Аннотация. Статья посвящена анализу следственных документов по делу сторонников генерала Л.Г. Корнилова на Юго-Западном фронте. Документы были вывезены следователем из России в 1917 году и оказались в США. Их анализ позволил составить представление о роли генералитета Юго-Западного фронта в деле Корнилова.
Summary. The article analyses evidences relating to the case of General L.G. Kornilov’s supporters in the South-Western Front. The documents were taken by the investigator from Russia in 1917 and found themselves in the United States. Their analysis made it possible to form an idea of the role of the South-Western Front generalship within Kornilov’s case.
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ
ГАНИН Андрей Владиславович — ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН, доктор исторических наук
(Москва. E-mail: andrey_ganin@mail.ru).
«Не могу утверждать, что это был определЁнный контрреволюционный заговор»
Следственные материалы по делу сторонников генерала Л.Г. Корнилова на Юго-Западном фронте
В 2003 году в Москве был издан фундаментальный двухтомный сборник документов «Дело генерала Л.Г. Корнилова»1, содержавший публикацию 222 различных документов по этой теме. Первый том составили материалы Чрезвычайной комиссии для расследования дела о бывшем Верховном главнокомандующем генерале Л.Г. Корнилове. Во второй том вошли показания и протоколы допросов. Это издание стало основой современного изучения Корниловского мятежа.
Однако никто не обратил внимания на существенную особенность этого сборника. В нём были опубликованы свыше ста показаний различных лиц, причастных к этому движению или к его подавлению, от генералов до прапорщиков включительно. Эти документы хранятся в фонде 1780 Государственного архива Российской Федерации («Чрезвычайная комиссия для расследования дела о бывшем Верховном главнокомандующем генерале Л.Г. Корнилове и его соучастниках»), включающем 108 единиц хранения. Но как в фонде, так и в сборнике отсутствуют документы следствия в отношении сторонников генерала Корнилова с Юго-Западного фронта, таких, как, к примеру, главнокомандующий армиями фронта генерал А.И. Деникин, начальник штаба фронта генерал С.Л. Марков и другие. Объяснения этому не приводилось.
Работа в Бахметевском архиве русской и восточноевропейской истории и культуры Колумбийского университета в Нью-Йорке позволила дать этому объяснение. Подлинные документы расследования по делу корниловцев на Юго-Западном фронте («Дело о событиях 27 и 28 августа 1917 года в городе Бердичеве») были обнаружены нами там в коллекции прокурора Р.Р. фон Раупаха — члена Чрезвычайной комиссии для расследования дела о бывшем Верховном главнокомандующем генерале Л.Г. Корнилове. Есть все основания считать эту находку одним из главных архивных открытий юбилейного 2017 года.
Первый том расследования посвящён событиям в Бердичеве, второй том — событиям в Житомире, где располагалось главное управление снабжений, третий — событиям и там и там. Среди выявленных материалов протоколы свыше 90 допросов генералов А.И. Деникина, И.Г. Эрдели, В.И. Селивачёва и многих других, вплоть до писарей, постановления, телеграммы, переписка, а также личные воспоминания самого Р.Р. фон Раупаха о деле Корнилова.
О событиях Корниловского движения на Юго-Западном фронте в общих чертах известно. Его подробности изложены в воспоминаниях генерала А.И. Деникина2. Однако совершенно очевидно, что выявление большого комплекса следственной документации общим объёмом свыше 1000 листов выводит изучение этой темы (а также сопутствующих сюжетов, не исключая биографические, поскольку в коллекции содержатся материалы, в том числе предшествовавшие корниловским событиям) на принципиально новый уровень детализации3.
