Аннотация. В статье на конкретных примерах рассматриваются усилия советских контрразведчиков, направленные на выявление участников националистических организаций, пытавшихся проводить враждебную работу среди военнослужащих, призванных с территорий освобождённых западных земель Украины, побуждая их к дезертирству или переходу на сторону врага. Отмечается, что подобные негативные проявления имели место, но быстро купировались благодаря комплексу агентурно-оперативных мероприятий, проводившихся сотрудниками Главного управления контрразведки Народного комиссариата обороны «Смерш».
Summary. The paper examines the efforts of Soviet counterintelligence agents to identify participants in nationalist organizations who attempted to carry out hostile work among military personnel called up from the territories of the liberated western lands of Ukraine. The nationalists urged Western Ukrainians to defect or switch sides. It is worth noting that such negative incidents occurred, but were promptly halted thanks to a combination of intelligence and operational measures implemented by the employees of the Main Directorate of Counterintelligence of the People’s Commissariat of Defense, also known as «Smersh».
Неизвестное из жизни спецслужб
ЗДАНОВИЧ Александр Александрович — старший научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, действительный член Академии военных наук, генерал-лейтенант запаса, доктор исторических наук
«ОУНовцы центр тяжести своей деятельности переносят на организацию работы по разложению войск Красной армии…»
Органы контрразведки «Смерш» против украинских националистов в ходе подготовки и проведения наступательной операции «Багратион»
Для правильного понимания деятельности органов контрразведки «Смерш» в период подготовки и проведения стратегической наступательной операции «Багратион», предусматривавшей полное освобождение Белоруссии от немецких войск, нельзя не указать и на происходившие изменения в качестве личного состава Красной армии. Прежде всего это касалось морально-политического состояния наших войск. Успешные наступательные операции практически на всём протяжении советско-германского фронта, освобождение многих городов, включая такой крупный центр, как Киев, полное снятие блокады Ленинграда и так далее исключительно позитивно сказались на настроениях рядового и офицерского состава. Укреплению уверенности в разгроме врага способствовало массовое поступление в части и соединения новых, более мощных образцов оружия и боевой техники.
Ненависть к немецко-фашистским захватчикам и их сателлитам усиливали зримые для наших военнослужащих свидетельства зверств на оккупированной территории нашей страны — кровавые результаты карательных операций, массовые расстрелы мирного населения и военнопленных, уничтожение культурных ценностей и национальных святынь.
На указанные и другие факторы опиралось идеологическое воздействие на личный состав со стороны командиров и партийно-политического аппарата Красной армии. Важная роль в этом плане отводилась широкой пропаганде текста приказа № 70 Верховного главнокомандующего И.В. Сталина, опубликованного 1 мая 1944 года и посвящённого очередной годовщине праздника рабочих всего мира. Речь в документе шла о выдающихся достижениях Красной армии, тыла, всего народа в деле борьбы со смертельным врагом, ставилась задача «преследовать раненного немецкого зверя по пятам и добить его в его собственной берлоге». На основании специально изданной директивы Главного политического управления РККА № 14309 от 3 мая 1944 года была развёрнута широкая агитационно-пропагандистская работа, стержнем которой являлось указание на программный характер приказа для готовившихся к активным наступательным действиям войск1.
На всех фронтах приказ Верховного главнокомандующего ВС СССР незамедлительно разместили во фронтовых, армейских и дивизионных газетах. Политическим отделам вменялось довести его текст до всех без исключения военнослужащих и служащих Красной армии путём читки перед строем и индивидуальных бесед2.
В деле укрепления политико-морального состояния личного состава воинских частей как фактора поддержания необходимого уровня боеспособности достаточно эффективно действовали и сотрудники контрразведки «Смерш». Каждый агент и осведомитель контрразведчиков из многотысячного негласного аппарата в действующей армии и тыловых военных округах воспитывался оперативным составом в духе преданности Родине, уверенности в скорой и окончательной победе над нацистской Германией и её сателлитами. Эффективным являлось и постоянное доведение до военнослужащих и гражданского персонала информации о фактах разоблачения и наказания изменников, шпионов, диверсантов, дезертиров и членовредителей. Выявленные и задержанные органами контрразведки «Смерш» активные пособники оккупантов, вина которых не подлежала сомнению, арестовывались, их дела передавались в военно-полевые суды. Исполнение приговоров происходило, как правило, в течение не более одних суток. Приговорённые к высшей мере наказания подлежали публичному повешению в присутствии военнослужащих и местных граждан. Так же поступали и с карателями из числа солдат и офицеров вермахта и войск СС3.
