Аннотация. Статья посвящена анализу особенностей изучения истории Первой мировой войны во французской историографии.
Summary. This article analyzes the characteristics of studying the history of the First World War in French historiography.
ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ
АВДЕЕВ Валерий Александрович — старший научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил РФ, кандидат исторических наук
(119330, Москва, Университетский пр-т, д. 14);
ШИРОКОВА Елена Николаевна — научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил РФ, кандидат исторических наук
(Москва. E-mail: аsd0906@mail.ru).
«НЕ НАБЛЮДАЕТСЯ ЧУДОДЕЙСТВЕННОЙ ВОЛИ К МИРУ»
Некоторые вопросы изучения истории Первой мировой войны 1914—1918 гг. во Франции
Французская республика была одной из главных стран — участниц Первой мировой войны. Наряду с Россией она понесла тяжёлые людские и материальные потери. Не удивительно, что уже в ходе боевых действий, и особенно после их окончания, во Франции горячо обсуждались вопросы: кто виноват в развязывании войны, каковы её причины, почему в самом её начале страна чуть не оказалась на грани катастрофы?
В первую очередь, понятно, началась полемика по поводу происхождения войны и непосредственных виновников её развязывания. В сотнях газетных статей, журнальных публикаций, в выступлениях перед общественностью политиков самых различных уровней и направлений вина за непосредственное развязывание войны возлагалась на Германию и Австро-Венгрию, но только не на свою страну и её руководителей. Так, лидер французских радикалов и премьер-министр Ж. Клемансо уже 2 августа 1914 года выступил в газете «L’hommelibre» («Свободный человек») со статьёй «Накануне действий». В ней он, в частности, писал: «Обезумевший от гегемонии немецкий император, вслепую вовлекающий свои народы в приключения, размеры которых никто не может предсказать, наносит, будто снедаемый непреодолимой жаждой варварского захвата территорий, непростительный удар, самый жестокий, по всему, что составляет гордость цивилизованных народов». И далее он продолжил: «Он хочет покончить с Францией, Англией, Россией…»1. Разумеется, о том, что названные державы не только противостояли стремлению Германии установить гегемонию в Европе, но и сами активно готовились к войне, не было сказано ни слова. В разгар войны, в 1916 году видный французский учёный, основатель социальной психологии профессор Гюстав Лебон выпустил книгу под названием «Психологические исследования европейской войны». В ней он вслед за Клемансо, взвесив все известные ему pro et contra, говорил, что ответственным за провоцирование войны является германский император Вильгельм II. Лебон утверждал, что «своими угрозами, которые она (Германия. — Прим. авт.) считала возможным безнаказанно повторять по мере того, как росло её могущество, она рано или поздно её (войну. — Прим. авт.) неизбежно спровоцировала бы»2.
Тезис о виновности Германии в развязывании войны стал определяющим в общественном сознании Франции. Он впоследствии был закреплён в 231-й статье Версальского мирного договора в следующих выражениях: «Союзные и Объединившиеся правительства заявляют, а Германия признаёт, что Германия и её союзники ответственны за причинение всех потерь и всех убытков, понесённых Союзными и Объединившимися правительствами и их гражданами вследствие войны, которая была им навязана нападением Германии и её союзников»3. Разумеется, германская сторона всё отрицала и приводила контраргументы. Так, германский представитель в Версале, где проходила мирная конференция, граф Брокдорф-Ранцау 9 мая 1919 года заявил: «Никто из вас не станет утверждать, что беда случилась тогда, когда Австро-Венгрия стала жертвой покушения»4. Далее он подчеркнул: «От нас хотят, чтобы мы признали себя единственными виновниками войны. Мы далеки от того, чтобы отрицать свою ответственность за события, которые привели к Первой мировой войне, а также за то, что происходило в ходе этой войны. Поведение прежнего немецкого правительства на Гаагской мирной конференции, его деятельность, его небрежность во время 12 трагических дней в июле — все это, возможно, способствовало тому, что народ Германии, убеждённый в оборонительном характере войны, и понёс основные её тяготы… Русская мобилизация лишила государственных деятелей “возможности” спасти ситуацию и доверила решение вопроса военному элементу»5.