Личность полковника Романа Романовича фон Раупаха (1870—1943) получила широкую известность после того, как в 2007 году на русском языке были изданы его довольно нехарактерные для эмигранта воспоминания «Facies Hippocratica (Лик умирающего)»4. Однако эти воспоминания практически не затрагивают дело Корнилова. Раупах известен тем, что в ноябре 1917 года по просьбе Корнилова напечатал предписание быховскому коменданту освободить арестованных Корнилова и других как внесших денежный залог. Документ заверяли печать Чрезвычайной комиссии для расследования дела о бывшем Верховном главнокомандующем генерале Л.Г. Корнилове и поддельная подпись председателя комиссии И.С. Шабловского. В итоге генералы спаслись, а сам Шабловский открестился от поддельного документа. В конце декабря 1917 года Раупах уехал в Финляндию, где и прожил до самой смерти.
Обстоятельства исчезновения части следственных материалов пояснялись Раупахом в письме известному общественному деятелю В.Л. Бурцеву от 27 августа 1928 года: «Одиннадцать лет тому назад, состоя членом образованной для обследования дела ген. Корнилова следственной комиссии, мне удалось вывезти в Финляндию часть относящихся к этому делу следственных актов (в копиях) и полностью всё подлинное производство по делу генералов Ю[го-]З[ападного] фронта: Деникина, Маркова, Эрдели и др.
Эта счастливая случайность и то обстоятельство, что политические события 1917 г. помешали не только всестороннему освещению дела судом, но и оглашению добытых следствием данных в более или менее систематизированном виде, давно уже зародили во мне намерение разработать сохранившиеся материалы, дополнить их личными впечатлениями как о самом деле, так и о той цепи событий, последним и неизбежным звеном которой оно являлось, и эти результаты “ума холодных наблюдений и сердца горестных замет” — издать особой книгой.
Осуществление этого намерения встречало, однако, неодолимые препятствия: с одной стороны, я не мог получить части хранившихся вне Гельсингфорса моих заметок, с другой — тяжёлое материальное положение настоятельно требовало заработка и исключало возможность целиком отдаться бездоходному труду.
В настоящее время я надеюсь получить некоторую возможность в течение нескольких месяцев быть освобождённым от забот о хлебе насущном, а так как весной этого года доставлена мне и отсутствовавшая часть заметок, то я и решил попробовать оглянуться на минувшие дни, спеша это сделать ещё и потому, что усталая жизнь быстро клонится к закату и что “судьбой отсчитанные дни” едва ли будут многочисленны»5. Сам Раупах так и не осуществил задуманное. Впоследствии эти документы оказались в США.
Итак, 30 августа 1917 года военный комиссар Временного правительства при армиях Юго-Западного фронта Н.И. Иорданский предложил полевому военному прокурору фронта произвести его распоряжением расследование о покушении на государственную измену со стороны главнокомандующего фронтом генерала А.И. Деникина, начальника штаба фронта генерала С.Л. Маркова, генерал-квартирмейстера генерала М.И. Орлова, главного начальника снабжений генерала Е.Ф. Эльснера, его помощника генерала И.В. Павского, правителя канцелярии генерала Д.Д. Сергиевского и других лиц6.
По свидетельству Раупаха, 5 сентября 1917 года министр-председатель Временного правительства А.Ф. Керенский прибыл в Могилёв, где пытался контролировать работу следственной комиссии и ограничить расследование лишь вопросом издания Корниловым воззвания. Раупах прямо свидетельствует, что Керенский стремился скрыть наличие сговора с Корниловым, поскольку его требование «механически отсекало и погружало в Лету всю деятельность самого Керенского, обращая “сговор” в “заговор”»7. Кроме того, Керенский пытался с помощью комиссара Н.И. Иорданского организовать в Бердичеве военно-революционный суд над генералами А.И. Деникиным, С.Л. Марковым и другими, не дожидаясь расследования дела самого Корнилова8. Аналогичные попытки предпринимал и комитет Юго-Западного фронта9. Фактически смертный приговор второстепенным участникам дела Корнилова должен был предрешить участь основных фигурантов10. Раупах отметил, что своими противозаконными действиями спас корниловцев. Он сделал доклад генералу М.В. Алексееву, из которого следовало, что именно Керенский организовал провокацию, вылившуюся в выступление Корнилова. Соответствующие документальные данные (переговоры Корнилова с Керенским и бывшим обер-прокурором Святейшего синода В.Н. Львовым) были переданы Алексееву для обнародования в печати. Их публикация в газете «Утро России» сразу вывела следствие за рамки, на которых настаивал Керенский. В свою очередь член комиссии полковник Н.П. Украинцев добился в Петросовете разрешения объединить дело Корнилова с делом его соратников с Юго-Западного фронта.