Воспитательная и идеологическая работа становилась особо важной для воздействия на военнослужащих, прибывавших в составе нового пополнения.
В первой половине 1944 года выявилась и, к сожалению, крайне обострилась проблема нехватки личного состава. Уже почти три года шла кровопролитная война, требовавшая огромных людских ресурсов. В стране происходили сдвиги в демографическом, национальном и социальном составе населения, что напрямую сказывалось на пополнении войск рядовыми и младшими командирами. В воинские части массово прибывали лица, мобилизованные полевыми военкоматами и непосредственно отделами комплектования штабов армий и соединений в освобождённых Красной армией местностях, т.е. по большей части те, кто до полутора и более лет жил в условиях оккупации, включая бывших военнопленных и лиц, скрывшихся от мобилизации в 1941—1942 гг.
Чем дальше на запад продвигался фронт, тем больше среди призывавшихся было лиц, в той или иной степени заражённых националистическими настроениями. Вот некоторые факты и цифры из спецсообщения начальника Главного управления контрразведки Народного комиссариата обороны (ГУКР НКО) «Смерш» комиссара госбезопасности 2 ранга В.С. Абакумова, направленного 19 апреля 1944 года Верховному главнокомандующему И.В. Сталину и члену Государственного Комитета Обороны В.М. Молотову. С 1 марта по 15 апреля только чекистами 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов были проведены 262 операции против ячеек Организации украинских националистов (ОУН) и банд Украинской повстанческой армии (УПА). В результате удалось ликвидировать 32 террористические группы ОУН и уничтожить 39 боевых отрядов УПА. Военные контрразведчики арестовали 1564 бандита. В ходе следствия выяснилось, что националисты проводили антисоветскую обработку военнослужащих даже в действующих частях Красной армии, стремились побудить отдельных из них к дезертирству с оружием, присоединению к бандам УПА и даже к переходу на сторону врага4.
Ознакомившись с данным документом, И.В. Сталин дал указание очистить от националистически настроенных элементов запасные стрелковые дивизии и полки, куда поступали мобилизованные в западных районах Украины. Такого рода работа проводилась с конца апреля по 25 августа 1944 года. Начальник ГУКР НКО «Смерш» доложил Верховному главнокомандующему, что арестовали 4200 военнослужащих, которые до мобилизации являлись членами ОУН или действовали в составе УПА5.
Ещё раз подчеркнём — арестованные являлись мобилизованными из западных областей Украины. На этот фактор военные контрразведчики и командование обращали особое внимание. Ещё 18 апреля 1944 года Главное политическое управление РККА, основываясь на ряде информационных сообщений ГУКР НКО «Смерш» и политорганов фронтов, издало директиву о необходимости усиления агитационной и воспитательной работы именно среди красноармейцев, призванных из освобождённых районов Западной Украины, и предложило проводить с ними политзанятия не два раза в неделю, а четыре раза и не менее чем по одному часу6.
Однако ограничиваться вышеназванными мерами было, конечно же, нельзя, поскольку поступавшая в органы военной контрразведки информация позволяла прогнозировать некоторые негативные явления в сфере мобилизации людей на Западной Украине. Контрразведчики 1-го Украинского фронта сообщили в военный совет фронта, что в сложившихся условиях «ОУНовцы центр тяжести своей деятельности переносят на организацию работы по разложению войск Красной армии и подрывную деятельность в советском тылу… ОУНовцы стремятся различными путями проникнуть в ряды Красной армии… Некоторые националисты, не ожидая общей мобилизации в районе, пытаются добровольно вступить в Красную армию, чтобы более тщательно замаскироваться и под видом патриотов добровольно делать своё грязное дело». Это чекистское спецсообщение было фактически продублировано в политдонесении начальника политического управления 1-го Украинского фронта генерал-майора С.С. Шатилова руководителю Главпура Красной армии генерал-полковнику А.С. Щербакову от 5 февраля 1944 года7. Генерал С.С. Шатилов добавил в доклад ещё один важный факт — проведение враждебной националистической агитации путём распространения через мобилизованных специально подготовленных оуновцами листовок под заголовками «Украинцы — бойцы и офицеры Красной армии», «Донские казаки», «Кубанцы — потомки запорожских казаков» и др. В текстах содержались прямые призывы к активизации враждебной деятельности внутри воинских частей.
