Аннотация. В статье на основе ранее не публиковавшихся архивных источников исследуется личная корреспонденция граждан США — бывших российских подданных, поступавшая в советское посольство в Вашингтоне в начале Великой Отечественной войны.
Summary. In the article based on previously unpublished archival sources examines the personal correspondence of citizens of the United States — former Russian nationals admitted to the Soviet Embassy in Washington in the beginning of the Great Patriotic War.
АКИМЕНКО Алексей Евгеньевич — аспирант Государственного академического университета гуманитарных наук
(Москва. E-mail: alex.akimen@gmail.com).
«ПРОШУ О РАЗРЕШЕНИИ ВЕРНУТЬСЯ В РОССИЮ…»
Письма русских американцев советским дипломатам в начале Великой Отечественной войны
Изучению общественного мнения в США в годы Великой Отечественной войны посвящены немало научных работ и обширная публицистика1. Основными темами опубликованных книг и статей были общий социологический анализ; описание деятельности комитетов помощи Советскому Союзу, а также реакции на происходившие события американских общественных объединений и профсоюзов. Однако в данных работах практически отсутствуют ссылки на письма рядовых американских граждан (имевших российские корни), выразивших желание оказать посильную помощь СССР в борьбе с фашистской агрессией, направленные в первые дни войны в адрес советского дипломатического ведомства в Вашингтоне.
Эти уникальные исторические источники, хранящиеся в Архиве внешней политики Российской Федерации (Ф. 192), разделены по хронологическому и тематическому принципам. Наибольший интерес для исследователей представляют папки «Письма американских граждан о желании вступить добровольцами в ряды Красной армии (1 июля — 26 ноября 1941 года)» и «Письма американских граждан с предложением материальной помощи и своих услуг в связи с нападением Германии на СССР (30 июня — 10 ноября 1941 года)»2.
Первым, кто предложил свою помощь советскому правительству, был бывший офицер Русской императорской армии и активный участник Белого движения полковник Яков Маркович Лисовой. В направленном письме представлен его краткий автобиографический очерк. Происходил из крестьян села Звонихи Каменец-Подольской губернии Брацлавского уезда Лучанской волости. Родился 21 марта 1882 года, в 1905 году окончил Одесское пехотное юнкерское училище по первому разряду, а в 1913 году — Императорскую Николаевскую военную академию (Академия Генерального штаба) по первому разряду. Участвовал в Первой мировой войне, в октябре 1917 года покинул фронт, а уже через месяц занял должность и.о. начальника полевого штаба в Добровольческой армии генерала А.М. Каледина. В эмиграции читал лекции по истории войн: Первой мировой и Гражданской в России. Служил референтом русской печати при кабинете премьер-министра Королевства сербов, хорватов и словенцев (КСХС) Николы Пашича, а позднее был сотрудником министерства иностранных дел КСХС. Приняв гражданство США в 1928 году3, продолжил читать лекции и организовывать выставки, посвящённые прошедшей Мировой войне: «За двадцать лет скитаний я прочитал в Европе и Америке около 3000 лекций»4.
К письму в советское представительство Я.М. Лисовой приложил авторские брошюры: «Россия и Япония в истинном свете», «Россия и Финляндия в истинном свете», «Советская армия в истинном свете» (однако, исходя из ответа атташе А. Федотова, эти издания получены не были)5.
В самом письме на имя советского полпреда излагалась просьба Я.М. Лисового: «Прошу Вашего ходатайства перед Правительством СССР о разрешении мне вернуться в Россию и в рядах доблестной армии принять посильное участие в защите России, Русского Народа и их Правительства»6. Прямого отказа от советских дипломатов не поступило.
В очередном письме Я.М. Лисовой предложил создать при своём непосредственном участии отдельный информационно-пропагандистский орган, способный улучшить имидж СССР в глазах местной общественности. «Путешествуя по Америке, зная все уголки настроений и нестроений, зная американских лидеров и журналистов и в деталях знакомый с иностранной и местной пропагандой против России, мне кажется необходимым учреждение Русского Информационного (лучше будет для дела — “независимого”) Бюро, чтобы на все невежественные атаки против России немедленно отвечать авторитетной и с ног сбивающей контратакой»7. При этом Я.М. Лисовой ссылался на свой большой агитационный опыт, указывая, что в 1920-е годы он был сотрудником ряда эмигрантских изданий, а также участвовал (по приглашению М. Горького) в работе «Русской Летописи»8. Но это предложение было отклонено советскими дипломатами: «Создание отдельного, самостоятельного Бюро нам не представляется целесообразным»9.