Ещё в самом начале войны свет увидели так называемые цветные книги. Причём первой была немецкая «белая книга», изданная уже 3 августа 1914 года, то есть всего через два дня после объявления Германией войны России. Опубликованные в ней документы были подобраны таким образом, чтобы обвинить последнюю в развязывании войны6. Англия ответила «синей книгой» 6 августа, Россия — «оранжевой книгой» 7 августа. 8 октября появилась бельгийская «серая книга», французы выступили со своей «жёлтой книгой» 8 декабря и, наконец, в начале 1915 года свой голос подала Австро-Венгрия, издав «красную книгу». Все эти подборки дипломатических документов преследовали одну цель — оправдать свои правительства и переложить ответственность за развязывание войны на противников. О глубинных же причинах, вызвавших войну, эти публикации хранили полное молчание. В научном отношении они не имели никакой ценности, ибо отличались тенденциозным подбором документов, отсутствием на них различных пометок должностных лиц, значительными купюрами, а порой и извращениями самого текста. Кроме того, в «цветных книгах» отсутствовали важнейшие документы, публикация которых была неудобна, если не сказать больше, для правящих кругов страны-издателя.
В силу указанных причин во французской литературе одной из ведущих тем стала, конечно, проблема виновности Германии и Австро-Венгрии в развязывании войны. Этой проблемой занимались многие исследователи и публицисты. В частности, своеобразным ответом германской делегации со стороны французов стала работа профессора Парижского университета Э. Буржуа и Ж. Пажеса «Происхождение и ответственность за Великую войну».
Первоначальный вариант этой работы был опубликован в январе 1921 года с использованием материалов Сенатской комиссии по исследованию событий войны. Последующее издание включало в себя рассекреченные документы французского министерства иностранных дел. Задача книги — пригвоздить немцев к позорному столбу истории. В самом начале своей работы авторы напомнили, что германские учёные не очень-то добросовестны в своих сочинениях. «Понадобилось 150 лет, — пишут Э. Буржуа и Ж. Пажес, — чтобы прусские историки Макс Леман и Дельбрюк решились опубликовать доказательства предумышленной агрессии Фридриха II против Саксонии в начале Семилетней войны»7. Но после Великой войны, по их словам, «архивы Берлина и Вены, в которых Вильгельм II вместе с Францем-Иосифом рассчитывали укрыть и долго хранить в секрете свои амбициозные замыслы и ответственность, были открыты после краха их империй»8. Дабы обосновать этот свой тезис, авторы последовательно проследили и проанализировали деятельность правительств всех государств во время июльского кризиса 1914 года. В их работе обращает на себя внимание помещённый в тексте меморандум германского генерального штаба от 19 марта 1913 года, в котором чётко указано на необходимость проведения победоносной войны для укрепления могущества германской империи. Эта работа явилась ответом на так называемый Оправдательный доклад, представленный Версальской мирной конференции германской делегацией в качестве отрицания ответственности Центральных держав за развязывание войны. Для своего времени концепция Э. Буржуа и Ж. Пажеса была достаточно убедительной.
Вместе с тем нельзя не отметить интересное резюме другого французского историка — Жюля Исаака, сделанное позднее. В своём исследовании «Исторический спор [1914]. Проблема происхождения войны», рассуждая о виновности в развязывании войны Центральными державами, он не без сарказма заметил: «При этом в другом лагере также не наблюдается чудодейственной воли к миру; несколько намеченных шагов, не внушающих доверия и надежды, сердца, заранее готовящиеся к “неизбежной” войне, “усердие” М. Палеолога, скоропалительное решение русских — его действия… Справедливости ради признаем, что “Европа” не слишком упрямилась. Центральные державы добровольно предоставили (если не навязали) ей войну; она её добровольно приняла, с быстротой, удивившей самого противника»9. Иными словами, этот учёный осторожно намекнул, что к европейской схватке стремились и будущие противники Германии, и им нужен был только удобный предлог, чтобы обвинить в развязывании войны своего оппонента.
