национальной безопасности предложил президенту два документа, один из которых — NSC 4-A — был подписан президентом Трумэном в качестве директивы директору ЦРУ, второй стал меморандумом СНБ NSC 4 — документом, регулировавшим применение инструментов политического противоборства. Данный документ38 обязал госсекретаря «формулировать политику и координировать выполнение всех информационных мер»39 для «противодействия эффектам антиамериканской пропаганды»40, а непосредственно отвечавший за исполнение мер помощник госсекретаря должен был консультироваться с неформальной группой, состоявшей из представителей привлекавшихся ведомств41.
Директива директору ЦРУ NSC 4-A «Психологические операции»42 в дополнение к иностранным информационным мерам отметила необходимость проведения тайных операций и определила ЦРУ как структуру, которая должна этим заниматься, обеспечив ей суверенность в действиях. То есть, несмотря на то, что госсекретарь отвечал за координацию применения открытых и тайных инструментов невоенных средств, директор ЦРУ должен был при необходимости координировать тайные операции с применением открытых инструментов.
Таким образом, состоялось внедрение в политическом и бюрократическом аспекте координированного применения инструментов невоенных средств из состава открытой и тайной групп. Данное внедрение было осуществлено для достижения конкретных политических целей в противостоянии с СССР в Западной Европе. Документы NSC 4 и NSC 4-А инициировали зарождение понятийных и теоретико-методологических обоснований применения инструментов информационной борьбы для обеспечения национальной безопасности США.
После внедрения требований рассмотренных документов о психологическом противоборстве была продолжена работа по повышению эффективности применения инструментов противоборства. Некоторые тактические успехи, полученные в результате применения инструментов из тайной группы в Италии, Франции, Западной Германии, а также события, происходившие в Восточной Европе, где продолжалась консолидация режимов, поддерживавшихся СССР, включая попытку силовой смены правительства в Чехословакии, создали условия для необходимого расширения применения информационных средств. Нужны были новые, более амбициозные цели и задачи; совершенствование механизмов управления, координации и взаимодействия операционных структур; стало императивом расширение области применения инструментов, увеличение их количества, при этом повышалось их качество.
В этих условиях группа специалистов Госдепа во главе с Дж. Кеннаном, проведя анализ и изучение проблемных вопросов, предложила ряд изменений. В них она настаивала на том, что применение инструментов невоенных средств должно выходить на новый уровень по всем параметрам — от разработки политики и планирования до применения, контроля и анализа. Подразделение стратегического планирования Госдепа (PPS) подготовило и представило в СНБ «Меморандум об инаугурации политического противоборства»43. Данный документ вводил в обращение новый концепт — политическое противоборство, которое «является логическим применением доктрины Клаузевица» в отсутствие вооружённой борьбы44 и заключается в применении всех средств государства для достижения своих национальных целей45. Также меморандум относит к таким средствам открытые, такие как «политические союзы, экономические меры и “белая” пропаганда», и тайные средства — как «скрытная помощь “дружественных” иностранных элементов, “черное” психологическое противостояние и даже поощрение подпольного сопротивления во вражеских государствах»46. Меморандум призывал для борьбы с советской пропагандой мобилизовать внутренние ресурсы для политического противоборства47. Тут же были представлены новые инициативы по программам политической борьбы, а также по оптимизации её процессов, в числе которых — создание управления операций политического противоборства под общим патронажем СНБ.
