Аннотация. В статье рассказывается о подготовке нацистской Германии к применению химического оружия против СССР в ходе Великой Отечественной войны. Руководство СССР знало об этом и уже в августе 1941 года усилило химическую подготовку войск. Приведены факты применения Германией отравляющих веществ на советско-германском фронте, в том числе против мирного населения, испытания на военнопленных. Выявлена преемственность научных разработок и планов применения ОМП между нацистской Германией, США и Великобританией.
Ключевые слова: вермахт; Великая Отечественная война 1941—1945 годов; нацистская Германия; химическое оружие; отравляющие вещества; Военно-морская академия; химический факультет.
Summary. The paper tells of Nazi Germany’s preparations to use chemical weapons against the USSR during the Great Patriotic War. The USSR leadership was aware of this and in August 1941 stepped up the chemical training of its troops. The facts of German use of poisonous substances on the Soviet-German front, including against civilians, tests on prisoners of war are given. The continuity of scientific developments and plans for the use of weapons of mass destruction between Nazi Germany, the United States and Great Britain is revealed.
Keywords: Wehrmacht; Great Patriotic War 1941—1945; Nazi Germany; chemical weapons; toxic substances; Naval Academy; Faculty of Chemistry.
ФЕДУЛОВ Сергей Валентинович — профессор кафедры военно-политической работы в войсках (силах) Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского, полковник запаса, доктор исторических наук, доцент, член-корреспондент Академии военных наук
КОНЕЕВ Алексей Николаевич — доцент кафедры истории войн и военного искусства ВУНЦ ВМФ «Военно-морская академия имени Н.Г. Кузнецова», контр-адмирал запаса, кандидат военных наук, доцент
СВИТНЕВ Игорь Владимирович — доцент кафедры радиационной, химической и бактериологической защиты Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского, полковник запаса, кандидат военных наук, доцент
«НЕМЦЫ БУДУТ ВЫНУЖДЕНЫ ПРИМЕНИТЬ ГАЗЫ, ТАК КАК ВОЙНА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ДОВЕДЕНА ДО ЖЕЛАЕМЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ ОБЫЧНЫМ ОРУЖИЕМ»
Подготовка нацистской Германией химической войны против СССР
Опыт применения химического оружия армией кайзеровской Германии в годы Первой мировой был взят на вооружение вермахтом нацистской Германии накануне Великой Отечественной войны. При этом из-за попустительства руководства западных стран оно было создано в значительном количестве. Планируя нападение на Советский Союз, гитлеровские стратеги вынашивали планы применения его против СССР.
В военных дневниках начальника генерального штаба сухопутных войск Гальдера уже 5 июля 1940 года имелась запись о подготовке к химической войне. 25 сентября 1940 года генерал-инспектор химических войск Окснер докладывал Гальдеру о дымовых шашках с адамситом, поступивших в вермахт. Из этой же записи видно, что в Цоссене функционирует школа химических войск и существуют химические училища при каждой армии. Из записи от 31 октября 1940 года выясняется, что и Франция располагала химическим оружием (теперь оно было в распоряжении вермахта). 24 декабря 1940 года Гальдер пишет в дневнике, что численность химических войск вермахта увеличилась в десять раз по сравнению с довоенной, что в войска поступают новые химические миномёты, что парки химимущества подготовлены в Варшаве и Кракове.
«К 1 июня 1941 года мы будем иметь 2 млн химических снарядов для лёгких полевых гаубиц и 500 тысяч снарядов для тяжёлых полевых гаубиц… — писал Гальдер 25 марта 1941 года. — Со складов химических боеприпасов может быть отгружено: до 1 июня по шесть эшелонов химических боеприпасов, после 1 июня по десяти эшелонов в день. Для ускорения подвоза в тылу каждой группы армий будет поставлено на запасные пути по три эшелона с химическими боеприпасами»1.
