Военная летопись отечества
Шляпникова Елена Арсеньевна — профессор Липецкого государственного технического университета, доктор исторических наук (г. Липецк. e-mail:shlelena@yandex.ru)
Персидский поход русских войск 1796 года
Во второй половине XVIII века Иран (Персия) находился в полосе глубочайшего политического кризиса. К 1791 году почти над всей его территорией установил свою власть Ага-Мухаммед-хан, принадлежавший к племенной знати каджар. Его внешнеполитической целью было обладание всем южным побережьем Каспийского моря, поэтому он стремился к восстановлению границ, предусмотренных Гянджинским договором 1735 года с Россией и соглашением 1746-го с Турцией. В этом случае восточная половина Закавказья и Дагестан до р. Сулак попадали в сферу иранского влияния. По установившейся в Иране традиции шах являлся и верховным властителем всего Азербайджана, Армении и Грузии. Между тем российская императрица Екатерина II cчитала, «что касается до народов прилеглых к берегам Каспийского моря, желающих вступить в вечное подданство России, нималого не настанет сомнения в принятии их…»1. Неудивительно, что русское правительство не спешило признавать Ага-Мухаммеда законным правителем, и в июле 1795 года начальник Кавказской линии генерал И.В. Гудович со словами «я не знаю в Персии шаха»2 отказался признавать его посланцев. В Петербурге делали ставку на враждебного шаху его сводного брата Муртазу Кули-хана, который нашёл приют в российской столице.
Ага-Мухаммед в 1795 году предпринял военный поход в Восточное Закавказье и захватил ряд владений в Северном Азербайджане. Так как правитель Гянджи Джавад-хан был одним из немногих союзников иранского правителя, грузинский царь Ираклий II совершил против него карательную экспедицию. В ответ Ага-Мухаммед-хан в сентябре 1795 года пошёл на Тифлис. Ираклий II ввиду семейных распрей и сепаратизма провинций располагал немногочисленным войском. Он рассчитывал на русскую помощь, так как по условиям Георгиевского трактата 1783 года Картли-Кахетинское царство находилось под протекторатом Российской империи. Однако Екатерина II, невзирая на ходатайство командующего Кавказской линией генерала Гудовича, отказала в просьбе прислать 3-тысячное войско. Отстоять свою столицу царь Ираклий II не смог. Около половины жителей города убили и угнали в плен3. После 6-дневного грабежа Тифлис представлял собой груду развалин.
Россия, под чьим покровительством находилась Грузия, не могла оставить без ответа демарш персидского шаха. Поддержание её влияния на Кавказе напрямую зависело от демонстрации силы, так как местные ханы всегда переходили на сторону сильнейшего. Однако направить в Закавказье свои войска Екатерина II смогла после завершения третьего раздела Польши (1795). В конце ноября 1795 года императрица отдала приказ выделить из числа войск Кавказской линии особый корпус для экспедиции в Иран. Как подчёркивалось в её рескрипте, если персидский шах «приблизится к Каспийскому морю и к пределам нашим, тогда уже по учинении всех нужных приготовлений и принятии всех надлежащих мер должно будет предупреждать елико возможно его»4. По большому счёту, речь шла о том, чтобы не допустить Иран к Каспию. В Грузию для защиты от нашествия иранских войск 19 декабря* 1795 года двинули 4 батальона. Тем временем иранские войска под предлогом подавления волнений в Хорасане (иранской провинции) ушли из Муганской степи.
В апреле 1796-го в Восточную Грузию и североазербайджанские ханства были направлены русские войска. Пользовавшийся доверием в Петербурге архиепископ армян Иосиф Аргутинский предлагал назначить командующим генерал-фельдмаршала А.В. Суворова. Но полководец отказался принять командование корпусом, видимо, под давлением своих родственников Зубовых (Николай Зубов был его зятем). Последний екатерининский фаворит Платон 3убов, вдохновлённый довольно невежественной запиской греческого митрополита Хрисанфа5, носился с авантюрным проектом: одна русская армия должна была занять торговые пункты между Персией и Турцией, перекрывая пути к Константинополю со стороны Малой Азии, а другая — двигаться к нему через Балканы. С моря город предполагалось блокировать флотом под личным руководством Екатерины II. В планы входило свержение Ага-Мухаммеда и замена Муртазой Кули-ханом. Персидский поход 1796 года П.А. Зубов рассматривал как часть этого проекта. Гудович полагал, что руководство экспедицией доверят ему, однако фаворит выхлопотал эту должность для своего младшего брата — Валериана. Гудович был оставлен на линии для обеспечения похода. В его глазах В. Зубов был бездарностью, которая воспользовалась результатами чужого труда: «Все награждения получил он за мои труды… пришедши туда со всем от меня изготовленным»6. В разгар похода, летом 1796-го, разобиженный зависимостью «от капризов неиспытанного вождя, получившего все награждения одним счастием, чином меня младшего»7, Гудович попросил отставки.