Данные предложения с подозрением воспринимались другими участниками процессов: ЦРУ и министерством обороны. Главным камнем преткновения стали роль, функции и место организации, которая будет управлять расширенными тайными операциями. После непродолжительной бюрократической стычки был найден компромисс, и СНБ утвердил проект директивы, которую подписал президент. Директива СНБ об Офисе специальных проектов, ставшем впоследствии Офисом специальных операций и позже, в конце 1948 года Офисом координации политики ЦРУ, предписывала создание в составе ЦРУ подразделения для организации и проведения тайных операций48. В группу тайных были добавлены экономические инструменты, также было дано определение тайных операций49. Документ предусматривал, что к тайным операциям следует относить «все действия, осуществляемые или спонсируемые Правительством против враждебного иностранного государства или групп либо в поддержку иностранных государств или групп». Все такого рода действия должны быть спланированы и выполнены таким образом, чтобы непосвящённые лица не смогли определить принадлежность таковых к США, а в случае, если «тайная деятельность была раскрыта, то Правительство может очевидно отрицать всякую свою ответственность»50. К тайным операциям относились: «пропаганда, экономическое противоборство, превентивные прямые действия, включая саботаж и контрсаботаж, подрывные и эвакуационные действия; диверсии, включая помощь подпольным группам сопротивления, партизанам и освободительным группам в изгнании, а также поддержка национальных антикоммунистических движений в угрожаемых странах свободного мира».
Важное уточнение было сделано по вопросу, что не является тайными операциями, — «вооружённый конфликт между признанными вооружёнными силами, шпионаж и контршпионаж, а также введение в заблуждение противника в военных операциях»51.
В Госдепе полагали, что психологические операции являются частью политического противоборства. В этой связи по сравнению с предыдущим документом (NSC 4-А) полномочия ЦРУ расширились. Таким образом, директива NSC 10/2 подвела итог под многомесячными усилиями, предпринимавшимися в деле становления применения информационных инструментов. К лету 1948 года открытые и тайные инструменты активно применялись во всех категориях. Основной целью их применения стало охранение Западной Европы от влияния коммунистов.
Тем временем происходили изменения в открытой группе инструментов, в частности, в информационных и культурных программах. Правительственные чиновники, не снижая темпа, пытались найти пути для того, чтобы Конгресс законодательно закрепил структурный состав и определил адекватное финансирование информационных, культурных и образовательных инструментов. В Конгресс был представлен проект закона о разрешении Государственному департаменту продолжать информационную и культурную деятельность за рубежом. Проект предусматривал более широкие цели развития взаимопонимания между США и другими странами. После некоторых частичных успехов, полученных в результате применения инструментов невоенных средств, а также благодаря поддержке инициатив Администрации президента по экономическим, дипломатическим направлениям со стороны Конгресса и американской широкой публики, в Администрации решили усилить активность. В этой связи лично президент дискутировал со многими членами Конгресса о необходимости информационных программ, а в слушаниях в комитете участвовал лично госсекретарь Дж. Маршалл.
Тем не менее процесс продвигался медленно. В Конгрессе не только большинство было представлено Республиканской партией (а Трумэн был избран от Демократической), но и среди конгрессменов от Демократической партии было достаточно много консервативно настроенных избранников, для которых термин «информационные» приравнивался к пропаганде, направленной в том числе на воздействие на американских граждан, что вызывало острую негативную реакцию. Понадобилось более двух лет и много различных мероприятий по продвижению проекта от активной агитации в медиапространстве высокопоставленными чиновниками, военными и активистами гражданского общества до организации длительного тура членов Конгресса по оценке информационной деятельности на местах, включая страны Восточной Европы. В итоге в январе 1948 года закон был принят и подписан президентом, а спустя три месяца в Госдепе был образован Офис международной информации, и осенью того же года Госдеп в полном объёме приступил к планированию и контролю за продуктами основного инструмента того времени — радиостанции «Голос Америки».
