Аннотация. Статья посвящена одной из ярких страниц в истории русского воинства XVII века — походам «встречь солнца» И.Ю. Москвитина, В.Д. Пояркова и Е.П. Хабарова, которые внесли неоценимый вклад в расширение и укрепление границ России и положили начало хозяйственному освоению Приамурья.
Summary. The Article is devoted to one of the brightest pages in the history of the Russian army of the XVII century – the campaigns of «meeting the sun» I.Yu. Moskvitin, V.D. Poyarkov and Ye.P. Khabarov, which made an invaluable contribution to the expansion and strengthening of Russia’s borders and triggered the economic development of the Amur Region.
ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
КОВАЛЕНКО Анна Ивановна — заведующая кафедрой гуманитарных наук Амурской государственной медицинской академии, доктор исторических наук, доцент
(г. Благовещенск. Е-mail: ankov-gai@mail.ru)
РОССИЙСКИЕ ЗЕМЛЕПРОХОДЦЫ В ПРИАМУРЬЕ
Походы российских землепроходцев на восток Азиатского континента в XVII веке, несомненно, были обусловлены развитием Русского централизованного государства и его стремлением к расширению своих границ. Однако нельзя забывать и о том, что движение наиболее предприимчивых людей «встречь солнца» значительно активизировали распространившиеся тогда известия о несметных богатствах земель, находившихся за Уралом. Таким образом, землепроходчество имеет два начала — государственное и частнопредпринимательское1.
Впервые о р. Амуре русские землепроходцы узнали в августе 1638 года, когда отправились из Якутска по р. Алдану на юг. Здесь эвенкийский шаман Томкони рассказал атаману томских казаков Е.Д. Копылову о существовании в южном направлении большой р. Чиркол, по-другому её называли Омур, по-нанайски Момур (Монгму) — большая река, сильная вода, откуда и произошло русское звучание — Амур. Около большой реки якобы находилась серебряная гора2. В то время Россия была очень заинтересована в добыче собственного серебра, поскольку для чеканки своей монеты вынуждена была покупать его в Западной Европе. На поиск «серебряной горы» было решено отправить помощника Е.Д. Копылова — Ивана Юрьевича Москвитина, выходца из московских земель, с 1626 года служившего в Томском остроге. В 1637 году с томским атаманом он пришёл на Алдан, где был поставлен Бутальский острожек.
В мае 1639 года И.Ю. Москвитин и его отряд (31 человек) вышли на поиск серебра. Спустившись по р. Алдану и поднявшись по р. Мае и её притоку Нудыми (Нутми), а затем по р. Улье, отряд подошёл к Охотскому морю. Поставив острожек, казаки вышли в море и дошли до устья р. Охоты. Вернувшись на р. Улью и отразив нападение эвенов, от пленных в отряде узнали о большой южной реке Момур (Амур), в устье которой жили гиляки (нивхи). Построили два морских коча (парусные деревянные суда сибирских промышленников. — Прим. авт.) и пошли на юг. Однако, увидев большое скопление воинственных нивхов, малочисленные москвитинцы не решились войти в устье Амура и весной 1641 года и с мехами и другой добычей вернулись в Якутск. И.Ю. Москвитин с 1642 года служил в Томске, осенью 1645-го вместе с Копыловым поехал за наградой в Москву (получил кусок сукна и 6 рублей деньгами) и в 1647-м вернулся в звании казачьего атамана3.
Таинственный Амур по-прежнему привлекал внимание как государственных мужей, так и промыслового люда. Отдельные смельчаки отправлялись туда на поиски серебряной, медной и свинцовой руд, хлебной пашни и для сбора ясака (натуральный налог, в основном пушниной. — Прим. авт.).
Новый организованный отряд служилых людей в составе 133 человек выступил из Якутска на Амур 13 июля 1643 года. Его возглавил письменный голова Василий Данилович Поярков, поход которого впервые дал Российскому двору достоверные представления о богатстве Приамурского края.
