Аннотация. В статье на основе анализа документов, архивов, практической деятельности правительства и властей Оренбургского края раскрывается процесс создания Оренбургского казачьего войска в середине XVIII века. Обосновывается год его основания — 1748.
Summary. On the base of the analysis of documents, archives, practical activities of the government and authorities this article reveals a process of the Orenburg Cossack troops establishing in the middle of XVIII century. The year of the foundation, 1748, is justified.
Военное строительство
КУЗНЕЦОВ Владимир Александрович — профессор Челябинского государственного университета, полковник в отставке, доктор исторических наук, доцент
(г. Челябинск. E-mаil: vladkuz@mail.ru).
Создание оренбургского казачьего войска
Вопрос о происхождении Оренбургского казачьего войска до сих пор вызывает дискуссии в научной среде. Процесс создания оренбургского казачества проходил в иной военно-политической и социально-экономической ситуации, чем образование других казачьих войск. Часть исследователей истории казачества придерживается взгляда, который высказал ещё в 1881 году полковник М. Хорошхин: «В 1755 году Оренбургский корпус доведён до тысячного состава и все казаки, находящиеся в Оренбургской губернии, подчинены одному атаману, чем и положено собственно начало Оренбургскому казачьему войску»1. Но к этому времени нерегулярный корпус, роты которого располагались в Оренбурге и окрестностях, уже существовал. Следует также отметить, что казаки, дислоцировавшиеся в губернии, уже ранее 1755 года были подчинены единому командованию.
Другие историки придерживаются той точки зрения на происхождение войска, которую высказал в XVIII веке П.И. Рычков, утверждавший, что «начало Оренбургскому казачеству положил И. Кирилов, когда в основанные им крепости стал принимать на житьё и на службу охотников, большей частью из сходцев или беглых, как русского, так и инородческого происхождения». Н. Чернавский писал о том, что оренбургское казачье сословие начало «…составляться ещё при И. Кирилове из уфимских и самарских городовых казаков с присоединением к ним сходцев (т.е. беглых) разного рода»2. В некоторых трудах годом основания Оренбургского войска указывается 1736 год. В частности, один из первых историков казачества Ф.М. Стариков утверждал, что в том году в состав Оренбургского нерегулярного корпуса были приняты 350 уфимских казаков3. Но в это время сам нерегулярный корпус ещё не существовал. В.Н. Витевский считал, что Оренбургское казачье войско «образовалось из тех же элементов, кои послужили основанием и для прочих казачьих обществ», т.е. добровольно, по своей инициативе из «вольных» сообществ, что войско не было создано искусственно чьей-либо административной рукой, оно постепенно слагалось из тех же смелых и предприимчивых людей, как и прочие казачьи общины, имея в своей седой старине кровное родство и с донскими казаками, и с подвижниками Ермака Тимофеевича, от которого произошли исетские казаки, вошедшие в состав Оренбургского войска4. И всё это бездоказательно, без указания на исторические источники.
Встречаются более курьёзные предположения о возникновении оренбургского казачества. Так, в одной из статей середины XIX века утверждалось: «Составляя пограничную линию с кочевьями Азиатских народов, эти уезды, особенно Оренбургский, уже в конце XVII столетия (Оренбургский уезд образован в 1744 г. — Прим. авт.) являются заселёнными казачьей вольницей для защиты края от хищнических набегов степных народов. Начало этим поселениям положили донские казаки ещё во времена Иоанна Грозного»5. Версия происхождения войска, высказанная в 1864 году историком П.А. Ивановым, ещё более ненаучная. По его мнению, «в 1577 году Иоанн IV послал войска для рассеяния бунтовавшей по берегам Волги и Каспийского моря горсти донских удальцов. Часть их после того поселилась на землях нынешнего Оренбургского края и приняла, по местам жительства, названия: самарских, уфимских и исетских казаков»6.
Возникновение оренбургского казачества имеет своеобразную историю, связанную с деятельностью правительства и местных властей по обустройству Оренбургского края. Большую роль в этом сыграла Оренбургская экспедиция (комиссия) 1734—1744 гг., созданная по проекту государственного деятеля, учёного, картографа обер-секретаря Сената Ивана Кирилловича Кирилова для активизации политики правительства России в Зауралье и Заволжье, а также в Средней Азии. Кирилин руководил экспедицией в 1734—1737 гг., потом её возглавляли В.Н. Татищев (1737—1739, при нём экспедиция получила наименование комиссии), В.А. Урусов (1739—1741), Л.Я. Соймонов (1741—1742), И.И. Неплюев (1742—1744).