Как отмечал Раупах, «разработка корниловского материала единственно с целью освещения ролей Керенского и других действующих лиц представляется мне малоинтересной. С моей точки зрения, корниловское движение было лишь последним актом той борьбы между “цензовой” Россией и не желавшим воевать вооружённым народом, которая ошибочно определяется как “народная революция”. Тут желаемое принято за сущее.
Не революцией в смысле насильственного осуществления назревших насущных неотложных народных потребностей было событие 27-го февраля, а военным мятежом, вызванным катастрофичностью войны и усталостью от неё многомиллионных солдатских масс. Специфическими особенностями военного бунта и определились всё развитие и весь характер последующих событий.
Само собой разумеется, что обоснование такого взгляда является задачей весьма широкой, требующей глубокого и тщательного изучения источников…»11.
Наибольший общественный интерес среди этих документов вызывают показания генерала А.И. Деникина. Они были даны уже 31 августа 1917 года, практически по горячим следам событий. Деникин указал, что считал и считает военную политику Временного правительства гибельной для страны, выступал за реформирование армии и предоставление Верховному главнокомандующему особых полномочий.
По свидетельству Деникина, «генерал Корнилов при его огромной энергии, боевом опыте, исключительном личном мужестве и бескорыстной любви к Родине может вывести армию из тупика и спасти Россию.
Программа его — реорганизации армии — мне известна и совпадает с моими взглядами. А политическую — он в личной беседе со мной выразил кратко: “Довести Россию в республиканском строе до Учредительн[ого] собрания”.
Поэтому все мои симпатии как гражданина и человека были на стороне Корнилова, а не Временного правительства»12.
По показаниям генерала, до 27 августа он не знал о политическом кризисе в стране, но слышал много слухов и тревожных суждений от приезжавших в Бердичев. По оценке Деникина, слухи усилились после падения Риги 21 августа (3 сентября) 1917 года. Наиболее реальными из них Деникин считал разговоры о волнениях в Петрограде и о предстоявшем там большом выступлении большевиков, а также о перемене состава Временного правительства.
Информация из Ставки от начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала А.С. Лукомского 27 августа 1917 года о том, что Керенский отстранил Корнилова, а последний не согласился сдать должность, произвела сильное впечатление на генералов. Деникин свидетельствовал: «Телеграмма Лукомского была совершенно неожиданна (№ 6412)13. В ней я увидел крушение надежд на возрождение армии. И как гражданин и солдат хотел от боли крикнуть на всю Россию, что и сделал телеграммой № 145. В чём никогда не раскаюсь. Заключительная фраза “по этому пути с ним я не пойду”14 ориентировала Вр[еменное] пр[авитель]ство в том, что убеждений своих я не изменю, и предоставляла ему возможность устранить меня или сделать, что заблагорассудится»15. Деникин поддержал решение Корнилова. То же сделал и Марков.
Своему начальнику штаба генералу С.Л. Маркову А.И. Деникин приказал зачитать шифротелеграмму генерала А.С. Лукомского и ответ Деникина в собрании офицеров.
Следствие интересовалось совещанием, организованным начальником штаба фронта вечером 27 августа. Оно проходило в здании Коммерческого училища в Бердичеве, где размещалась генерал-квартирмейстерская часть штаба фронта. На этом совещании присутствовали порядка 15—20 офицеров. Генерал Марков зачитал текст телеграммы Лукомского, ответ Деникина Керенскому о сочувствии Корнилову и свой о присоединении к мнению Деникина, после чего заявил, что каждый может при сложившихся обстоятельствах действовать по своему усмотрению (в других свидетельствах — поступить по совести), затем состоялось обсуждение16. Некоторые старшие офицеры-генштабисты, в частности подполковники Е.А. Кельчевский и В.В. Колоссовский, не поддержали корниловцев.