Понятно, что чекисты работали с указанным контингентом военнослужащих своими методами и стремились создать необходимую сеть осведомителей для своевременного получения необходимой информации. По указанию центрального аппарата «Смерш» на 1, 2, 3-м Белорусских и 1-м Прибалтийском фронтах военные контрразведчики начали проведение широкомасштабной операции, именовавшейся во многих оперативных документах как «Западники». Первым шагом здесь являлось направление солдат, мобилизованных в западных регионах Украины, не на «украинские» фронты, а на центральное направление, то есть в войска трёх Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов. В ходе реализации этой операции сотрудники «Смерш» опирались на активную помощь командования и политических органов.
Примером слаженной совместной работы чекистов и командования могут служить разработанные ими мероприятия, изложенные в постановлении военного совета 48-й армии 1-го Белорусского фронта от 2 июня 1944 года № 0026 «О мероприятиях по борьбе с преступностью военнослужащих, призванных в КА из западных областей Украины»8. Суть постановления заключалась в следующем:прибывавшее на доукомплектование из западных областей Украины пополнение обладает рядом особенностей, которые надо иметь в виду всем командирам и политработникам. Во-первых, все эти военнослужащие до сентября 1939 года жили в составе Польши. Во-вторых, были под немецкой оккупацией 2,5 года и подвергались фашистской обработке, воспитывались националистическими организациями в антисоветском духе. Поэтому в пополнении много националистически настроенных лиц из числа членов ОУН и УПА, пособников немцев, а также неразоблачённых шпионов. Они ведут активную враждебную работу, склоняют военнослужащих к измене Родине, дезертирству, членовредительству и уходу в банды. Ещё в конце апреля из маршевых рот для 194 сд совершили побег 27 человек из западной Украины с намерением уйти в банды; 19 мая на переднем крае был задержан при попытке измены Родине мобилизованный из Ровенской области рядовой 94 сп 194 сд И.А. Мантрунич; 21 мая с переднего края из 30 сп 102 сд ушли 3 солдата из западной Украины; 23 мая из 1316 сп 17 сд дезертировали два «западника». Исходя из сказанного, а точнее из информации армейского отдела контрразведки «Смерш», изложенной в описательной части документа, военный совет постановил следующее:
1. Командирам соединений и начальникам политических отделов за 5 дней проинструктировать весь офицерский состав о «западниках» и усилить их изучение.
2. Распределять «западников» в отделения только по одному человеку, препятствовать созданию во взводах групп из земляков.
3. Категорически запретить посылать «западников» в разведку, боевое охранение и в командировки.
4. Не использовать их в качестве связных и ординарцев. Не включать в пулемётные, миномётные и орудийные расчёты и расчёты ПТР.
5. Не назначать «западников» в одиночные наряды.
6. Так как есть факты подделки ими командировочных удостоверений, всех «западников» с такими удостоверениями задерживать и передавать в органы контрразведки «Смерш».
7. Установить патрулирование берегов рек Березины и Днепра и если будут попытки военнослужащих переправиться, их необходимо задерживать и передавать в органы «Смерш».
8. «Начальнику ОКР “Смерш” армии в связи с настоящим постановлением дать указание подчинённым органам “Смерш” о проведении соответствующих мероприятий по своей линии» (выделено мной. — Прим. авт.).
Указанное постановление подписали командующий 48-й армией генерал-лейтенант П.Л. Романенко и член военного совета генерал-майор Н.А. Истомин9.
Вся работа по «западникам» концентрировалась в ГУКР НКО «Смерш» и контролировалась заместителем руководителя военной контрразведки генерал-лейтенантом Н.Н. Селивановским. Он регулярно запрашивал отчёты по следующей форме: сколько в войска фронта прибыло «западников» за конкретный период времени; сколько из них арестовано и по каким «окраскам» (шпионаж, антисоветская агитация, подготовка к переходу на сторону врага); какова общая оценка их поведения в воинских коллективах и т.д.10 И вот какая картина проявилась, к примеру, на 1-м Прибалтийском фронте к началу июля 1944 года. С 27 мая по 14 июня на пополнение войск прибыло 11 367 «западников». Из них были арестованы 7 солдат за намерение дезертировать, но 36 человек всё же успели дезертировать, причём со штатным оружием. Три бойца перешли на немецкую сторону11.
