Аннотация. В статье раскрывается деятельность органов военной контрразведки «Смерш» в ходе подготовки советских войск к операциям в Восточной Пруссии.
Summary. The paper highlights the work of military counter-intelligence SMERSH (acronym of SMERt SHpionam, DEATH TO SPIES) agencies in the course of preparing Soviet troops for operations in East Prussia.
НЕИЗВЕСТНОЕ ИЗ ЖИЗНИ СПЕЦСЛУЖБ
ЗДАНОВИЧ Александр Александрович — профессор Академии военных наук, генерал-лейтенант запаса, доктор исторических наук
(Москва. E-mail: mil_hist_magazin@mail.ru).
Роль органов военной контрразведки «Смерш» в обеспечении подготовки советских войск к операциям в Восточной Пруссии
Об операциях войск Красной армии в Восточной Пруссии существует немало исследований, о них рассказывается в мемуарах военачальников и политических работников. В одном из последних (по времени появления) исследований, опубликованных в фундаментальном многотомном труде «Великая Отечественная война 1941—1945 годов», Восточно-Прусской операции уделено более 30 страниц. Благодаря «альбомному» формату издания, увеличивающему объём помещённого текста, и наличию достаточно большого количества фотоиллюстраций перед читателем предстаёт чёткая картина происходивших событий.
Не развитых по разным причинам сюжетных линий исследования операций в Восточной Пруссии практически не имеется. За одним исключением. С учётом решения Главной редакционной комиссии фундаментального труда подготовить отдельный (шестой) том под названием «Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны»1 авторы сюжетов о Гумбинненской и Восточно-Прусской операциях (впрочем, как и о других операциях) не раскрывали роль советских органов госбезопасности.
Отсутствие же исследования любого компонента обеспечения боевых действий наших войск, включая и контрразведывательное, не только обедняет, но иногда и искажает общее представление о подготовке и проведении операций, в данном случае в Восточной Пруссии.
К сожалению, при написании своих материалов авторы шестого тома были ограничены в объёме текстов. Это явилось одной из причин того, что контрразведывательному обеспечению именно операций в Восточно-Пруссии не нашлось места.
В данной статье предпринята попытка до некоторой степени наверстать упущенную возможность, используя в том числе и рассекреченные материалы ведомственных архивов Федеральной службы безопасности России и Министерства обороны РФ.
Начнём с общих положений. На этапе подготовки операции военные контрразведчики не могли не учитывать следующие особенности оперативной и военно-политической обстановки на театре будущих боевых действий в Германии: 1) Восточная Пруссия — это цитадель германского милитаризма с соответствующим духовным настроем населения; 2) Сложившийся с дореволюционных времён жёсткий контрразведывательный режим на территории Пруссии, опиравшийся на достаточно выраженную склонность местных жителей к сообщениям в полицию обо всём подозрительном, резко сокращал возможности развёртывания зафронтовой работы аппаратов «Смерш» 2-го и 3-го Белорусских фронтов; 3) Отсутствие (в отличие от оккупированной советской территории) каких-либо подпольных и партизанских структур, способных заранее собрать и передать армейским чекистам пусть и отрывочную, но дающую основание для проведения розыскной работы информацию; 4) Не следовало ожидать поступления необходимых сведений и от Первого управления Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР. Как известно, оно не имело своей агентуры ни в разведывательно-полицейских органах в Восточной Пруссии, ни на её территории вообще. Это касалось и Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии, разведорганов фронта и армий. Четвёртое (разведывательно-диверсионное) управление НКГБ СССР не располагало своими спецотрядами для операций в Восточной Пруссии и не имело таких планов на ближайшую перспективу; 5) В освобождённых от оккупантов Белорусской и Литовской ССР, т.е. в тылу двух наших фронтов (3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского) воссоздавались органы НКГБ и НКВД, но они ещё были достаточно слабы, чтобы вести закордонную работу на землях Германии. Надеяться приходилось только на войсковые аппараты «Смерш» и разведывательные подразделения войск НКВД по охране тылов, задействованных в операциях фронтов и армий. В примыкавших к советской границе районах Восточной Пруссии не приходилось рассчитывать на использование возможностей оперативных аппаратов Литовского округа погранвойск, поскольку они начали функционировать только с 28 октября 1944 года, когда боевые действия в Восточной Пруссии уже шли2.
В тылах фронтов действовали националистические литовские группы и отряды «Армии Крайовой» («АК») (в западных районах Белоруссии). На их счету было немало террористических актов в отношении офицеров и солдат Красной армии. Достаточно вспомнить, что одним из отрядов «АК» 24 августа 1944 года были убиты и сожжены несколько наших воинов. Среди них был и Герой Советского Союза подполковник А.И. Канарчик3. Агентурным путём сотрудники «Смерш» установили место дислокации террористов, и в ходе чекистско-войсковой операции все они были уничтожены.
В Литовской ССР действовала националистическая организация «Шаулю Саюнга»4. Она имела в своём составе достаточно много немецких пособников, участвовавших в карательных операциях, а также активно действовавших агентов разведывательных и полицейских органов оккупантов5. Отдельные националисты — члены организации проникли в ряды Красной армии в ходе мобилизации. Их предстояло выявить и изолировать.
В конце августа 1944 года отделом контрразведки 39-й армии через агентурные возможности была вскрыта и ликвидирована резидентура немецкой разведки. Как выяснилось в ходе следствия, все участники резидентуры ранее участвовали в карательных акциях и перед приходом частей Красной армии прошли спецподготовку для ведения диверсионно-террористической деятельности в нашем тылу. Предполагалось, что ими будут использоваться и националистически настроенные литовцы, мобилизуемые в нашу армию6.
