ВОИНСКОЕ ОБУЧЕНИЕ И ВОСПИТАНИЕ
КРЫЛОВ Михаил Валерьевич — старший дознаватель отдела дознания Северо-Западной оперативной таможни (E-mail: luther@mail.ru)
Формирование основ правовой культуры в русской армии во второй половине XIX — в начале XX века
Освещая столь злободневную и для наших дней тему, автор данной публикации сосредоточил внимание на опыте воспитательной работы, проводившейся в русской армии во второй половине XIX — начале ХХ века. Построена его статья, подготовленная специально для «Военно-исторического журнала», на основе обстоятельного исследования исторических документов, преимущественно архивных, относящихся к этому периоду.
Основой, на которой строилось всё здание правовой работы в русской армии, являлось правосознание. Вместе с тем анализ приказов военного министра и командующих войсками военных округов по вопросам правопорядка свидетельствует, что именно уровень правосознания и правовой культуры военнослужащих был недостаточно высок. Так, генерал-лейтенант И.М. Старицкий, инспектировавший по приказу командующего войсками Московского военного округа генерала от инфантерии А.И. Гильденштуббе ряд воинских частей, доносил, что «в 138-м пехотном запасном батальоне подвергнуты были взысканию: оба фельдфебеля, один из них 5 раз и в том числе за пьянство; унтер-офицеры и ефрейторы — 13 по одному и 8 по 2 раза»1. На основе его обстоятельного доклада, вскрывавшего в числе других наиболее заметных недостатков существенные просчёты в поддержании правопорядка, командующий потребовал от командиров повысить эффективность правового воспитания личного состава. Располагая достоверными фактами, он отметил низкий уровень правовой подготовки многих офицеров, незнание большинством рядовых и унтер-офицеров своих прав и обязанностей, отсутствие единой системы изучения нормативно-правовых актов. При этом особо подчеркнул, что занятия проводятся формально, их результаты не всегда находят отражение в аттестационных материалах на офицерский состав. Вывод генерала А.И. Гильденштуббе был однозначным: низкая правовая культура личного состава являлась одной из причин правонарушений, совершавшихся в войсках.
Наиболее характерными проступками, непосредственно зависившими от уровня правовой подготовленности военнослужащих, являлись преступления по службе. Исследование документов показало, что на рубеже 50—60-х годов XIX века наибольшее число офицеров были осуждены за «дерзость против начальства, неповиновение и нарушение чинопочитания, уклонение от службы под разными предлогами, преступления по должности, злоупотребление властью, лихоимство, преступление по управлению и хранению воинского имущества»2. Не менее злободневными являлись подлоги, лживые поступки, пренебрежение правами на имущество. К тому же в интендантском ведомстве, как свидетельствуют архивные материалы, было известно «до точности, какая должность сколько приносит», но лишь «в случае обнаружения проделок» виновные «перемещаются с одного места на другое»3. В рассматриваемое время, то есть в начале XIX века, упомянутое ведомство беспрестанно подвергалось прокурорским проверкам и сенатским ревизиям. Наиболее громкими, повлекшими возбуждение уголовных дел, стали сведения, собранные сенаторами Н.П. Гариным (1907—1911 гг.) и Н.А. Дедюлиным (1910 г.)4, Б.Д. Нейдгардтом и О.А. Медемом (1912 г.)5. Что касается нижних чинов, то наибольшее число из них осуждались за преступления по службе (более половины всех проступков), в том числе: уклонение от службы — 45, действия против прав на имущество — 27, нарушения правил безопасности и общественного состояния — 7 проц.6 Следует также отметить, что показатели судимости нижних чинов за преступления против чинопочитания и подчинённости последовательно снижались по сравнению с данными за 1873 год. Сказались на этом в значительной степени отмена телесных и смягчение иных наказаний наряду с введением Устава дисциплинарного7.
Вместе с тем не прекращались обращения военнослужащих в судебные органы с жалобами на действия командиров и других должностных лиц. Так, Главное военно-судное управление то и дело должно было разбираться с нареканиями в адрес чинов военно-судебного ведомства8. Большинство жалоб на законном основании судами удовлетворялись. Например, в 1876 году Главный военный суд признал превышением власти арест двух офицеров капитаном Рюдманом, «на что имела право только власть высшая Рюдмана, или самое арестование должно было произойти при других условиях»9.
Некоторые приказы командиров различного уровня и приговоры судов опротестовывались военными прокурорами и отменялись как незаконно изданные10. Об этом свидетельствуют, к примеру, рапорты командующих войсками Виленского и Одесского военных округов о наказании корнета 6-го лейб-драгунского Павлоградского его Величества полка Фраттини и штабс-капитана 60-го резервного пехотного батальона Якубова, опротестованные судами. В результате своевременного и правомочного ходатайства вынесенные приговоры были смягчены11. Основными причинами указанных нарушений являлись низкий уровень правовой подготовки должностных лиц, отсутствие у них практических навыков в использовании правовых средств в повседневной деятельности по руководству подчинёнными воинскими частями и подразделениями.
Много фактического материала для исследователя содержится в различных приказах: недостатки в организации и проведении правового воспитания, отрицательно влиявшие на правовую культуру; уровень преступности; количество правонарушений в войсках; состояние законности и правопорядка в целом и т.п. Они дают правильное понимание органической связи правовой работы с состоянием воинской дисциплины, а значит, и с боеготовностью частей и подразделений, вскрывают трудности в практической деятельности командиров и военачальников12.
Анализ действовавших в русской армии норм, правил, традиций показывает, что научного определения правового воспитания как такового в рассматриваемое время не было. В соответствии с законами и приказами по военному ведомству под ним следовало понимать процесс организованного воздействия на военнослужащего установленными средствами и методами с целью «утверждения праводозволительных навыков поведения». Словом, оно являлось разновидностью воинского воспитания13. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Приказ по войскам Московского военного округа № 74 от 1877 г.
2 Историческое обозрение военно-сухопутного управления с 1825 по 1850 год. СПб., 1851. С. 432.
3 Соболевский В.А. Правосудие и правовой порядок в войсках. СПб., 1882. С. 13.
4 Более подробно см.: Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1393. Оп. 2. Д. 256, 258, 261, 454, 463; Ф. 1394. Оп. 1. Д. 4; Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 801. Оп. 8. Д. 122, 123, 126, 128, 133, 141.
5 РГВИА. Ф. 801. Оп. 8. Д. 144, 150.
6 Кузьмин-Караваев В.Д. Военно-юридическая академия 1866—1891. Краткий исторический очерк. СПб., 1891. С. 132.
7 Исторический очерк деятельности военного управления в России в первое 25-летие благополучного царствования государя императора Александра Николаевича (1855—1880 гг.). СПб., 1880. Т. IV. С. 514.
8 РГВИА. Ф. 801. Оп. 8. Д. 15, 16, 25.
9 Соболевский В.А. Указ. соч. С. 243.
10 Более подробно см.: РГВИА. Ф. 801. Оп. 45/426. Т. 1. Д. 8, 9, 12, 17, 25, 212; Оп. 45/432. Д. 21.
11 Там же. Оп. 38/66. Т. 3. Д. 8, 24.
12 Приказы военного министра № 249 от 1863 г. и № 131 от 1865 г.; приказы по военному ведомству № 93 от 1881 г.; № 161 от 1886 г.; № 119 от 1887 г.; № 147 от 1897 г.; № 223 от 1891 г.; № 93, 122, 309 от 1903 г.; № 769, 804 от 1905 г.; № 132, 175, 381, 522, 524 от 1906 г.; № 625 от 1907 г.; № 30 от 1908 г.; № 26, 216, 365 от 1909 г.; № 597 от 1910 г.; № 433 от 1911 г.; № 81, 284, 622 от 1912 г.; № 539 от 1913 г.; № 309 от 1914 г.
13 См.: Военная энциклопедия / Под ред. В.Ф. Новицкого и др. СПб., 1912. Т. VI. С. 484, 485.