ГРЕЧЕСКИЙ ДВОРЯНИН ИЗ АРХОНТСКИХ ДЕТЕЙ И РОССИЙСКИЙ ГРАФ Д.Д. КУРУТА

Несомненно, яркой и многогранной личностью в истории России XIX века навечно остался Дмитрий Дмитриевич Курута (1770—1838), грек по национальности, выпускник 1787 года гимназии Чужестранных единоверцев. Офицер-моряк, сумевший добиться на российской военной службе графского достоинства, чина генерала от инфантерии, ставший кавалером многих российских и иностранных орденов, в том числе ордена Св. Андрея Первозванного. Его портрет работы Д. Доу находится в Военной галерее 1812 года Зимнего дворца в Санкт-Петербурге.

Греческий дворянин из архонтских детей, Дмитрий Курута родился в Константинополе, в возрасте около 13 лет был определен в греческую гимназию (гимназию Чужестранных единоверцев) в Санкт-Петербурге. Здесь своими способностями, успехами в учебе, примерным поведением и покладистым характером обратил на себя внимание и был рекомендован Екатерине II для обучения ее внука великого князя Константина Павловича «эллино-греческому языку», для повседневного общения и организации детских игр¹.

Таким образом, в августе 1786 года Дмитрий Курута был определен в услужение к 7-летнему Константину Павловичу. Сделано было это в рамках реализации так называемого греческого проекта — мечты Екатерины II о восстановлении Византийской империи и подготовке ее внука Константина к занятию греческого престола. Именно поэтому уже при крещении он был наречен именем основателя Константинополя и последнего императора Византии, а в его обучении и воспитании большое участие принимали греки².

Даже «грудною кормилицею» Константина была гречанка Елена Иордановна. Он постоянно был окружен сверстниками-греками — товарищами его детских игр, а «дядькой» к малолетнему цесаревичу был определен 16-летний Дмитрий Курута. Будущая элита планируемой империи исподволь готовилась в гимназии Чужестранных единоверцев*, внешнеполитическая деятельность также нацеливалась на решение данной перспективной задачи³.

Завершив обучение в греческой гимназии, Дмитрий Курута в октябре 1787 года был выпущен подпоручиком в Санкт-Петербургский гренадерский полк⁴ с определением к великому князю Константину Павловичу для продолжения обучения последнего греческому языку. Следует заметить, что Константин Павлович неоднократно показывал неплохое знание языка, обычаев и традиций греков.

Так, после аудиенции у Екатерины II в апреле 1790 года греческая делегация в составе Христоса Лаккиотиса, Паноса Дзираса, майора Сатири, а также капитана Николаоса Пангалоса была представлена цесаревичу Константину, который выслушал делегатов говоривших на греческом языке, хорошо понял их, а затем пожелал посланцам успехов в борьбе, в осуществлении их планов, поговорил с ними на их родном языке, чем очень обрадовал делегатов-греков⁵.

Вместе с тем современники отмечали, что Константин Павлович охотно говорил по новогречески только с Дмитрием Курутой, в повседневном же общении пользовался им нечасто, хотя продолжал совершенствоваться в знании данного языка и в отсутствие Д.Д. Куруты. Так, например, в 1793 году Екатерина II установила выдавать жалованье из сумм Кабинета ее величества «за обучение греческому языку» премьер-майору Ивану Христовскому, «находившемуся при их высочествах великих князьях»⁶.

В 1788 году подпоручик Дмитрий Курута, по его настоятельным просьбам, был наконец «определен на флот за мичмана» на корабль «Европа», затем на фрегат «Бричеслав», где стал изучать военно-морское дело в ходе практических плаваний в Финском заливе, боевой подготовки экипажей кораблей.

Через год, в апреле 1789-го, получив достаточную флотскую закалку, морские знания и практический корабельный опыт, Дмитрий Курута производится в чин мичмана, становится офицером флота и на кораблях «Князь Владимир», «Всеславль» участвует в крейсерстве на Балтийском море и в первом для него морском бою — Эландском сражении со шведским флотом, в котором отличился, «проявив отличную распорядительность». В 1790 году он переводится в Выборг на гребной флот и получает в свое командование галеру «Кронверк», на которой совершает плавания к берегам Швеции, а затем принимает участие в Роченсальмском морском бою. «За оказанную в сражении храбрость» и «отличие в оном» мичман Д.Д. Курута производится в лейтенанты флота.