Оренбургской экспедиции (комиссии), имевшей широкие полномочия, пришлось заниматься множеством организационных, административных, хозяйственных, пограничных и других вопросов, что в конечном счёте привело к образованию в 1744 году обширной Оренбургской губернии. В состав Оренбургской экспедиции входили учёные различных направлений науки, ведшие географические и этнографические описания, разведку полезных ископаемых, составление карт и т.д. В составе экспедиции был П.И. Рычков, известный по краеведческим, историографическим и экономическим трудам.
Правительство, планируя проведение активной политики на юго-востоке России, учитывало необходимость привлечения для деятельности Оренбургской экспедиции, кроме регулярных полков, различных иррегулярных команд. Ещё в указе от 1 мая 1734 года императрица Анна Иоанновна предписывала взять для нужд экспедиции «из Уфы половину дворянских рот и казаков и недорослей уфимских и мензелинских… а яицких и сакмарских7 казаков же нарядить, сколько возможно; башкирских тарханов и мещеряков нарядить столько, сколько нужда требовать будет…»8. Летом 1735 года в походном отряде И.К. Кирилова от Уфы до р. Орь для основания «первого» Оренбурга (у слияния Ори и Яика; позже место заложения города было перенесено ниже по течению Яика. — Прим. авт.) состояли, кроме регулярных полков в соответствии с указом уфимские, мензелинские и бирские служилые люди. Из донесения Кирилова мы узнаём, что для основания г. Оренбурга с ним «пришло солдат гварнизонных, хотя щитается 3 баталиона, а за командированиями в Верхояицкую пристань и в Сакмарск и на вечной квартире — меньше 9-ти рот, драгун вологоцких 5, казанских 3, новых 3, итого 11 рот… Служилых мещеряков 500, казаков яицких 200, уфинских (уфимских. — Прим. авт.) 140»9. Из этих данных мы видим, что в регионе существовали различные группы служилых людей, в т.ч. городовые казаки, составившие впоследствии ядро Оренбургского нерегулярного корпуса.
Одними из самых первых на территории Башкирии появились уфимские казаки. Сообщается, что в 1584 году казаки Уфимского острога участвовали в походе для усмирения волнений башкир10. Это первое упоминание о деятельности уфимских казаков. Также существуют сведения, что уфимские городовые казаки в 1635 году «участвовали в защите города Уфы от сибирских татар и калмыков и пленении сибирских царевичей Аблая и Тевкея…»11. Первые точные данные о численности уфимских казаков относятся к 1681 году. В окладной расходной росписи денежного и хлебного жалованья за этот год показано по приказу Казанского дворца: «Уфинским конным казакам 165 человекам по 7 рублей, итого 1155 руб., хлеба по 9 четьи ржи, по 10 четьи овса, итого 1485 четьи ржи, 1650 четьи овса»12. Всего в это время в Уфе служили 107 детей боярских, 754 стрельца, 165 казаков13.
Необходимо отметить значимую роль в деле образования оренбургского казачества служилых людей старого типа: городовых казаков и дворян. Городовые казаки и другие группы служилых людей были пионерами при расселении русских в крае, и впоследствии именно из них И.И. Неплюев составил Оренбургский нерегулярный корпус как ядро Оренбургского казачьего войска.
После усмирения башкирских восстаний (1735—1740) и создания системы укреплений на Оренбургской пограничной линии возникла необходимость привлечения иррегулярных подразделений для охраны границы. 15 октября 1742 года последовал указ о переводе части уфимских казаков в Оренбург (в Красногорскую крепость)14. Но переселения в том году не произошло. Оно оказалось возможным после основания «нового» Оренбурга (1743), и переход этих казаков туда осуществился лишь в 1744 году15.
Самой большой группой казаков, переведённой в 1744 году в Оренбург, оказались казаки из крепостей Самары и Алексеевска. История появления этих казаков связана с основанием в 1586 году Самарской крепости, в состав гарнизона которой были назначены «служилые жалованные люди: 33 дворянина и 65 иноземцев, переведённых из внутренних губерний, и 200 казаков»16. Самарские казаки в 1591 году под общим начальством воеводы Самары Игнатия Вельяминова участвовали в обороне крепости от нападения ногайцев17.
По указу Сената от 6 апреля 1734 года атаманом самарских дворян, иноземцев и казаков определён сотник Иван Иванович Чернов18. По штату в Самаре должно было быть 100 казаков и 1 сотник. В «пригороде» Алексеевске предусматривалось иметь 50 казаков и 1 сотника19. Кроме того, в Самаре служили «дворяне и иноземцы Полоцкого шляхетства» под командой ротмистра Ивана Могутова, а затем ротмистра Петра Максимовского20. Казаки Самары и Алексеевска принимали активное участие в военных походах под руководством начальника Оренбургской экспедиции И.К. Кирилова и в колонизации Оренбургского края.