В справочнике Миллер-Гиллебрандта «Сухопутная армия Германии 1933—1945» отмечалось, что вермахт к началу войны с Советским Союзом имел 4 полка химических миномётов, 7 отдельных батальонов химических миномётов, 5 дегазационных отрядов и 3 дорожно-дегазационных отряда (вооружённых реактивными метательными установками Shweres Wurfgeraet 40 (Holz)) и 4 штаба химических полков особого назначения. Все они находились в резерве генерального штаба сухопутных войск (OKH), причём к июню 1941 года группа армий «Север» получила в свой состав 1 полк и 2 батальона химических миномётов, группа армий «Центр» 2 полка и 4 батальона, группа армий «Юг» 2 полка и 1 батальон.
Во время Второй мировой войны военно-исследовательские центры Германии, Англии, США и Японии продолжали интенсивно работать над созданием высокотоксичных отравляющих веществ (ОВ). В Германии после табуна и зарина в 1944 году был синтезирован зоман — самое токсичное ОВ времён Второй мировой войны. Англичане повторили синтез табуна и зарина, раскрыли механизм действия ОВ и на этой основе дали теоретическое объяснение новым путям создания ОВ. Все работы англичан во время войны носили секретный характер. Однако секретные научно-исследовательские отчёты через министерство снабжения в полном объёме доводились до американцев, которые в работах по химическому оружию не отставали от англичан. Японцы в годы войны синтезировали тысячи токсичных химических соединений, однако им не удалось найти среди них представителей более токсичных, чем ОВ Первой мировой войны.
В фашистской Германии параллельно с широким фронтом исследовательских работ срочно создавалась мощная база по производству ОВ и боеприпасов в их снаряжении. В 1943 году годовая мощность химических предприятий по производству различных ОВ составляла около 180 тыс. т, т.е. в 1,5 раза больше, чем было израсходовано всеми воевавшими странами за годы Первой мировой войны. По данным верховного командования вермахта, запасы ОВ в Германии составляли к концу войны до 70 тыс. т, в т.ч. около 32 тыс. т иприта и 13 тыс. т ядов нервно-паралитического действия.
Согласно показаниям министра промышленности Шпеера в вермахте обсуждался вопрос об использовании двух новых боевых ОВ: табуна и зарина. Для производства этих ОВ фашистская Германия имела три завода, которые не были разрушены и работали на полную мощность. Только на одном из таких заводов (г. Дихернфурт) в годы войны было произведено 12 тыс. т табуна. Кроме производства ОВ нервно-паралитического действия, гитлеровцы продолжали увеличивать запасы обычных ОВ. С помощью ОВ, в частности «Циклона В» и других, немцы совершили преступления против мира и человечности во время Второй мировой войны. Газовые камеры действовали в Бухенвальде, Аушвице, Заксенхаузене, Ноенгаме, Люблине, Гроссе-Розене, Равенсбрюке и Треблинке. Только фирма «Дегеш», частично принадлежавшая фирме «ИГ-Фарбениндустри», поставила концентрационным лагерям следующие количества ОВ (не менее): Заксенхаузен — 4352 кг (1942, 1943 гг.); Ноенгам — 607 кг (1942, 1943 гг.); Люблин — 1628 кг (1943 г.); Гроссе-Розен — 430 кг (1943 г.); Равенсбрюк — 452 кг (1942 г.); Аушвиц — 19 653 кг (1942, 1943 гг.). К концу войны только в Аушвице были отравлены 4,5 млн заключённых. В некоторых концентрационных лагерях заключённые использовались как экспериментальный материал при разработке ОВ. Серия подобных опытов была санкционирована Гиммлером в приказе, датированном 14 июля 1942 года.
Вместе с тем Германия вела подготовку к применению химического оружия и против Красной армии. Зная об этом, советское командование принимало решительные меры по противоборству с ним. Так, 14 августа 1941 года командующий войскам Северо-Западного фронта издал приказ «О мерах по усилению химической подготовки войск», в котором, в частности, указывалось:
«Военным Советам армий, командирам частей и соединений:
а) Потребовать от всего личного состава всегда и всюду иметь при себе противогаз; всех тех, кто теряет, бросает на поле боя противогаз — привлекать к суровой ответственности по законам военного времени. Командирам и политработникам разъяснять личному составу, что противогаз — есть надёжная защита от химического оружия противника. Внушить бойцам, что противогаз и другое противохимическое имущество надо так же хранить, как любое боевое оружие.