В 1949 году были усилены инструменты информационных средств. «Радиостанция Свободная Европа» (РСЕ) была создана в ходе реализации проекта по тайной поддержке организаций эмигрантов52. Находясь под управлением Национального комитета свободной Европы (НКСЕ) — частной организации, действовавшей на пожертвования, РСЕ 4 июня 1950 года начала вещание на Чехословакию. Официально основными спонсорами РСЕ являлись большие филантропические организации, такие как фонды Форда и Рокфеллера, но ЦРУ фактически заправляло НКСЕ, финансируя их 30 млн долларов ежегодно через эти фонды53. РСЕ вскоре расширило антикоммунистическую пропаганду на другие государства Восточной Европы: Польшу, Венгрию, Румынию и Болгарию. В 1951 году Американским комитетом по освобождению народов России было создано «Радио Свобода», которое дополняло информационное воздействие, вещая антисоветскую пропаганду на СССР.
Политическое противоборство с блоком социалистических государств заключалось в реализации программ Госдепом, отвечавшим за применение инструментов из категории открытых невоенных средств, а ЦРУ проводило тайные операции во всём их спектре, определённом директивой NSC 10/2. Проекты, как было принято называть операции, расширяли свою географию и масштабы; накапливалась практика их применения, что приводило к обогащению теоретической базы, в первую очередь оценочно-категорийной, относительно методов, способов и форм применения инструментов и их соответствия поставленным задачам.
В аспекте повышения эффективности рассматривались проблемы координации и контроля за проведением операций, а также их планирования с учётом определения более подробных и детальных задач, устанавливавшихся для достижения целей политики национальной безопасности. Эти вопросы довольно часто обсуждались, причём было два основных мнения, которые имели общий базис: необходимо было существенно улучшить когерентность действий всех инструментов во всех группах и категориях. Одни призывали к созданию отдельной структуры, подчинённой лично президенту или СНБ, другие же считали, что такая структура должна работать под покровительством Госдепа.
Бюрократические и политические столкновения закончились тем, что президент Трумэн поручил своим ближайшим советникам найти решение этого вопроса с позиции эффективности использования ресурсов. В апреле 1951 года вышла директива, предписывавшая создание координирующей организации — Комитета стратегии психологического противоборства54. Комитет получил главную задачу — обеспечить связь между национальной политикой и её операционным исполнением. Для этой цели он был наделён полномочиями по координации и оценке «психологического» измерения холодной войны, в то же время комитет не был наделён властью по отношению к ведомствам, которые разрабатывали цели политики и предоставляли ресурсы и возможности для проведения операций.
Другим аспектом являлась необходимость рассмотрения всеобъемлющего подхода к обеспечению национальной безопасности США. Так появился документ NSC 68, который был утверждён в апреле 1950 года55 — первый в истории США, детально определивший стратегический взгляд администрации Трумэна по целям, задачам и «программам национальной безопасности».
Опубликованный доклад содержал подробное описание национальных интересов, целей политики национальной безопасности, анализ угроз, исходивших от СССР, компоненты этих угроз: интенции и возможности, поставив на первое место политические и психологические категории и лишь затем экономические и военные; подробно были рассмотрены уязвимости оппонентов и оценены риски. После подробного анализа были представлены выводы и предложения, включавшие в себя подтверждение ранее сделанных оценок56 о враждебном дизайне природы советской системы и значительной силе СССР, о его деятельности по ослаблению позиции США в мировой системе57 путём применения различных средств за исключением войны. Также признаны соответствовавшими текущему контексту цели и задачи, установленные в NSC 20, с уточнением о необходимости усиления политического противоборства. В то же время NSC 68 выступал за дорогостоящее увеличение возможностей обычных и ядерных сил США и призывал к этому союзников и все страны «свободного мира», что позволило бы создать надёжный щит перед началом мощного политического наступления на СССР58.
В документе содержатся указания по расширению принятия необходимых мер и проведения тайных операций в области экономического, политического и психологического противоборства для инициирования и поддержки восстаний в некоторых странах коммунистического блока59.