Переселение самарских и алексеевских казаков в Оренбург произошло лишь в 1744 году. Именно в документах за 1744 год появляются первые сообщения о вхождении этой группы казаков в состав гарнизона Оренбурга и о назначении им общего атамана — сотника М. Шилова — из самарской дворянской роты.
Как только началось строительство крепостей по рекам Яику, Самаре и Миассу, правительству и местным властям пришлось принять ряд специальных решений по заселению этих крепостей людьми разных социальных групп: отставных солдат, ссыльных, мещеряков, тептярей и др. В указе от 11 февраля 1736 года констатируется, что в «новоустроенных городах Оренбурге и Табынске учреждены казаки из новокрещёнцев-мещеряков, отставных солдат, охотников и беглецов из Яицких и Сибирских казаков»21. Кроме того, дополнительно к этому указу Сенат 23 февраля отдельной резолюцией разрешил И.К. Кирилову принимать в число поселенцев Оренбурга и других городков беглых крепостных крестьян, проживавших у казаков на Яике, и использовать этих беглых в гарнизонной службе. Ссыльных разрешалось брать на военную службу в нерегулярные команды. А те из ссыльных, которые не были пригодны для военной службы, обязаны были заниматься хлебопашеством. По официальным данным, в 1741 году из 5154 человек, записанных в оренбургских крепостях «в регулярную, нерегулярную и другие тамошния службы», крестьян разных разрядов было 3678 человек. В 1744 году последовал указ о ссылке «на житьё» в Оренбург преступников из купцов, мастеровых людей, ремесленников. Все это население было оставлено «вечно в сём состоянии при крепостях».
В октябре 1736 года И.К. Кирилов отправил в правительство донесение («роспись») о назначении крепостей на пограничной линии. В этой «росписи» указывается 21 крепость, а также планируемое и реальное количество иррегулярных сил в каждой из них. Из донесения видно, что при основании крепостей многие из них казаками не были заселены из-за их нехватки. Так, в Тоцкой крепости числился только 1 казак, в Красносамарскую крепость записали в казаки 30 человек из ссыльных22. Поэтому в первое время основным населением построенных укреплений были солдаты регулярных войск и закамских ландмилицких полков (последние были созданы из местных однодворцев, бывших стрельцов, пушкарей и других людей, поселившихся в пограничных городках за Камой). Всего здесь были сформированы три конные полка и один пеший. Именно поэтому, как уже было сказано, правительство своими указами разрешило селить в новых укреплениях от Самары до Оренбурга отставных солдат, ссыльных, мещеряков, скрывавшихся на Яике беглых23.
Как видим, в первые годы деятельности Оренбургской экспедиции проблема заселения укреплений казаками оставалась острой. Поэтому, по свидетельству П.И. Рычкова, в новых крепостях к поселению пришлось принимать «из разных людей охотников, а больше бродящих и объявляющих о себе, что прописные от подушнаго окладу, коих тогда немалое число им, Кириловым, записано и в те крепости с надлежащею ссудою деньгами и провиантом на поселение отправлено»24. Нужно заметить, что официального разрешения на такие действия у Кирилова не было. Так, с весны по 1 июня 1737 года на Самарскую и Яицкую линии были поселены 473 «разночинца», 204 ссыльных и 9 крестьян из мордвы. По подсчётам историка Ю.Н. Смирнова «большую часть поселенцев (до 85%) составляли “разночинцы”, под которыми подразумеваются беглые. Настоящие потомственные казаки и служилые люди составляли до 11,5% в составе гарнизонов крепостей по Самарской линии…»25. В 1740 году Сенат приказал начальнику Оренбургской комиссии прислать полные списки поселённых людей в укреплениях края. Такие подробные списки поселённых людей, начиная от Красносамарской крепости на Самарской линии и до крепостей Исетской линии включительно, были представлены26. Таким образом выяснился полный состав населения укреплений, из которого немалая часть оказалась беглыми. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Хорошхин М. Казачьи войска: опыт военно-статистического описания. СПб., 1881. С. 37.
2 Чернавский Н. Оренбургская епархия в прошлом её и настоящем. Оренбург, 1900. С. 55; Фирсов Н.А. Инородческое население прежнего Казанского царства в новой России до 1762 года и колонизация закамских земель. Казань, 1869. С. 340.
3 Стариков Ф.М. Откуда взялись казаки. Оренбург, 1881. С. 173.
4 Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Т. 1. Казань, 1897. С. 282. Преемственность исетских казаков от казаков Ермака и новоприборных казаков крепостей по р. Теча и Исеть вызывает серьёзные сомнения, так как нет документальных доказательств. — Прим. авт.
