Аннотация. В рецензии на двухтомник известного российского историка Г.Л. Соболева «Ленинград в борьбе за выживание в блокаде», посвящённый одному из наиболее трагических периодов Великой Отечественной войны, приводятся уникальные факты истории создания этой монографии; анализируется круг источников, на которые опирался автор книг и непосредственный очевидец описываемых событий; подчёркивается научно-историческая ценность и гуманистическая направленность проведённого исследования.
Summary. The review of the two-volume book of the known Russian historian G.L.Sobolev ‘Leningrad in struggle for survival during the blockade’ is devoted to one of the most tragic periods of the Great Patriotic War, mentions the unique facts of history of creation of this monography; analyses the circle of sources, which were used by the author and the direct eyewitness of described events; it is emphasises scientific-and- historical value and humanistic direction of the research carried out.
ТОТ Юрий Викторович — заведующий кафедрой истории для преподавания на естественных и гуманитарных факультетах Института истории (Исторического факультета) Санкт-Петербургского государственного университета, доктор исторических наук, профессор
(Санкт-Петербург. E-mail: uristor@mail.ru);
БУРКОВА Татьяна Вадимовна — доцент кафедры истории для преподавания на естественных и гуманитарных факультетах Института истории (Исторического факультета) Санкт-Петербургского государственного университета, кандидат исторических наук
(Санкт-Петербург. E-mail: tat_burkova@mail.ru);
ХОДЯКОВ Михаил Викторович — заведующий кафедрой новейшей истории России Института истории (Исторического факультета) Санкт-Петербургского государственного университета, доктор исторических наук, профессор
(Санкт-Петербург. E-mail: khodjakov@yandex.ru).
ЛЕНИНГРАД В БОРЬБЕ ЗА ВЫЖИВАНИЕ В БЛОКАДЕ
Сегодня не вызывает сомнений, что, напав на Советский Союз в июне 1941 года, немецко-фашистское руководство отказалось от штурма Ленинграда сухопутными силами, стремясь избежать больших потерь в рядах вермахта. Его целью стало уничтожение населения города в результате обстрелов, бомбёжек и организованного голода.
Две книги известного российского историка, заслуженного деятеля науки Российской Федерации, почётного профессора Санкт-Петербургского государственного университета посвящены трагическому и одновременно героическому периоду Великой Отечественной войны — битве за Ленинград*. Это очень личные книги, и вместе с тем они представляют собой классическое историческое исследование. Многое из того, о чём пишет автор, он видел «своими глазами из окна промёрзшей квартиры блокадной зимой 1941—1942 гг.» (кн. 1. С. 5). В то же время это итог практически полувекового изучения истории обороны и блокады Северной столицы.
Первая глава первой книги — историографическая и источниковедческая. Её название — «Блокада Ленинграда: постижение правды» — определяет главную гуманистическую идею всей работы Г.Л. Соболева. Одним из важнейших направлений исследования стало изучение роли морального и нравственного фактора в борьбе за выживание в блокаде, что позволило автору установить многочисленные проявления высших «духовных, нравственных сил и чувства долга» ленинградцев.
Круг источников исследования составляют многочисленные архивные и опубликованные материалы, имеющие отношение к жизни и защите осаждённого города: документы директивных органов, военных советов фронтов, Ленинградского городского и областного комитетов ВКП(б), Ленинградского городского совета депутатов трудящихся, Управления НКВД и НКГБ по Ленинграду и Ленинградской области, а также дневники и воспоминания ленинградцев. Г.Л. Соболев отмечает, что публикация в последние годы новых массивов источников создала необходимые условия и предпосылки для того, чтобы «исследовать блокадную жизнь во всех её проявлениях, объективно показать характер и мотивы поведения различных социальных групп населения, выявить основные факторы выживания в экстремальных условиях блокады» (кн. 1. С. 50).
Другой примечательной стороной исследования является бережное отношение к работам предшественников и коллег. Автор не стремится построить своё исследование на поиске вольных или невольных упущений других историков и тем самым приуменьшить результаты их деятельности, а в буквальном смысле слова опирается на достижения отечественных и зарубежных учёных. Использование этого историографического принципа, как и привлечение широкого круга источников, позволило создать во многом обобщающий труд по истории блокады Ленинграда, охватывающий период с июня 1941 года до момента прорыва блокады в январе 1943 года.