NSC 68 представлял смену взглядов администрации Трумэна, настроившейся на длительную деятельность, более затратную и агрессивную политику в противостоянии с СССР. В Вашингтоне становилось всё очевиднее, что предпринятые ранее, частично скоординированные меры по отношению к Москве, несмотря на тяжелейшее социально-экономическое состояние СССР, не приведут к выполнению задач по разделению коммунистического блока и созданию условий для внутренней борьбы с режимом И.В. Сталина. Соответственно, стратегический концепт основывался на том, что нужно нарастить военную мощь для успешного расширения применения инструментов невоенной силы, т.к. в этом случае можно было минимизировать вероятность применения оружия путём угрозы использования повышенных возможностей обычных и ядерных сил США и их союзников.
Подытоживая, отметим, что информационное противоборство США берёт своё начало с организованной деятельности правительственных органов в период Первой мировой войны. Убеждённость в необходимости наличия инструментов информационного воздействия на противника только на период военного конфликта сменилась мнением о возможности о применении их в мирное время в комбинации с другими невоенными средствами60. Такому повороту способствовал специфический международный контекст, сложившийся после окончания Второй мировой войны, убедивший военно-политическое руководство США в способности добиться развала СССР без вступления в вооружённую борьбу, которая была бы разрушительной для самих американцев. В период 1946—1951 гг. произошли теоретико-концептуальное становление и институционализация инструментов информационной борьбы в едином концепте совместно с инструментами других категорий — экономическими, дипломатическими и военными (без вооружённого насилия).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Факты такого воздействия описаны Фукидидом и Сунь Цзы: Thucydides. The Peloponnesian War. Harmondsworth: Penguin, 1986; Sun Tzu. The Art of War / Samuel B. Griffith, trans. New York: Oxford University Press, 1963. Р. 84. Атака морали противника составляет ключевое ядро теоретических подходов К. Клаузевица: Carl von Clausewitz. On War / Michael Howard and Peter Paret, eds. Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 1976.
2 Институционализация — учреждение каких-либо новых общественных институтов; правовое и организационное закрепление тех или иных общественных отношений // Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2000.
3 Указ президента США № 2594. Апрель 1917 г. Executive Order 2594 — Creating Committee on Public Information // The American Presidency Project Проект американского президентства.
4 Cull Nicholas J. The Cold War and the United States Information Agency: American Propaganda and Public Diplomacy, 1945—1989. New York: Cambridge University Press, 2008. Р. 7.
5 Ross. Propaganda for War: How the United States Was Conditioned to Fight the Great War of 1914—1918. Р. 262.
6 Например, издание 1918 г.: Propaganda in Its Military and Legal Aspects. Military Intelligence Branch Executive Division General Staff U.S.A., 1918.
7 Wood Nelson Ovia. Strategic Psychological Warfare of the Truman Administration: A Study of National Psychological Warfare Aims, Objectives, and Effectiveness. A dissertation submitted to the graduate faculty in partial fulfillment of the requirements for the degree of doctor of philosophy. The University of Oklahoma, 1982. Р. 18.
8 Kenneth L. Komer. The Truman Administration Foreign Information Program. M.A. thesis, University of Illinois, 1954. Р. 3.
9 Например, расследование специальной комиссии: Congressional Nye Commission investigation 1934—1936 into profiteering and corruption in WWI contracts // Сенат США (https://www.senate.gov/about/powers-procedures/investigations/merchants-of-death.htm).
10 Reynolds Mary T. The General Staff as a Propaganda Agency. The Public Opinion Quarterly. Vol. 3. № 3 (Jul., 1939). Р. 391—408.
11 Исполнительный указ президента США: National Archives And Records Administration (1941). Federal Register: 6 Fed. Reg. Aug. 2, 1941. August 2, Saturday. [Periodical] Retrieved from the Library of Congress Библиотека Конгресса.
12 Rowland. History of the Office of the Coordinator of Inter-American Affairs. Washington, 1949; Lilly Edward P. The Development of American Psychological Operations 1945—1951. Р. 8.
13 Опытом охотно делились британские коллеги. См., например, наставление: The Meaning, Techniques and Methods of Political Warfare, British National Archives, file ref. FO 898/101.