Похожая ситуация сложилась в 4-й ударной армии. В политдонесении от 17 июня 1944 года члена военного совета армии генерал-майора Т.Я. Белика на имя начальника Главного политического управления Красной армии генерал-полковника А.С. Щербакова указано на обстоятельства дезертирства 13 военнослужащих, мобилизованных в конце января — начале февраля в освобождённых от оккупантов районах Ровенской и Луцкой областей Украины12. Что же произошло? Оказывается, в середине июня 1944 года в 360-ю Невельскую стрелковую дивизию прибыли 187 «западников» из 53-го запасного полка, дислоцированного в Харькове. Вновь прибывших направили в 1163-й полк, а там командиры батальонов и рот не удосужились распределить бойцов по разным подразделениям. Мало того, старшими над группами военнослужащих в палатках и землянках назначили всё тех же «западников». Соответствующей дежурной службы не организовали. В итоге только утром обнаружили исчезновение 13 человек. Были проинформированы сотрудники «Смерш», и они провели расследование. Выяснилось, что ещё в Харькове дезертировали почти полтора десятка мобилизованных, а по пути следования скрылись ещё 6 солдат. Почти все, кто дезертировал, до 1939 года служили в польской армии, в июне 1941 года скрывались от мобилизации уже в Красную армию и остались проживать на оккупированной территории.
Организованные для поиска дезертиров группы общим числом 28 автоматчиков и 9 разведчиков успеха не имели. Да и доказать, что был именно факт дезертирства, а не переход на сторону врага, не удалось. Исходя из произошедшего, военный совет 4-й ударной армии принял решение об усилении охраны переднего края, укреплении сторожевой службы и потребовал от соответствующих командиров распределять «западников», не допуская концентрации в одном подразделении родственников и односельчан. Одновременно были высказаны претензии к отделу «Смерш» дивизии, не сумевшему, как оказалось, в короткий срок организовать изучение такой категории лиц через оперативные возможности13.
К сожалению, не все командиры и политработники и на других фронтах уделяли серьёзное внимание «западникам» даже в ходе операции «Багратион». Подтверждением такому утверждению является вопиющий факт, приведённый в спецсообщении управления контрразведки «Смерш» 3-го Белорусского фронта, представленном в политическое управление в августе 1944 года. Контрразведчики сообщали о переходе на сторону врага группы военнослужащих 83-й гвардейской стрелковой дивизии 11-й гвардейской армии. Все они были мобилизованы в Тернопольской области УССР. Всего в указанное соединение прибыли с пополнением 400 «западников», которых без предварительного изучения по линии политического отдела и отдела контрразведки «Смерш» распределили в воинские части. В итоге из 75 бойцов, направленных в 252-й стрелковый полк, 23 военнослужащих оказались жителями одной деревни, причём 11 прибывших являлись близкими родственниками. Несколько отделений состояли сплошь из родственников. Именно они и перешли линию фронта и сдались в плен фашистам. На основании материалов чекистского расследования военный совет армии издал постановление о необходимости наведения строгого порядка с распределением «западников». Виновные в допущенных нарушениях (помощник начальника штаба полка, командиры батальона, роты и взвода) были преданы суду военного трибунала14.
Уже после завершения операции «Багратион» в 51-й армии 1-го Прибалтийского фронта дезертировала, а скорее всего, перешла на сторону врага большая группа военнослужащих из 204-й стрелковой дивизии. Как было установлено, все беглецы являлись мобилизованными в западных областях Украины и прибыли с очередным пополнением. В отношении нескольких человек чекистам удалось оперативным путём установить их возможную причастность к националистической структуре ОУН и к УПА. Но достаточных оснований к аресту добыто ещё не было. И тем не менее военный совет армии в своём постановлении указал следующее: «Начальнику ОКР “Смерш” армии полковнику Никифорову тщательно проверить деятельность отдела “Смерш”. Привлечь к строгой ответственности всех работников отдела контрразведки дивизии, которые по своей халатности допустили ЧП»15.