б) Обучить личный состав применению подручных средств для защиты от химического нападения противника, для преодоления участков заражения, для защиты от огнеметания и от зажигательных средств противника
в) Укомплектовать до 18.8.41 г. рядовым и младшим начсоставом все химические взводы стрелковых полков и химические роты стрелковых дивизий. Эти подразделения использовать только для несения службы противохимической обороны и химической разведки, категорически запретив использовать для других целей. В армиях с 18.8.41 г. по 28.8.41 г. провести краткосрочные сборы с личным составом химических подразделений по изучению материальной части и по выполнению боевой работы по химической службе. Укомплектованные химические подразделения держать всегда в полной боевой готовности.
г) Запретить использовать специалистов химической службы не по прямому назначению…».
Данный фрагмент, характерный категоричностью, свидетельствует о том, насколько серьёзно относилось руководство Красной армии к противохимической защите. При этом большое внимание уделялось комплектованию химических подразделений кадрами низового звена.
Офицерские кадры противохимической обороны для Красной армии готовила Военно-химическая академия РККА, которая была создана на основании постановления Совета Труда и Обороны (СТО) и в соответствии с приказом Реввоенсовета (РВС) СССР от 13 мая 1932 года на базе военно-химического отделения Военно-технической академии РККА и 2-го Московского химико-технологического института. Формирование академии завершилось к 1 октября 1932 года. В её состав вошли военно-инженерный, специальный и промышленный факультеты. Развитие академии обусловливалось интенсивной подготовкой государств фашистского блока к развязыванию мировой войны с использованием химического оружия. Это определило необходимость обеспечения надёжной противохимической защиты Красной армии и технического перевооружения химических войск. Для решения этих задач требовались специалисты — военные химики высшей квалификации. Подготовка их в академии считалась одним из важнейших мероприятий по укреплению обороноспособности нашей Родины в предвоенные годы.
Вопросы противохимической обороны решались и на флоте. В связи с непрерывно усложнявшимися задачами флота, количественными и качественными изменениями корабельного состава ВМФ, возрастанием угрозы применения оружия массового поражения, а также внедрением новых систем химической защиты потребовалось повышение уровня специальной и оперативно-тактической подготовки руководящего состава флота. Эту задачу реализовали в период Великой Отечественной войны: организовали подготовку офицеров-химиков с академическим образованием. Согласно приказу народного комиссара ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова от 23 ноября 1942 года в Военно-морской академии (ВМА) создали химический факультет с кафедрами химии, боевых химических веществ, химического оружия и средств защиты.
Одним из приоритетных направлений деятельности химического факультета ВМА в годы Великой Отечественной войны являлась выработка мер защиты от химического оружия противника, и на то были серьёзные основания. Так, 14 августа 1942 года начальник Управления боевой подготовки НКВМФ вице-адмирал С.П. Ставицкий довёл до командующих флотами, флотилиями и начальника ВМА следующую информацию: «По донесению флагманского химика штаба Краснознамённого Балтийского флота капитана 3 ранга Петренко, перешедший на нашу сторону на Петергофском участке фронта ефрейтор 4-й роты 423-го пехотного полка 212-й немецкой пехотной дивизии на предварительном допросе показал, что основной базой сосредоточения немецких химических средств является Нарва. Немцы намерены применить ОВ. Личный состав вермахта обеспечен противогазами образца 1942 года, которые защищают от воздействия ОВ на 2—3 часа. От кожно-нарывных ОВ у немцев имеются специальные мази. В ротах и батальонах по штату есть химинструктора — унтер-офицеры, в полках и дивизиях — офицеры химической службы. О наличии химических частей в данном районе он не знает»2.
