ВОЕННАЯ РЕФОРМА
ЦУКАНОВ Сергей Сергеевич — старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин Хабаровского пограничного института ФСБ России, подполковник (E-mail: ota12@ya.ru)
Военная реформа 1924—1925 гг. глазами японского разведчика
Ныне активно дискутируются проблемы модернизации российской армии. Военная доктрина РФ определила одной из основных задач развития военной организации «приведение структуры, состава и численности компонентов военной организации в соответствие с задачами в мирное время, в период непосредственной угрозы агрессии и в военное время с учётом выделения на эти цели достаточного количества финансовых, материальных и иных ресурсов»1.
В свете этих требований, а также современных и перспективных угроз военной безопасности России актуально обращение к прежним преобразованиям военной организации государства. В частности, небезынтересно взглянуть на военную реформу в СССР 1924—1925 гг. глазами японского разведчика. Причём неординарного — офицера генштаба, радикально-националистического общественного деятеля, депутата парламента и публициста, одного из организаторов и лидеров фашистского движения в Японии Хасимото Кингоро (1890—1957), которого японская печать называла «японским Гитлером»2, признанного на Токийском процессе идеологом японского империализма и агрессии, инициатором второй Японо-китайской войны (1937—1945)3. Он готовил заговоры и путчи в островной империи, создал тайное офицерское националистическое Общество сакуры («Сакуракай»), возглавлял полувоенную националистическую Партию молодежи великой Японии («Дай Ниппон сэйнэнто»), активно участвовал в борьбе радикально-националистических кругов, генералитета за установление тоталитарного военно-фашистского режима. Международный военный трибунал для Дальнего Востока признал его одним из главных военных преступников и приговорил к пожизненному заключению.
Доклад Хасимото начальнику Академии генштаба Японии, датированный маем 1925 года4, отражал позицию радикально-националистического крыла военной элиты и критически оценивал проводимую в СССР. Влияние таких документов на политику островной империи определялось несколькими обстоятельствами.
Во-первых, тем, что военные в Японии занимали в государственной иерархии значительно более высокое положение, чем в других странах. Военная верхушка входила в число приближенных императора, выдвигала из своих рядов премьеров и министров, прочих руководителей высшего эшелона имперской власти, оказывала решающее воздействие на внешнеполитический курс правительства и деятельность дипломатического ведомства, причём военные атташе играли роль высшей инстанции5.
Силами военных экстремистов, преимущественно «сверху», был сформирован и проводил свою политику реакционный режим 1920—1940-х годов — японский фашизм, «императорский строй превратился в становой хребет японского фашизма, а его ядро — военщина — …рассматривала себя как непосредственного проводника и носителя фашистской диктатуры»6. Хасимото и другие генштабисты были активными действующими лицами этой имперской диктатуры.
Во-вторых, доклады генштабистов, в том числе Хасимото, попадали не только к адресатам, генштаб рассылал их различным органам власти и армейским штабам, высокопоставленным политикам и военачальникам, послам и военным атташе Японии по всему миру для «обмена опытом и информацией»7, выработки решений и действий — формирования и проведения имперской политики и военной стратегии.
В-третьих, это была информация, влиявшая на политику не только Японии, но и других стран. Спустя десятилетия после их появления доклады японских генштабистов извлекали из сейфов разных правительств, внешнеполитических и военных ведомств, спецслужб как стран поверженной гитлеровской коалиции, их союзников, марионеток, так и других государств. Например, доклады японских генштабистов, обнародованные на Токийском процессе против главных японских военных преступников, доставили из ряда столиц ведущих держав, в том числе нашей. Среди них был доклад Хасимото, добытый советской разведкой за тысячи километров от Токио, после того как сотрудники ОГПУ завербовали в Москве помощника японского военного атташе8.