В 1791 году Курута получает назначение в Рижскую флотилию, в которой около года командует плавучей батареей «Двина», накапливая ценный опыт командования парусным судном⁷. В 1792 году он отзывается в Санкт-Петербург и состоит при наследнике цесаревиче Павле Петровиче.

В 1793 году, как хорошо подготовленный, опытный, надежный офицер, отлично знающий греческий и турецкий, неплохо французский и итальянский языки, лейтенант Курута прикомандировывается к чрезвычайному и полномочному посольству и сопровождает посла генерала М.И. Голенищева-Кутузова в качестве инженерного офицера «для снятия планов и сочинения атласов от Криулена до самого Константинополя»⁸.

В ходе почти 2-летней командировки он зарекомендовал себя как неплохой дипломат-разведчик, подготовленный к осуществлению топографических и картографических работ. Ему удалось осуществить снятие планов местности, провести измерение дорог, составить карты и планы многих географических районов, что по достоинству было оценено. «За особливое искусство и радение в исполнении возложенных на него поручений» после возвращения из Оттоманской Порты, в июле 1795 года, лейтенант Курута произведен в чин капитан-лейтенанта и оставлен «по-прежнему при его императорском высочестве»⁹.

Однако уже в следующем году Дмитрий Курута был назначен командиром фрегата «Автроил», крейсировал около шведских берегов, «содержал за Роченсальмским портом брандвахтенный пост». В 1797—1798 гг. на своем фрегате осуществляет боевую подготовку, плавания в Финском заливе. Затем отзывается в Санкт-Петербург и с 1799 по 1803 год командует отрядом в 10 иолов**, а потом и всей эскадрой в составе 30 иолов, которая несла патрульную службу, охрану императорских резиденций с моря, разведку в районе своих берегов. Эскадра иолов ежегодно крейсировала у Петергофа, совершала сложные «эволюции» и боевые упражнения; в 1799—1800 гг. непосредственно под наблюдением Павла I участвовала в учениях и маневрах по плану императора. За успехи в руководстве эскадрой иолов Дмитрий Курута награждается Павлом I: в 1799 году орденом Св. Анны III степени, в 1800-м — орденом Св. Иоанна Иерусалимского. В этом же году ему пришлось выполнить «секретное поручение императора», провести значительные топографические и геодезические исследования и работы. Кроме того, как указывают документы, капитан-лейтенант Д.Д. Курута «учредил между Красною горкою и Нарвою по берегу маяки и сигналопроизводство шарами и распределил места для телеграфов», что имело огромное значение для обеспечения безопасности Санкт-Петербурга с моря, заложило основы для создания единой государственной системы обеспечения судовождения, наблюдения и связи.

С 1801 по 1803 год он постоянно состоит при великом князе Константине Павловиче «для командования гребными судами»¹⁰, занимается флотскими проблемами. Однако в марте 1803 года Дмитрий Курута производится в подполковники армии и высочайшим указом назначается в свиту великого князя Константина Павловича по квартирмейстерской части¹¹. Так завершается морская часть многогранной служебной карьеры Дмитрия Дмитриевича Куруты, отдавшего флоту России около 15 лет своей жизни. Во время службы на флоте он зарекомендовал себя умелым и отважным моряком, искусным командиром парусного и гребного флота, отличался храбростью в морских сражениях, выносливостью в походах. Его усилиями была создана система маяков, берегового наблюдения, связи и оповещения, положено начало созданию телеграфной связи столицы.

В 1805 году подполковник Курута находился вместе с Константином Павловичем в гвардейском корпусе российской армии, действовавшей в Австрии, участвовал в сражении с французами при Аустерлице, где впервые отличился в сухопутном сражении и «за отличную храбрость и мужество» был пожалован орденом Св. Владимира IV степени с бантом.