Отряд вышел из Якутска, спустился вниз по р. Лене до устья р. Алдана, затем поднялся по Алдану и его притоку Учуру в верховья р. Гонама. Оставив там запасы и часть людей, В.Д. Поярков в начале зимы вышел в бассейн р. Зеи. В устье р. Селемджи произошёл первый конфликт с даурами. В результате, оказавшись без припасов, казаки зимовали в устье р. Умлекана. Около 50 человек погибли тогда от голода и по другим причинам4. В поисках еды люди пускались на крайние меры: «Те служилые люди, не хотя напрасною смертью помереть, съели многих мертвых иноземцев и служилых людей»5. В челобитной царю казаки писали: «А тамо, государь, орды многие большие и земли пространнее Сибири. И та, государь, слава прошла по всем ордам и землям, что русские люди мертвых людей едят, и тем он, Василий, твоему царскому величеству позор учинил»6.
В мае 1644 года, соединившись с людьми из Гонама, поярковцы спустились до устья Зеи, где произошла новая стычка с местным населением. Поярков не рискнул возвращаться, поднимаясь вверх по Амуру, а вынужден был спуститься вниз по реке. Во время плавания он собрал сведения о природе и населении Приамурья, составил чертёж местности. Из его отчёта следовало, что земли вдоль Амура были богаты ресурсами и плодородны, местное население занималось земледелием, выращивая ячмень, овёс, просо, коноплю, гречку, горох, капусту, огурцы, разводило лошадей, коров, верблюдов, овец, свиней и кур. Обилие там промыслового зверя, и прежде всего соболя, делало освоение этого края делом первостепенной важности. Население Верхнего и Среднего Амура частично платило дань маньчжурам, а народы Нижнего Амура были не объясачены. Такая информация оказалась чрезвычайно важной для организации последующих экспедиций в Приамурье. Из лимана Амура В.Д. Поярков дошёл вдоль побережья Охотского моря до р. Ульи, зимовал там и вернулся в Якутск в июне 1646 года. За время похода погибло две трети участников экспедиции7. В Якутске Пояркова встретили враждебно, обвинили в потере людей и попытке скрыть часть ясака. Известно, что в январе 1648-го он выехал в Москву, последние же сведения о нём датируются 1668 годом.
Между тем интерес к Приамурью не ослабевал. По справедливому замечанию известного историка С.В. Бахрушина, наиболее грандиозной военно-промышленной экспедицией в Сибири в XVII веке стал поход Ерофея Павловича Хабарова (Святитского). Действительно, продвижение русских на восток оказалось чрезвычайно затратным, продовольственное снабжение Якутии было дорогостоящим для казны делом. Поэтому, обращаясь к царю, якутский воевода Д.А. Францбеков писал: «…та Даурская земля будет прибыльнее Лены, а сказывал он, Ярко (так называли Е.П. Хабарова. — Прим. авт.), нам, холопем твоим, что и против всей Сибири будет место в том украшено и изобильно»8.
Е.П. Хабаров (между 1605/07—1671) был выходцем из крестьян-поморов Вологодчины, родился в д. Дмитриево Вотложенского стана Устюжского уезда. В 1620—1630-е годы он и его брат занимались промыслом (добывали меха и обменивали их на товары) в Мангазее, на Лене и её притоках. В промысловой деятельности для получения прибыли Ерофей Павлович не гнушался никакими, даже самыми кабальными, методами. К 1640-м годам он построил первую соляную варницу, наладил продажу соли и завёл лошадей для извоза в Якутск, распахал землю и получил урожай. За нарушение указаний о государственной монополии на соболиный промысел и за хлебное жалованье воевода П.П. Головин арестовал и заточил Е.П. Хабарова в тюрьму. Но тот со сменой воеводы, освободившись, направил свои усилия на подготовку походов в Даурию, слухи о богатстве которой давно привлекали внимание охочих людей9.
