Аннотация. В очерке непосредственного участника и одного из руководителей первого российского миротворческого воинского контингента в Югославии описываются события 1992 года, связанные с проведением уникальной операции по спасению историко-культурных и духовных ценностей на территории бывшей республики.
Summary. The sketch by a direct participant and one of the leaders of the first Russian peacekeeping contingent in Yugoslavia describes the events of 1992, related to the unique operation to rescue historical, cultural and spiritual values of the former Republic.
Воспоминания и очерки
Сергеев Алексей Михайлович — ветеран российских миротворческих сил (в 1992—1993 гг. — подполковник, заместитель командира сектора «ВОСТОК» операции ООН UNPROFOR в Югославии), полковник в отставке
(Москва. E-mail: atso-dalj@mail.ru).
ОПЕРАЦИЯ «БОГОМАТЕРЬ»
21 февраля 1992 года Советом Безопасности ООН была принята резолюция № 743, согласно которой в раздиравшуюся внутренними вооружёнными конфликтами Югославию был направлен международный миротворческий воинский контингент. В соответствии с разделом III специального доклада Генсека ООН страна была поделена на отдельные зоны, находившиеся под защитой «голубых касок». В частности, в документе указывалось: «Главный штаб будет в Сараево, подчиненные штабы — в Белграде и Загребе… Силы будут направлены в три области, которые… будут разделены на 4 сектора: сектор Е (Восточная Славония, включая области, известные как Баранья и Западный Срем), сектор N (северная часть области Краина под защитой ООН), сектор S (южная часть области Краина под защитой ООН) и сектор W (Западная Славония)».
Согласно п. 13 указанного документа общее командование операцией доверялось «командующему войсками, которому при решении политических аспектов будет помогать гражданский функционер…».
5 марта 1992 года главнокомандующим миротворческими силами в Югославии был назначен индийский генерал-лейтенант Сатиш Намбияр, который с честью занимал этот пост до 5 марта 1993 года. Главой гражданской администрации в феврале 1992 года был назначен представитель Великобритании Седрик Торнберри. Эта международная миротворческая миссия стала 24-й операцией по поддержанию мира, проводившейся под эгидой Организации Объединённых Наций с момента её основания.
Сразу же после принятия резолюции Совета Безопасности Генеральный секретарь ООН Б.Б. Гали разослал главам государств и правительств, в том числе и России, обращение с просьбой рассмотреть вопрос о возможности выделения для участия в миротворческой операции на территории Югославии воинского контингента в составе не менее одного пехотного батальона. Рассмотрев эту просьбу, Президент Российской Федерации обратился к Верховному Совету РФ за санкцией на направление российских миротворцев в зону конфликта. Поскольку на тот период отсутствовал чёткий законодательный регламент использования российских воинских подразделений за пределами страны, ВС РФ 6 марта 1992 года принял отдельное постановление № 2462-1 «Об участии воинского контингента в операциях ООН по поддержанию мира в Югославии».
В документе, в частности, говорилось: «Дать согласие на выделение запрошенного воинского контингента (до 900 человек) для участия в операции ООН по поддержанию мира в Югославии, осуществляемой с согласия всех заинтересованных сторон и не предполагающей применение военной силы».
Это решение можно считать официальным фактом образования российских миротворческих сил, первых в постсоветской истории. Исходя из хронологии событий, фактической датой начала международной миссии отечественных «голубых касок» является день отправки в Югославию квартирьерской группы, сформированной в соответствии с приказом министра обороны РФ П.С. Грачёва Генеральным штабом и штабом ВДВ ещё до принятия решения высшего законодательного органа страны.
Созданная штабом ВДВ квартирьерская группа 25 февраля 1992 года (от штаба ВДВ — майоры В. Березинец и А. Целибеев) убыла в зону конфликта в целях ознакомления с обстановкой и определения мест возможной дислокации подразделений российского контингента на местности. Примерно в то же время оперативная группа под руководством заместителя начальника управления разведки штаба ВДВ полковника А.И. Хромченкова вылетела в штаб-квартиру ООН в Нью-Йорке для согласования дальнейших миротворческих действий. После многочисленных консультаций и переговоров полковник Хромченков был назначен командиром сектора «ВОСТОК».
8 марта 1992 года совместная оперативно-штабная группа, в которую входили главнокомандующий операцией, его заместители, некоторые руководители и офицеры штаба, а также командиры всех 4 секторов, прибыла в Белград. 9 марта командование операции убыло в Сараево, где было определено местоположение главного штаба, а командиры секторов — в места непосредственной дислокации подразделений.
В апреле 1992 года в зону ответственности российского и бельгийско-люксембургского воинских контингентов (сектор «ВОСТОК») поэтапно с использованием транспортной авиации и ж/д эшелонов вошли российские десантники. Наш «экспедиционный корпус» насчитывал 16 офицеров для службы в Главном штабе операции и штабе сектора, а также 884 военнослужащих в составе 554-го отдельного миротворческого батальона ВДВ.
