Аннотация. В статье на основе анализа ряда научных исследований показано, что вопреки мнению некоторых учёных попытки сформировать в Сибири солдатские, рейтарские и драгунские полки окончились неудачей. Сибирским условиям более соответствовали иррегулярные казачьи войска.
Summary. In this paper, based on analysis of a number of scientific studies, shows that, in contrary to some scholars’ opinion, attempts to form in Siberia soldier, reiter and dragoon regiments failed. Siberian conditions were more consistent with irregular Cossack troops.
ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ
Никитин Николай Иванович — ведущий научный сотрудник Института российской истории, кандидат исторических наук
(Москва. E-mail: nikitin.46@mail.ru)
Военные реформы в Сибири XVII—XVIII вв. Спорные вопросы
На рубеже XX—XXI веков, ознаменованном судьбоносными переменами в жизни России, обострился интерес историков к тем реформам, которые осуществлялись в нашей стране в далёком прошлом. Главное внимание при этом уделялось не столько обстоятельствам проведения этих реформ, сколько причинам их успехов или неудач. Не остались в стороне от этой тенденции и отечественные сибиреведы, особенно те из них, кто изучал одно из первых серьёзных преобразований на восточной окраине России — сибирскую военную реформу 1660—1670-х годов. В этой связи следует прежде всего назвать труды новосибирского историка А.В. Дмитриева и сургутского историка В.Д. Пузанова, подготовленные на базе большого количества документальных (в том числе архивных) материалов и обширной научной литературы. Они внесли важный вклад в разработку многих вопросов военной истории, но, на мой взгляд, главной их заслугой стало тематическое завершение изучения военно-служилого населения Сибири XVII века. Если до них объектом специальных исследований сибиреведов являлись в основном «традиционные» для Московского государства категории служилых людей — казаки, стрельцы, пушкари и затинщики, дети боярские и дворяне, то А.В. Дмитриев целиком посвятил свою кандидатскую диссертацию (затем и монографию) сибирским войскам «нового строя» (солдатским, рейтарским и драгунским), формировавшимся в Сибири в 1660—1670-х годах1, а В.Д. Пузанов практически одновременно с ним разрабатывал историю этих войск в ряде статей и результаты этого исследования обобщил в одной из глав своей монографии (защищена в качестве докторской диссертации) о военных факторах русской колонизации региона2.
То, что в Сибири второй половины XVII столетия имелись войска «нового строя», историкам, конечно, было известно давно, но сведения об этих войсках в трудах сибиреведов носили несистематизированный, отрывочный, порой противоречивый характер, и, опираясь на них, трудно было проследить даже канву событий, связанных с формированием и эволюцией войск «нового строя». А.В. Дмитриев и В.Д. Пузанов ликвидировали этот пробел в историографии. Дополняя, а во многом и дублируя друг друга, сочетая конкретные наблюдения с широкими обобщениями, они смогли детально проанализировать процесс комплектования, реорганизации и эволюции сибирских войск «нового строя», выяснили численность, состав, социальное происхождение, функции, структуру, государственное обеспечение, вооружение, уровень боевой подготовки и дисциплины в солдатских, рейтарских и драгунских полках Сибири XVII века. Однако особый интерес вызывает трактовка этими исследователями вопроса о характере и результатах военных реформ 1660—1670-х годов. Можно ли, в частности, считать созданные царскими воеводами за Уралом войска «нового строя» регулярными или нет? Этот вопрос решается в историографии неоднозначно.
Классик советского сибиреведения С.В. Бахрушин касался почти исключительно событийной стороны этих нововведений, избегая общих оценок и характеристик, но по отдельным его замечаниям можно понять, что, например, сибирских драгун он считал «регулярной кавалерией»3.
Известный новосибирский историк А.С. Зуев называет сформированные за Уралом солдатские и рейтарские полки «регулярными подразделениями», В.Д. Пузанов считает сибирских солдат и рейтар XVII века регулярным войском, а драгун — «полурегулярным». А новосибирский историк М.О. Акишин не склонен считать Тобольский драгунский полк регулярным подразделением вплоть до 1724 года, когда в нём было покончено с «казачьими вольностями»4.
Позиция А.В. Дмитриева по идентификации сибирских войск «нового строя» сложнее. И если относительно драгун она несколько противоречива (в одних случаях они признаются регулярным войском, в других — нет), то солдатские и рейтарские полки автор считает регулярными, но — с оговорками: заключая слово «регулярный» в кавычки или подчёркивая условный характер такого определения — «сообразно критериям XVII в.»5.