Вместе с тем там, где совместные усилия командно-политического состава и военных контрразведчиков достигали своей цели, «западники» хорошо проявляли себя в боях. Политическое управление 1-го Прибалтийского фронта в конце июня 1944 года сообщало в Главное политическое управление РККА, что бойцы, призванные в Красную армию из районов Западной Украины, прибывали в части и соединения фронта с 25 мая до 14 июня 1944 года. С ними сразу же начинали проводить соответствующую работу как командно-политический состав, так и чекисты. Они включали в себя ознакомление бойцов из пополнения с традициями воинских частей, разъяснение условий, при которых были достигнуты успехи в боевых действиях против оккупантов, рассказы опытных бойцов об уничтожении подразделений врага. При проведении бесед использовались факты творившихся бесчинств над мирными гражданами со стороны гитлеровцев в уже освобождённых районах Белоруссии16.
Воспитательная работа давала свои результаты. К примеру, уже в первый день наступления 23 июня 1944 года многие бойцы-«западники» поднялись в атаку вместе с опытными солдатами и в составе штурмовых батальонов успешно выполнили поставленную боевую задачу17.
На фоне такого рода воспитательной работы чекисты проводили свои агентурно-оперативные мероприятия. Как уже отмечалось выше, усилия чекистов направлялись на выявление участников националистических организаций и членов так называемой Украинской повстанческой армии, пытавшихся проводить враждебную работу среди военнослужащих-«западников», побуждая их к дезертирству. В отчёте военной прокуратуры 61-й армии, надзиравших за расследованием уголовных дел в органах «Смерш», отмечалось, что главное внимание чекисты обратили именно на прибывшее пополнение и особенно на мобилизованных в Волынской, Ровенской и Тернопольской областях Украины. А таковых в пополнении было 36,6 проц. от общего числа бойцов. Упущения в воспитательной работе вскрылись в ходе допросов военнослужащих, арестованных за националистические проявления. Они имели слабое представление даже об общих основах жизни наших граждан при советской власти, не знали положения на фронтах Великой Отечественной войны, говорили о стремлении любыми способами уклониться от участия в боях. Всё это подтвердилось при контроле за расследованием ряда уголовных дел на военнослужащих-«западников», дезертировавших из 446-го стрелкового полка 397-й дивизии18.
Подытоживая сказанное, можно утверждать, что наличие в войсках «западников» определённо являлось негативным фактором, требовало усиления работы по поддержанию на должном уровне политико-морального состояния личного состава воинских частей и соединений 1, 2, 3-го Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов в период подготовки операции «Багратион» и во время её проведения. В результате целенаправленных усилий командно-политического состава и военных контрразведчиков «Смерша» в основном удалось не допустить перерастания преступных проявлений со стороны «западников» в массовое явление, способное повлиять на ход и исход стратегической наступательной операции Красной армии по освобождению Белоруссии.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Русский архив: Великая Отечественная. Т. 17(6). М.: ТЕРРА, 1996. С. 275.
2 Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 235. Оп. 2086. Д. 185. Л. 5.
3 Военная энциклопедия в 8 т. Т. 7. М.: Воениздат, 2003. С. 701.
4 Центральный архив Федеральной службы безопасности РФ. Ф. 14. Оп. 5. Д. 8. Л. 5.
5 Там же. Д. 10. Л. 1.
6 Русский архив… С. 272.
7 Украинские националистические организации в годы Второй мировой войны. Документы. Т. 2. М.: РОССПЭН, 2012. С. 29, 30.
8 ЦАМО РФ. Ф. 403. Оп. 9655. Д. 6. Л. 117.
9 Там же. Л. 122.
10 Архив управления Федеральной службы безопасности по Омской обл. Ф. 40. Оп. 15. Д. 74. Л.184.
11 Там же. Л. 185.
12 ЦАМО РФ. Ф. 235. Оп. 2078. Д. 25. Л. 197.
13 Там же. Л. 199.
14 Там же. Ф. 241. Оп. 2656. Д. 53. Л. 22—24.
15 Там же. Ф. 235. Оп. 2072. Д. 26. Л. 99.
16 Там же. Ф. 32. Оп. 2152. Д. 5. Л. 231.
17 Там же. Л. 233.
18 Там же. Ф. 418. Оп. 10709. Д. 26. Л. 156.