Воинское обучение и воспитание
Ковалёв Сергей Николаевич — ведущий научный сотрудник научно-исследовательского отдела (военной истории Северо-Западного региона РФ) Института военной истории Военной академии Генерального штаба ВС РФ, полковник запаса, кандидат исторических наук (E-mail: milhistory@yandex.ru)
«Мы должны быть готовы… к настоящей большой серьёзной войне»
Особенности боевой подготовки советских воинских контингентов в Прибалтике (1939—1940 гг.)
Следует отметить, что хотя проблема ввода и пребывания контингентов советских войск (сил) в Латвии, Литве и Эстонии регулярно затрагивается в военно-научной литературе как у нас в России, так и за рубежом, собственно история их деятельности по практическому решению поставленных перед этими контингентами в 1939—1940-х гг. задач остаётся не разработанной в современной отечественной и зарубежной историографии темой1.
Анализ имеющихся по этой теме документов позволяет сделать вывод, что содержание задач, возлагаемых на советские войска, находившиеся на территории Прибалтийских государств в соответствии с заключенными договорами, в целом не менялось. Однако менялись военно-политическая обстановка, вероятные противники и возможные сценарии начала военных действий.
Так, в ноябре 1938 года на заседании Военного совета при народном комиссаре обороны СССР К.Е. Ворошилов отмечал, что в международном положении ось Рим — Берлин — Токио за прошедший год чрезвычайно усилилась, а внешняя политика Германии приобрела ещё более агрессивные, откровенно наглые и воинствующие формы2. В этой связи он заявил: «Сейчас в особенности… мы должны быть готовы к войне, и не какой-нибудь войне, а к настоящей большой серьёзной войне…, которая заставит нас драться на всех… участках, начиная от Тихого океана и кончая Каспийским морем»3.
Поэтому в период подготовки и подписания договоров с Эстонией, Латвией и Литвой, несмотря на заключенный пакт о ненападении с Германией, в оперативных планах, в частности Краснознамённого Балтийского флота (КБФ), указывалось «не допустить прохода линейных сил флота Германии в восточную часть Финского залива»4. Иными словами, советское командование считало немецкие военно-морские силы, равно как и сухопутные войска Германии, главной опасностью в Балтийском регионе5.
Следует в этой связи отметить, что специальная комиссия Военно-морской академии по созданию «артиллерийской системы обороны побережья Балтийского моря и вынесенного вперёд базирования КБФ», которую возглавлял флагман 1 ранга С.П. Ставицкий6, пришла к выводу: «Условия заключённых… c Прибалтийскими государствами договоров приводят к необходимости, для большей устойчивости… оборону баз, расположенных на материковом берегу, дополнить оборонительными сооружениями со стороны сухопутного фронта»7.
В период Советско-финляндской войны 1939—1940 гг. военно-политическое руководство СССР испытывало обоснованное беспокойство планами Англии и Франции направить экспедиционный корпус через Норвегию и Швецию в Финляндию под предлогом оказания последней военной помощи8. После заключения 12 марта 1940 года мирного договора между СССР и Финляндией эти опасения не рассеялись9.
В условиях быстрой победы Германии в кампаниях на Западе, советское руководство было вынуждено принимать дополнительные меры по усилению безопасности своей страны. В частности, народный комиссар ВМФ Н.Г. Кузнецов в директиве от 4 июня 1940 года писал: «Быстрое изменение обстановки на Западе затрудняет возможности определить состав и силы вероятного противника… в случае войны с СССР»10. Далее нарком указывал, что при подготовке к войне необходимо исходить из наиболее сложного варианта и особенностей Балтийского театра — численно превосходящий КБФ флот противника надо ожидать из южной части Балтийского моря; подчёркивал, что при «наличии мощного противника возможно выступление Финляндии и враждебных СССР элементов в Латвии, Литве и Эстонии»11.
Вместе с тем содержание задач по защите устья Финского залива, побережья и баз оставалось прежним. Подготовка войск и сил флота нацеливалась на выполнение следующих задач: прочная оборона баз, противодесантная оборона островов Эзель и Даго силами КБФ во взаимодействии с частями Красной армии, прочная оборона Финского и Рижского заливов «во взаимодействии всех сил, опираясь на подготовленные рубежи»12, нарушение «коммуникаций и базирования противника в Западной Балтике»13.