Впоследствии тема происхождения Первой мировой войны нашла своё отражение в целом ряде работ французских историков-международников, таких как П. Ренувен, К. Блох, Л. Саваджан, Ж. Исаак, Р. Жиро, Ж.Б. Дюрозель и других10. Подробнее результаты их исследований рассмотрены в книге К.Б. Виноградова «Буржуазная историография происхождения Первой мировой войны» и в фундаментальной статье Э. Урибес-Санчес «Современная французская историография происхождения Первой мировой войны (методология и проблематика)», а также в статье А.А. Солдатова «Франция. Великая война. Первая мировая война в исследованиях французских историков»11.
Вообще в послевоенный период описание событий минувшей войны заняло одно из главных мест в общественной жизни Франции. В первую очередь следует обратить внимание на массу мемуаров, хлынувших на книжный рынок. Остановимся на некоторых из них.
Одним из первых на поприще мемуаристики выступил бывший президент Французской республики Раймонд Пуанкаре. В 1922 году он выпустил свою первую книгу мемуаров, в основе которой лежал цикл лекций, прочитанных им в 1921 году в Париже12. Её название «Происхождение войны» привлекло к ней не только французского читателя. В этой мемуарной книге автор, заслуживший прозвище «Пуанкаре-война», стремился доказать, что он никоим образом не причастен к развязыванию войны, что Антанта предпринимала должные дипломатические шаги, чтобы избежать катастрофы, однако позиция Германии была непримиримой. Позднее в свет вышел многотомник его мемуаров «На службе Франции», где Пуанкаре продолжил ту же линию13. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Clémenceau Georges. Pour la Patrie. 1914—1918. Paris, 1934. P. 140, 141.
2 Le Bon Gustave. Enseignements psyсholgiques de la guere européene. Paris, 1916. P. 106.
3 Версальский мирный договор / Пер. с фр. М., 1925. С. 84.
4 Цит. по: Droz J. Les causes de la Première Guerre mondiale. Essai d historiographie. Edition de Seuil, 1973 [Paris]. P. 123.
5 Ibid.
6 Виноградов К.Б. Буржуазная историография Первой мировой войны. Просихождение войны и международные отношения 1914—1917 гг. М.: Соцэкгиз, 1962. С. 34—39.
7 Bourgois E., Pagès G. Les origines et les responsabilités de la Grande guerre. Paris, 1922. P. V.
8 Ibid.
9 Isaak J. Un débat historique [1914]. Le problème des origines de la guerre. Paris, 1933. P. 227, 228.
10 Renouvin P. La crise européenne et la Grande guerre (1904-1918). Paris, 1934; La paix armée et la Grande guerre. Paris, 1939; Les origines immédiates de la guerre 28 juin — 4 aôut 1914. Paris, 1925; Duroselle J.B. Pierre Renouvin et la science politique // Revue française de la science politique. 1975. № 3. Р. 562; Girault R. Emprunts russes et investissements français en Russie 1887—1914. Paris, 1973; Savadjian L. Origines et responsabilités de la Guerre mondiale. Paris, 1934; Isaac J. Un débat historique. 1914. Paris, 1933.
11 Виноградов К.Б. Указ. соч. 406 с.; Урибес-Санчес Э. Современная французская историография происхождения Первой мировой войны: (Методология и проблематика) // Первая мировая война: Дискуссионные проблемы истории. М., 1994. С. 33—45; Солдатов А.А. Франция Великая война. Первая мировая война в исследованиях французских историков // Первая мировая война: историографические мифы и историческая память. Страны Антанты и Четверного союза. Кн. 2. М., 2014. С. 99—112.
12 Роincaré Raymond. Les origines de la guerre. Conférences prononcées à la “Société des Conférences” en 1921. Paris, 1922.
13 Рoincaré R. Au service de la France. Paris, 1931—1934. P. 1—10.