14 Указ президента США № 9182 и приказ верховного главнокомандующего ВС США «Управление Стратегических Служб», National Archives And Records Administration (1942). Federal Register: 7 Fed. Reg. 4467. Tuesday. [Periodical] Retrieved from the Library of Congress Библиотека Конгресса.
15 Указ президента США № 9608: National Archives and Records Administration (1945). Federal Register: 10 Fed. Reg. 3 Sept. 1, 1945. September 1, Saturday. [Periodical] Retrieved from the Library of Congress Библиотека Конгресса.
16 Указ президента США № 9621: National Archives And Records Administration. (1945) Federal Register: 10. Fed. Reg. 3 Sept. 22, 1945. Saturday. [Periodical] Retrieved from the Library of Congress Библиотека Конгресса.
17 Финансирование военных программ в 1946 г. велось ещё в рамках прав военного времени, предоставленных конгрессом президенту, т.к. окончание войны должно было быть декларировано не позднее 6 месяцев с окончания вооружённой борьбы, но только при условии специальной резолюции конгресса или решения президента. Конгресс не обсуждал вопрос окончания войны, в связи с чем Трумэн своей прокламацией объявил об окончании войны начиная с 12:00 часов 31 декабря 1946 г. National Archives and Records Administration. (1947) Federal Register: 12 Fed. Reg. 1 Jan. 1. January 1, Wednesday. [Periodical] Retrieved from the Library of Congress Библиотека Конгресса.
18 На заседании комиссии выступали ответственные лица — госсекретарь и его помощник. U.S. House Committee on Appropriations. Hearings on the Department of State Appropriation Bill for 1947, 79th Cong. 2nd sess // Hathi Trust Digital Library (https://babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=uc1.b3637346&view=1up&seq=749&q1=431).
19 Например, программа на радио «Наша внешняя политика», выступление помощника госсекретаря по публичной дипломатии. Hathi Trust Digital Library (https://babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=umn.31951001228429z&view=1up&seq=166&q1=Benton).
20 Objectives for USSR and Russia, December 1946, RG 59, Lot 52D389, Records Relating to International Information Activities, 1938—1953. Box 42. NA2, quoted in Belmonte, Laura A. Selling the American Way: U.S. Propaganda and the Cold War. University of Pennsylvania Press, 2011. Project MUSE. Интернет-ресурс: muse.jhu.edu/book/22071.
21 Public Law 584. August 1. 1946 // Библиотека Конгресса (https://www.loc.gov/law/help/statutes-at-large/79th-congress/session-2/c79s2ch723.pdf).
22 Директива президента США от 22 января 1946 г. National Archives and Records Administration (1946). Federal Register: 11 Fed. Reg. Feb. 5, 1946. February 5, Tuesday. [Periodical] Retrieved from the Library of Congress Библиотека Конгресса.
23 В состав вошли руководители госдепа и министерств видов вооружённых сил, а также личный представитель президента.
24 Полное название сохранилось до сих пор как официальная должность директора ЦРУ.
25 Директива № 1 директора Центральной разведки от 19 февраля 1946 г. // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d104).
26 Бригадный генерал Джон Магдругер отстаивавший точку зрения о недопустимости неразумной ликвидации возможностей УСС // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d102).
27 Меморандум комитета, названного по фамилии его руководителя бригадного генерала Люиса Фортиера // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d105).
28 Lilly Edward P. Op. cit. Р. 35.
29 SWNCC 304/1 Psychological warfare. Report of the Ad Hoc Committee. Р. 6 // Центральное разведывательное управление (https://www.cia.gov/readingroom/docs/CIA-RDP85S00362R000700110003-9.pdf).
30 Ibid. Р. 16.
31 SWNCC 304/6, Review Of SANACC Studies Pertaining To Psychological Warfare. Р. 2. Доклад специального подкомитета по изучению и оценке психологических операций // Центральное разведывательное управление (https://www.cia.gov/readingroom/document/cia-rdp84-00022r000400100009-1).