В 1806—1807 гг. он участвует во всех походах и сражениях гвардейского корпуса в Пруссии. За отличие в бою с французами под Гейльсбергом Д.Д. Курута, в январе 1808 года произведен в полковники. В ноябре 1809 года полковник Д.Д. Курута «за выслужение 25 лет в офицерских чинах» получил орден Св. Георгия IV степени и вскоре был назначен адъютантом к цесаревичу великому князю Константину Павловичу, а несколько позже командиром Дворянского полка (по строевой части), оставаясь при этом на должности адъютанта Константина Павловича¹². Созданный по высочайшему повелению в марте 1807 года при 2-м кадетском корпусе Волонтерский корпус для ускоренной подготовки офицеров из числа малоимущих дворян (в возрасте от 16 лет и старше) со сроком обучения 2 года в 1808 году был переименован в Дворянский полк. Данное учебное заведение подчинялось директору 2-го кадетского корпуса и имело с ним общие администрацию, лазарет, столовую, учебно-материальную базу и единый, по сути, преподавательский состав. Такое подчиненное положение Дворянского полка командованию 2-го кадетского корпуса сохранилось до 1832 года, когда Дворянский полк стал самостоятельным военно-учебным заведением, затем преобразованным в 1855 году в Константиновский кадетский корпус¹³.

Таким образом, являясь командиром Дворянского полка (своеобразного факультета 2-го кадетского корпуса), Дмитрий Курута вынужден был заняться организацией учебно-воспитательного процесса, проблемами ускоренной подготовки офицерских кадров для армии накануне грозных событий 1812 года.

Так, участвуя в 1810 году в полевых занятиях под Петергофом, на которых присутствовал Александр I, кадеты Дворянского полка продемонстрировали отличную подготовку. За успешно проведенные полком учения, разводы, парады полковнику Д.Д. Куруте было объявлено «высочайшее благоволение и особенная благодарность». В следующем году ему за успешно проведенные полковые учения было объявлено «высочайшее удовольствие», а за успехи Дворянского полка «в познании порядка военной службы», его командир был награжден орденом Св. Анны II степени¹⁴.

С началом войны 1812 года полковник Курута в действующей армии исполнял должность обер-квартирмейстера гвардейского корпуса. Принимал активное участие в сражениях под Бородино и Красным, в которых отличился храбростью и распорядительностью, за что в декабре 1812 года был награжден медалью за боевую кампанию 1812 года. За особые отличия в бою при Спас-Купле произведен 25 декабря 1812 года в генерал-майоры¹⁵.

Участвовал генерал Д.Д. Курута и в Заграничных походах русской армии 1813—1814 гг., исполняя должность начальника штаба при великом князе Константине Павловиче. В 1813 году он принял участие в сражениях при Лютцене, Бауцене, под Дрезденом, Кульмом и Лейпцигом. За особое отличие в управлении войсками в сражении под Кульмом высочайше пожалован золотой шпагой с надписью «За храбрость», за Лейпцигское сражение награжден орденом Св. Анны I степени. В 1814 году генерал-майор Курута участвовал в походе во Францию, хорошо проявил себя во всех сражениях, предшествующих взятию Парижа, за что пожалован бриллиантами к ордену Св. Анны I степени.

За умелое руководство войсками, отличия в ходе сражений 1813—1814 гг. пожалован кавалером целого ряда иностранных орденов и медалей. В 1815 году генерал-майор Курута был назначен начальником Главного штаба войск, подчиненных великому князю Константину Павловичу, а в ноябре того же года утвержден директором 2-го кадетского корпуса и шефом Дворянского полка, с оставлением в прежних должностях. Свыше 15 лет до 1831 года он официально являлся директором крупнейшего в России военно-учебного заведения, размещенного в Санкт-Петербурге¹⁶.

Наряду с этим Курута, произведенный в сентябре 1816 года в генерал-лейтенанты, остается начальником Главного штаба цесаревича Константина Павловича «главнокомандующего польскими войсками, русскими гвардейским отрядом и IV (Литовским) пехотным корпусом»¹⁷ и вынужден находиться в Варшаве, руководить штабом, управлять повседневной и боевой деятельностью подчиненных Константину Павловичу войск. Организаторская, управленческая деятельность Д.Д. Куруты, отнимающая массу времени и сил, высоко оценивается великим князем и императором Александром I. Он неоднократно награждается высшими российскими и иностранными орденами. Нет необходимости перечислять все полученные им награды, отметим лишь некоторые из них.