Тем не менее советская сторона не отказалась от услуг бывшего соотечественника по освещению Великой Отечественной войны и стала снабжать его соответствующей печатной продукцией. В следующем письме Лисовой благодарил работников полпредства за высланные ему информационные бюллетени и просил прислать новые материалы: «Дело в том, что в середине августа в американских военных журналах появится моя статья “Шансы России” и, кроме того, для чего мне и нужен весь предыдущий материал, я готовлю специальную брошюру»10. Помимо издательской деятельности Лисовой решил провести выставку, посвящённую Красной армии, и запросил дополнительный иллюстративный ряд: «Фотографий недостаточно и, особенно, отвечающих вопросам последней минуты — публика интересуется»11.
Помощь Отечеству предлагали не только отдельные представители Белого движения, осевшие в США, но и те, кто эмигрировал за океан до Октябрьской революции. Писем от данной категории лиц больше, и в них также часто содержатся автобиографические данные авторов.
Как, например, в послании Сильвестра Чайковского родом из Виленской губернии. Он родился в 1882 году, военную службу проходил в одной из старейших частей Русской императорской армии — 65-м Московском пехотном полку, который во время Русско-японской войны находился в Харбине12. В силу того, что письмо написано с очень большим количеством русских и английских грамматических ошибок на смешанном диалекте, читать его затруднительно, а местами и вовсе невозможно. Как признаётся сам автор, он «забыл как по-русски писать». Отсюда следует вывод: автор, скорее всего, не получил должного образования в России и закончил военную службу, не дослужившись до офицерского чина. Из «расшифрованного» текста ясно одно — Сильвестр Чайковский предлагал услуги своей бывшей Родине: «Я думаю, что я могу дать помощь для России»13.
Ещё одна представительница русской диаспоры, которая покинула Российскую империю задолго до 1917 года, Ева Сесмерс в своём письме к советским дипломатам предлагала конкретную помощь: «Прошу зачислить меня сестрой милосердия на любой военный фронт, защищаемый Красной армией… В войне 1914—1918 гг. я служила военной сестрой в Американских экспедиционных войсках». Позднее — числилась «фельдшером в резерве». К письму автор приложила свою переписку с руководителем отделения Красного Креста при Гарвардском университете (Red Cross — Harvard Unit.)14.
Как пишет Е. Сесмерс, в Соединённые Штаты она приехала «из Одессы в 1910 году молодой девочкой». На момент обращения в советское посольство ей было 43 года. «Я в полном здравии… преподавала английский язык, а также готовила всех местных иностранцев к экзаменам на гражданские бумаги». Бывшую российскую подданную отличала, согласно тексту её письма, активная гражданская позиция, известная в американском конгрессе: «Всё вышесказанное может подтвердить Сенатор от Кентуки в Вашингтоне Эммил О’Нилл». В своём послании она упоминает ещё одного добровольца из Луисвилля, который предлагал свои услуги в качестве санитара.
На письмо патриотически настроенной американки лично ответил посол СССР в США К.А. Уманский (как правило, подобной перепиской занимались атташе или секретари посольства). Советский дипломат писал: «Сердечно благодарю Вас за выраженное Вами благородное желание отправиться на фронт в качестве сестры милосердия… К сожалению, в настоящий момент Ваше намерение не предоставляется возможным осуществить. В Нью-Йорке недавно организовался Комитет Медицинской Помощи Советскому Союзу. Полагаю, что для Вас может быть интересным…» и передал ей координаты комитета15.
Письмо бывшей подданной Российской империи, а затем американской гражданки Лили Пергмент с предложением помощи Советскому Союзу отличает более решительный тон: «…никакая работа меня не пугает, и… я обладаю большой усидчивостью и терпением». Далее приводятся краткие данные адресанта: «Россию я оставила в 1910 году, с тех пор жила во Франции, и с 1914 года — в США, где преподаю русский язык и литературу в Мичиганском университете. Помимо русского языка я хорошо владею английским и французским»16. При этом сама автор письма скромно отзывается о своих талантах: «Никакими выдающимися качествами я не обладаю, но, глубоко веря в то, что человек может всегда быть полезным идеалу, которым он живёт, надеюсь, что и я могла бы не без пользы для дела присоединить свои силы к силам тех миллионов людей, которые помогают человечеству избавиться от фашизма».
В ответе на послание от имени К.А. Уманского атташе А. Федотов писал: «Посол прочёл Ваше письмо и просил передать сердечную благодарность за выраженные Вами тёплые чувства к Родине и желание принять участие в героической борьбе Русского народа…». Завершался ответ стандартной фразой: «Посольство будет иметь Вас в виду»17.
Примечательно письмо латыша Грузита, оставившего Россию в 1906 году во время «русской революции». Он получил образование в США: «…окончил Аграрно-мичиганский университет. Потом специализировался на бактериологии и химии. После этого окончил медицинский институт (Мичиганский медицинский колледж, 1922)». «Последние 17 лет работаю как исследователь в компании по производству и лечению болезней химическими веществами, включая сифилис, гонорею, болезни лёгких… если у Вас возникнут вопросы по медицине, я с большим удовольствием готов дать советы». На письмо Грузита ответил К.А. Уманский, поблагодарил «за предложение услуг» и стандартно добавил: «Мы будем иметь Вас в виду»18.