Таким образом, мероприятия и планы советского военного командования в Прибалтике соответствовали содержанию договоров СССР о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой. Соответственно и боевая подготовка советских воинских контингентов была нацелена на готовность к безусловному выполнению этих договоров.
В приказах народного комиссара обороны (НКО) СССР от 25 октября 1939 года № 162, 163 и 16414 65, 2 и 16-му Особым стрелковым корпусам (ОСК) Красной армии указывалось, что они могут выполнять поставленные задачи с честью только в условиях, когда их повседневная жизнь и деятельность, подготовка частей «будут протекать в нормальной и здоровой обстановке, что возможно только при полном соблюдении ими всех пунктов» пактов о взаимопомощи15. Аналогичной по содержанию была и директива народного комиссара ВМФ СССР № 3208 от 14 октября 1939 года16 силам флота, вступившим на территории Эстонии, Латвии и Литвы в соответствии с межгосударственными договорами.
В приказах НКО указывалось, что «все части… должны жить своей полнокровной, обычной жизнью, проводя нормальную учёбу и досуг»17. Таким образом, 65, 2 и 16-й ОСК должны были осуществлять мероприятия согласно планов подготовки органов военного управления и войск. В директиве НК ВМФ также прослеживается направленность требований на поддержание высокого уровня боевой готовности и боевой подготовки.
Из содержания договоров с Прибалтийскими государствами понятно, что о каком-либо совместном военном планировании в условиях отсутствия военной угрозы со стороны «третьей державы» речи не велось. Было лишь оговорено о готовности к выполнению обязательств, принимаемыми на себя сторонами в случае, если война «приблизится к нам», причём военные мероприятия, до возникновения такой угрозы, осуществлялись каждой стороной самостоятельно18. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В одной из последних эстонских коллективных монографий «Между миром и войной. Политика безопасности Эстонии до 1940 г.» (Sõja ja rahu vahel. Eesti julgeolekupoliitika 1940. aastani. I köide. Tallinn, 2004) вопросы, связанные с осуществлением советскими воинскими контингентами своих задач, оказались сведёнными едва ли не к иллюстративному ряду.
2 См.: Известия. 1939. 29 сентября.
3 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1938—1940 гг. М., 2006. С. 33, 35.
4 Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. р-92. Оп. 2. Д. 448. Л. 32.
5 Барышников В.Н. К вопросу о планировании советским Балтийским флотом военных действий против Финляндии в 1930-е гг. (расчёты и реальность) // Россия и Финляндия в XX веке: К 80-летию независимости Финляндской республики / Ред. колл.: С.Б. Коренева, А.В. Прохоренко. СПб.: Vaduz—Liechtenstein, 1997. С. 110.
6 Комиссия представила отчёт 17 октября 1939 г. (Сергей Павлович Ставицкий в тот период был начальником командного факультета и одновременно начальником кафедры общей тактики Военно-морской академии).
7 РГА ВМФ. Ф. р-1877. Оп. 1с. Д. 40. Л. 251, 252, 261.
8 Häikiö M. Maaliskuusta maaliskuuhun. Suomu Englannin politiikassa 1939—1940. Porvoo, Helsinki, 1976. S. 178.
9 РГА ВМФ. Ф. р-92. Оп. 2. Д. 502. Л. 31.
10 Там же. Л. 71.
11 Там же.
12 а) От Ирбенского пролива до п/о Симпернес — Ханко— Палдиски; б) Гогландский район (о-ва Гогланд. Б. и М. Тютерс); в) Пуккио — Биркэ — Лавенсари — Курголово — Сескар, Колгомпя — Шепелев — Старсудем. Цит. по: РГА ВМФ. Ф. р-92. Оп. 2. Д. 502. Л. 32.
13 Там же. Л. 32.
14 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 4. Оп. 15. Д. 22. Л. 250—257; Воен.-истор. журнал. 1988. № 12. С. 12, 13.
15 Там же.
16 РГА ВМФ. Ф. р-92. Оп. 2. Д. 464. Л. 1—4.
17 РГВА. Ф. 4. Оп. 15. Д. 22. Л. 250—257.
18 Известия. 1939. 29 сентября, 6 октября, 11 октября.