В марте 1649 года с разрешения нового воеводы (Францбекова) он снарядил экспедицию (70 человек) на Амур. Встретившись с даурским князем Лавкаем, Ерофей Павлович не достиг успеха в переговорах. Местные племена отказались платить ясак, а сил для их покорения было недостаточно. Оставив в покинутом Лавкаем городке 50 человек, Е.П. Хабаров возвратился в Якутск. В 1650 году он, набрав при поддержке Францбекова 150 человек и вооружив их, уже в статусе служилого человека возвратился на Амур. В ноябре произошёл успешный бой его отряда с маньчжурами недалеко от городка князя Албазы. В Албазине была организована зимовка, отсюда велась разведка, осуществлялись боевые действия. За зиму Хабарову удалось собрать ясак на 293 рубля и отправить в Якутск. Летом 1651 года он начал поход вниз по Амуру: «…на новую Даурскую землю… а велено ему… князя Лавкая, да Гильдягу и с их улусными людьми призывать не боем, а ласкою, под Государеву высокую руку, чтоб они были в государстве в вечном ясачном холопстве… и Государе бы ясак соболи и лисицы с себя и улусных людей своих давали Государю повся годы бесперебойно»10.
В течение трёх месяцев отряд Е.П. Хабарова «огнём и мечом» прошёл до устья Сунгари, уничтожая по пути даурские городки и собирая ясак. Мужчин «рубили в пень», женщин, детей и скот забирали себе. Крупное столкновение с ачанами и дючерами (800 человек) произошло под построенным русскими Ачанским острогом. У нападавших были убиты 117 человек, у Хабарова погиб один казак. 24 марта 1652 года 2000 конных маньчжур с 6 пушками, 30 многоствольными ружьями осадили Ачанский острог. Бой закончился победой русских. Ерофей Павлович сообщил в Якутск, что были убиты 676 богдойцев, захвачены 830 лошадей, хлебные запасы и оружие. Потери русских — 10 казаков убиты, 78 ранены11. Всё же силы оказались не равны, и Хабаров повёл свой отряд вверх по Амуру. По пути они разоряли, грабили и убивали аборигенов. Злоупотребления Е.П. Хабарова, присвоение им части награбленного привели к бунту казаков в устье Зеи. 136 человек во главе со Стенькой Поляковым и Косткой Ивановым на трёх стругах с боевыми припасами ушли вниз по Амуру, построили острог. Нагнав их, Ерофей Павлович наказал зачинщиков, остальных простил. Зиму отряд провёл в остроге, а затем пошёл вверх по Амуру, собирая ясак и продовольствие. Челобитные казаков, в которых выражалось недовольство Хабаровым, доходили в Якутск и столицу. В августе 1653 года прибывший на Амур с отрядом Д.И. Зиновьев, изучив ситуацию, сначала вручил награды и жалованье, а затем арестовал Е.П. Хабарова. Командиром отряда назначил ранее служившего у последнего есаулом пушкарей Онуфрия Степанова (Кузнеца). В июне 1655 года в результате расследования в Москве, в Сибирском приказе, дела Хабарова его оправдали, наградили чином сына боярского за «присоединение Амура» и назначили приказчиком на Киренгу с запрещением возвращаться на Амур12. В дальнейшем Ерофей Павлович занимался торговой деятельностью, готовил по запросу сведения о верховьях Лены и об Амуре. Умер он в 1671 году в слободе Хабаровке в устье Киренги, был похоронен в ограде Усть-Киренского Троицкого монастыря.