Так, в марте 1818 года «в признательность заслуг, оказанных в пользу польских войск» генерал-лейтенанту Куруте был пожалован польский орден Белого орла; в 1820 году объявлено «высочайшее благоволение за особое усердие и труды в содержании варшавских военных российских и польских госпиталей»; в октябре того же года Д.Д. Куруте «в воздаяние отличной службы» пожалован орден Св. Александра Невского; в 1825-м «за содействие в доведении войск российской лейб-гвардии и польской армии до отличного устройства» и в «вознаграждение отлично усердной и ревностной службы» Д.Д. Куруте пожалованы бриллиантовые знаки ордена Св. Александра Невского; в 1826 году «за отличные услуги на пользу Отечества» вручен орден Св. Владимира I степени¹⁸.

Заслуженно награждаемый за честную и добросовестную службу России генерал Курута при всех обстоятельствах проявлял исключительную преданность и верность членам императорской семьи. И это было особо отмечено в указе Николая I о возведении дворянина генерал-лейтенанта Д.Д. Куруты в графское достоинство в августе 1826 года. В нем говорилось: «В воздаяние отличных его заслуг, оказанных Отечеству, нам и любезному нашему его императорскому высочеству государю цесаревичу и великому князю Константину Павловичу в долговременном при его высочестве служении, Всемилостивейше пожаловали ему с нисходящим от него потомством графское Российской империи достоинство»¹⁹. Несомненно, это была высокая, заслуженная оценка деятельности Дмитрия Дмитриевича Куруты на благо государства, который 40 лет с незначительными перерывами практически постоянно находился при великом князе, был его учителем, авторитетным наставником, ближайшим другом, бескорыстным советчиком и помощником в служебных делах²⁰.

Когда в ноябре 1830 года в Королевстве Польском вспыхнуло вооруженное восстание, генерал Д.Д. Курута сделал все, чтобы спасти жизнь великого князя, и, выполняя его волю, осуществил организованный отвод российских гвардейских частей в пределы России, чтобы избежать кровопролития и массовых потерь среди гражданского населения.

Позже, следуя приказу императора, управлял войсками в сражениях при Вавре, Грохове и Остроленке. Направленный с частью российских войск в Литву, генерал Курута, соединившись с отрядами генерала барона Сакена и князя Хилкова, в ожесточеннейшем сражении под Вильно разгромил основные силы мятежных войск Гелгуда и изгнал их остатки в Пруссию, что во многом способствовало полному подавлению восстания в октябре 1831 года.

Заслуженной наградой графу Д.Д. Куруте за смелое руководство войсками по разгрому мятежных сил Гелгуда, за особые «боевые отличия», как отмечалось в высочайшем указе, стал чин генерала от инфантерии.

После внезапной кончины великого князя Константина Павловича в 1831 году генерал от инфантерии Курута подает прошение об отставке его с должности директора 2-го кадетского корпуса и постепенно отходит от активной деятельности, хотя в июне 1832 года он был назначен членом Военного совета и числился на службе²¹.

В 1836 году в ознаменование 50-летнего юбилея назначения его в ближайшее окружение к членам императорской семьи за многолетнее, беззаветное служение на благо России граф Д.Д. Курута, награждается высшим российским орденом Св. Андрея Первозванного²². И это была закономерная оценка служебной деятельности, славной и бескорыстной жизни грека — российского графа.

Д.Д. Курута так и не создал своей семьи, остался бездетным и всего себя без остатка посвятил только воинской деятельности, не имея иных интересов, кроме служебных, государственных.

Около 15 лет генерал Курута официально являлся директором 2-го кадетского корпуса. Учитывая, что он наряду с этим фактически исполнял и другие весьма ответственные должности, что большую часть служебного времени проводил в Варшаве, управление подчиненным ему кадетским корпусом осуществлялось весьма своеобразно.

С высочайшего дозволения в отсутствие Д.Д. Куруты в Санкт-Петербурге корпусом повседневно в течение многих лет руководил артиллерийский полковник А.И. Маркевич, выросший за это время в чинах до генерал-лейтенанта. Это был ученый-артиллерист, преподававший данную военную науку великим князьям Николаю и Михаилу Павловичам, весьма подготовленный, уважаемый и ответственный человек, автор учебника «Курс артиллерийского искусства», служившего длительное время основным руководством по артиллерии в российской армии. Имея столь достойного заместителя, Д.Д. Курута мог не волноваться за положение дел во 2-м кадетском корпусе²³.