Стоит отметить, что Грузит обращался к советским дипломатам не только от своего имени, но и от лица целой диаспоры: «Мы, латыши в Детройте, сочувствуем Вам и готовы помочь чем сумеем. Мы уверяем Вас, что Советы должны победить». Несмотря на то, что Латвия вошла в состав СССР лишь в 1940 году, в своём письме Грузит употребляет интересное определение: «…мы верим, что наша родина — Советы не погибнет… Провокаторское нападение немцев на нашу родину Советов поразило меня сильно». Адресант письма и его единомышленники не питали враждебных чувств к «советским оккупантам» своей малой родины, раздуваемых в американских СМИ. Напротив, готовы были предоставить СССР свою посильную помощь: «Предлагаю свои услуги без вознаграждения… так как я не богат и посылаю трёх детей в университет, я материально помочь не могу», но «обещаю консультировать по медицинским вопросам». В ответном послании К.А. Уманский особо подчёркивал: «Прошу Вас также передать мою благодарность и всем Вашим единомышленникам в Детройте, патриотам свободной Советской Латвии… Меня искренне тронуло Ваше тёплое чувство по отношению к Родине, выраженное в письме»19.
Авторы многих писем в советское диппредставительство не выражали столь ярких патриотических чувств на бумаге, но предлагали конкретное содействие своей бывшей стране в борьбе с врагом. Например, как в послании Исаака Склярова: «Несколько месяцев тому назад я экзаменовался у американского правительства чтобы достать должность переводчика с русского и еврейского языков на английский язык… Экзаменаторы мне сказали, что они теперь имеют довольно переводчиков, но они экзаменуют новых, чтобы иметь последних в запасе, когда им надо будет… Я читал в газетах, что теперь приехала русская миссия для закупок амуниции20… Если вы нуждаетесь в переводчиках, я могу сейчас приехать в Вашингтон занять у Вас такую должность»21.
Повествуя о своей жизни в России, И. Скляров писал, что был учителем русского языка, а в США работал агентом страхового общества. Но интерес к языкам у него не пропал: новая работа дала ему «возможность хорошо изучить английский язык письменно и, встретившись со многими английскими людьми, я научился отлично говорить на английском языке». Однако предложение бывшего страхового агента, оставшегося, по-видимому, без работы и желавшего найти её в советском посольстве, осталось неудовлетворённым: «К сожалению, в настоящее время вакансий нет. Посольство будет иметь Вас в виду», — ответили советские дипломаты22.
Хранящиеся в архиве письма американских подданных — выходцев из России позволяют сделать вывод, что гитлеровская агрессия против СССР примирила даже бывших идеологических противников. Рядовые граждане, по разным причинам и в разное время покинувшие Родину, не могли остаться в стороне от развернувшейся всенародной борьбы за свободу и независимость советской России, предлагая по мере своих возможностей финансовую, физическую или интеллектуальную помощь.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См., напр.: Позняков В.В. Американское общественное мнение и советско-американские отношения в годы Второй мировой войны. Дисс. … канд. ист. наук. М., 1991; Иванов Р.Ф., Петрова Н.К. Общественно-политические силы СССР и США в годы войны: 1941—1945 гг. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1995; Суржик Д.В. Развитие государственных информационных-агитационных ведомств США в первой половине ХХ в. Дисс. … канд. ист. наук. М., 2013.
2 Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). Ф. 192. Оп. 8. Д. 9, 10.
3 Там же. Д. 9. Л. 4.
4 Там же. Д. 10. Л. 104.
5 Там же. Д. 9. Л. 1.
6 Там же. Л. 2.
7 Там же. Л. 104.
8 Там же. Л. 105.
9 Там же. Л. 103.
10 Там же. Д. 10. Л. 117.
11 Там же.
12 Там же. Д. 9. Л.27.
13 Там же. Л. 28.
14 Там же. Л. 37.
15 Там же. Л. 36, 38.
16 Там же. Д. 10. Л. 121.
17 Там же. Л. 120, 121.
18 Там же. Л. 76, 77.
19 Там же. Л. 75—77.
20 Очевидно, имеется в виду Советская военная миссия в Великобританию и США под руководством генерал-лейтенанта Ф.И. Голикова, которая летом 1941 г. вела переговоры о военных поставках в СССР. См.: Golikov F.I. On a Military Mission to Great Britain and the USA. M.: Progress Publishers, 1987.
21 АВП РФ. Ф. 192. Оп. 8. Д.10. Л. 126.
22 Там же. Л. 125.