Аннотация. В статье представлены результаты исследования количественно-качественного состояния артиллерии Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) в период с 1925 по июнь 1941 года.
Summary. The article presents researching results of the quantitative and qualitative state of the RKKA Artillery from 1925 to June 1941.
Из истории вооружения и техники
ГЕРАСИМОВ Григорий Иванович — научный консультант Тульского государственного музея оружия, полковник запаса, доктор исторических наук, доцент
(г. Тула. E-mail: ggi1957@mail.ru).
«Артиллерия… остаётся мощным и решающим фактором в войне»
Количественно-качественная характеристика артиллерии РККА (1925 — июнь 1941 г.)
Войны и военные конфликты последнего времени показали огромное влияние качественного состояния боевой техники на ход и исход боевых действий. Превосходство получает не тот, кто имеет больше боевой техники, а тот, у кого она более современна и эффективна. При этом её качество может оказаться решающим фактором в достижении победы в войне. Эта тенденция проявлялась всегда. Но в ХХ веке, в ходе Великой Отечественной войны, в последующий период, когда устаревание вооружения и боевой техники шло исключительно быстро, данная тенденция стала особенно видна.
К сожалению, в отечественной историографии уделяется недостаточное внимание проблемам количественно-качественного анализа состояния артиллерийской техники, который обычно ограничивается данными о количестве артиллерийских орудий и миномётов в исследуемый период и накануне войны и перечислением наиболее современных из них1. Вместе с тем авторы исследования роли вооружения в операции армии США «Буря в пустыне» делают вывод о том, что «отставание в качестве современных систем и средств, как правило, невозможно компенсировать ни за счёт искусства командующих (командиров), ни хорошей профессиональной подготовкой рядового и сержантского состава…»2.
Имеющиеся в распоряжении автора документальные данные по годам о количестве орудий и миномётов, находившихся на вооружении РККА, а также использование метода экспертных оценок для определения качественного состояния техники3 позволяют дать количественно-качественную характеристику артиллерийских систем, стоявших на вооружении Красной армии в 1920 — начале 1940-х годов, и на этой основе показать некоторые тенденции развития артиллерии и её влияние на ход боевых действий в начальном периоде войны.
Анализ данных, представленных на диаграмме, выявляет несколько тенденций в развитии артиллерийского вооружения за исследуемый период: во-первых, постоянный рост общего количества артсистем. Если в 1925 году их было 10 069, то в 1934 году — 15 059, в 1938 году — 30 686, в июне 1941 года — 110 444 орудия и миномёта.
Во-вторых, наблюдается количественный рост парка устаревших орудий и миномётов. В 1925 году таких было 2307, в 1934 году — 7636, в 1938 году — 21 559, в июне 1941 года — 69 391.
В-третьих, неравномерный рост количества современных артсистем. В 1925 году — 7762, в 1931 году — 4055, в 1934 году — 7423, в 1938 году — 9127, в июне 1941 года — 41 053.
В-четвёртых, неравномерное снижение доли современных орудий и миномётов в артиллерийском парке РККА. Наивысшей она была в 1926 году — 79 проц., самой низкой — в 1938 году, в июне 1941 года современные орудия составляли 33 проц. артиллерийского парка армии. Много это или мало? Однозначного ответа, без аналогичного исследования количественно-качественного состояния артиллерийского парка Германии и её союзников, дать невозможно. Согласно сегодняшним взглядам доля современного вооружения должна быть на уровне 60—70 проц.4
Выявленные тенденции развития артиллерии в межвоенный период (период между двумя мировыми войнами) были обусловлены взглядами военного руководства на роль артиллерии в будущей войне, формированием на этой основе её количественно-качественных параметров, а также возможностями науки, экономики и производства по созданию необходимого количества артиллерийских орудий и миномётов.
Развитие артиллерии в исследуемый период определялось опытом Первой мировой и Гражданской войн. Возросшая мощность обороны, появление новых видов оружия и боевой техники и необходимость борьбы с ними повысили роль артиллерии. Вместе с тем относительно невысокая стоимость, наличие производственных мощностей делали её тем родом оружия, на который реально можно было сделать ставку в нелёгкие для страны 1920-е годы. Поскольку принципиально новых отечественных орудий в этот период создано не было, то упор был сделан на модернизацию существующих образцов.
Артиллерия, являвшаяся основной огневой силой РККА, была постоянно в центре внимания высшего военного руководства. Начиная с 1923 года в высшем военном органе — Реввоенсовете Республики (СССР) активно прорабатывалась программа её усиления. В годы военной реформы, в рамках создания плана перевооружения армии вопросы производства артиллерийских систем обсуждались на заседаниях специальной комиссии Реввоенсовета, образованной в феврале 1924 года5.