В числе первых российских миротворцев был и автор этой статьи, назначенный заместителем командира сектора «ВОСТОК» и отвечавший за вопросы тыла, вооружения, транспорта, медицинского обслуживания, строительства, расквартирования, инженерно-сапёрного обеспечения и передвижения воинских контингентов операции.
В то время территория, отведённая сектору, неофициально называлась «Славонская мясорубка». Там шли ожесточённые боевые действия, не прекращавшиеся ни днём, ни ночью. Ни одна из стран, кроме России, не рискнула отправить своих военнослужащих в эту зону ответственности. Лишь Бельгия в итоге согласилась принять участие в разведении противоборствующих сторон на этом опасном участке. Но с условием, что её военнослужащие не выйдут за пределы Бараньи («острова Баранья», как шутили наши солдаты и офицеры).
Российские военные всего за три месяца смогли остановить и практически прекратить массовое кровопролитие в зоне своей ответственности. Как отмечал в своём обращении командующий миротворческими силами генерал-лейтенант Сатиш Намбияр, эта победа была достигнута благодаря самоотверженным и высокопрофессиональным действиям миротворцев «русского сектора».
30 июня 1992 года ООН впервые с 1973 года опубликовала победную реляцию по итогам действий на миротворческом фронте. По мнению международных экспертов, были успешно выполнены первоочередные задачи — разъединения противоборствующих сторон и их отвод на 25—30 км от линии противостояния. При этом разработанные нашими штабистами в ходе операции директивы не имели иностранных аналогов. Коллеги по операции буквально «охотились» за этими документами и в дальнейшем с успехом применяли российское «ноу-хау» в своих зонах ответственности.
После завершения первого этапа операции практически все военнослужащие воинских контингентов Бельгии, Великобритании, Канады, Люксембурга, Нидерландов, Норвегии и Финляндии были поощрены своими национальными правительствами. Бельгийский король даже подписал указ об учреждении специальной медали («Commemorative Medal for Foreign Operations or Missions»), которой с 1993 года награждались граждане страны, выполнявшие международную воинскую миссию за её пределами.
Российские миротворцы получили лишь выговор за перерасход выделенных медикаментов. Наши военные врачи якобы нарушали все возможные инструкции, оказывая в течение 2,5 месяца помощь более 2000 местных жителей и спасая десятки и сотни жизней некомбатантов. Члены специальной комиссии, приехавшие в начале июля 1992 года с проверкой данного факта, сами двое суток не отходили от операционных столов, проведя более 20 операций и буквально вытащив «с того света» трёх пациентов.
Российский контингент не только успешно решал сугубо военные вопросы, но и выполнял важную гуманитарную миссию. Авторитетные международные организации (Международный комитет Красного Креста, UNHCR, ЮНЕСКО, «Врачи без границ») часто либо не замечали, либо боялись участвовать в предотвращении фактов откровенного геноцида гражданского населения, варварского уничтожения исторического, религиозного и культурного наследия. По разные стороны конфликта оставались культурно-исторические и конфессионные ценности, подвергавшиеся прямой угрозе уничтожения как в ходе боевых действий, так и со стороны радикально настроенных боевиков. Одной из задач миротворческой миссии стало сохранение предметов национального духовного наследия народов бывшей Югославии. При этом было необходимо учитывать конфессиональные интересы и соблюдать строгий паритет при «обмене святынями». Помочь избежать новой детонации конфликта, уже на религиозной почве, при изъятии и перемещении святых церковных атрибутов (даже в целях их физического сохранения для последующих поколений) могли лишь совместные действия миротворцев и духовных лидеров сторон. На одном из таких эпизодов российской миротворческой миссии хотелось бы остановиться особо.
По служебным надобностям я регулярно (иногда по нескольку раз в день) совершал поездки через линию фронта в г. Осиек, штаб обороны хорватской армии. 20 октября 1992 года после решения текущих вопросов меня попросили встретиться с представителем местной католической церкви. В такой просьбе не было ничего необычного. За последние 2 месяца часто приходилось общаться с хорватскими военными, бизнесменами, представителями муниципальных и общественных организаций по проблемам обеспечения жизнедеятельности прифронтовых территорий. Вместе с переводчицей, Лилиан Поглядич, мы встретились со священником Анте Маркичем, который передал мне письмо на имя командира сектора «ВОСТОК» следующего содержания:
«Обращаюсь к Вам, господин полковник, по вопросу спасения статуи “GOSPE OD UTOČIŠTA” (Божьей матери) в Альмаше.
Поскольку речь идёт об очень известном и имеющем большую историческую ценность произведении искусства, прошу Вас её спасти и доставить в Осиек. Эта статуя представляет особую ценность для нас, католиков Славонии. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru