Аннотация. В данной статье через анализ наименований военных судов основных классов российского парусного флота рассматриваются важнейшие направления развития государственной идеологии России в XVIII — первой половине XIX века.
Summary. The paper analyzes the names of warships in the main classes of Russias sailing fleet to explore the principal development trends in the state ideology of Russia in the 18th and first half of the 19th century.
ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
Панарский Николай Семёнович — подполковник запаса, кандидат исторических наук, доцент (г. Ярославль. E-mail: Nsp60@pambler.ru).
Государственная идеология и Военно-морской флот
Короткое, полугодовое правление взбалмошного императора Петра III, активно взявшегося за реформирование флота, ознаменовалось в числе прочего спуском на воду трёх линейных кораблей, двум из которых он поспешил присвоить имена «Фридрих-Рекс» в честь обожавшегося им короля Пруссии Фридриха II1 и «Принц Георг» в честь своего родственника Георга Людвига Гольштейн-Готторпского2. Тем самым Пётр Фёдорович ещё раз подчеркнул прогерманскую направленность своей внешней политики, во многом не отвечавшую интересам России и чуждую основной части русского дворянства. Своей антироссийской деятельностью Пётр III не оставил себе шансов на долгое царствование. Поэтому и указанные корабли с этими названиями проплавали недолго. После прихода к власти Екатерины II они получили новые имена: «Кир Иоанн»3 и «Святая Екатерина» соответственно.
Екатерина Великая в отличие от своих предшественников уделяла развитию флота повышенное внимание и на протяжении всего царствования активно курировала флотские дела, вплоть до личного участия в манёврах и смотрах. Этого требовала проводившаяся императрицей активная внешняя политика, приведшая к многочисленным и в целом успешным войнам. Наиболее важными событиями военно-морской истории этого периода стали две Русско-турецкие (1768—1774 и 1787—1791) и Русско-шведская (1788—1790) войны. Для обеспечения выполнения внешнеполитических задач необходимо было резко повысить боеспособность военно-морских сил государства, которые в начале царствования Екатерины находились далеко не в лучшем состоянии4. В реформировании нуждались все стороны жизнедеятельности флота. Энергичными усилиями императрицы и её сподвижников, хоть и не сразу, это удалось сделать. Было развёрнуто активное строительство кораблей как для Балтийского, так и для создававшегося Черноморского флота. Образование последнего было формально закреплено указом императрицы от 13(24) августа 1785 года об утверждении его штата, но строительство линейных кораблей началось в Херсоне ещё в 1779 году. Первый корабль был спущен на воду 16(27) сентября 1783 года и назван «Слава Екатерины». За последующие 17 лет для Черноморского флота были заложены 14 линейных кораблей. Вступили в строй — 12.
В общей сложности за 34 года правления Екатерины для двух флотов на отечественных верфях были построены 101 полноценный линейный корабль5 (в среднем по 3 за год) и большое количество фрегатов. Кроме того, свыше двух десятков фрегатов были закуплены в Англии и на островах Греческого архипелага или переделаны из судов других типов для действий в Средиземном море.
Из петровского наследия в названиях военных судов продолжала сохраняться и усиливаться христианская традиция. Особенно в этой связи характерен корабельный состав Черноморского флота, где с 1788 года большинство линейных кораблей и фрегатов носили имена деятелей церкви, христианских святых или праздников («Святой Павел», «Святая Троица», «Мария Магдалина», «Рождество Христово», «Преображение Господне» и т.п.). Таким образом Россия чётко и однозначно противопоставляла себя своему основному противнику на Чёрном море — исламской Османской империи и демонстрировала поддержку христианских (в основном православных) народов Балкан и Кавказа, находившихся под властью Турции. На Балтийском флоте «христианские» названия имели 38 линейных кораблей и 9 фрегатов. При этом некоторые суда получили религиозные названия в память о светских знаменательных событиях6. Такое внимание к религиозной тематике можно объяснить помимо вышеуказанных причин особым отношением к ней самой Екатерины. С одной стороны, немка по рождению, сделав выбор в пользу России и перейдя из лютеранства в православие, она постоянно подчёркивала свою лояльность господствующей религии страны. С другой стороны, проводившаяся императрицей политика секуляризации церковных земель вызывала необходимость предпринимать действия по сглаживанию возможной негативной реакции духовенства.
Как и Пётр I, Екатерина хорошо понимала значение всеобъемлющей пропаганды боевой славы российского оружия. Поэтому значительное количество крупных военных судов были названы как в память о прежних, так и в честь новых побед русской армии и флота. В их числе линейные корабли «Победа», «Чесма», «Слава России», фрегаты «Слава», «Архипелаг» и т.д.
В эти годы закладываются и основы новых традиций. В состав флота в 1770 и в 1791 гг. включаются корабли «Память Евстафия», названные в честь подвига, совершённого экипажем линейного корабля «Святой Евстафий Плакида» 24 июня 1770 года в сражении в Хиосском проливе. Беспрецедентной чести удостаивается и командующий Первой Архипелагской экспедицией в Средиземное море Алексей Григорьевич Орлов7. Его именем прижизненно последовательно называются два линейных корабля Балтийского флота («Граф Орлов»).
Успешная внешняя политика, череда победных войн, повышение общего культурного уровня значительной части населения способствовали развитию национального самосознания. Это, в свою очередь, привело к взлёту интереса образованных россиян к отечественной истории. Такую ситуацию не могло не использовать правительство, стремившееся в числе прочего к более чёткому позиционированию России как самостоятельного и сильного геополитического игрока. Начала активно формироваться новая традиция и складываться ещё один элемент светской составляющей патриотизма. Корабли стали получать имена славянских исторических деятелей: «Ростислав», «Всеволод», «Святослав», «Вячеслав», «Дмитрий Донской», «Александр Невский», «Преслава» и др. Подобные названия подчёркивали национальное своеобразие российского флота и ещё более выделяли его из среды других флотов Европы. Всего же имена персонажей российской истории получили 18 линейных кораблей и 6 фрегатов Балтийского флота. В то же время не обошлось без определённых лингвистических перегибов. Некоторые из этих названий являлись ярко выраженными неологизмами с псевдославянским звучанием: «Победослав», «Возмислав», «Подражислав», «Премислав» и т.п.
Подчёркивая своеобразие, потенциальную мощь и размеры России, раскинувшейся в трёх частях света, получили свои имена линейные корабли «Европа», «Азия», «Америка». Общекультурная составляющая пополнялась также и за счёт кораблей с иностранными названиями, причём зачастую напрямую, при их переходе в состав российского флота в качество трофеев. Это прежде всего шведские линейные корабли «Prins Gustaf», «Prins Сarl», «Finland», «Sofia Magdalena», «Emgejten», «Rättvisan». В то же время два захваченных в боях турецких линейных корабля были переименованы.
В годы правления Екатерины повышается роль фрегатов. Их строят гораздо больше, чем во все предшествовавшие годы. Только для Балтийского флота — 40 судов этого класса8. В их названиях наблюдается большее разнообразие, чем у линейных кораблей. Наряду с именами святых, победных сражений и исторических деятелей 15 проц. судов данного класса были названы качественными прилагательными: «Гремящий», «Лёгкий», «Проворный», «Счастливый» и т.п. Это во многом соответствовало общеевропейским тенденциям, но ранее было более характерно для малых боевых судов русского флота.
Черноморские екатерининские фрегаты строились с 1771 года для Азовской флотилии и имели первоначально числительные названия («Первый», «Второй», «Третий» и так далее вплоть до «Шестнадцатого»). Затем, при вхождении в Черноморский флот, оставшиеся к 1783 году в строю фрегаты были переименованы, причём достаточно бессистемно. Среди их названий имелись и топонимы («Херсон», «Крым», «Таганрог»), и прилагательные («Осторожный», «Поспешный», «Лёгкий», «Скорый»), и просто «Победа», «Стрела» и т.п. В чёткий порядок присвоение имён военным судам Черноморского флота было приведено в 1788 году, когда все находившиеся в строю и вновь строившиеся фрегаты получили исключительно религиозные названия9. Такой порядок сохранялся до смерти главноначальствующего над Черноморским флотом Екатеринославского и Таврического генерал-губернатора светлейшего князя Григория Александровича Потёмкина-Таврического в 1791 году. После чего вернулись к практике более разнообразных наименований.
Укрепляя самодержавную власть, не забывала Екатерина и о ближайших родственниках. Правда, уровень их «представительства» был понижен до гребных фрегатов10, строительство которых развернулось в годы Русско-шведской войны 1788—1790 гг. после захвата в плен в 1789 году шведского гребного фрегата «Af Trolle». Построено их при Екатерине было немного — 14 для Балтики и один для Каспийской флотилии. Почти все балтийские гребные фрегаты были названы в честь сына, внуков, внучек и невесток императрицы («Александр», «Александра», «Елизавета», «Константин», «Мария», «Павел» и т.п.).
Четырёхлетнее правление Павла I, несмотря на попытки основательного изменения государственной политики, связанные с неприятием стиля и методов управления его матери, не оказало серьёзного влияния на систему наименований боевых судов. Генерал-адмирал Российского флота11, он относительно неплохо разбирался в морских делах и знал толк в сохранении боевых традиций. Поэтому пять из шести спущенных на воду линейных кораблей Черноморского флота, как и ранее, получили имена христианских святых и святынь. Ещё один корабль был назван в честь только что родившегося четвёртого сына императора «Михаилом». Из восьми балтийских линкоров шести были переданы имена ранее служивших судов, и только в названиях двух других отразились личные симпатии императора Павла Петровича. В 1798 году он увлёкся молодой девушкой Анной Петровной Лопухиной12, в честь которой, используя традицию религиозного иносказания, сначала был назван 74-пушечный корабль «Зачатие Святой Анны», а немного позже сильнейший на флоте 130-пушечный линейный корабль стал называться «Благодать»13.
Порядок наименования фрегатов также не подвергался особым изменениям. Из построенных за эти годы для обоих флотов шести единиц четыре имели религиозные названия («Эммануил», «Феодосий Тотемский», «Назарет», «Тихвинская богородица»), а два — прилагательные («Счастливый» и «Поспешный»).
Новый, XIX век «принёс» России не просто нового императора, но и либерального прозападного реформатора, что существенным образом отразилось на внутренней и внешней политике государства. Воспитанный на идеях французского просвещения, Александр I в начале своего царствования предпринял попытку осуществить всеобъемлющие либеральные преобразования государственно-политического устройства Российской империи и приблизить её в этом компоненте к передовым странам Европы. Проведение реформ в духе гуманизма и антиклерикализма требовало соответствующего нового идеологического сопровождения, что привело к значительной трансформации и в системе наименований кораблей. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Фридрих II (1712—1786) — прусский король с 1740 г., из династии Гогенцоллернов, крупный полководец. В результате его завоевательной политики территория Пруссии почти удвоилась.
2 Принц Георг Людвиг Гольштейн-Готторпский (1719—1763) — российский генерал-фельдмаршал (1762).
3 В честь святых Кира и Иоанна, поминание которых приходится на 28 июня — день дворцового переворота, приведшего Екатерину к власти.
4 Известна нелицеприятная характеристика состояния Балтийского флота, данная Екатериной в письме к графу Н.И. Панину 8 июля 1765 г. после проведённых в её присутствии морских маневров: «…nous avons des vaisseaux et du monde dessus a Foison, mais Nous n avons ni flotte, ni marinier;», т.е. «…у нас много кораблей и людей, но нет ни флота, ни моряков…». См.: Письма и записки Императрицы Екатерины Второй к графу Никите Ивановичу Панину. М., 1863. С. 10.
5 В 1769—1770 гг. для Азовской флотилии были построены 10 так называемых новоизобретённых кораблей, которые числились как линейные, хотя ни по размерам, ни по вооружению к ним не относились и в указанное число не входят.
6 Так, в честь дней рождения Екатерины и наследника престола Павла Петровича спущенные на воду 20 августа 1763 г. линейные корабли были названы «Святой Иануарий» и «Святой Евстафий Плакида». Позднее в ознаменование победы русских войск под командованием П.А. Румянцева над турецкой армией на р. Кагул и морской победы над шведами у о. Гогланд обрели свои имена 74-пушечные корабли «Иезекиль» и «Сысой Великий».
7 Орлов Алексей Григорьевич (1737—1807) — выдающийся русский военный и государственный деятель, граф Чесменский, генерал-аншеф (1769), сподвижник Екатерины II.
8 Веселаго Ф.Ф. Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. СПб., 1872. С. 82—93.
9 К примеру, «Херсон» (бывший «Седьмой») стал именоваться «Василием Великим», «Стрела» («Двенадцатый») — «Иоанном Воинственником», «Победа» («Тринадцатый») — «Матвеем Евангелистом» и т.д.
10 Гребные фрегаты представляли собой наиболее крупные суда гребного флота. Несли сильное артиллерийское и обычное парусное вооружение, а для движения в шхерах и в штиль были оснащены вёслами.
11 Это звание было присвоено наследнику престола великому князю Павлу Петровичу 20(31) декабря 1762 г.
12 Светлейшая княжна Анна Петровна Лопухина, в замужестве княгиня Гагарина (1777—1805).
13 Имя Анна имеет древнееврейское происхождение и в переводе означает «благодать». Исполненный рыцарских убеждений, Павел I был весьма последователен в служении своей «даме сердца». Наряду с названием корабля в это же время надпись «Благодать» появилась и на всех полковых армейских и гвардейских знамёнах.
Окончание. Начало см.: Воен.-истор. журнал. 2019. № 6. С. 53—58.