Рецензируемые книги содержат анализ обширного комплекса процессов и фактов, многим из которых ранее историки не придавали должного значения и внимания. Автор синхронизировал события блокадных лет как в Ленинграде, так и за его пределами, посвятив каждому месяцу отдельную главу. Логическим продолжением каждой из них являются документальные материалы, помещённые в конце глав: переговоры руководителей города с представителями Государственного Комитета Обороны, военные приказы, решения и справки партийных, советских и государственных учреждений, извлечения из дневников и воспоминаний жителей города. Они настолько дополняют авторский текст, что воспринимаются его органичным продолжением, оказывая глубокое эмоциональное воздействие на читателя, перенося его в реалии тех трагических месяцев и дней.
Каковы были причины, приведшие к блокаде города? Кто несёт ответственность за лишения и страдания ленинградцев? Почему потерпели неудачу попытки прорвать блокаду в 1941—1942 гг.? Каковы были взаимоотношения между властью и населением в критические месяцы блокады, какова ответственность руководителей города за бедственное положение его жителей и реальное число потерь мирного населения? Нельзя сказать, что эти вопросы не находятся в русле развития современной историографии. Однако автор изложил их в общем контексте исследуемых событий органично и полно.
Ещё в 1965 году Г.Л. Соболев и В.М. Ковальчук, основываясь на доступных в то время документах и материалах, пришли к выводу, что минимальной цифрой погибших от голода в Ленинграде в годы войны и блокады следует считать 800 тыс. человек1, а не официальную цифру — 632 253 человека (кн. 1. С. 11, 12). В исследовании Г.Л. Соболева чётко обоснован вывод о том, что в конце августа — начале сентября 1941 года высшее политическое руководство не смогло объективно оценить продовольственное положение города. Однако основная вина за то, что в первые месяцы войны не были использованы имевшиеся возможности для создания необходимых продовольственных запасов и эвакуации несамодеятельного населения, лежит именно на партийном и советском руководстве Ленинграда (кн. 1. С. 684, 685).
Характеризуя самый «смертный» год в истории Ленинграда — 1942-й, автор пишет о стремительном распространении в городе так называемой быстрой смерти в результате роста случаев сосудистой гипертонии. Г.Л. Соболев доказывает, что А.А. Жданову были известны истинные масштабы потерь среди мирного населения. Более того, именно Жданов позднее поручил группе экспертов определить цифру жертв блокады. Материалы специальной комиссии, проводившей подсчёты, были сразу засекречены, так и не став достоянием гласности. Об этом убедительно повествует автор, основывая свои выводы в том числе на личных встречах с членом комиссии профессором Ф.И. Машанским — заведующим городским отделом здравоохранения Ленсовета (кн. 2. С. 392).
Убедительно и другое положение, выдвинутое автором: руководители города (А.А. Жданов, А.А. Кузнецов и П.С. Попков) считали необходимым «приглушить подлинные масштабы трагедии блокадной зимы» (кн. 1. С. 587). Стенограмма обсуждения документальной картины «Оборона Ленинграда» от 17 апреля 1942 года зафиксировала соответствующую позицию руководителей города. П.С. Попков: «…Это хорошо, как показан момент, как берут воду на улицах, но отдельные моменты, мне думается, надо изъять. Или, скажем, идёт человек и качается. Неизвестно, почему он качается, может быть, он пьян. Это сгущает краски, создаёт тяжёлое впечатление». А.А. Кузнецов: «Получается чересчур много трудностей. Разваленный город, разбомблённый, захламлённый, кругом пожары, всё покрыто льдом, люди едва движутся, а борьбы не показано. Разве это оборона? Скажут, вот правители, довели город до такого состояния». А.А. Жданов: «В картине переборщён упадок. Вплоть до торчащих машин! Выходит, всё рухнуло…» (кн. 1. С. 611, 612).
Анализируя ход обсуждения документального фильма «Оборона Ленинграда», автор сделал очень важное наблюдение. До того момента А.А. Жданов «ни разу не выступал перед идеологическим активом города — ни в Смольном, ни в Доме партийного просвещения, ни в Центральном городском лектории». Вмешательство первого лица города в обсуждение фильма, несомненно, было вызвано тем, чтобы «упадок» страшной зимы 1941—1942 гг. с экрана не увидели другие (кн. 1. С. 588).