По этим причинам доклад Хасимото можно рассматривать как документ, служивший долговременной имперской стратегии — экспансии Японии на Азиатском континенте, подготовки и ведения захватнических войн. Составной частью имперской стратегии была программа подрывной деятельности против СССР, которую Япония реализовала в 1920-е годы. В одном из докладов японской разведки об этой тайной войне против нашей страны на коммуникациях Северной Маньчжурии, главным образом Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), подчёркивалось: «Наша подрывная деятельность против России носит многосторонний характер и распространяется на весь мир»9. В реализации этой программы активно участвовал Хасимото, причём не рядовым сотрудником, а руководителем агентуры на ключевых рубежах тайной войны против СССР, затем одним из главных её стратегов — начальником русского отдела генштаба. Поэтому его оценки отражают позиции и устремления японской военно-политической элиты.
Хасимото действовал у нашей границы — в Маньчжурии, которой японские стратеги отводили ключевую роль, так как ахиллесовой пятой империи была нехватка собственного промышленного сырья, топлива, продовольствия. Поэтому, чтобы развязать и вести войну, ей необходимо было обеспечить себя бесперебойными поставками сырьевых ресурсов из внешних источников. По расчетам генерального штаба вооружённых сил Японии в течение первого года войны в неё необходимо было ввезти 4 млн тонн железа и железной руды, 5 млн тонн угля, 0,7 млн тонн нефти, 1 млн тонн продуктов питания, 1,5 млн тонн удобрений. При военном столкновении островной империи с США и Англией они могли блокировать пути подвоза через Тихий океан, Южное и Восточно-Китайское моря. Доступным источником ресурсов остался бы Северный Китай, Маньчжурия10. При одном условии — нейтралитете СССР. Или же при лишении нашей страны возможности влиять на ситуацию. Поэтому Япония стремилась упрочить свои позиции в Маньчжурии, создать сырьевую базу и железнодорожную сеть для доставки сырья11, а также устранить влияние СССР, у которого там были свои интересы, связанные прежде всего со стратегической транспортной артерией — Китайско-Восточной железной дорогой.
Ещё большим эльдорадо для создания своей колониальной империи японские милитаристы считали просторы Сибири и нашего Дальнего Востока. Их подталкивали к активным действиям трудности СССР, которые переживала вся наша страна, разорённая Гражданской войной и иностранной интервенцией, в том числе и её дальневосточный регион.
Сразу после того, как японские захватчики были изгнаны из Владивостока и Приморья, генштаб империи начал планировать новую войну против СССР. По плану, разработанному в 1923 году, японцы намеревались «разгромить противника на Дальнем Востоке и оккупировать важнейшие районы к востоку от озера Байкал. Основной удар нанести по Северной Маньчжурии. Наступать на Приморскую область, Северный Сахалин и побережье континента. В зависимости от обстановки оккупировать и Петропавловск-Камчатский»12. На создание условий для реализации этого плана были брошены силы тайных войн. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Военная доктрина Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 5 февраля 2010 г. № 146 // Российская газета. 2010. 10 февраля.
2 Подробнее см.: Горбунов Е.А. Схватка с Чёрным Драконом. Тайная война на Дальнем Востоке. М.: Вече, 2002; Залесский К.А. Кто был кто во второй мировой войне. Союзники Германии. М.: АСТ, 2004; Энциклопедия «Япония от А до Я». М.: Япония сегодня, Директмедиа Паблишинг, 2008; Энциклопедия Японии. Интернет-ресурс http://www.cultline.ru/archiv/.
3 См. напр.: Рагинский М.Ю., Розенблит С.Я. Международный процесс главных военных преступников. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954. 264 с.
4 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 33987. Оп. 3. Д. 98. Л. 384.
5 Подробнее см.: Ямпольский В.П. Взгляды японского военного и военно-морского атташе в СССР на ход советско-германской войны и перспективы японо-советских отношений // Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб. Т. 1. М., 2006. С. 126—138.
6 История войны на Тихом океане: В 5 т. М.: Издательство иностранной литературы, 1957. Т. 2; Интернет-ресурс http://militera.lib.ru/h/istoriya_voyny_na_tihom_okeane/11.html
7 Горбунов Е.А. Указ. соч. С. 221.
8 Там же. С. 52.
9 Из приговора Международного военного трибунала для Дальнего Востока по делу главных японских военных преступников // Всемирная история. Интернет-ресурс http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000022/st029.shtml
10 РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 102. Л. 17.
11 Там же. Л. 18.
12 Горбунов Е.А. Указ соч. С. 53.