6 августа 1943 года врио начальника 15-го отдела Управления боевой подготовки ВМФ капитан 3 ранга Горновых направил во флоты, флотилии и в ВМА документ, свидетельствующий о подготовке нацистской Германии к применению химического оружия. Так, в информационной справке № 3 от 6 августа 1943 года «О подготовке фашистской Германии к химической войне против СССР (июнь—июль 1943 года)», составленной по материалам флагманского химика штаба КБФ капитана 2 ранга Петренко и флагманского химика штаба Черноморского флота капитана 3 ранга Усынина3, сообщалось следующее:
«1. Ефрейтор 4 роты 102 немецкого полка 24 пехотной дивизии, взятый в плен в районе “Красный бор”, на допросе показал, что во время пребывания в отпуске в г. Хемниц наблюдал усиленные занятия с гражданским населением по ликвидации химического нападения и средствам защиты от ОВ. В г. Хемниц имеется химический завод с коллективом рабочих до 20.000 чел. При возвращении на фронт на железнодорожной станции Смела (Украина) он видел эшелоны химических войск с техникой, направляющейся на Южный фронт.
2. Обер-ефрейтор 3-го взвода 212 немецкой пехотной дивизии, добровольно перешедший на нашу сторону в районе г. Мга, на допросе 5 июня 1943 года показал, что среди солдат и офицеров усиленно ходят разговоры о том, что немцы будут вынуждены применить газы, так как война не может быть доведена до желаемых результатов обычным оружием. В Берлине офицерская школа срочно готовит офицеров-химиков. С солдатами часто проводятся тренировки, перед приходом на фронт в апреле 1943 года два раза все проходили камеру окуривания. Из солдат на фронтовых курсах при штабах дивизий готовят химиков-разведчиков и газовых унтер-офицеров. В середине мая побывав в отпуске, обер-ефрейтор отметил, что среди населения в тылу упорно ходят слухи о применении немцами газов.
3. 11 мая 1943 года пленный 1 роты 91 немецкого пехотного полка 4 пехотной дивизии показал: “Будучи в Австрии, слышал по радио выступление Гитлера, который якобы заявил, что Германия в настоящее время располагает секретным сверхмощным химическим оружием, которое будет применено как крайняя мера”.
4. 24 мая 1943 года пленный немецкий солдат 123 пехотного полка 50 пехотной дивизии рассказал, что он прибыл из Германии 8 мая 1943 года в составе маршевого батальона, где солдатам были выданы противогазы и защитные накидки.
5. По данным партизан от 29 мая 1943 года, в Симферополе отмечена доставка иприта и несколько десятков тысяч противоипритных костюмов.
6. Перебежчик солдат 385 немецкой пехотной дивизии, переправившись 27 мая 1943 года через Таманский пролив, рассказал, что в Германии изобретено новое ОВ, от которого имеющиеся на вооружении противогазы не защищают. В связи с этим у немецких солдат производится замена фильтров на новые — образца 1942 года, защитная мощность которого от нового ОВ — 5 часов.
7. Рядовой сапёрного взвода 1 батальона 380 немецкого пехотного полка, взятый в плен 20 июня 1943 года в районе Урицк, на допросе показал: “Химической подготовкой в роте занимался специально выделенный унтер-офицер. Тренировки на длительность пребывания в противогазах проводятся даже на передовой линии не реже 1 раза в месяц по 1 часу. В середине мая 1943 года всем солдатам были заменены фильтры противогазов на новые с клеймом “Май 1943”, по внешнему виду фильтр от старого ничем не отличается и специальной маркировки не имеет. На вооружении сапёрного батальона имеются только дымовые шашки нейтрального дыма для постановки дымовых завес и ослепления расчётов ДЗОТов”»4.
Из разведсводки № 179/723 Разведывательного управления ГШ РККА.
«По агентурным данным:
— от 25 мая 1943 года в Минске находится немецкий склад ОВ;
— 5 июня 1943 года в с. Красное (40 км северо-восточнее Минска) разгружен эшелон с ОВ. По имеющимся ранее данным, в этом месте расположен крупный склад ОВ;
— с 7 по 13 июня 1943 года из г. Рогачёв на Гомель проследовало два эшелона с баллонами ОВ и кислородными приборами».
Из разведсводки № 177/721 Разведывательного управления ГШ РККА на 23 июня 1943 года. Южный фронт.
«По данным партизан, в гарнизоне г. Сталино для всех немецких военнослужащих установлено обязательное ношение противогаза».
Из разведсводки № 181/125 Разведывательного управления ГШ РККА на 30 июня 1943 года.
«По показаниям пленного 6-й немецкой пехотной дивизии, захваченного 29 июня 1943 года на Карельском фронте, солдатам якобы приказано построить газоубежища на каждую роту.