В середине 1930-х годов высказывались мысли о снижении роли артиллерии в связи с повышением роли танков и авиации. И.В. Сталин принял сторону артиллеристов, заявив, что «артиллерия, несмотря на появление новых, исключительно важных видов боевой техники, остаётся мощным и решающим фактором в войне, и на неё должно быть обращено особое внимание»6.
Опыт Советско-финляндской войны подтвердил значительную роль артиллерии в войне, и в своём выступлении на совещании начальствующего состава по обобщению опыта боевых действий 17 апреля 1940 года И.В. Сталин подчеркнул, что «в современной войне артиллерия — это Бог… Кто хочет перестроиться на новый, современный лад, должен понять — артиллерия решает судьбу войны, массовая артиллерия»7. Поскольку его слово было законом, роль артиллерии вплоть до начала войны оставалась достаточно высокой и соответствовала её месту и значению в будущей войне, что нашло своё подтверждение в ходе Великой Отечественной.
Как показывает исследование, в первой половине 1920-х годов тактико-технические данные стоявших на вооружении артиллерийских систем вполне соответствовали требованиям ведения боевых действий. Они прошли боевую проверку в Первой мировой и Гражданской войнах и ещё не успели устареть. Начавшийся в 20-е годы процесс старения артиллерийских орудий заставил военное руководство обратить внимание на совершенствование материальной базы артиллерии. Первым результатом явилось создание 76-мм полковой пушки образца 1913/25 гг., принятой на вооружение в августе 1927 года8 и считавшейся одним из лучших полковых орудий своего времени9. Это было только начало. В следующем, 1928 году на вооружение принимается 45-мм батальонная пушка, обсуждаются переходные образцы вооружения и целый ряд других вопросов, связанных с обеспечением артиллерии современной материальной частью.
Планируя развитие артиллерийского вооружения, военное руководство не только исходило из экономических и научно-технических возможностей страны, но и постоянно учитывало военно-технические возможности вероятного противника10. Создание отечественного оружия в первой пятилетке шло примерно по той же схеме, что и за рубежом: модернизация существующих образцов вооружений, создание новых, вооружение армии теми новыми образцами, без которых нельзя обойтись в первый период войны (батальонная артиллерия, ПТО, ПВО, миномёты)11.
Важным этапом в работе по развитию отечественной артиллерии явился 1929 год. В январе был одобрен план модернизации артиллерийского вооружения, в феврале утверждены образцы батальонной артиллерии, а позднее и заказ промышленности на их изготовление. Весной была принята первая система (программа) артиллерийского вооружения РККА, определявшая, какие виды артиллерийских орудий и для каких целей должны быть созданы и поставлены на вооружение армии. В июле того же года РВС СССР установил две очереди реализации данной программы. Первая очередь должна была быть закончена разработкой и постройкой опытного образца и его испытанием в 3-летний, а вторая очередь — в 5-летний период. Утверждены календарные сроки по каждому образцу12.
В августе 1929 года углублённый анализ результатов модернизации артиллерийских орудий заставил признать её ход неудовлетворительным. В следующем году военное руководство вновь неоднократно возвращалось к рассмотрению этого вопроса. Постановление РВС СССР констатировало: план сорван как по вине Артиллерийского управления, так и из-за низкого темпа работы промышленности, слабости конструкторских сил13.
В начале 1930-х годов военным руководством были подведены первые итоги создания системы артиллерийского вооружения в Красной армии. Они были неутешительны. Программа определённо срывалась, никакие меры не помогали. Дошли даже до обсуждения на заседании Реввоенсовета СССР такого не свойственного ему и бывшего вне его компетенции вопроса, как обеспечение программы артвооружения высокосортными сталями, но и такое вмешательство в сферу компетенции промышленности пользы не принесло.
Как видно из диаграммы, модернизация артиллерийских орудий не решила проблемы их качественного совершенствования. Доля современных орудий в артиллерийском парке стремительно уменьшалась, в т.ч. в связи с появлением у вероятного противника новых орудий и средств борьбы с ними. Нужны были радикальные и срочные меры по выведению артиллерии на современный уровень.
В середине 1930 года постановление РВС СССР констатировало большое запаздывание в сроках выполнения программы14. Весной 1931 года военное руководство было вынуждено внести серьёзные корректировки в выполнение программы и приняло на 1931—1933 гг. уточнённый план перевооружения РККА новыми артиллерийскими орудиями. Осенью того же года были внесены новые коррективы в программу артиллерийских вооружений. Одновременно были намечены и начали осуществляться сокращение количества образцов орудий, стоявших на вооружении РККА, и их стандартизация15.