Читая стенограмму, этого в полном смысле документа эпохи, убеждаешься в справедливости вывода Г.Л. Соболева о том, что объективную историю блокады трудно создать без введения в научный оборот всего комплекса источников, включая материалы личного архива А.А. Жданова (кн. 1. С. 26). Важным шагом на пути создания подлинной истории блокады Ленинграда стала публикация журнала посещений А.А. Жданова. К выходу в свет этого ценного источника Г.Л. Соболев был причастен самым непосредственным образом2.
Характеризуя блокадную политику Смольного, Г.Л. Соболев вводит в научный оборот материалы Продовольственной комиссии военного совета Ленинградского фронта, извлеченные им из фондов Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга (кн. 2. С. 281—287 и др.). Комиссия, как известно, никогда не мотивировала свои отказы в выдаче продовольствия. При этом, как справедливо отмечает автор, её члены далеко не всегда имели представление о том, чем занимается то или иное научное учреждение, которое получало отказ на просьбу о дополнительном питании. Вместе с тем нельзя не согласиться с Г.Л. Соболевым в том, что продовольственная политика городского руководства была направлена на поддержку тех социальных и профессиональных групп населения, от которых зависела судьба обороны Ленинграда (кн. 2. С. 285).
Обращение Г.Л. Соболева к «своей блокадной памяти», которая органически соединена с историческими источниками, позволило автору создать не только объективное историческое исследование, но и потрясающую по драматизму картину борьбы ленинградцев за собственную жизнь, за жизнь города и Победу в Великой войне. Эти книги не только о борьбе ленинградцев с голодной смертью, но и о стойкости духа, человечности и высокой нравственности. Особые чувства не может не вызывать у читателя рассказ автора о том, как его отец, погибший в 1943 году, обороняя город на Неве, вырвавшийся на несколько часов с фронта, чтобы передать семье под Новый, 1942 год сэкономленные им продукты, не застал родных дома. Он передал продукты соседям. «Получившие этот неожиданный дар боролись с искушением — съесть его в одиночку, но многим не позволяла это сделать совесть, и они делились с соседями и часто выживали именно потому, что оставались людьми… Только держась друг за друга, только помогая друг другу, можно было выжить», — констатирует автор (кн. 1. С. 297).
В этой связи символичным представляется финал второй книги Г.Л. Соболева, где речь идет о прорыве блокады Ленинграда и выходе на экраны в эти же январские дни 1943 года художественного фильма С.А. Герасимова и М.К. Калатозова «Непобедимые» («Ленинградцы») (кн. 2. С. 451). В картине снялись известные всей стране актёры Николай Черкасов, Тамара Макарова, Пётр Алейников, Александр Хвыля и др. В фильме коренной ленинградец инженер Родионов, которого сыграл популярный актёр Борис Бабочкин, в самые тяжёлые месяцы блокады остаётся на своём заводе, налаживая выпуск нового танка. И хотя фильм не претендовал на блокадную правду, да и снимался он в Алма-Ате, но решение о запуске картины в производство было принято бюро Ленинградского горкома ВКП(б) ещё 18 октября 1941 года3. В момент начала работы над картиной военному совету Ленинградского фронта разрешалось выделить съёмочной группе 3 танка Кировского завода «сроком на 3—4 дня» и вооружить героев картины «современным огневым оружием (автоматы, гранаты, пистолеты ТТ)».
Прочитав эти книги, едва ли кто поставит на голосование вопрос о «возможности сдачи города фашистам». А если такой человек найдётся, то это будет означать одно: мировоззрение не поддаются настройке нравственным камертоном, и «глубокое уважение к живым и павшим в борьбе с голодной смертью» в Ленинграде ему не свойственно. Исторический труд профессора Г.Л. Соболева — это очередное напоминание современникам, что они должны хранить и оберегать историческую память народа, бережно передавая её следующим поколениям.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ковальчук В.М., Соболев Г.Л. Ленинградский реквием (о жертвах населения Ленинграда в годы войны и блокады) // Вопросы истории. 1965. № 12. С. 191—194.
2 Журнал посещений А.А. Жданова. 1941—1944 гг. / Отв. ред. К.А. Болдовский. СПб.: Национальный центр социальной помощи, 2014. 396 с.
3 Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга. Ф. 25. Оп. 2. Д. 3821. Л. 33—34 об.
* Соболев Г.Л. Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Кн. 1. Июнь 1941 — май 1942 г. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского государственного университета, 2013. 696 с.; Кн. 2. Июнь 1942 — январь 1943. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского государственного университета, 2015. 526 с.