По агентурным данным от 29 июня 1943 года, по железной дороге Вильно — Молодечно, в восточном направлении наблюдалось движение железнодорожных эшелонов, гружённых химическими бомбами. Эшелоны разгружались на станции Красное. При разгрузке эшелонов рабочие были в противогазах. Бомбы имеют знак “Череп, две кости и две голубые полосы”.
По данным партизан от 26 мая 1943 года, немцы восстановили Перекопский бромзавод (где якобы производятся ОВ).
По данным партизан от 26 мая 1943 года, в районе Орджоникидзеград немцы испытывали действие газов на советских военнопленных.
По агентурным данным 10—13 июня 1943 года, на железнодорожном участке Осиповичи — Бобруйск партизанами пущен под откос эшелон со слезоточивыми ОВ, несколько человек, сопровождавших эшелон, были поражены действиями ОВ».
Из разведсводки 7-й армии от 2 июля 1943 года.
«Пленный унтер-офицер 141-го немецкого пехотного полка, захваченный 25 июня 1943 года на Мурманском направлении, показал, что офицер Рудер рассказал солдатам о новом газе, который в январе 1943 года испытывался на армейском полигоне в Альтенграбене (район Магдебурга). Испытание газа проводилось на военнопленных, одетых в противоипритные костюмы и противогазы, но, несмотря на это, в живых никто не остался.
По тем же данным, в январе 1943 года в порту Киркенес разгружались бомбы, головная часть которых окрашена многими полосками разных цветов».
Из разведсводки штаба Черноморского флота на 8 октября 1943 года.
«По данным, сообщённым перебежчиком, в первых числах мая в Бергановке немцами испытывались ОВ на военнопленных. ОВ применялись в двух видах: в металлической упаковке с запахом горчицы и порошкообразным с маркой “3 КБ”. Под воздействием этих ОВ военнопленные, находившиеся в противогазах, погибли.
8 июня 1943 года пленный немецкий лётчик показал, что весь личный состав, уходящий в отпуск или переходящий с одного аэродрома на другой, обязан иметь при себе противогаз. В конце апреля 1943 года военнопленный лётчик перед отправкой на Восточный фронт получил новый фильтр для противогаза с маркировкой “МОБ-1943”. Этот фильтр являлся секретным»5.
Из вышеизложенного руководством Управления боевой подготовки ВМФ были сделаны следующие выводы:
1. Усиленная подготовка командованием немецкой армии к химической войне проводится по следующим направлениям:
— испытание новых ОВ, эффективность действия которых проверяется на советских военнопленных;
— доставка во фронтовые районы химических частей, ОВ (химических бомб и снарядов);
— плановая химическая подготовка своих войск, как на передовых линиях, так и в тылу;
— замена устаревших образцов фильтров противогазов на более совершенные, с большой защитной мощностью.
2. Необходимо, повышая и совершенствуя боевую противохимическую подготовку личного состава кораблей, воинских частей, штабов, учреждений, объектов местной противовоздушной обороны, держать в постоянной боевой готовности все средства противохимической обороны6.
О том, как реализовывалась химическим факультетом ВМА поставленная задача, свидетельствуют следующие примеры:
— В октябре 1943 года инженер-подполковником В.И. Меламедом был подготовлен научный труд «Противохимическая защита» объёмом 148 листов и направлен в Москву. 13 ноября 1943 года начальник Химического управления НКВМФ направил начальнику ВМА заключение о данной работе, которая была признана полезным учебным пособием для курсантов и слушателей ВМУЗов химической специальности флотов и флотилий7.
— С 15 по 29 февраля 1944 года преподаватель химического факультета ВМА подполковник Меламед и начальник лаборатории инженер-майор Дубянский участвовали в сборах офицерского состава химических служб флотов и флотилий8.
— 4 июля 1944 года химическим факультетом была подготовлена и издана научная работа капитана 1 ранга Власова на тему: «Организация противохимической обороны корабля и боевая химическая подготовка»9.
Необходимо отметить, что задачи, поставленные Главными управлениями НКВМФ химическому факультету ВМА, решались в неотрывной связи с основным видом его деятельности — подготовкой высококвалифицированных офицерских кадров, повышением квалификации флагманских специалистов-химиков. При этом ввиду непродолжительного времени функционирования факультета некомплект преподавателей составлял 50 проц. от положенного по штату. Ещё более усугубляло ситуацию то обстоятельство, что ВМА находилась в эвакуации, в отрыве от научной и лабораторной базы. Однако руководство академии и факультета, профессорско-преподавательский состав успешно решали поставленные задачи10.
В годы войны немецко-фашистские захватчики применяли химическое оружие против советских людей на временно оккупированной территории. Так, в мае—июне 1942 года они применили ОВ против частей советских войск и мирного населения г. Керчи, укрывшегося в Аджимушкайских каменоломнях и продолжавшего борьбу с противником.
В марте 1944 года немецко-фашистские захватчики применили неизвестное ОВ против героев-десантников под командованием капитана К.Ф. Ольшанского, отразивших 18 атак противника в порту г. Николаева (из представления к званию Героя Советского Союза К.Ф. Ольшанского)11.
В конце войны особую заботу фашистского командования составляло то, чтобы запасы ОВ, заводы, склады боеприпасов, а также сведения о составах ОВ и способах производства не попали в руки Красной армии. При подходе советских войск к границам Германии документация уничтожалась, запасы ОВ перевозились с востока на запад страны и частично затапливались в Балтийском и Северном морях. Например, завод в Дихернфурте, где было налажено массовое производство табуна и частично зарина, специальной командой 5 февраля 1945 года был полностью разрушен, а запасы табуна из подземных хранилищ были спущены в Одер.
Основная масса ОВ, произведённых в фашистской Германии, попала в руки американских и британских войск. Запасы иприта, не представлявшие особого интереса, были затоплены союзниками в ноябре 1945 года в Северном море, а запасы табуна — самого эффективного отравляющего вещества, которого не было ни у какой другой страны, были перевезены и складированы в Великобритании. Кроме того, этими государствами были предприняты все меры для вывоза оборудования и интернирования в США учёных, специалистов по химическому производству и офицеров химической службы, имевших отношение к разработке новых отравляющих веществ.
Свой опыт и знания в течение двух лет передавал американским учёным и промышленникам первооткрыватель табуна и зарина профессор Шрадер; средствам и способам химического оружия учил американский химический корпус генерал химических войск Германии Окснер. В США длительное время находились также химик Виртх, чиновники, офицеры химических войск и производственники Эхманн, Фишер, Броди, Дриллинг, Бомберг, Моммзен и др. Американцы всячески добивались реабилитации и помилования Крауха, Амброса, Хёрлейна — ведущих деятелей химического концерна «ИГ-Фарбениндустри», являвшегося основным производителем ОВ в Германии.
Многие германские промышленные и научные архивы также попали в руки союзников. Наиболее важные документы, в которых содержались результаты работ группы Шрадера, были рассмотрены в 1946 году на Британском информационном перспективном подкомитете, а затем в Лонгаштонской исследовательской станции. На Западе началась интенсивная работа по созданию мощного военно-химического потенциала. Она обусловила применение Соединёнными Штатами ОВ во время войны в Корее и Индокитае.
К сожалению, уроки истории забыты. В воспалённом мозгу натовских стратегов и нечистоплотных политиков государства, претендующего на мировое господство, в условиях формирования многополярного мироустройства витают идеи осуждённого Международным Нюрнбергским трибуналом режима нацистской Германии о создании и применении оружия массового поражения.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Бабушкин А. Совершенствование химической службы в годы Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал. 1978. № 7. С. 87—95.
2 Филиал Центрального архива Министерства обороны РФ (архив ВМФ, г. Гатчина). Ф. 879. Оп. 3946. Д. 7. Л. 1.
3 Там же. Л. 25.
4 Там же. Л. 25—26.
5 Там же. Л. 27.
6 Там же. Л. 27 об.
7 Там же. Л. 33.
8 Там же. Оп. 3947. Д. 7. Л. 1.
9 Там же. Л. 25.
10 Там же. Л. 32.
11 Там же. Ф. 3. Оп. 1. Д. 496. Л. 153, 153 об.