Генерал-поручику Валериану Зубову было 24 года, его карьерный взлёт объяснялся, прежде всего, родством с последним «баловнем счастья», хотя ему нельзя было отказать в личной храбрости. При штурме Измаила флигель-адъютант В. Зубов, командуя частью штурмовой колонны генерала от инфантерии М.И. Кутузова, дрался в первой линии и со своими солдатами захватил часть крепостного вала. При переправе через Буг в сентябре 1794 года Зубов отправился на рекогносцировку в место, обстреливавшегося неприятельской артиллерией. Генерал, окружённый многочисленной свитой, стал приметной мишенью. Ядром ему оторвало левую ногу. В Англии изготовили протез, благодаря которому он мог ездить верхом, поэтому на Востоке В. Зубов получил прозвище «русский сардарь Кызыль-аях» — «генерал с золотой ногой». Однако в глазах современников личная храбрость не являлась достаточным основанием для назначения главнокомандующим. Высказывалось мнение, что эта должность — «превосходство, которое им не заслужено, но создано искусственно его положением»8. А.В. Суворов, знакомый с Зубовым по измаильской эпопее и Польской кампании, иронически оценивал его роль: «Граф Валериан освободил грузинское царство?.. Ложь — он там не был. Лютый Магмут — он с ним не встречался. Покорение? Покоряют ослушных и противуборных. Дербент 150 [раз] сдавался Савельеву, Баку занят казаками»9. Действительно, под началом Зубова оказались военачальники, по меткому наблюдению современника, «состарившиеся на военной службе»10, — Сергей Алексеевич Булгаков, Иван Дмитриевич Савельев, Александр Михайлович Римский-Корсаков, Гавриил Михайлович Рахманов; и прославившиеся позже — Матвей Иванович Платов, Алексей Петрович Ермолов, Николай Николаевич Раевский, Леонтий Леонтьевич Бенигсен.
Военные действия предполагалось вести со стороны как Каспия, так и Грузии. Каспийский корпус, двигаясь по берегу моря, имел целью Дербент и Баку. Кавказский корпус должен был направляться к слиянию Куры и Аракса. В марте 1796 года началось формирование 30-тысячного Каспийского корпуса. Главнокомандующий, задержавшийся в пути из-за сильных морозов и недостатка лошадей, прибыл в Кизляр в конце месяца. После консультации с Гудовичем он отказался от переброски Кавказского корпуса из-за сложной ситуации в Грузии. 18 апреля, не дожидаясь окончательного формирования Каспийского корпуса, 13-тысячный отряд (2 пехотные бригады генералов Булгакова и Римского-Корсакова и 2 кавалерийских — Бенигсена и Ф. Апраксина) выступил по приказу Зубова к Дербенту — стратегически важному пункту на Кавказе. Его правитель Шейх-Али не хотел переходить под российское покровительство и заперся в крепости. Под её стены ещё в феврале подошёл отряд под командованием генерал-лейтенанта Ивана Дмитриевича Савельева, но из-за численного превосходства Дербентского гарнизона, располагавшего 29 пушками и мортирами, не решался на штурм. Высота стен крепости местами достигала почти 15 м, они завершались 80 башнями, в которых находилось от 15 до 100 защитников. Зубов замышлял полную блокаду крепости, а с юга она не была блокирована. Он велел Савельеву отойти, чтобы безрезультатной осадой не внушать чувство уверенности неприятелю.