Телеграмма Лукомского и ответы Деникина и Маркова вечером передавались секретным порядком командующим армиями и главному начальнику снабжений. Все они (командующий 1-й армией генерал Г.М. Ванновский, командующий 11-й армией генерал Ф.С. Рерберг, командующий 7-й армией генерал В.И. Селивачёв со своим начальником штаба, командующий Особой армией генерал И.Г. Эрдели, главный начальник снабжений армий Юго-Западного фронта генерал Е.Ф. Эльснер) выразили свою солидарность. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дело генерала Л.Г. Корнилова. Т. 1—2. М., 2003.
2 Деникин А.И. Очерки русской Смуты. Т. 1. М., 2003. С. 551—563.
3 Некоторые наиболее значимые материалы архива Р.Р. фон Раупаха уже опубликованы: Ганин А.В. «Всей душой не желаю моей Родине возвращения кошмарного старого…»: неизвестное письмо генерала С.Л. Маркова министру-председателю Временного правительства А.Ф. Керенскому // Родина. 2016. № 12. С. 107—109; «Чувствовалось, что генерал Марков что-то готовит…»: документы по делу об участниках выступления генерала Л.Г. Корнилова на Юго-Западном фронте в августе 1917 г. / Публ. А.В. Ганина // Исторический архив. 2017. № 6. С. 3—34.
4 Раупах Р.Р., фон. Facies Hippocratica (Лик умирающего). Воспоминания члена Чрезвычайной следственной комиссии 1917 года. СПб., 2007.
5 Бахметевский архив русской и восточноевропейской истории и культуры (BAR). R.R. Raupakh collection. Box 1. Письмо Р.Р. фон Раупаха В.Л. Бурцеву.
6 Ibid. Т. 1. Л. 1, 1 об.
7 Ibid. Письмо Р.Р. фон Раупаха В.Л. Бурцеву.
8 Также см.: Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 96. Оп. 1. Д. 29. Л. 25, 26.
9 Дело генерала Л.Г. Корнилова. М., 2003. Т. 1. С. 68, 70—73.
10 Впрочем, сам Керенский позднее утверждал, что не испытывал враждебности ни к Деникину, ни вообще к кому-либо из военачальников (Керенский А.Ф. Россия в поворотный момент истории. М., 2006. С. 280, 281).
11 BAR. R.R. Raupakh collection. Box 1. Письмо Р.Р. фон Раупаха В.Л. Бурцеву.
12 Ibid. Т. 1. Л. 46, 47.
13 Публикацию телеграммы см.: Дело генерала Л.Г. Корнилова. Т. 1. М., 2003. С. 254; Деникин А.И. Очерки русской Смуты. Т. 1. М., 2003. С. 551, 552.
14 «Видя в этом возвращение власти на путь планомерного разрушения армии и, следовательно, гибели страны, считаю долгом довести до сведения Временного правительства, что по этому пути я с ним не пойду» (Дело генерала Л.Г. Корнилова. Т. 1. С. 245; Т. 2. С. 500; Деникин А.И. Очерки русской Смуты. Т. 1. С. 553. Также см.: РГВИА. Ф. 96. Оп. 1. Д. 30. Ч. 1. Л. 13 об.; Ганин А.В. Последние дни генерала Селивачёва. Неизвестные страницы Гражданской войны на Юге России. М., 2012. С. 111).
15 BAR. R.R. Raupakh collection. Box 1. Т. 1. Л. 47, 47 об.
16 Ibid. Л. 17 об., 18.
Исследование осуществлено при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований в рамках проекта № 17-81-01022 а(ц) «История Гражданской войны в России 1917—1922 гг. в документах офицеров русской армии»