В описанных условиях для повышения эффективности деятельности управлений контрразведки (УКР) «Смерш» 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов, а также отделов контрразведки нескольких армий 2-го Белорусского фронта, предназначенных для наступления в Восточной Пруссии, требовалось резко активизировать их взаимодействие. Известно, что в 3-й Белорусский фронт в разное время были включены 3, 21, 28, 33, 43, 48, 50-я и 3-я воздушная армии. 1-й Прибалтийский фронт состоял из 2, 6 и 11-й гвардейской, 4-й ударной, 39, 43, 51, 61 и 5-й гвардейской танковой армий, а также 3-й воздушной. От 2-го Белорусского фронта Ставка ВГК приказала задействовать 3, 48, 2-ю ударную и 5-ю гвардейскую танковую армии. Деятельность этих фронтов предстояло координировать представителю Ставки ВГК — начальнику Генерального штаба РККА Маршалу Советского Союза А.М. Василевскому7.
Напрашивался важный организационный шаг: кто-то из руководителей Главного управления контрразведки (ГУКР) НКО «Смерш» должен был выступить по чекистской линии в роли, аналогичной представителю Ставки ВГК. Однако, и об этом следует сказать, такого решения к октябрю 1944 года не состоялось. Координирующую роль поручили помощнику начальника ГУКР НКО «Смерш». Занимавший эту должность генерал-майор К.П. Прохоренко, контролировавший деятельность белорусских фронтов с момента их создания, а посему хорошо знавший обстановку в зоне предстоявших операций, скончался в октябре 1944 года. Его заменил генерал-майор А.П. Мисюрев, прослуживший несколько лет в Белоруссии, включая и первый год войны8. Мисюрев хорошо знал начальника УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта П.В. Зеленина, поскольку он до начала войны занимал должность руководителя разведывательного и контрразведывательного отделов НКГБ Белорусской ССР. Они совместно провели не одну чекистскую операцию. Но помощник начальника ГУКР НКО «Смерш» должен был знать и то, что Зеленин ранее делал несколько больший акцент на вскрытие недостатков в жизнедеятельности войск, чем на выявление подрывной деятельности германской разведки. Особенно это проявлялось в декабре 1943 — апреле 1944 года. Тогда известный «борец за дисциплину» Л.З. Мехлис являлся членом военного совета Западного фронта9, а Зеленин руководил на этом же фронте контрразведкой10.
В период подготовки, а также в ходе наступательных операций контрразведчики 3-го Белорусского фронта много внимания уделяли борьбе с литовскими националистическими бандами, зачастую выполняя задачи только воссоздававшихся территориальных органов НКГБ и НКВД Литовской ССР. Только 12 октября 1944 года в соответствии с совместным приказом наркомов внутренних дел и госбезопасности СССР организация работы против антисоветского подполья в республике поручалась вновь назначенным руководителям спецслужб. Более тесному контакту с ними военных контрразведчиков помогало то, что НКВД Литвы возглавил И.М. Барташунас, служивший с 1940 по сентябрь 1944 года в особых отделах и органах «Смерш»11. Вся работа в указанном направлении, безусловно, способствовала предотвращению диверсионных актов, обеспечению безопасного функционирования тыловых объектов, включая базы хранения боеприпасов, оружия и горюче-смазочных материалов, тыловых линий проводной связи, а также районов базирования авиации 1-й воздушной армии. Здесь у военных контрразведчиков имелись определённые успехи. Достаточно сказать, что ни одного диверсионного акта ни в период подготовки к наступлению, ни в ходе боёв допущено не было. Несколько фактов повреждения линий связи имели место на участке обороны 39-й армии, но их исполнитель вскоре был арестован военными контрразведчиками. Им оказался диверсант из числа обученных немецкими спецслужбами литовских националистов12. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Великая Отечественная война 1941—1945 годов в 12 т. Т. 6. М.: Кучково поле, 2013.
2 Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 241. Оп. 2632. Д. 14. Л. 209.
3 Канарчик Александр Иванович (1904—1944), подполковник. Командир 92-го отдельного моторизованного понтонно-мостового батальона. В июле 1944 г. удостоен звания Героя Советского Союза. Ранее был награждён орденами Богдана Хмельницкого 3-степени, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, двумя орденами Красной Звезды. Похоронен в Гродненской обл.
4 Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: сборник документов. Т. 5. Кн. 2. М.: Кучково поле, 2007. С. 306.
5 Трагедия Литвы: 1941—1944 годы: сборник архивных документов. М.: Европа, 2006. С. 186.
6 ЦАМО РФ. Ф. 394. Оп. 9070. Д. 32. Л. 67—69.
7 Осенью 1943 г. до начала операций в Восточной Пруссии А.М. Василевский координировал деятельность 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов. См.: Василевский А.М. Дело всей жизни. Кн. 2. М.: Изд-во политической литературы, 1988. С. 176.
8 Дегтярёв К., Колпакиди А. Смерш. (Энциклопедия спецслужб). М.: Яуза, 2009. С. 490.
9 Рубцов Ю.В. Мехлис: тень вождя. М.: Вече, 2011. С. 283. Зеленин Павел Васильевич (1902—1965). В органах госбезопасности с 1920 г. Контрразведку 3-го Белорусского фронта возглавил в апреле 1944 г.
10 В фондах ЦАМО РФ мной найдено несколько десятков спецсообщений УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта за период подготовки и проведения операций в Восточной Пруссии. Подавляющее большинство из них касаются тех или иных аспектов морально-политического состояния войск, а не борьбы с подрывной деятельностью спецслужб противника.
11 Петров Н.В. Кто руководил органами госбезопасности 1941—1954: справочник. М.: Звенья, С. 181.
12 ЦАМО РФ. Ф. 241. Оп. 2632. Д. 14. Л. 71—72.