Конечно, в силу сложившихся обстоятельств официальный директор явно недостаточно участвовал в повседневном управлении кадетским корпусом. Однако нельзя утверждать, что Курута полностью самоустранился от руководства военно-учебным заведением и не решал важнейшие, принципиальные вопросы организации и совершенствования подготовки офицеров для российской армии, что с ним не согласовывались главнейшие вопросы жизнедеятельности кадетского корпуса, не учитывалось его мнение. При непосредственном участии Д.Д. Куруты был решен вопрос о введении новых штатов кадетского корпуса в 1816 году, когда число кадет было увеличено до 700 человек. При его участии расширилась библиотека, появились новые учебные кабинеты и полигоны, был создан музей кадетского корпуса, построены каменные флигеля для корпусных педагогов, нижних чинов и служителей, увеличилось число учебных предметов, количество педагогов и воспитателей, осуществлялись и другие изменения, идущие во благо обучаемым.

Конечно, зачастую инициатором подобных дел выступал генерал А.И. Маркевич, но его разумную инициативу Д.Д. Курута неизменно одобрял, поддерживал и помогал реализовывать, опираясь на свои высокие связи. Лишенный мелочных амбиций, Д.Д. Курута не мешал работать своему заместителю, всемерно поддерживал его служебный авторитет, рост в чинах, представлял к наградам.

Завершая рассказ о служебной деятельности генерала от инфантерии графа Д.Д. Куруты, следует особо отметить его деловые, воинские и нравственные качества, способствующие успеху его служебной карьеры, блистательному взлету.

Следует подчеркнуть, что Д.Д. Курута 45 лет практически постоянно находился в самом ближайшем окружении великого князя Константина Павловича, заслужил его искреннюю любовь и полное доверие, был посвящен во многие государственные тайны. По оценке современников, Дмитрий Курута был «ближайшим другом и самым доверенным лицом» Константина Павловича, «постоянно выступал во множестве событий жизни цесаревича», при этом великий князь ни разу не имел повода усомниться в своем учителе и друге, в его искренности и честности, постоянно его возвышал держал около себя, зная, что он всегда защитит интересы своего патрона²⁴, не предаст. Князь Вяземский писал о нем: «Человек умный и не злой… он, вероятно, никому вреда умышленно не делал». По воспоминаниям современников «цесаревич называл Куруту своим учителем, иногда спрашивал его совета, а иногда ругал»²⁵.

Небольшого роста, смуглый, с темными курчавыми волосами и тихим голосом Курута внешне не производил большого впечатления, хотя за неказистой внешностью скрывались: отвага, острый ум, целеустремленность, преданность друзьям, придворная ловкость и хитрость. Несомненно влияние Дмитрия Куруты на Константина Павловича, которое современники считали «безусловно благотворным». Только он умел сдерживать вспыльчивость, гнев великого князя, успокаивать его, гасить ярость словами: «Цейчас будет исполнено». Курута мог стойко, не смущаясь, выносить взрывы великокняжеского гнева и ярости, обычно «выражающиеся в потоке ругательств, преимущественно на греческом языке, которыми осыпал его великий князь». Зато успокоившись после подобных вспышек, цесаревич был благодарен Д.Д. Куруте за его сдержанность и понимание случившегося, преданность и искренность и обычно прислушивался к его советам, рекомендациям и просьбам²⁶.

В многочисленных сражениях на море и на суше Дмитрий Курута неизменно демонстрировал свою исключительную храбрость и стойкость, воинскую хитрость и распорядительность, отличное знание военного и морского дела, пользовался любовью и доверием своих подчиненных, умел повести их за собой.

Славные деяния генерала Д.Д. Куруты на благо России, его воинские и человеческие качества нашли свое отражение и в графском гербе Куруты, высочайше утвержденном Николаем I в сентябре 1827 года: «На щите, разделенном на три части, в левой верхней трети, в золотом поле, парящий вверх орел, держащий в лапах крест; во второй трети, в красном поле, из облака выходящая рука, облеченная в золотые латы и держащая меч, вверх поднятый. В нижней части, в голубом поле, корабль с распущенными парусами и около него играющие в воде дельфины»²⁷.