В мае 1932 года Реввоенсовет СССР принял важное постановление «О переходе артиллерии РККА на мехтягу». В нём в связи с повышением массы артиллерийских орудий, начиная с 76-мм универсальной пушки и других превышавших 4 тонны орудий указывалось на необходимость моторизации и механизации артиллерии. При этом в постановлении отмечалось полное отсутствие даже опытных образцов тракторов для перевозки грузов 15—18 т со скоростью движения 15—20 км/ч. В связи с этим было признано необходимым форсировать производство тракторов «Коммунар»16.
Принимавшиеся военным руководством меры приносили положительные результаты. С 1931 года доля современного артиллерийского вооружения вновь стала временно повышаться.
В мае 1933 года на заседании Реввоенсовета СССР были подведены итоги выполнения первой программы артиллерийского вооружения и даны основные установки по разработке новой17. В докладе начальника Артиллерийского управления об итогах пятилетней работы по реализации системы артиллерийского вооружения говорилось о том, что система вооружения 1929 года практически может быть признана осуществлённой по стрелковому вооружению, батальонной и танковой артиллерии; по полковой артиллерии за исключением 122-мм мортиры; по корпусной артиллерии за исключением 203-мм мортиры (не испытана); по артиллерии резерва главного командования (РГК) не выполнены гаубица и мортира 305-мм калибра; по зенитной артиллерии не создана 37-мм зенитная пушка, не выдержавшая испытаний.
Было также отмечено, что технические сложности, связанные с отработкой новых артиллерийских орудий в начале 1930-х годов, и недостаток производственных мощностей не позволили полностью осуществить создание первой системы артиллерийского вооружения. Из намеченных по плану вооружения 44 артиллерийских орудий были созданы 36, в изготовлении находились 2, на испытании 1 и проектировались 5. Промышленность осваивала производство новых орудий крайне медленно. Серийный выпуск не достиг требуемого уровня, и перевооружение армии затягивалось18.
Вместе с тем по такому важному показателю, как насыщенность армии артиллерией, РККА вплотную приблизилась к соответствующим цифрам иностранных армий. По штатам военного времени на 1000 военнослужащих приходилось полевых артиллерийских орудий калибра 75 мм и выше: во Франции — 4, в США — 4,5, Польше — 3,5, РККА — 3. Если же учесть и орудия калибром менее 75 мм (танковые и противотанковые), то РККА сравнялась с аналогичными показателям иностранных армий19. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См., например: Оружие победы. М., 1987. С. 9, 10.
2 Современное вооружение в войне. М., 1994. С. 253.
3 Экспертные оценки артиллерийских систем даны сотрудниками 3 Центрального научно-исследовательского института (ЦНИИ) МО РФ. Они включали в себя определение соответствия стоявших на вооружении образцов боевой техники требованиям современного боя, т.е. насколько эффективно это вооружение могло выполнять огневые задачи в соответствии с его предназначением.
4 В Российской армии ориентир в 70 проц. озвучен Президентом РФ на расширенном заседании коллегии Министерства обороны 22 декабря 2017 г. См. интернет-ресурс: http://www.kremlin.ru.
5 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 4. Оп. 18. Д. 7. Л. 22.
6 Цит. по: Захаров М.В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М., 1989. С. 144.
7 Завтра. 1996. № 5. С. 5.
8 РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 11. Л. 323.
9 Военно-технический прогресс и Вооружённые силы СССР. М., 1982. С. 57.
10 В докладе правительству об основах пятилетнего плана развития Вооружённых сил говорилось, что изучение иностранных работ в области вооружения показывает их основные направления: «модернизация вооружений, оставшихся от мировой войны, изучение и создание новых образцов, которые с объявлением войны пойдут большими сериями, некоторые из них в силу необходимости вводятся на вооружение в мирное время. Таким образом, в первый период РККА встретится с противником, вооружённым оставшимися от мировой войны модернизированными образцами вооружения, в последующем надо ожидать новых образцов, значительно превосходящих по своему качеству старые модернизированные образцы вооружений РККА». См.: РГВА. Ф. 4. Оп. 1. Д. 823. Л. 47.
11 Там же.
12 Там же. Оп. 18. Д. 15. Л. 31, 76, 120, 158, 190.
13 Там же. Д. 19. Л. 17.
14 Там же. Л. 169.
15 Там же. Д. 20. Л. 254; Д. 21. Л. 141.
16 Там же. Д. 22. Л. 243.
17 Там же. Д. 23. Л. 82, 177.
18 Там же. Оп. 14. Д. 958. Л. 4.
19 Там же. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 485. Л. 62.