Из современных исследователей единомышленником А.В. Дмитриева в этом вопросе является московский историк А.В. Малов, который ранее пришёл к аналогичному заключению на материалах по истории московских солдатских полков. «В войсках Алексея Михайловича солдатские, драгунские и рейтарские полки становятся основой армии, — пишет А.В. Малов. — Сообразно критериям XVII в. это вполне регулярные части. Терминологическое признание этого факта звучит в словах Петра I, который не считал себя создателем русской регулярной армии, указывая в 1716 г. на своего отца, который еще до него “регулярное войско употреблять начал“»6.
Однако сколь бы авторитетными в глазах современного читателя ни выглядели слова Петра I, они отражают лишь субъективное мнение великого реформатора (как и приведённое далее высказывание его соратника Я.Ф. Долгорукова) и не могут служить доказательством правоты исследователей, придерживающихся аналогичной точки зрения. Есть вещи, которые, действительно, нельзя оценивать в современных категориях. Так, каждой эпохе свойственны свои мораль и этика, во многом отличные от нынешних. Понятия людей далёкого прошлого о красоте порой тоже сильно расходятся с нашими. Но вооружённые силы — совсем не тот случай: представления о том, какая армия является регулярной, а какая нет, в основных чертах не меняются в нашем обществе вот уже 300 лет и вряд ли изменятся в обозримом будущем.
«Элементы регулярства» имелись и в стрелецком войске (не случайно же некоторые историки его порой так и называют — «регулярным»7), их можно увидеть даже в княжеской дружине (особенно сравнивая её с ополчением); а некоторые писатели и публицисты относят к «регулярным войскам» и армию Тамерлана (тоже, наверное, исходя из «критериев эпохи»8). Но при всех достижениях в изучении этих «элементов» и «предпосылок» надо всё же считаться с тем очевидным фактом, что подлинно регулярная армия (отвечающая и нынешним представлениям о ней) в России была создана лишь при Петре I, да и то далеко не сразу и не в полном объёме.
Напомню, что главными признаками регулярного войска помимо постоянного характера службы считаются систематические строевые и тактические занятия, единообразное вооружение, жизнь по уставу, содержание целиком за счёт казны, исключающее необходимость побочных заработков9. Соответствовали ли этим критериям рейтарский и солдатский полки в Сибири XVII века? Материал, содержащийся в работах как С.В. Бахрушина, так и тех современных историков, которые считают эти войска регулярными, свидетельствует, что соответствия здесь не наблюдается.
Уже в 1660 году организатор войск «нового строя» в Сибири воевода И.А. Хилков сообщал в Москву, что рейтары и солдаты «на ученье не ходят и розбрелися по деревнишкам своим»10. Через семь лет прибывший в Тобольск воевода П.И. Годунов обнаружил, что «начальные люди и рейтары служили с саадаки, а солдаты с винтованными пищалями заровно с беломестными казаки не строем… а николи они стройно под знаменами рейтары не бывали, и распускали их с… великих государей службы по домам и по своим промыслам для своих корыстей начальные люди… А строем те полки по-казацки»11. Кроме того, выяснилось, что и начальные люди были сами плохо обучены, «да и то де они [ученье] забыли»12. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дмитриев А.В. Войска «нового строя» в Сибири во второй половине XVII века. Новосибирск, 2008.
2 Пузанов В.Д. Военные факторы русской колонизации Западной Сибири (конец XVI—XVII в.). СПб., 2010. Гл. 7.
3 Бахрушин С.В. Научные труды. М., 1955. Т. 3. Ч. 1. С. 278.
4 Акишин М.О. Полицейское государство и сибирское общество. Эпоха Петра Великого. Новосибирск, 1996. С. 10; Зуев А.С. Дело о полке Эгерата (к вопросу об организации в Сибири в 1660-х гг. полков нового строя // Социокультурное развитие Сибири XVII—XX века. Новосибирск, 1998. С. 72; Пузанов В.Д. Указ. соч. С. 369.
5 Дмитриев А.В. Указ. соч. Сравнить с. 103, 114 и с. 196—198.
6 Малов А.В. Московские выборные полки солдатского строя в начальный период своей истории. 1656—1671 гг. М., 2006. С. 576.
7 Газенвинкель К.Б. Книги разрядные в официальных их списках как материал для истории Сибири XVII в. Казань, 1892. С. 66, 67; Хвостов Н.А. Военная организация казачества (на примере Сибирского казачьего войска) // Урало-сибирское казачество в панораме веков. С. 135; Козлов С.А. Кавказ в судьбах казачества (XVI—XVII). 2-е изд. СПб., 2002. С. 193.
8 Баймухаметов С.Т. Призраки истории. М., 2008. С. 94.
9 Очерки русской культуры XVII века. М., 1979. Ч. 1. С. 247, 248; Очерки русской культуры XVIII века. М., 1987. Ч. 2. С. 187.
10 Цит. по: Дмитриев А.В. Указ. соч. С. 51.
11 Цит. по: Бахрушин С.В. Указ. соч. Т. 3. Ч. 1. С. 274.
12 Там же. С. 277.