Умер генерал от инфантерии граф Д.Д. Курута в 1838 году, в возрасте 68 лет, не имея рядом родных и близких. Известно, что похоронен он был в Стрельне*** в Спасо-Преображенской церкви, которая, к сожалению, полностью ныне разрушена. Хотя могила генерала Д.Д. Куруты утрачена, но память о нем жива. Не забыты историками его славные дела на благо России, они золотыми буквами вписаны в историю российского государства. Сегодня, любознательные, вдумчивые посетители Военной галереи 1812 года Зимнего дворца могут постоять у портрета известного военачальника, генерала о инфантерии, графа Куруты Дмитрия Дмитриевича — героя 1812 года, задуматься о вкладе этого человека в историю России²⁸.

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 2, 16.

² Энциклопедия военных и морских наук. СПб., 1889. Т. IV. С. 348.

³ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 3, 16.

⁴ Там же. Л. 13; Военная энциклопедия. СПб., 1911. Т. XIV. С. 424.

⁵ Арш Г.Л. Этеристское движение в России. М., 1970. С. 86—87.

⁶ Приложение к камер-фурьерскому церемониальному журналу 1793 года. СПб., 1892. С. 25.

⁷ Общий морской список. СПб., 1890. Ч. IV. С. 196; РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 3.

⁸ Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 406. Оп. 7. Д. 2. Л. 342; Общий морской список. Ч. IV. Л. 196.

⁹ РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. 7. Д. 2. Л. 342; РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 5.

¹⁰ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 3, 6; Общий морской список. Ч. IV. С. 197.

¹¹ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 6.

¹² Там же; Военная энциклопедия. Т. XIV. С. 424.

¹³ Крылов В.М. Кадетские корпуса и российские кадеты. СПб., 1998. С. 33.

¹⁴ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 6; Военная галерея 1812 г. СПб., 1912. С. 129.

¹⁵ Крылов В.М. Указ. соч. С. 159; РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 6.

¹⁶ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 17; Военная галерея 1812 г. С. 129.

¹⁷ Военная энциклопедия. Т. XIV. Л. 424.

¹⁸ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 9—10.

¹⁹ Там же. Л. 4, 20.

²⁰ Долгоруков П. Родословная книга. СПб., 1855. Ч. II. С. 302.

²¹ Военная галерея 1812 года. С. 128.

²² Военная энциклопедия. Т. XIV. С. 424.

²³ Крылов В.М. Указ. соч. С. 137, 140; Военная энциклопедия. СПб., 1910. Т. VII. С. 91.

²⁴ Русский биографический словарь. СПб., 1903. Т. VIII. С. 613.

²⁵ Военная энциклопедия. Т. XIV. С. 425.

²⁶ Карпович Е.П. Цесаревич Константин Павлович. СПб., 1899. С. 15—18; Русский биографический словарь. Т. VIII. С. 613.

²⁷ РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 10961. Л. 12—13.

²⁸ Военная галерея 1812 года. С. 128.

 

 

Пряхин Юрий Дмитриевич.

Родился 31 августа 1933 г. в г. Владивостоке.

Окончил Тихоокеанское высшее военно-мореходное училище (1956), Военно-политическую академию им. В.И. Ленина (1968).

Работал в Высшем военно-морском инженерном училище им. Ф.Э. Дзержинского (1973—1975), в Киевском Высшем военно-морском политическом училище (1984—1991), в Институте истории Украины НАНУ (1992—1996), с 1997 г. профессор кафедры военно-гуманитарных дисциплин Военно-морской академии.

Капитан 1 ранга в отставке, доктор исторических наук, профессор.

Специалист в области истории ВМФ и роли Греции в истории России.

Имеет ряд научных трудов, в том числе «Поселение архипелагских греков в Керчи-Еникале» (1997, 1998), «Греческие волонтеры в Крымской войне 1853—1856 гг.» (1997), «Братья Монганари в истории России» (2004). (Санкт-Петербург).