Главные силы подошли к Дербенту 1 мая и блокировали его с северной стороны. Зубов приказал гренадерам Воронежского полка захватить передовую башню. Но под непрестанным огнём противника и без штурмовых лестниц подняться на четырёхъярусное сооружение не удалось. Один из участников похода так описывал эту попытку: «Пользуясь темнотою ночи, наши подошли очень тихо и приставили к башне лестницы, не быв примечены; но когда солдаты готовились лезть на оные, то караульные в башне проснулись, и персияне стали защищаться отчаянно. Град пуль и камней посыпался с верха башни; наши принуждены были отступить; ибо от первых выстрелов полковник Кривцов получил три раны в голову, а майору Верёвкину прострелили обе ноги; сверх того ранено ещё 3 офицера, 15 рядовых и убито 6 человек»11. Через несколько дней при поддержке огня из второй брешь-батареи вновь пытались разрушить башню, но лишь сбили её зубцы.
С южной стороны Дербент должен был блокировать отряд под командованием генерала Булгакова. Бригада запаздывала, так как двигалась по обрывистой горной дороге в обход Дербента. В спешке отряд оставил обозы на перевале и, застигнутый сильным ливнем в долине Девечумагатан, вынужден был пережидать его под открытым небом. Поздней ночью 3 мая отряд Булгакова вышел к городу с южной стороны. «Дербент был стеснён со всех сторон, — писал очевидец, — и жители не могли ни выходить, ни выпускать скот на пастьбу, без чего нечем было его кормить. Отряд Булгакова каждую ночь располагался в садах, почти под самыми стенами Дербента, в связи с чем хлеба потравлены, огороды потоптаны, сады… опустошены»12. Вокруг крепости возвели осадные батареи. Отряды дагестанских правителей, обещавших помощь Шейх-Али, не смогли прорваться к городу.
8 мая был предпринят штурм передовой башни, которую, по убеждению Зубова, надо было непременно взять, иначе «неудача может повлечь за собой торжество персиян, которые издревле привыкли трепетать перед русским именем»13. Защитники башни стойко сопротивлялись, пока верхушка не была разрушена ядрами русской артиллерии. Гренадеры Воронежского полка ворвались в башню. После короткой схватки с уцелевшими защитниками они, разобрав половицы, обрушились на находившегося в нижнем этаже неприятеля. Как писала свидетельница штурма В.И. Бакунина, башня была захвачена, «несмотря на упорное и отчаянное сопротивление её защитников; это было отборное войско персов, добровольно решившееся защищать эту башню; все они легли тут, ни один не был взят в плен»14. Овладев башней, заложили траншею напротив господствующей высоты крепости — замка Нарын-Кале, а под стенами построили брешь-батареи, с которых город непрерывно обстреливали. Хотя массивные каменные строения не давали разгореться пожарам и надёжно укрывали жителей, после двухдневной бомбардировки в русский лагерь из крепости явился мулла. Он обещал склонить хана Шейх-Али к сдаче крепости, если защитникам сохранят жизнь, свободу и имущество. Зубов распорядился прекратить бомбардировку с условием, что ключи от города принесут через два часа. 10 мая гарнизон Дербента капитулировал. Генералу Савельеву ключи от города на серебряном блюде поднёс тот же старец, что и 74 года назад — Петру Великому. Если бы не удалось принудить Дербент к сдаче, Зубов намеревался воспользоваться предложением Бенигсена обойти город со стороны моря. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. СПб., 1869. Ч. II. С. 2.
2 Цит. по: Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1886. Т. III. С. 16.
3 Там же. Ч. III. С. 260.
4 Цит. по: там же. С. 60, 61.
5 Объяснение Греческаго митрополита Хрисанфа Неопатрасскаго, поданное в 1795-м году князю Зубову для соoбpaжeний графа Валериана Зубова перед походом его в Персию // Русский архив. 1875. Кн. 2. Вып. 5. С. 863—876.
6 Цит. по: Дубровин Н. Указ. соч. С. 197.
7 Там же. С. 198.
8 Воспоминания Варвары Ивановны Бакуниной // Русская старина. 1887. Т. 53. № 2. С. 344.
9 Красный Архив. 1941. № 3(106). С. 163, 164.
10 Воспоминания Варвары Ивановны Бакуниной. С. 345.
11 Отечественные записки. 1827. Ч. 31. № 87. С. 146.
12 Бутков П.Г. Указ. соч. Ч. II. С. 384.
13 Шишов А.В. Схватка за Кавказ. М., 2007. С. 114.
14 Воспоминания Варвары Ивановны Бакуниной. С. 354.
* Здесь и далее даты приводятся по старому стилю.