32 С принятием закона о национальной безопасности и появлением военно-воздушных сил в составе ВС США, приведших к образованию министерства ВВС и переименованию военного министерства в министерство сухопутных войск.
33 Report by an Ad Hoc Subcommittee of the State — Army — Navy — Air Force Coordinating Committee Washington, SANACC 304/11. November 7, 1947. Psychological Warfare // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d249).
34 Ibid. Р. 636.
35 Ibid.
36 Ibid.
37 Всего к декабрю 1947 г. было подготовлено 11 документов, не считая дополнений и уточнений. SANACC 304/15 «Review of SANACC Studies Pertaining to Psychological Warfare» // Центральное разведывательное управление (https://www.cia.gov/readingroom/docs/CIA-RDP84-00022R000400110021-6.pdf.
38 National Security Council Memorandum NSC 4 Washington, December 17, 1947. Report By The National Security Council On Coordination Of Foreign Information Measures // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d252).
39 Ibid. Р. 641.
40 Ibid. Р. 642.
41 Ibid.
42 NSC 4-A «Psychological Operations», Washington. 17 December, 1947 // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d253).
43 Policy Planning Staff Memorandum, Washington. May 4, 1948. The inauguration of organized political warfare // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d269).
44 Ibid. Р. 668.
45 Ibid. Р. 669.
46 Ibid.
47 Ibid.
48 National Security Council Directive on Office of Special Projects. NSC 10/2. Washington. June 18, 1948 // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1945-50Intel/d292).
49 Ibid.
50 Ibid.
51 Ibid.
52 PPS 22/1 Utilization of refugees from the Soviet Union in U.S. National Interest. Nelson, Anna Kasten ed. The State Department Policy Planning Staff Papers 1948. Vol. II. Garland Publishing (New York), 1983. Р. 96—103.
53 Большинство документов по НКСЕ не рассекречены, но все же ряд документов указывают на вовлечение Госдепа и ЦРУ. Доклад комиссии сената США о деятельности ЦРУ: Final Report Of The Select Committee To Study Governmental Operations With Respect To Intelligence Activities United States Senate Together With Additional, Supplemental, And Separate Views U.S. Government Printing Office, Washington, 1976. А также меморандум о результатах обсуждения отношений между госдепом и РСЕ, определивший, что Госдеп будет регулярно готовить указания по редакционной политике. См.: Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1950v04/d11).
54 Presidential Directive to the Secretary of State, the Secretary of Defense and the Director of Central Intelligence. April 4, 1951. RG 59. PPS. Box 11A. NARA. Quoted in Disorder Over Design: Strategy, Bureaucracy and The Development of U.S. Political Warfare in Europe, 1945—1950 by Stephen John Kenneth Long. A thesis submitted to The University of Birmingham for the degree of doctor of philosophy.
55 United States Objectives and Programs for National Security. NSC 68 Washington. April 14, 1950 // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1950v01/d85).
56 Report to the President by the National Security Council on U.S. Objectives with Respect to the USSR to Counter Soviet Threats to U.S. Security. NSC 20/4. Washington. November 23, 1948 // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1948v01p2/d60).
57 United States Objectives and Programs for National Security. NSC 68 Washington. April 14, 1950. Р. 288—290 // Историческое управление Государственного департамента США (https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1950v01/d85).
58 Ibid.
59 Ibid.
60 Подробнее о теоретических подходах США к применению невоенных средств см.: Доминик Ю. Невоенные средства национальной мощи США: применение теоретико-концептуальных оснований в исторических исследованиях // Наука. Общество. Оборона. 2021. Т. 9. № 4(29). С. 30—30.
Иллюстрации из источников: i1.wp.com; aif-s3.aif.ru; hdl.handle.net; researchgate.net; cdn.britannica.com