Почему же немногочисленные отряды русских землепроходцев могли не только противостоять, но и успешно отражать и побеждать многочисленные орды племенных народов и даже маньчжурских государственных воинов? С военно-технической точки зрения это объяснимо наличием у русских огнестрельного оружия, мастерством в строительстве острогов, выработкой тактики по защите оборонительных сооружений малыми силами и умением использовать их как опорные базы для разведки и наступательных действий. Вместе с тем выполнение стратегической задачи по присоединению огромных территорий Приамурья с суровым климатом в условиях ожесточённого сопротивления местного населения было под силу только людям пассионарного духовного склада. Первопроходцам Сибири были присущи такие черты, как смелость, выносливость, авантюризм, умение идти на контакт с аборигенами и одновременно жестокость, буйство, нередко алчность и агрессивность.
Однако при всей заинтересованности и храбрости казаков малочисленными силами в противостоянии с многотысячными вооружёнными маньчжурами удержать за Российским государством эту территорию было невозможно. Очевидность того, что Китай без боя не уступит приамурских земель, побудила начать подготовку трёхтысячной экспедиции на Амур под началом князя И.И. Лобанова-Ростовского. В Верхотурье и Тобольске уже строились суда для сплава войск в Приамурье. Предполагалось за два года (1652—1653) построить 80 судов и заготовить лес ещё для 60. 18 января 1653 года вышел царский указ о начале похода13. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Александров В.А. Россия на дальневосточных рубежах (вторая половина XVII в.). Хабаровск, 1984; Алексеев А.И. Освоение русскими людьми Дальнего Востока и Русской Америки: до конца XIX века. М., 1982; Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII—XVIII вв. Владивосток, 1999; Бахрушин С.М. Казаки на Амуре. Л., 1925; Васильев А.П. Забайкальские казаки: Исторический очерк в 3 т. Т. 1. Реп. воспроизведение издания 1916—1918 гг. Благовещенск, 2007; Крадин Н.П. Роспись албазинского острога 1684 г. // Россия и АТР. 1992. № 1. С. 109, 110; Леонтьева Г.А. Служилые люди в Восточной Сибири во второй половине XVII — первой четверти XVIII вв. (по материалам Иркутского и Нерчинского уездов). М., 2012; Никитин Н.И. Сибирская эпопея XVII в. М., 1987; Полевой Б.П. Первый русский поход на Тихий океан в 1639—1641 гг. в свете этнографических данных // Советская этнография. 1991. № 3. С. 57—60; Сергеев О.И. Казачество на русском Дальнем Востоке в XVII—XIX вв. М., 1983; Чернавская В.Н. «Восточный фронтир» России XVII — начала XVIII века: Историко-историографические очерки. Владивосток, 2003; Шведов В.Г., Махинов А.Н. Кумарская битва // Воен.-истор. журнал. 2011. № 8. С. 38—43; Махинов А.Н., Шведов В.Г. Ачанское сражение // Там же. 2013. № 1. С. 72—75.
2 Полевой Б.П. Указ. соч. C. 58.
3 История Амурской области с древнейших времён до начала ХХ века / Под ред. А.П. Деревянко, А.П. Забияко. Благовещенск, 2008. С. 173, 174.
4 Васильев А.П. Указ. соч. С. 53, 54; Коваленко А.И. Культура казачества восточных окраин России (XVII — начало ХХ вв.). Благовещенск, 2008. С. 20, 21.
5 Дополнения к актам историческим. СПб., 1848. Т. 3. С. 58—60.
6 Цит. по: История Амурской области с древнейших времён до начала ХХ века. С. 176.
7 Васильев А.П. Указ. соч. С. 57, 58.
8 Дополнения к актам историческим. Т. 3. С. 261.
9 Амурские казаки. Приамурье. Из века в век. Материалы, документы, свидетельства, воспоминания. Благовещенск, 2008. Т. 2. С. 313—316.
10 Исторические акты о походе Хабарова // Журнал для чтения воспитанников военно-учебных заведений. СПб., 1840. Т. 27. С. 70.
11 Васильев А.П. Указ. соч. С. 77, 78.
12 Там же. С. 84—90; Коваленко А.И. Указ. соч. С. 21.
13 Васильев А.П. Указ. соч. С. 107, 153.