5 Начало заселения Оренбургского края русскими // Журнал МВД. 1859. Февраль. Отделение 6. С. 11.
6 Состав и устройство регулярной Русской кавалерии с 1700 по 1864 / Сост. П.А. Ивановым, гвардии полковником. СПб., 1864. С. 9.
7 Сакмара (Сакмарск) — казачья станица в устье р. Сакмары, притока р. Урал.
8 См: Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ РИ). Т. 9. № 6571; Рычков П.И. История Оренбургская 1730—1750. Оренбург, 1896. С. 9.
9 Материалы по истории Башкирской АССР. Ч. 3. Экономические и социальные отношения в Башкирии в первой половине XVIII века. М.; Л., 1949. С. 498.
10 Материалы по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска в 12 вып. (Далее — Материалы…). Оренбург, 1903—1913. Вып. 7. С. 12.
11 Сибирские татары были недовольны укреплением Уфы и подступили к ней большою ратью, соединяясь с калмыками. Татары и калмыки были разбиты, а царевичи Абла и Тевка (Аблай и Тевкей), внуки царя Кучума, были взяты в плен и сосланы Абла — в Белоозеро, а Тевка — в Каргополь, где содержались под особым надзором. См.: Материалы… Вып. 7. С. 15; Вып. 1. С. 38, 39, 73.
12 Зерцалов А.Н. Окладная расходная роспись денежного и хлебного жалования за 1681 г. М., 1893. С. 53; Материалы… Вып. 7. С. 28.
13 Состав служилых людей, находившихся в Уфе, отчётливо передаёт акт приёма в 1729 г. П.И. Бутурлиным должности воеводы в Уфе. В это время в Уфе числились: артиллеристов — 32 человека; две дворянские роты, всего в обеих ротах 208 человек; одна иноземная рота, состоявшая из поручика и 27 иноземцев; уфимские конные казаки под командованием атамана Саблина (2 сотника, 1 есаул, 3 сержанта, 150 казаков и 157 казачьих детей); 2 отставных сотника и 100 отставных солдат. См.: Навеки с Россией: сборник документов и материалов в 2 ч. Ч. 1. Уфа, 2007. Док. № 36. С. 70, 71.
14 ПСЗ РИ. Т. 11. № 8630.
15 Материалы… Вып. 2. С. 28; Вып. 1. С. 73.
16 См.: Рычков П.И. Топография Оренбургская. СПб., 1762; он же. Топография Оренбургской губернии. Оренбург, 1887. С. 309; Витевский В.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 288; Столетие Военного министерства. 1802—1902. Т. 11. Ч. 3. СПб., 1902—1914. С. 323; Материалы… Вып. 2. С. 6; Вып. 7. С. 14.
17 Материалы… Вып. 1. С. 22; Вып. 7. С. 14, 15. Ногайцы с наступлением тепла обыкновенно перекочёвывали со своими стадами от Каспийского моря к северу, постепенно подвигаясь по луговой (левой) стороне Волги вплоть до р. Кама. При этом ногайцы производили набеги на русские окраины и на башкирцев. Благодаря политике российского правительства они постепенно были приведены в зависимость от России, и в конце XVI в. ногайские князья приняли присягу на подданство России, хотя ещё долгое время не придерживались своей присяги. См.: Журнал МВД. 1860. Кн. 6. Ч. XLII.
18 В документах встречается другое написание фамилии — И. Черной.
19 Материалы… Вып. 2. С. 13, 14, 24 (в 1734 г. штат алексеевских казаков — 70 человек); Вып. 7. С. 38.
20 ПСЗ РИ. Т. 10. № 7735; Т. 9. № 6726; см: Материалы… Вып. 1. С. 13, 24; Вып. 2. С. 14—16, 24, 25, 29; Вып. 3. С. 8—17 (в «Материалах…» приводится полный список всех самарских и алексеевских дворян и казаков. — Прим. авт.); Вып. 5. С. 101, 102; Вып. 7. С. 44, 45.
21 ПСЗ РИ. Т. 9. № 6887, 6890, 6893, 7024 и 7051; Материалы по истории Башкирской АССР. Т. 5. С. 678.
22 См.: Рычков П.И. История… С. 27.
23 Государственный архив Оренбургской области (ГА ОО). Ф. 2. Оп. 1. Д. 9. Л. 15 об.—18.
24 Рычков П.И. История… С. 28.
25 См.: Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30—40-х гг. XVIII века. Самара, 1997. С. 53, 55.
26 См.: Российский государственный архив древних актов. Ф. 248. Оп. 3. Кн. 144. Л. 1—904.